Отряд ЗОМУ

— Вставай! Вставай, Костя! Ну вот, опять вставать... Ненавижу понедельник. А тётя всё орала за дверью. — Всё, я встал, спасибо, — только и смог выдавить из себя полусонного. — Давай быстрее, а то пешком в школу пойдёшь, — донеслось с лестницы. Ну за что мне это всё? Кошмары опять не дали мне толком уснуть, в какой-то момент я просто перехотел спать. Так ладно бы, снились пауки, которых я, к слову, очень не люблю, или кровь и мясо. А вот нет! Вместо этого я видел жуткие битвы, и не менее ужасных монстров. И всё казалось таким реальным, будто это было когда-то. И каждый раз я принимал активное участие во всём этом… С такими размышлениями мне удалось доковылять до ванны. К слову, живу я у тёти. Родители отказались от меня ещё в роддоме, а вот тётя не бросила родную кровь. Да, характер у неё скверный — стоит прийти с улицы и забыть вытереть ноги об коврик, как будешь неделю драить весь дом. Но, несмотря на это, женщина она хорошая. Иногда мы с ней заваливались на диван с попкорном и мороженым, весь день смотря боевики, чередуя их с фэнтези. Про дом особо говорить нечего. Обычный двухэтажный, среднего класса. Единственное, у моей тёти странная любовь к статуэткам кошек. Тут и там были раставлены всевозможные кошки. Одни были выполнены из красного дерева и доходили мне до груди, а другие были совсем маленькие, нефритовые. В общем, ещё один бзик моей тётки. Вначале меня это пугало, особенно вечером, когда казалось, что все они живые. Но потихоньку привык. Про себя говорить много не буду. Шестнадцать лет, рост где-то метр восемьдесят, учусь в 9 классе, не отличник, но уверенный «хорошист». Волосы темно-русые, глаза серо-дымчатые, нос небольшой, напоминает греческий, очень тонкие и маленькие губы. Больше особых примет нет. В ванной я долго задерживаться не стал. Быстро умылся и абы как почистил зубы, а то опять тётка орать будет. Спускаясь по лестнице, решил узнать, будет ли сегодня она дома. Работа у неё довольно странная, то могла не ходить на неё неделями, то пропадать на сутки. — Тётя Анна, а вы сегодня допоздна? — и только так, почтительно! — Да, может даже задержусь на несколько дней. Так что ты знаешь, что делать. И не сиди долго за своим компьютером, я ведь узнаю, если что, — сказала спокойно она. Ну да, то, что узнает, это точно. Уже проверил как-то раз. Вот только, как она это делает, не знаю. Камер, сколько искал, не нашёл. — Хорошо, тётя, — спокойно ответил я. А в душе ликовал. Как давно она не уходила на несколько дней. Не скажу, что она злая. Но рядом с ней иногда становится очень тяжело находится, как будто сидишь с чем-то древним. А может мне просто, кажется. Но все равно, радость это не как не изменит. Быстро расправившись с двумя тостами с джемом, я забежал в комнату за рюкзаком. Тётя уже заводила машину. В школу она меня отвозила всегда, даже когда не работала. И забирала тоже. И работа её не мешала этого делать. Не знаю, как ей удалось, на такое договорится. Когда я спрашивал, она отвечала, что высокий пост позволяет не такое. Я почему-то поверил и больше не спрашивал. Я уже садился в машину, когда в голове снова пронеслись ночные кошмары. Такого раньше не было, это меня очень пугало. А больше всего один, в котором я стою у обрыва, в окружение странных тварей. Они были похожи на людей, только передвигались на четвереньках и вместо головы человеческой, звериные. Эти твари пытались приблизиться, но они будто на что-то натыкались в воздухе. Наверное, это было из-за посоха, который я сжимал в руке все это время. От него струилась сила… Больше ничего не происходило, сон заканчивался. Не знаю, что на меня нашло, но я решил рассказать тёте. — Тётя Анна, мне приснился один кошмар. Он всё не уходит у меня из головы, — осторожно начал разговор, смотря на тётю через зеркало заднего вида. — Да? И что же тебе снилось? — в голосе не было ни капли волнения, но в глазах. Мне на секунду показалась, что в зеленых глазах промелькнул странный интерес. Как будто это не просто подростковый кошмар. Я решил ухватиться за эту ниточку. — Всё началось на каком-то обрыве. Я стоял на самом краю, а со всех сторон меня окружили странные существа. Вроде люди, вот только головы у них были звериные. Они пытались подойти ближе, но их сдерживал посох, который был у меня в руке. А дальше я ничего не помню, — вспоминая каждую деталь, выдал я тете. — Может, ты помнишь какие-то подробности? Говорят, что это важно. Возможно сможешь понять, к чему тебе это снится, — всё так же спокойно рассуждала она. — Надо подумать… — а ведь действительно что-то пытается до меня достучаться. Каждый раз делается акцент. Но на что? Думай, думай. – Да, я знаю! Посох. Я каждый раз очень пристально на него смотрю. Но с чем может быть связан посох, или что он символизирует? – кое-как успев всё сказать, чтобы не потерять ускользающую мысль. – Посох. Опиши мне его, – сказала, а на самом деле приказала. Что особенного в этом посохе? Действительно…. Как он выглядит? Пока я об этом не думал, он казался мне простой деревяшкой, но сейчас. Посох тонкий, скорее как трость. А конец изогнут в форме серпа. Дерево было очень хорошо отшлифовано и покрыто краской, череда полос золота и красной охры. И вроде нет никаких особенных черт, но от него так и струилась мощь. А иначе, почему демоны не могли подойти? Всё это я высказал тёте. – Вот как… – очень странной задумчивостью сквозила эта фраза. – Тётя, ты что-то знаешь, я чувствую. Расскажи, это ведь касается меня, – не смог сдержаться, и высказал своё мнение. – Да как ты смеешь меня в чём-то обвинять?! – со злостью и гневом выдала она. А у меня поджилки затряслись от такого тона. Мы с ней очень редко ссорились. И такого ни разу не было. Она всегда отвечала холодно и размеренно. А сейчас, просто горела от негодования. – Но я всего лишь… – Никаких "но". Сейчас ты пойдёшь в школу. А как только я вернусь с работы, мы поговорим о твоём поведении, – от гнева не осталось и следа. И только в глазах подрагивали странные искорки. – Хорошо, тётя, – только и оставалось сказать мне. А сердце всё ещё бешено колотилось от её крика. Из головы никак не уходила картина, которую я увидел в зеркале заднего вида. В момент, когда она кричала, её зрачки стали кошачьими, а на лице будто проступила шерсть. Может, мне показалась? Да, наверное, показалось. Но страх всё не уходил, нужно было успокоиться. Всю оставшуюся дорогу мы провели в тишине. За окном мелькали остатки леса. Величавые сосны, вздымающиеся над дорогой, погружали всё в полумрак. Меня это пугало в детстве, будто заколдованное место с вечной ночью. Но теперь я повзрослел, и смотрел на сосновый лес иначе. Его полумрак был пропитан таинственностью, а в воздухе словно витали легенды этих мест. О великанах, живших тут до людей, или о драконе, что поселился в этом лесу. Это мне рассказывала тётя, когда мы сидели у камина, а за окном барабанил дождь. Да, тогда всё было прекрасно. Я закутывался в плед и наливал себе горячий шоколад, а тётя брала бокал с вином и садилась напротив. Тогда меня ещё не мучили кошмары. Стоило о них вспомнить, как перед глазами появилась голова шакала. Я испугался и вылетел из своих мыслей. Ого, мы уже подъезжали к школе. Вот что значит — ушел в себя. Чувствовал я себя намного лучше. Если бы не шакал… Я точно видел его в своём кошмаре, а теперь он появился перед глазами просто так. Что мне с этим всем делать? Тётя явно не собирается рассказывать мне ничего. Ладно, сейчас я ничего не сделаю. А в школе хотя бы смогу отвлечься. Мы подъехали к главному входу, когда тишина в машине была нарушена: – Жди меня в школе, я позвоню мистеру Пранцу. Посидишь у него в классе. – Хорошо, тётя, – еле выдавил из себя. Больше всего я ненавижу этого типа. Он с самого начала вызвал у меня странное чувство отвращения. Было в нём что-то змеиное, в повадках и во взгляде. А когда мистер Пранц стал моим классным руководителем, он вообще не отлипал от меня. И, конечно же, не упускал ни единую возможность поиздеваться надо мной. И стоило мне рассказать об этом тёте, она сказала, что он старается мне помочь, а я не благодарный, ещё смею что-то говорить. Так я и брёл ко входу, думая о своей тяжелой судьбе. Школа никогда не вызывала у меня неприятных ощущений. Учеба мне нравилась, поэтому на занятиях я никогда не ленился. Но сейчас, думая о том, что придется просидеть у Пранца лишних два часа, отвращение всё нарастало. И уже не мила былп архитектура. Хотя я всегда поражался фасадом нашей школы. Она расположилось в старом здании канцелярии. Построенном ещё в прошлом веке. Мастера того времени соединили воедино средневековые черты и мотивы возрождения. Будто замок, но с тем лишь отличием, что в ней было три этажа, а башенка была всего одна, с задней стороны. В башенке находились апартаменты директора. А так, обычный средневековый замок. Но это только снаружи. Внутри всё кардинально менялось. Типичные узкие школьные коридоры не оставляли здесь и следа. Их место было занято широкими арковыми проходами. На стенах и полу была выложена мозаика. Изображения удивительные только тем, что место христианской тематики, занимала языческая. В одном проходе расположились скандинавские боги, во главе с Одином, который занял всю стену. В другом, Зевс, со своим пантеоном, стараясь не отставить, подпирал потолок. Всем языческим культам нашлось место. И это больше всего поражало. Но сейчас я всего этого не замечал. И отворяя дверь с изображением Януса, не заметил, как на меня посмотрела одна из его голов…