Чем больше запрещают, тем больше хочется.
Сплетница (Gossip Girl)
Бонни Беннет - девушка, которая ненавидит себя. Ведьма, преданная подруга, борец за справедливость и человечество, и она даже ненавидит вампиров.... пытается. По крайней мере она клянётся себе и даже Богу, в которого не верит, что в начале так и было. Но, чёрт бы его побрал, этого Деймона Сальваторе. Казалось бы ничего странного и такого ужасного здесь нет. Только ненормальная не запала бы на него. Вот только Бонни слишком принципиальная, чтобы принять тот факт, что она, мать его, по уши влюбилась в этого ублюдка. Слишком правильная. Он обаятельный, харизматичный, привлекательный, развязный, неукротимый, словно зверь, такой непостоянный и такой резкий. А ещё он бесповоротно влюблён в её подругу. От этих мыслей хочется по больнее удариться головой об стену, чтобы эта дурь вылетела из головы. Она пытается думать не об этом. Думать о том, какой он жестокий, безжалостный, грубый и неуравновешенный, о том, как он вонзает клыки в свою жертву и высасывает из неё жизнь, но не получается. Опять. Все эти старания разлетаются в пух и прах, стоит ей ненароком вспомнить его глаза. Такие холодные, глубокие, словно два сапфира. Она никогда не сравнивала их с чистым небом. Нет. Слишком банально и примитивно, слишком просто. Ей кажется, что небо не идёт ни в какое сравнение, потому что этот цвет очаровательней. Она пыталась его ненавидеть. Правда. Повторяла себе это, как мантру. Но не получилось. Ведь её привлекает в нём всё. Эти колкие шуточки, ухмылка, скверный характер, чёртова тяга придумывать прозвища, этот вечный чёрный гардероб, беспорядок на голове, бессовестность, наглость, здравомыслие, природная притягательность, да даже монстр, что является его неотъемлемой частью. И она ненавидит себя за это. И его. Да. Ненавидит и любит. Она не знает точно, когда стала одержима им. Это произошло само собой. Просто в один прекрасный день пришло осознание, что ей чертовски нравится этот пьянящий запах дорогого бурбона, который кажется впитался в него, нравится, ласкающий слух, баритон его голоса, нравится фигура греческого Бога, нравится его эта вездесущая самоуверенность... да и вообще всё в нём нравится.... Как же ей стыдно за это чёртово сердце, что так бессовестно танцует чечётку в его присутствии. Он это слышит. Слышит и ухмыляется. Ей хочется спрятаться. Закрыться в каком-нибудь подвале, чтобы её никто не нашёл, и тихо провести в нём остаток своих дней. И она закрывается. Вот только не в подвале, а в себе. Она твёрдо решает, что унесёт этот маленький секрет с собой в могилу. Вместе с этим решением приходит и паранойя, что настаивает на том, что все скоро всё узнают, если уже нет. Поэтому Бонни так усердно старается, чтобы все думали, что она его люто ненавидит, что в итоге так и получается. Вот только.... перестаралась. Она безжалостно взрывает его сосуды ещё и ещё, как только те восстанавливаются, делает гневную гримасу, вкладывая в эти действия всю свою ненависть, что к нему имеется, всю безысходность, что напускное отвращение к его персоне выглядит натурально. Всё это выглядит так эффектно, что все верят, что она горит желанием его поджарить. Какая наивность. Спектакль удался. Он корчится от боли, но молча принимает это испытание, и всё таки какая выдержка. Паранойя аплодирует стоя сему представлению и гордо расхваливает. Но она делала это скорее для того, чтобы показать, что её стоит бояться, чтобы испугать. Но это, чёрт возьми, не работает. Да. Все верят. Даже он. Вот только Деймон не боится. Он словно самоубийца уверен, что не умрёт от её руки. Только не от её. Он не знает от куда вдруг такая уверенность, но он всё так же продолжает посмеиваться над ней, отпускать шуточки. Вот только теперь в его взгляде, когда он смотрит на неё, есть уважение. Наконец-то этот засранец стал считаться с ведьмочкой. Хоть он этого никогда и не признает. Она молча смотрит на то, как Деймон стелется перед Еленой. Как предан ей, словно щенок, как пытается измениться. Как готов пойти на всё, лишь бы с ней было всё хорошо. От этого желудок сводит судорогой в рвотном порыве. Она молчит. Делает максимально безразличное лицо, но не смеет никак выдать себя. И лишь ночью, уже лёжа в кровати, она восторгается тем, как он умеет любить, отдавать себя без остатка, а потом тихо плачет, закрывая рот рукой, чтобы отец не слышал всхлипов. В ней умерла великолепная актриса. Она считает себя законченной неудачницей. Жертвует собой снова и снова, готова на всё ради друзей, но вот только ответа она не получает. Ведьма уже не так уж против отношений Гилберт и старшего Сальваторе, ведь она желает подруге счастье, но та всё ещё продолжает воротить от него нос, а Бонни только мысленно возмущается этим идиотизмом. Хотя глубоко внутри, она надеется, что Елена останется такой же непреклонной. Поэтому остаётся только с камнем на сердце наблюдать, как Деймон страдает от этой неразделённости его чувств. Она, как маленькая наивная девочка позволила себе думать, что больнее уже не будет, но судьба явно стебётся над ней. Елена Гилберт отныне вампир и в её жизни началась сказка "вместе навечно", где в главных ролях, как не кстати Деймон Сальваторе, собственной персоной. От этой новости почему-то захотелось плакать. Хотя, что уж там... Рыдать навзрыд. В груди затаилась неистовая боль вперемешку с обидой и разочарованием. Было полное ощущение, что её придавила огромная скала. Вот только она слишком уж большая и тяжёлая, чтобы её сдвинуть. Удержать её от отчаяния помогает лишь мысль о том, что они счастливы. Её лучшая подруга и, чёрт бы его побрал, любовь всей её жизни. Пусть без неё, но счастливы... Нет... она определённо никогда не была эгоисткой, в отличии от него. Она тогда мило улыбнулась. Искренне и очаровательно. Пока в груди бил вулкан чувств. Нет. Она справится. Она же Бонни Беннет. Она сильная. Пусть ей будет больно, плохо и одиноко. Пусть ей придётся переступить через эти грёбаные чувства, но она сможет. Чего бы ей это не стоило. Она слишком преданная чтобы обижаться. Слишком Бонни, чтобы встать на пути у их счастья. И она отступает. Так трусливо, что хочется смеяться. Хотя... она кажется и не вставала на его путь. И она выполняет обещание. Борется с собой. Вот только на пути встала одна маленькая проблема. Она стала слишком зависима от этого самовлюблённого кровососа. Её ломало, как от дури. Казалось, что этот чёртов Деймон Сальваторе пробрался под кожу, течёт по её венам. Он словно яд пробирал до мозга костей. Слишком болезненный яд, от которого хотелось лезть на стену. Почему так плохо и больно, когда видишь его, она не могла понять до сих пор. Всё её нутро, тело и сердце кричали в один голос, чтобы она была рядом. Она так устала от этой борьбы, что казалось ещё чуть чуть и она сорвётся, просто встанет по среди ночи и пойдёт к особняку, найдёт его в гостиной у камина с бокалом бурбона, и не задумываясь не о чём кинется на шею, крепко прижимая к себе, словно самое драгоценное сокровище. Но нет. Она слишком благоразумна для таких глупых поступков. Она пытается его забыть. Стереть из памяти. Завести новые отношения. Заменить. Ей от части жалко этого милого мальчишку Гилберта, что так кстати всегда оказывается рядом. Он ей нравится. Правда. Но что-то не то. Джереми не он. И только она вроде бы справилась с этой привязанностью, как судьба подсовывает новый сюрприз... Разделить ад на двоих с мужчиной своей мечты. Отчасти романтично. Вот только ирония состоит в том, что этот самый мужчина зависим совсем не ею. Но она всё равно благодарна судьбе, что смерть она встречает именно с ним. Рука об руку. С этими чёртовыми бабочками в животе. 10 мая 1994 год. Она без понятия почему именно этот день и этот год, но они всё равно спорят до посинения чей это ад, но вот в глубине души она точно сомневалась, ад ли это вовсе. Только они одни на этот огромный безлюдный мир. Никаких Елен, никого кто мог бы осуждать её. Теперь ей точно кажется, что скрывать себя за напускной ненавистью не стоит. Они уже умерли. Больше нечего терять. Она даже почти на все сто в этом уверена. Первое время ему кажется, что эту злючку подменили. Такая весёлая, а в глазах каждое чёртово утро пляшет счастье. А ведь удача им явно не улыбается. Может она сошла с ума? Что он только не пробовал. Какими бы обидными высказываниями он её не сыпал, она всё равно не перестаёт улыбаться и искать во всём этом плюсы. Она так наивно считает, что они смогут выбраться, что у него уже не первый раз образовывается желание встряхнуть этого законченного оптимиста. Но чтобы он не говорил, ему нравится такая Бонни. Открытая, честная, дружелюбная, улыбчивая. За несколько месяцев, что они провели наедине, оба абсолютно точно прикипели друг другу. А ей и нечего печалится. Каждое утро не меняющегося дня он готовит им завтрак на двоих. Честное слово. У неё уже в печёнках эти блинчики с черникой. Но она очередной раз благодарно смотрит на него и съедает порцию без остатка, отгадывая несчастный кроссворд. Возможно она просто боится сказать, что-то против. Боится, что ненароком спугнёт такого хозяйственного вампира. Ей до одури нравится видеть его таким домашним. Она каждый чёртов день подмечает, как ему идут эти дурацкие клетчатые рубашки. Ей даже кажется, что без него она бы тут свихнулось. Как оказалось застрять с Деймоном в пустом мире не так уж и страшно. Бонни так привыкла заливисто смеяться вечерами, под очередной комментарий Сальваторе к фильму. Такой неуместный и пошлый, но такой смешной. Привыкла тайком снимать на камеру, пока он старательно готовит ужин или обед, привыкла драться с ним за тележку в магазине, привыкла говорить какой-нибудь бессмысленный тост, перед тем, как пригубить с ним очередную бутылку бурбона. Просто слишком привыкла к нему. Её ни капли не удивляет, что магия к ней возвращается именно в тот момент, когда его задница оказалась в опасности, в отличии от его непонятного удивления. Она хочет выбраться отсюда. Правда. Вот только Деймону тоже нужно. Он держится из последних сил, чтобы не сорваться. Он слишком скучает по ней. По его единственной Елене. И теперь её это почти не задевает. Хотя бы потому что она успела насладится им. Минутами, проведённые с этим несносным вампиром. Она не задумываясь отдаёт ему единственный билет на свободу. Потому что она считает, что он заслужил этого больше. Но она наверное никогда не узнает, что Деймон Сальваторе после этого едва не сошёл с ума от чувства вины. От чувства, что предатель. И он горько усмехается, думая о том, что она наверное обыкалась там от его проклятий и обвинений в чрезмерной жертвенности. Когда остаётся совсем одна становится невыносимо. Она давно не слышала людей, давно не разговаривала, потому что не с кем. Она просто изо дня в день жарит себе эти чёртовы блинчики, которые изо дня в день пригорают и даже не идут в сравнение с его, которые сладкие, которые чуть ли не тают во рту. Она часто вспоминает его, чтобы не сойти с ума. Часто спит в его рубашках, с которых ещё не сошёл запах алкоголя и его одеколона. Теперь Беннет и вовсе перебралась в его спальню. Перед сном каждый раз почему-то вспоминает, как он словно маленький мальчик прыгал вокруг своей Камаро и крутил руль, издавая звуки заведённого мотора. Сейчас она сходит с ума от того, что ей не хватает этого хриплого "Бон-Бон", которое с самого начало ужасно бесило, а потом вдруг стало, как второе имя. А там, в реальности, Елена недоумевает над переменами вампира, что так отчаянно ищет выход, как спасти её лучшую подругу. Она сначала самоуверенно думает, что тот пытается подлизаться к ней, повысить себя в её глазах, но когда он уверенно отвечает, что сблизился с Бонни и делает это на самом деле только для неё, ей становится как-то не по себе. Спустя долгое время сумасшествия и самобичевание руки опустились сами собой. Больше не хотелось бороться. Нет смысла. На ум сразу пришла идея сдержать договорённость. Ту самую, что они придумали с Деймоном подшофе. Если не будет сил бороться дальше, они выпьют самую старую бутылку в этом особняке и покончат с собой. Чёртовы Ромео и Джульетта. Руки сами тянутся к ней, когда надежда пропадает. Она тогда почти задохнулась, почти смогла. Почти получилось. Вот только почему то захотелось жить. Почему то стала слишком слабой. Когда она наконец-то выбирается из этого ада, ноги несут её к дому Сальваторе. На грёбанную кухню, где он так старательно готовил для двоих. Она долго сидит там, отдаётся сентиментальным воспоминаниям, пока не приходит он. Хозяин дома почему то так рад её видеть, что ей даже самой становится не по себе. Она так счастлива в этот момент. Так искренне и по детски... Поэтому, когда он раскидывает руки в стороны, надеясь на крепкие объятия, она будто бы срывается с поводка. Даёт волю чувствам и эмоциям. Не останавливает. Она слишком давно его не видела. Слишком соскучилась, чтобы придерживаться принципам. Она, как маленький ребёнок с разбега запрыгивает на него и обнимает крепко-крепко. На сколько это для неё вообще возможно. Словно коала влезла на дерево, обнимая его и руками и ногами, словно боится потерять, словно это бред, сладкий сон который может раствориться. Ведь она никому не признается, что он часто снился ей, да и вообще чудился, после принятия отменного бурбона. Она боялась, что это сейчас тоже нереально. Боялась, что он растворится в воздухе. По этому прижималась так крепко, словно он спасительный плод, а она сейчас находится по среди океана. Она была невероятно счастлива тому, что с ней сейчас был тот же домашний Деймон, что и тогда. Тот, который обнимал её сейчас так же крепко, как и она, хрипло посмеиваясь над её ребячеством. Он вампир. Он убийца и монстр. Он не достоин. Он влюблён в её лучшую подругу, если уж на то пошло.... Но она ничего не может поделать с этими чёртовыми чувствами.И он навсегда останется для неё запретным плодом...