Проблемы внутри меня.

За окном на темном небе сверкала молния и гремел гром. Комнату освещали лишь редкие вспышки разряда. От куда-то с улице доносится запах корицы, а на белоснежной кровати лежит мужчина. Его лицо мертвенно бледное, кожа буквально просвечивается и сквозь нее видны вены. На коленях, роняя слёзы, стоит девушка. Её всхлипы режут слух намного сильнее грома за окном. Сегодня здесь печаль... Именно та пропитанная страхом, неверием и глубочайшей печалью. Но думаю, стоит начать с начала. Всего три дня назад у них была идеальная жизнь. Они строили планы, спорили о именинах детей и куда отправляться в путешествие. Но всё оборвалось в один миг, разрушив все планы и мечты. Никлауса Майклсон первородный гибрид, но теперь на далёком Остраве в Тихом Океане, он принял самое безумное и глупое решение. Она последовала ему, отдав своё бессмертие, в замен на одну человеческую жизнь. Никлауса и Кэролайн влюбленные в всемогущество, но ради друг друга пожертвовал им. Свадебные ритуал, в конце которого две ампулы обратили в людей двоих. И теперь их учесть остаться на островах навсегда или счастью придет конец. Никлауса слишком долго жил и за это время на жил себе миллионы врагов по всему миру. Но не здесь, это их маленький рай, о котором знают единицы, и перед тем, как стать жалким человеком, Клаус позаботился, чтобы их никто не нашел. Небольшое внушение, и все близкие и друзья знают о их местонахождение, но никому не в силах сказать, показать или ещё как-то выдать их. Но как оказалось они защитились не от всего. Собственное тело стало их ахиллесовой питой. Клаусу в начале становилось просто немного дискомфортно, после появилась головная боль с каждым разом усилившаяся, но окончательно они поняли, что что-то явно не так, когда каждое утро у него шла кровь, и будь это кровототечение лишь из носа, то всё ещё можно было бы это спихнуть на побочный эффект от лекарства, но вскоре кровь пошла и из ушей, глаз, рта... Кэролайн набрала единственного человека кто мог объяснить, что с её мужем не так. Бонни приехала в тот же день и долгие часы проводила различные обряды. Клаус злился, нервничал, готов был рвать и метать, но диагноз остановил его. И как бы Кэрр хотела видеть любую эмоцию в глазах любимого, но серо-голубой омут был пуст, будто всю воду высушили. — Мне жаль, но у Клауса рак. — Раздавался всё ещё в ушах Никлауса, эхо спокойного, с долькой сожаления, голос подруги жены. — Что? — Голос Кэролайн дрожал, а её рука сжимала ладонь Клауса с нечеловеческой силой. — Нет, это ошибка, симптомы не похожи и слишком быстрое развитие... — Кэрр, он миллионы лет был бессмертен и теперь открыв себя смерти, как и любой человек, природа желает взять своё. Врятли науки известен его случай. — Блондинка отворачивается от подруги пряча лицо на груди мужчины, давая наконец волю горьким слезам. — Почему? — Голос мужчины всё же дрогнул, он не может быть хладнокровным. Убивать, калечить жизни и угрожать он мог, его голос и рука не дрогнули бы. Но страх за Кэролайн был сильнее, страх за то что будет с ней после его смерти. — Скорее всего ты был болен ещё тысячу лет назад, но обратился в вампира и болезнь была не властна над тобой. — Я был здоров. — Рак не изучен, Никлаус, возможно он был не прогрессирующем, никак себя не появлялся и вообще был в состоянии покоя. Но теперь всё по другому, равновесие нарушено. Официально это был худший день в их жизни. Бонни помогла чем только могла, убрав любые симптомы и немного продлив жизнь Клаусу. Подарив ещё три дня, а после... Кэрол останется одна, похоронив своё сердце вместе с мужем. Три дня прошли слишком быстро, время летит кажется быстрее, когда оно так необходимо. И каждый из этих дней Кэролайн пыталась не думать, что может именно в это мгновение видит Клауса в последний раз. Никлаус пытался гнать прочь мысли, что им дано было слишком мало времени, а ведь всего несколько недель назад у них была вечность... Но не смотря даже на темные мысли, они пытались извлечь пользу из каждого мгновения проведенного в месте. Они не спали ночи на пролёт, проведя ночь занятые намного приятным делом, в месте готовили завтрак и так же в двоем принимали душ. Их три дня были общими во всем, их жизнь была параллельна. Но часы неумолимо летели вперед и их счастье в длинное в три дня закончилось. Начался обратный отсчёт до времени, когда сердце Никлауса Майклсона остановится на всегда. На самом деле это было не больно, возможно страшно, но не больно. Ощущение, что руки и ноги просто теряют чувствительность и ты перестаешь чувствовать, крепко сжимающие пальчики, любимой, это страшно. Когда перед глазами то и дело темнеет, это страшно. Когда звуки доносятся, как сквозь толщу воды - это страшно. Но боли нет, боль возьмёт борозды правления позже, когда тело медленно, но верно начнёт погибать или когда мышцы откажут держать твои руки в вертикальном положении и ты более не чувствуешь бархатной кожи жены, не видишь её лица, и не слышишь её голоса. Это больно, больно на столько, что будь ты жив, твоя грудная клетка разорвалась бы, хотя нет, даже это не та боль, какую переживал Клаус. Кэролайн хуже, она наблюдала, как бледнеет любимое лицо, закрываются глаза, приходит понимание, что она видит его в последний раз. Мысли, что она до этого пыталась закрыть в самых дальних углах мозга, сейчас роем бились в её сознание. И наконец его рука ослабевает и резко падает вниз. Но для Кэролайн его кисть летела вниз очень и очень долго, время на этом мгновение, не остановилось, но уж точно замедлилось. По всему телу девушки проходит дрожь​ осознания. Бонни до этого наблюдавшая за ними, обнимает подругу, видя приближавшуюся истерику. — Помоги ему. Обрати, перемести в другое тело, что-нибудь, прошу. — Голос девушки хриплый, а в глазах стоят те слезы, что готовы начать истерику. — Я не могу, ничего не поможет. Нужна большая сила, а ведьмы не сильно то жалуют его. Мне очень жаль. Единственное что могу, это дать вам ещё немного время, чтобы по прощаться. — Бонни не нужно озвученное согласие подруги, она видит его в её глазах. Приложим ладонь ко лбу Кэролайн и Клауса и короткое заклятье и вот Кэролайн стоит в лесу Мистик Фоллс, в двух шагах от неё, спиной к ней, Клаус. — Ник? — Кэрри... — облегчённо выдохнул Клаус, оборачиваясь и прижимая девушку к себе ближе. — Я так сожалею, что заставила тебя принять то чёртово лекарство. — Звучал в районе груди голос Кэролайн. — Я эгоистка, я думала только о том что у нас могут появится дети. Я хотела настоящею семью. — Милая, послушай меня, — Клаус приподнял голову девушки за подбородок двумя пальцами, — я не сожалению и не виню тебя. Моя человеческая жизнь, хоть и была не долгой, но я понял почему многие так мечтают о смертности. Я осознал счастье неподдельных чувств и просто потрясающее ощущение, когда при виде тебя сердце начинает биться быстрее. Я готов ноги тебе целовать в благодарность за это. За тысячу лет я не был так счастлив. — Но будь ты вампиром, ты бы жил. — А смысл? — Но вечность в месте, жизнь... — Кэрри, знаешь, что я видел на протяжении всей жизни? Лож, предательство, лицемерие, грубость, смерть тысячей, ненависть, жажда... Но появилась ты... И всё изменилось. — Клаус пошатнулся и Кэролайн помогла ему сесть на землю, у одного из деревьев. — Всё хорошо, милая, пришло мое время. Я готов, но это не значит, что я этого желаю. — У меня ничего нет, Клаус! Нет! Я не готова отпустить тебя, не сейчас... Никогда. — Нет подходящего времени, его не найти. Это просто происходит. И у тебя кое-что останется от меня. Ты беременна, любовь моя. — Что? — Ты ждёшь ребенка, любимая. — Клаусу пришлось взглянуть на небо, чтобы Кэролайн не видела его слёз. Старые привычке не умирают, Никлауса Майклсон никогда не покажет слабости. — И не смей называть его Тео! Кэролайн, я вырвусть даже с того света, чтобы придушить тебя за это имя! Пора... Звук мужского голоса прервал минутку счастья. Тело Клауса мелко задрожало и по степенно их мир стал разваливаться. — Кэрри, послушай меня, я оставил письма каждому дорогому мне человеку, письма магические, одна часть меня в данный момент их пишет. Это тяжело объяснить, просто найди их. — Где ты их спрятал? — Это там где спрятал бы только я. — Деревья медленно стали рушиться, а небо блекнуть. Клаус на прощание поцеловал девушку, прошептав: — Я люблю тебя. А после все исчезло. И лес, и Клаус, и надежда. Кэролайн медленно открывает глаза полные слёз, но вновь не даёт им волю. Она встаёт. Шатаясь, несколько раз падая, но идёт к цели​. Где-то сзади что-то кричи подруга. Но Кэролайн идёт дальше, ни на что не отвлекаясь. Шаг за шагом к цели. К Клаусу. Место, о котором говорил Клаус, был их подвал с обширным запасам дорогого алкоголя. Кэролайн идёт через лабиринт стеллажей, к одной лишь бутылки вина. Именно это вино Клаус называл своим наркотиком и большим соблазном. Ему почти столько же лет сколько и Клаусу. И Кэрр оказалась права, в отделе с бутылкой лежит ещё стопка конвертов. Кэролайн понадобилось три дня, чтобы отослать их адресатам, как оказалось у Клауса было достаточно человек кого он мог считать родными и друзьями. Своё же письмо она так и не смогла открыть. Это бы значило, что она смирилась со смертью мужа, но это не так. Она дала себе обещание в один день открыть его. Прошло семь лет. Кэролайн осталась на Остраве, там у неё появилась замечательная двойня ( девочка и мальчик), там её дети росли, получали образование. Остров Кэрри не открыла, но позволила чаще его посещать. Так он стал одним из самых дорогих курортов, но только на две недели в год. Кэролайн делала призы для многих детей по всему миру, в день смерти мужа она отсылала на 50 адресов, приглашение для детей на посещение острова. Так не Кэролайн, не её дети не были одиноки. Бонни с Энзо всего через пол года перебрались так же на остров, поближе к блондинке. Елена с Деймоном каждый месяц навещают их. Так же бывает заглядывают Элайджа, Ребекка, Стефан, Кол и другие знакомые. Дети помогли Кэролайн не похоронить себя. День за днём она научилась вновь улыбаться, смеяться, радоваться. И к рождению двойни она уже не плакала ночи на пролёт в своей спальни, наивно думая, что этого никто не слышит. Но в замен слезам у неё появился маленький обрят, каждое утро она ходит на могилу Клауса и заменяет вчерашние цветы свежими, убирает за ночь выросшую траву. Когда малыши подрасли они стали спрашивать куда ходит мама, и Кэролайн рассказала о их отце, не всё кончено, избегая темы вампиров и сколько было на самом деле лет ему. В тот день дети не могли уснуть всю ночь и лишь под утро Кэрол смогла их уложить, пообещав, что папочка обязательно когда-то вернётся. Но время шло и по тихоньку в детской головке уложилась мысль, что папа ушёл на всегда. — Хоуп, Ник, давайте домой, ужин готов. — Раздался голос женщины с балкона. — Давай на перегонки?! — Весело прокричала старшая сестра (на самом деле, старше она была всего на пару минут, но не упускала шанса об этом напомнить брату) и побежала в сторону дома. — Все равно я прибегу первым. — В догонку крикнул мальчик и побежал за сестрой. Как малыш Ник и сказал, до дома он добрался первым и не потому что бегал быстрее, а просто он знал короткую дорогу. Хоуп всегда злилась на брата, что тот жульничает, но сама не знала ту дорогу по которой бегал брат. Малыши помыли свои руки и Кэролайн подала им ужин, состоящий из тушёной рыбы с овощами и пюре. Этот ужин не отличался от остальных, они мило болтали, дети рассказывали о своих успехах в школе, которая находится на ближайшем обитаемом остраве и Хоуп, как обычно, пыталась переложить брокколи, которую ненавидела брату. Ужин уже подходил к концу, когда неожиданно у Ника пошла кровь из носа, Кэролайн подала ему полотенце со льдом. — Малыш, все хорошо? — Ложа сына на кровать спрашивает Кэролайн. — Да, все нормально. Только голова болит. У меня такое часто бывает, врач в школе сказал, что это от жары. — Как давно это происходит? — Пару дней, может неделю. — Кровь идёт только из носа? — Нет, вчера ещё и из ушей была. Меня со школы отправили в больницу, но там ничего не обнаружили. Я попросил тебе не звонить, не хотел тебя волновать. — Хорошо. — Голос Кэролайн дрогнул и по всему её телу побежали мурашки, от осознания горькой действительно. — Я пойду по звоню тётю Бонни, она поможет тебе. Но Бонни не помогла, лишь подтвердила действительность теории Кэролайн. У Ника таже болезнь, что и у его отца, но к счастью, или же нет, она хоть не так быстро будет развиваться. Так что у Ники есть ещё в запасе год, за который Кэролайн обязана найти лекарство. Ещё одну смерти она не переживет.