Neighbour

Алия: Упс, прости. Ошиблась номером. Хотела отправить это Бэйли. Сказать, что я была на грани сердечного приступа, было бы неким преуменьшением. Может я и раздуваю из мухи слона, но я не отрицаю, что Алия заставила своим сообщением сделать некоторые выводы, о которых я и не задумывалась ранее. Вздохнув, я кладу телефон обратно и качаю головой. Это было бы безумием думать, что он сделает со мной что-то подобное, не говоря уже о том, что Кори в спешке выпрашивал мороженое и ушел проводить время со своим дядей. Все это переставало иметь логику, поэтому я отодвинула Алию на задний план, чтобы выяснить, кому, черт возьми, Люк продал свою гитару, потому что именно по этой причине я сейчас нахожусь наверху в его комнате. Я роюсь в бумажках, выцветших квитанциях и пустых обертках от жвачек, на что я закатываю глаза от невозможности Люка выбрасывать ненужный мусор. Моя рука, наконец, скользит по ламинированной карточке, которая очень отличается от остальных. Нахмурившись, я достаю ее очень аккуратно, чтобы не захватить с собой остальные бумажки. Я убираю за собой весь беспорядок и закрываю ящик обратно. В моей руке была прямоугольная глянцевая карта. MODEST! RECORDS Мои глаза скользят по этим двум словам, когда мое внимание привлекают номер, адрес и электронная почта. Быстро взглянув на часы, я откладываю поиск чека Люка, чтобы сделать другое, заинтересовавшее меня (а также необходимое, потому что я понятия не имею кто эти люди) дело. Я с телефона захожу на их сайт и жду около минуты, чтобы она загрузилась, но когда это происходит, мои глаза расширяются. Слова о рекламе, управлении музыкальными делами и знаменитостями засоряют всю страницу, и я не могу не чувствовать себя полностью поглощенной этим. — Зачем это Люку?, — думаю я про себя, переворачивая карту, чтобы увидеть какую-нибудь дополнительную информацию. На обороте было напечатано кое-что жирным шрифтом. ЛЮК ХЕММИНГС Я возвращаюсь к ссылкам, прикрепленным на сайте, чтобы увидеть, почему на этой карточке напечатано его имя. Мое сердце замирает, когда я вижу что-то о подписании контракта, продлении музыкальной карьеры и согласии на контракт, который требует больше миллиона, чтобы отказаться от всего этого. Но только сейчас, после полуторачасового провождения на этом сайте, до меня начинает доходить одно: почему Люк не сказал мне об этом раньше? И как долго он скрывал бы такое от меня, если вообще собирался бы говорить? Вопросы в моей голове не хотят прекращаться, что я даже не заметила, как машина припарковалась у подъездной дорожки и из нее вышли два человека, направлявшиеся к парадной двери. Я совершенно не обращаю внимания на звуки шагов или бег Кори по коридору. Только когда в дверях комнаты появляется силуэт, я резко вырываюсь из своих облаков мыслей. — Зачем тебе это? — спрашивает Люк. Его лицо бледное, а сумка, которая была в его руках, была набита всякой всячиной. Я чуть не роняю карточку, а моя челюсть вот-вот упадет на пол. Я чувствую себя ребенком, которого впервые застукали за какой-то пакостью. — Малышка, — выдыхает он, подходя ко мне и забирая карту. Я не понимаю, что он ведет меня к изножью кровати, пока я не сажусь на нее, и он опускается передо мной на колени с серьезным выражением на его тонких чертах лица. Люк так ангельски выглядит с этим тусклым освещение в комнате, его голубые глаза пылают огнем, который я видела только у него. Говорят, что глаза — это окна в душу человека, особенность, которая никогда не меняется, несмотря на то, что мир постоянно находится в состоянии потока, и сейчас я думаю, что это правда. Как же сильно мне хочется его поцеловать. Его губы мягкие и розовые, но слегка потрескавшиеся и грубые из-за того, что он часто проводит по ним языком. Кольцо на его губе блестит, и это добавляет еще больше к его образу, но оно спрятано под его губами, когда он сжимает их. — Что? — тихо спрашиваю я. Мне в голову приходят парочка причин почему его лицо так побледнело, и он кладет свою руку мне на колено, — Это из-за карточки? — я держу ее как флаг, призывающий к миру. — И что же ты увидела? — спрашивает он, тревожно глядя на блестящую карточку в моей руке. Я слышу, как Кори подпевает песне из «Гравити Фолз» в гостиной. — Ничего такого, но я бы хотела услышать от тебя. Что это? — быстро говорю я, — На сайте сказано, что люди, чьи имена находятся в списке, «подходят». Что это значит? Он ничего не ответил. Люк просто смотрел на меня своими теплыми глазами. Глазами, полные жалости и печали, и внутри меня все сжимается. — Люк? Вставая, он будто пытается избежать дальнейших вопросов, расхаживая по комнате. Я знаю, что прочитала на сайте, но не понимаю, почему Люк не хочет говорить об этом. — Я думала, что подписать договор — хороший знак, — я пытаюсь развеселить его. Он не смеется, но вместо этого просто качается головой с легким намеком на веселье, — Я знаю, ты любишь музыку. Почему ты не радуешься этому? Почему ничего не говоришь? — Я был счастлив, малышка, — убеждает он меня. — Но тогда почему ты сейчас несчастлив? — хмурюсь я. — Ты не поймешь, Софи, — вздыхает он. — Может ты объяснишь, чтобы я поняла, — говорю я ему, протягивая руку. Он слегка расслабляется, и я чувствую, как он опускается на кровать рядом со мной, — Это такая замечательная возможность для тебя! Я бы хотела, чтобы ты рассказал мне об этом скорее. — Это не то, о чем ты должна знать, милая, — Люк снова вздыхает. Он берет мою руку и целует ее, — Я не скрывал от тебя этого, просто не хотел говорить. — Тогда зачем ты сделал это? — Не скажу, — ухмыляется он. Я надуваю губы. — Почему? — Потому что, зная тебя, малышка, ты бы попыталась изменить мое мнение, — говорит он, играя с прядью моих волос. — Я даже не знаю о чем я должна была переубедить тебя, — честно говорю я. Он улыбается. — Тогда почему бы нам не оставить все как есть, м? — Ну нет, — хнычу я, — Мне хочется знать, что тебя отговаривает не принять решение, которое воплотит твою большую мечту в жизнь? — Ничто и никто меня не заставит переубедиться, — напоминает он, дразнясь, — Это мое собственное решение. — Это твое глупое решение. — Прости, что? — усмехается Люк. Я киваю. — Ты отказываешься от такой возможности, как играть перед полностью распроданными стадионами, заполненными людьми площадками, слушать свои песни по радио, — драматично говорю я, кладя свою голову ему на плечо, — Ты даже сможешь видеться с другими артистами! И что, ты все еще считаешь, что твое решение не самое глупое из всех? — Мое решение не глупое, — быстро заявляет он, целуя меня в нос. — Но ты не понима- — Нет, мой ангел, это ты не понимаешь, — говорит Люк, переплетая наши пальцы, когда он ставит локти на колени и смотрит на меня, — Ты правда хочешь знать, почему я отказываюсь от контракта? — Да, конечно, — я энергично качаю головой, как маленький ребенок, просящий еще конфет. Он тихо хихикает. — Это компания находится в Лондоне, Софи. — Да? И? — И если я подпишу этот контракт, то мне придется переехать туда. В Лондон, — утверждает он. Мои глаза почти вылетают из орбит. — А-а-а… — Да, именно, — медленно сказал он. — Это… — я прочищаю горло, — И это все? Просто переехать в Лондон? — Нет, это не обязательно, — смеется он, — Но есть другая, более значимая причина. — Ты можешь мне объяснить, что за причина? — спрашиваю я, целуя его в шею, — Ну пожалуйста, — с его губ срывается легкий смешок. — Ну давай посмотрим, — задумчиво прошептал Люк, — Если я перееду в Лондон, то с кем я буду спать по ночам и готовить завтрак каждое утро? — Что? — хмурюсь я в замешательстве, потому что его слова не сразу дошли до меня. — Более того, с кем я буду целовать и обниматься, когда я захочу, если перееду в Лондон? — спрашивает он страстным голосом, — С кем мне будет хорошо каждую ночь, детка? Потому что я не смогу это сделать, если рядом не будет моей малышки, ведь так? Дрожь пробегает по моей спине, когда его слова разносятся по воздуху, и я мягко отталкиваю его рукой. — Но… — Если ты еще раз упомянешь мою «мечту», Софи, то мне придется нагнуть тебя над этим столом, чтобы ты остановилась быть занозой в заднице, — предупреждает он, и в глубине души я знаю, что он так и сделает. Мои щеки краснеют. — Думаю, это правда, — бормочу я. — Малышка, — он берет меня за подбородок. У меня такое чувство, будто мое сердце пропустило несколько ударов, — Ты действительно хочешь знать, почему я не следую за своей этой «мечтой», которая, как ты думаешь, у меня есть? — спрашивает он. — Угу, — я снова ловлю себя на том, что просто киваю. Его пальцы скользят по моей щеке легкими, почти несущественными движениями, а глаза сосредоточены на мои губы. — Мне не нужны ни контракт с лейблом, ни команда менеджеров, чтобы сделать себя счастливым и получить то, что я хочу, Софи, — он делает паузу, слегка улыбаясь, — Потому что пока у меня есть ты, мне больше ничего не нужно. Ты для меня все. Я краснею. На мое лице медленно появляется улыбка, когда Люк отстраняется. Он кладет руку мне на щеку и нежно потирает ее свои большим пальцем. — Софи? — Что? — он будто загипнотизировал меня. Я полностью поглощена его очаровательными словами. И я понимаю, что он прав: все, что есть у него, у нас, это все, что когда-либо мне было нужно. — Я люблю тебя, — говорит он, не теряя ни секунды, и меня охватывает знакомое чувство тепла, которое бежит по всему телу. — Я тоже люблю тебя. — А я тебя больше, малышка.