Перевернув страницы

Время не всегда лучший друг человека, и не всегда мы, простые смертные, замечаем его ход и по достоинству ценим то, что имеем. Минуты шелковыми нитями скользят меж пальцев, беззвучно падая на пол рассыпаясь невидимой пылью. Мы улыбаемся друг другу, но вот миг – и уже забываем лицо, которому дарили положительные эмоции. Память не всегда лучший друг человека, она жестоко шутит с нашим сознанием, показывая картины, которые ранят осколками разбитых зеркал надежд. «Сон Кёниль собирается отдать свой долг перед страной и отправиться служить в армию. Дальнейшая деятельность группы HISTORY оговаривается» - пестрили новостные сайты, посвященные музыкальной индустрии. Под наплывом неизвестности фанаты поднимали шумиху, напряжение мелкими электрическими разрядами ударяло каждого участника, но все тактично молчали, словно тема отлучки их предводителя была табу. Шихён откладывает планшет, отводя взгляд к окну, глубоко вздыхая. Столько неопределённостей в его жизни давно не было. Группа… Кёниль… Этот чёртов Кёниль! Кима всегда возмущала его позиция «Отслужу потом». Наступило время, когда жестокое «потом» ныне тяжким грузом висит над всеми. Репер был уверен, что группа вполне стойко переживёт эти два года без лидера, и с момента оглашения новости Шихён настраивал себя на то, что и он сможет пережить тоже. - Ты будешь лысым? – Иджон не вытерпел и первым завёл тему в русло, куда не хотел плыть никто. - Скорее да, чем нет, - спокойно отвечает лидер, просматривая тексты на нескольких бумажных листах. - Всё равно ты будешь самым красивым, - младший прижимается грудью к спине, становясь сзади вплотную, и всем уже хочется выйти, потому что знают наперёд, что сейчас Иджон будет ластиться об мужчину как благодарный подобранный на улице котёночек, и в итоге усядется на его коленях, всячески мешая завершить дела. - Спасибо, приятно слышать, - мужчина серьёзен, и даже не улыбается на последующие комплименты, которым брюнет щедро его одаривает, только замечает, как на всё происходящее Джехо откровенно закатывает глаза, Докюн, подпирая кухонную тумбу, прячет взгляд в полупустой чашке с кофе, а Шихён смотрит прямиком на него – твёрдо, глазами хищника. - Ты будешь по мне скучать? – преклоняется через плечо, заглядывает в лицо, и смело, словно это как выпить стакан воды, жмётся своими пухлыми губами к лидерской скуле. – Вот я буду, - не позволяя ответить, продолжает разговор парень. – И очень. Как мы будем без тебя такой продолжительный срок? Мы погибнем. Шихён не может сдержать эмоций и присоединяется к Джехо в закатывании глазных яблок как можно дальше - кажется, на этой почве им уже впору устраивать соревнования. - Если ты так волнуешься о том, что останешься без подзатыльников и пинков, то я с радостью заменю Кёниля в этом, - дружелюбно предлагает Ким-старший, и поднимается, намереваясь покинуть светлые стены их кухни – смотреть как Иджон изворотливо пытается завоевать ноги лидера, и удобно устроить на них свою попу, у парня не было ни единого желания. «Только не помогу с тем, чтобы избавить от сперматоксикоза» – мысленно добавил про себя, ловя взгляды одногруппников. - А ты будешь скучать? – большой Сон умел красться кошкой – бесшумно, мягко, и это вызывало напряжение. - С чего это?.. – Шихён с усилием быстро успокоил себя от лёгкого испуга, полученного от столь неожиданного визита. Уж больно быстро Кёнилю удалось сбросить Иджона со своих коленей, да ещё и не позволить увязаться за собой – и вовсе победа сравнимая с медалью, полученной на олимпийских играх, Ким никак не ожидал увидеть этого человека рядом так скоро. - Ну как же, - Сон неторопливо растягивал слова, намеренно понижая тон голоса, - на тебя возлагается теперь вон какая серьёзная миссия – хранить порядок в нашем беспорядке, - он присаживается на перила кресла по левую руку от Шихёна, приобнимая его за плечи. - Это никак не относится к тому, что я должен по тебе скучать, - твёрдо чеканит, но у самого в горле пересыхает, и если сейчас лидер ещё и начнёт своими большими ладонями гладить плечи, затронув открытые участки кожи, то можно сию же минуту ударять себя по лбу читаемой книгой, иначе самообладание прикажет долго жить. - Ты прав, это не относится. Ревнуешь? - Шихён только и может, что хмыкнуть вместо ответа, потому что произнести «Да» не имеет права, не может, да и незачем это, а сказать «Нет» - означает соврать. Лучше уж изображать безразличие. - Ревнуешь, - и без слов понимает Сон. * * * Вечеринка в честь ухода Кёниля в армию проходит в большой арендуемой квартире, куда были приглашены самые приближённые к мужчине люди. До глубокой ночи в этих стенах играла музыка, которой подпевали многие, будучи разогретыми алкоголем, нескончаемым потоком лились шутки, все старались поддерживать задорный дух, но на душе каждого царапался тоскливый зверь, оставляя кровоточащие раны. - Тебе не весело? – Кёниль едва не расплёскивает из приземистого стакана янтарную жидкость. - Нормально, - за вечер Шихён не отпустил ни единой шутки, и в целом держался подальше от большого скопления людей. - Кислый ты какой-то, - посмеивается старший, и проводит языком за ухом Кима. У Шихёна спирает дыхание, и немеют кончики пальцев. Осознание, что Кёниль всего лишь пьян - разочаровывает. – А нет, - шепот в шею, и Ким закрывает глаза, под веками проматывая нереальные кадры того, как он взбирается на заснеженную гору, надеясь, что это поможет не увлекаться происходящим в реальности. Кёниль не трезв, и Шихён не желает чувствовать разочарование после, – ты довольно приятный на вкус. Я бы попробовал больше. Шихён смеётся, и забирает из рук Сона стакан, впервые за эту вечеринку вливая в себя алкоголь. Уж если Кёниль несёт бред, то его стоит воспринимать в таком же бреду. Через несколько повторений налитых из разных бутылок, Ким первым откровенно целует лидера. Он понимает всю серьёзность происходящего, почти трезво оценивая ситуацию, но не жалеет ни о чём, когда большие ладони опускаются на его спину, интимнее притягивая ближе. Кёниль горячий, большой, и целуется так, как нравится Шихёну – неторопливо, но со страстным напором. Словно они были созданы для поцелуев друг с другом. Знакомые, непроизвольно ставшие свидетелями пьяной, как всем казалось, шалости, тактично отворачивались, или выходили в иные комнаты, не желая разбираться в увиденном. - Вы что вместе? – Иджон приваливается спиной к балконным перилам, с вызовом смотря на Шихёна. В его глазах старший увидел осуждение и ревность. - Ты любишь его? – вопросом на вопрос отозвался Ким, выпуская струйку никотинового дыма в ночной воздух. - А кто не любит Кёниля? – хмыкает мелкий с язвительной интонацией, как будто это не очевидно. - Действительно, - выдыхает Шихён, наблюдая с балкона, как шумный лидер в обнимку с Джехо садится в автомобиль, за рулём которого их общий друг. Кажется, для них вечеринка продолжится в ином месте. – Но ты понимаешь, что я не об этом. - Не твоё дело. - В таком случае, - Шихён в упор смотрит на Иджона, - и не твоё тоже. Выпроводив последних гостей, которые давно позабыли о цели визита на это празднество, они вместе возвращаются в квартиру группы. Там тихо, и обоим понятно, что Кёниль с Джехо вернутся не скоро. Ни веселящаяся компания, ни вкусная еда с расслабляющим алкоголем не сумели стереть из памяти грустный факт, что капитан управляющий кораблём под названием HISTORY, скоро их покинет. Погружаясь в неспокойное подобие сна, Шихёну казалось, что покинет навсегда. В соседней комнате, ломая второй карандаш в невозможности сложить строки в адекватную рифму, Иджон отгонял похожие мысли, решая, что холодный душ и сон сейчас будут самыми правильными решениями в завершении этого дня. * * * Весна подкралась со своими мерзкими дождями, неприятной слякотью и опустошением внутри. Капитан в армии, и корабль остановился посреди большого плаванья. «Хранить порядок в их беспорядке» - как завещал Кёниль, у Шихёна не получалось. Личные беспорядки каждого не пересекались друг с другом, и ощущение, что каждый из них сел в спасательную шлюпку и бежит с остановившегося судна, надоедливо одолевало Шихёна с каждым днём всё больше и больше. У каждого появились персональные дела, и полностью перестало присутствовать что-либо общее. Внутри сворачивалась в тугой ком мысль, что их история уже готова стать историей. Но менеджер молчал, глава компании тоже – словно их, как группы, и не существовало вовсе. А вскоре, они действительно перестали существовать… Легко перевернув последние страницы книги под заглавием HISTORY, компания жирным шрифтом написала в конце жестокие и болезненные слова «the end». Это был конец. И новое начало. * * * Мелкий снежок плавно опускался на чёрные волосы шагающего вдоль оживлённой дороги парня, и сразу же таял, неприятно холодя влагой. Шихён неторопливо шёл по давно заученной дороге, которую он каждодневно рассекал, посещая художественную студию. В наушниках звучала классическая музыка, вдохновляя на новые образы, которые в скором будущем могли превратиться в картины. Он совершенно не обращал внимания на окружение, до тех пор, пока музыка в наушниках не прервалась коротким звуком входящего сообщения. Стянув с одной руки перчатку, подушечкой большого пальца снимает блокировку экрана, и не может сдержать улыбку от прочитанного в сообщении текста, полученного от того, кто по-прежнему волнует его душу. «Носи шапку, пожалуйста, дурак!» Шихён направляет взгляд на дорогу, замечая удаляющий полицейский автомобиль, достаёт из сумки шапку, и, надев, отправляет послание в ответ. «Теперь, до твоего возвращения мне совсем не будет холодно». «А после будет слишком горячо» - читает Ким последнее сообщение, на которое решает не отвечать, потому что горячо может стать преждевременно.