***
Больничная палата Агентства вытянула Дазая из рассуждений об ошибках прошлого. Он уже не у врагов — это радует. Боль уже не была такой сильной, как раньше, но отдавалась во всём теле неприятным ощущением. По шелесту бумаги, детектив понял, что в комнате он не один. Шатен сел на кровати. Оглядев комнату, он увидел Акико, сидевшую за столом. Больничный халат, который врач всегда носила в лазарете, дополнял её обычный образ. Девушка перебирала какие-то бумаги, иногда записывая туда что-то. На её столе всё было аккуратно разложено, каждая вещь лежала на своём месте. Такой порядок шёл вразрез с пониманием Дазая о рабочем месте. На столе суицидника всегда царил хаос и беспорядок, так что сам детектив не всегда мог найти нужную бумагу, а что уж говорить о ком-то другом. Такой стиль содержания рабочего места был у него ещё в Мафии. Чуя всегда ругался на шатена за такой беспорядок. Рабочий стол рыжего не представлял из себя гору документов, канцелярских принадлежностей, папок и вибрирующем где-то под всей этой махиной телефоном — Накахара любил аккуратность и поддерживал у себя порядок; сказывалось воспитание Кое. Однако часто, особенно, когда шляпника сильно нагружали или он выбивался из расписания, даже на столе столь аккуратного мафиози образовывался бардак. Это было как предупреждение о том, что если пошутишь про его рост — огребёшь больше, чем обычно. В такие дни Накахара ходил злой и бесился от всего, что движется, а у Дазая появлялось несколько новых переломов. Тем временем Акико закончила возиться с документами. Собрав все бумаги в аккуратную стопочку, пару раз постучав ею о стол, девушка убрала всё лишнее в ящики. — Выспался? — развернувшись к пациенту спросила Ёсано. — Впервые в жизни. — Ну хоть кто-то отдохнувший. — вздохнула девушка — Из-за криков Куникиды тут всё здание дрожит. Слышал бы ты, как он ругался, когда тебя из подземелья выносил. Мне кажется, только от его криков половина врагов разбежалось. — Ну что же Куникида так бесится. Всё же шло по плану. — В план входило несколько несколько переломанных рёбер? — хихикнула врач. — Но результат же себя оправдал — развёл руками кареглазый. — Ну не совсем. Это была их неосновная база. — Вот чёрт! Зря старался — Дазай скрестил руки на груди и наигранно надул губу — Теперь заново искать. Второй раз приманкой я не буду! — шатен затряс головой. — Не волнуйся, не придётся. Рампо уже всё узнал. Завтра туда отправится наряд военной полиции. Акико сняла халат и, повесив его на вешалку, направилась к двери. — Пойду, расскажу всем, что ты проснулся. — А может Куникиде не стоит рассказывать — взмолился суицидник. — Нет уж, с ним ты сам разбирайся — произнесла девушка и скрылась в коридоре.***
Ночной лес невероятно успокаивал. Идти между между тёмными деревьями, вдыхая прохладный воздух, было настоящей благодатью. Дазай бодрым шагом шёл по траве, насвистывая свою любимую песню о двойном суициде. Если он понял всё правильно, то впереди уже должны были умирать люди. Но ночная тишина говорила об обратном. Однако мнимое спокойствие продолжалось недолго. Вскоре послышались выстрелы и предсмертные крики. Дазай усмехнулся. Он снова был прав. Он снова увидит его. Шатен поспешил вперёд. Между деревьями появился просвет. Раньше поляны здесь не было. — Вешалка для шляп, какой сюрприз! Рыжеволосый поднял взгляд от очередного трупа и посмотрел на новоприбывшего. — Дазай, какого хрена ты тут делаешь?! Противники безостановочно палили по бывшим напарникам, но ни одна пуля не долетала до цели — пробить гравитационное поле Чуи было не под силу обычным автоматам. Это давало возможность старым знакомым поорать друг на друга матом. Точнее, матом орал только Накахара. — Иди куда шёл, скумбрия! — Я к тебе шёл. — Урод, это не смешно! — Но это правда, Чиби. Давай обнимемся! Дазай попытался схватить мафиози, но тот вовремя отскочил. — Придурок, дотронешься до меня — оба подохнем! — Прекрасное двойное самоубийство. — Сволочь! Одно из деревьев за спиной шатена заскрипело и вырвалось из земли. Пролетев на пару сантиметров выше головы суицидника (а как же хотелось, чтобы оно размазал мозги детектива по земле), оно влетело в толпу врагов, раздавив несколько человек. Бой продолжался. Количество противников и не думало сокращаться. Казалось, что эта чёрная масса из людей производит саму себя. А заодно и патроны с автоматами, ведь огонь вели непереставая. В воздухе стоял невыносимо запах крови. От постоянного шума голова сильно болела. Дазаю такая обстановка её нравилась — поле боя никак не подходило для свидания. — Что-то долго ты возишься, Чуя. — Завались! — Сколько ты уже сражаешься? — Тебе какое дело?! — Ответь на вопрос. — Дазай заговорил таким голосом, которым он обычно допрашивал пленных или ругал Акутагаву. Чуя всегда пожаловался этого настроения напарника, а потому и сейчас решил ему не перечить. — Ну второй час. А тебе-то какое дело?! — Пора бы заканчивать. — Ха, ну и что же ты предлагаешь? — усмехнулся рыжий. — Наш любимый способ. — О чём это т?.. — зрачки мафиози резко сузились — Нет. Нет, нет и нет! Я не буду использовать Порчу только для того, чтобы тебя повеселить! — Чуя. — Я сказал нет! Если… — Послушай меня! Шатен попытался схватить коротышку за плечи. Тот увернулся, но замолчал. — Чуя, сейчас к врагу приедет подмога. Через полчаса они запросят её снова, а через час здесь уже будет вся организация. Ты не сможешь сражаться так долго. Словно в доказательство слов детектива, к контрабандистам подъехало ещё несколько машин. Оттуда повыскакивали люди и открыли огонь. Соотношение сил стало примерно таким же, какое оно было в начале боя, если не принимать в расчёт того, что Чуя довольно сильно устал. — Лучше их всех уничтожить сейчас. Ты же сам понимаешь. Шатен внимательно смотрел на мафиози. Взгляд скрывался под полями шляпы. Послышался сдавленный рук. — Ты что же, не доверяешь мне, слизняк? — попытался разрядить обстановку Осаму. Холодные, как лёд, глаза гневно посмотрели на парня. — Доверять такой мрази как ты?! Прочитав на лице бывшего напарника полную уверенность, Чуя матюгнулся и направился в сторону врага, попутно снимая перчатки. Медленно, потянув за каждый палец, словно давая врагу последний шанс убежать, на самом деле просто оттягивая момент погружения во тьму, Чуя решительно шёл вперёд. Враги перестали стрелять — ждут, что будет дальше. Обе перчатки упали на землю. На секунду были видны тонкие бледные запястья Накахары. В следующее мгновение кожа порылась алюминий узорами. Шаг. Зрачки сузились до двух маленьких точек. Ещё шаг. Земля под ногами рыжеволосого проломилась, шляпа слетела с головы. Ещё один шаг. Враг запланировал. Но было уже поздно. Рывок. Чуя взмыл в небо и направил несколько гравитационных сфер в толпу. Раздался взрыв. Куски тел разлетелись по округе. Кто-то ещё пытался отстреливаться, но зря. Их теперь уже ничто не спасёт. Дазай стоял и любовался представшим перед ним зрелищем. Он обожал, когда Накахара использовал Порчу. И дело было не в разрушительной силе, и даже не в поведении рыжеволосого. Просто это были единственные моменты, когда не только Дазаю нужен был Чуя, но и Чуе нужен был Дазай. Пока мафиози уничтожал врагов, кареглазый пошёл собирать его раскиданные по полю вещи. Если голубоглазый не досчитается винтажной шляпы или чего-то ещё — он три шкуры с Осаму спустит, ещё и оплачивать заставит. Вот помятые перчатки, чуть поодаль — отлетевшая шляпа. Поднимая головной убор, шатен увидел лежащий неподалёку плащ. Осмотрев его, детектив с досадой обнаружил, что пули успели пройти сквозь вещь в нескольких местах. Надо будет зашить. Тем временем уже настала пора останавливать Чую. Устранить группу людей не требовало большого усилия и мафиози быстро с этим справился. Сейчас он раскидывал остатки тел, разрывая их на части и безумно смеясь. Тут перебинтованная рука дотронулась до перепачканного кровью плеча. — Отличная работа, Чуя. Ты хорошо потрудился. Теперь отдохни. Голубая вспышка озарила поляну. Красные узоры пропали с тела шляпника. Накахара пошатнулся на ногах, а затем рухнул в руки суициднику. Исполнитель отрубился мгновенно. Видимо, Чуя и правда долго сражался, раз у него осталось так мало сил. Тем не менее, серьёзных травм на теле голубоглазого не наблюдалось. Будь обстоятельства другими, Дазай бы оставил его здесь, но сегодня слишком велик был риск, что наркоторговцы приедут сюда, а отдавать Чую в лапы этим уродам детектив не собирался. Дазай запихнул перчатки в карман, перекинул тёмный плащ через плечо и положил помятую шляпу на взлохмаченные рыжие волосы. Затем шатен поднял своего напарника на руки. Надо было хотя бы отнести мафиози домой, но Осаму не мог сдвинуться с места. Он слишком залюбовался спокойным лицом бывшего напарника, спадавшими на лицо яркими прядями, изредка подрагивающими рыжими ресницами. Сдерживаться было невозможно, да и незачем. Детектив коснулся своими губами губ Чуи, нежно потчи невесомо. Как долго суициднику мечтал именно об этом. Нехотя отстранившись, Дазай невольно усмехнулся. Был бы сейчас голубоглазый в сознании, от шатена и мокрого места не осталось. Но его Чуя спал крепким сном, и Осаму надеялся, что в нём рыжик не чувствовал боли. Кареглазый ещё раз поцеловал мафиози в лоб и тихо прошептал: — Сладких снов, малыш Чуя.