Глава 1 Песочный замок.
29 августа 2017 г. в 18:43
Тренировочная роба неприятно липнет к спине, холодная от пропитавшего её пота. Волосы, так и лезут в глаза из-под налобной повязки. Ноги, скрученные в неудобной позе для медитации, затекают. Это всё неважно, несущественно, порочно.
Внешнее сейчас для меня не существует. Есть только моё сознание и парящий разобранный световой меч. Повинуясь моей воле, полусотня мелких деталей неспешно плывут в воздухе в маленьком рукотворном вихре. Центр этого вихря — осколок жёлтого кристалла.
Неприятно, трудно удерживать разрозненные детали. Мозги кипят, силясь постичь толику этого сложного процесса. Ощущение такое, что словно в одночасье я обзавёлся сразу пятью десятками рук. И стараясь не запутаться во всём хитросплетении конечностей, собираю часовой механизм.
Хорошо освещённый тренировочный зал кажется тёмным. Сознание пасует, теряя способность видеть. Только силуэты, что сейчас не важны. Ощущение такое, что пространство за тонкой линией восприятия не существует. Тяжело, кончики пальцев подрагивают, хотя руки как раз никак не участвуют в этом процессе.
Где-то там, в темноте, Асока отрабатывает сложную вязь взмахов и выпадов. Её нет, только причудливый танец световых мечей во тьме. Её стремительные и плавные движения сейчас не трогают меня. Пластика её тела не завораживает меня, а пируэты не заставляют дыхание потрясенно замереть. Всего этого нет.
Нет и лёгкого, почти неощутимого давления чужой воли. Так я ощущаю присутствие на тренировке императора, но сейчас и его не существует. Есть только я, и парящий у меня перед глазами световой меч.
Разобранный и раскуроченный световой клинок, доставшийся мне по наследству от моего прошлого я. Световой клинок с жёлтым кристаллом, который когда-то был синим. Фокусирующие кристаллы световых мечей очень редко меняют свой цвет.
Сложно сказать, отчего именно синий кайбер кристалл, приобрел солнечно-жёлтый оттенок. Стал ли тому причиной жар Мустафара, или быть может это отпечаток тех изменений, что постигли его хозяина. Мне этого доподлинно не известно. Возможно, Император знает больше, но он молчит.
Не знаю, какая это по счёту попытка, собрать вновь в единое целое свой световой клинок. Меч сконструирован так, что собрать его обычным способом невероятно трудно, слишком много надо сделать единовременных манипуляций, чтобы получить из разрозненных деталей единый клинок.
Забавная особенность для оружия, созданного с одной целью.
В прочем, как и любое другое оружие, оно создано для убийства. Можно говорить красивые слова, прятать смысл его существования. Световой меч, был создан с одной единственной целью — убивать одарённых.
Любопытно, что в галактике уверены, что первыми световой меч изобрели ситхи. Хотя это маленькая полуправда, распространённая орденом в числе прочих. Доступная в архивах императора информация говорит однозначно. Световые мечи создали обычные люди.
Во времена Старой республики, в эпоху, что обычно называют мандалорскими войнами. Гордый мандалор восстал, Мандоá возжелали оспорить господство Корусанта над галактикой. Уже тогда Совет обладал огромным влиянием на джедаев, отправив их тушить разгорающийся пожар гражданской войны.
У мандолорцев не было одарённых в достаточном количестве. У них было недостаточно и войск, чтобы завалить орден мясом. Война полыхала четыре долгих года, Мандоá не желали сдаваться. Чем дольше длился конфликт, тем больше гордые жители Мандалора понимали, что война будет длиться до последнего мандалорца.
Джедаи тех далёких тёмных времён прекрасно умели воевать. Суровые люди, закаленные в учении и тренировках, после четырёх лет войны представляли страшную силу. Они вели свои армии, выдавливая Мандоá с каждой занятой ими планеты, планетоида или космической базы. К концу войны у Мандалора не осталось ничего, кроме самого Мандалора.
Все эти четыре года, Мандоá отчаянно искали способ, как надёжно убить одарённого. Бластерное оружие тех давних пор, было громоздко и не эффективно. В бою, и та и другая сторона применяла кинетическое оружие. Которое было бесполезно против джедаев.
Подобное убивает подобное. И мандалорские кланы использовали единственный доступный им материал, что обладал высоким сродством с Силой. Копи кайбер-кристаллов, располагались на разрушенной ныне части мандалора. К несчастью для мандалорцев, созданное ими против джедаев оружие, привлекло внимание ситхов. Что в результате закончилось для планеты печально.
Кривая улыбка, едва не сбила меня с концентрации, огромных трудов стоило удержать в воздухе эти кусочки в правильном порядке. Долгий протяжный стон, и детали, закружив в причудливом единственно верном танце, начали сближаться.
Жёлтый кусочек солнца встал на своё место, его прикрыла фокусирующая линза, провернулась, корпус раскрылся на две половинки, питающие элементы одновременно поместились в драйвер-податчик, компенсатор, теперь кнопка, и только затем собрать корпус. Короткий щелчок, и механизм, провернувшись внутри рукояти, встал на своё место. Готово…
Мир проявился, рукоять светового меча легла в мою ладонь. Приятно холодный материал. Я прислушался, стараясь охватить освободившимся от нагрузки сознанием всю сферу своих ощущений.
Мышцы неприятно ныли, синяк на плече болел почти нестерпимо. Из прокушенной губы текла кровь, медленно стекая по подбородку и капая на пол. Чувство какой-то неправильности, вновь, как и тысячу раз до этого, посетило меня. Корпус меча едва слышно захрустел, под давлением искусственных пальцев.
— Отвратительно и медленно… — только хриплый голос императора, заставил меня опомниться.
Краешком глаза я заметил скривившуюся Асоку, кажется император, одной фразой добавил ей прыти. Взаимоотношение её и ситха вошли в своё стабильное русло. Хватило всего одного тренировочного спарринга, чтобы обычно взбалмошная тогрута, начала относится ко всем высказываниям Шива Палпатина серьёзно.
Некоторое время не могу ничего сказать, только беззвучно открываю и закрываю рот. Время уходит на то, чтобы вспомнить, как это — говорить. Просто беззвучно открываю и закрываю рот, как рыба. Последствие сенсорного шока, вполне безобидное. Забыть, как дышать было бы неприятнее.
— Учитель… — голос кажется чужим, неестественным и неправильным.
Сколько бы ни искусен я был в телекинезе, сколько бы предметов не мог поднять и контролировать — это несложное упражнение всё ещё требует от меня предельной концентрации. Обидно, учитывая, что я видел, с какой лёгкостью император или Асока, собирают свои мечи.
Неприятное липкое воспоминание, одно из многих, что я накопил за полгода своего ученичества. За все время своего обучения, я сорвался лишь дважды. Дважды Сила выходила из-под моего контроля, круша всё на своём пути. И один раз именно во время этого упражнения.
В результате — к разгромленному тренировочному залу, уничтоженному тренировочному доспеху, трём десяткам разрушенных и смятых дроидов, Основа моего светового меча, кайбер-кристалл, треснул. Материал, теоретически неподвластный влиянию Силы, подобно тому, как сверхпроводник обладает строго нулевым электрическим сопротивлением.
Лёгкая вибрация вырывает из воспоминаний. Приятно чувствовать под ногами палубу моего корабля. И хотя Оззель посматривает на меня из своего капитанского кресла недовольно, но ничего не говорит. Для этого педанта даже такое небольшое отступление от Устава, как ножом по сердцу.
На обзорных экранах цветастые всполохи, калейдоскопом красок, разрядами горят силовые щиты ИЗР, от чего кажется, что корабль летит сквозь радужный туннель. Это красочное зрелище всего лишь гиперпространсвенный туннельный эффект.
Дрожь от ударов тёмной материи по силовым щитам ИЗР, вспышки аннигиляции, безумные энергии. Корабль движется не по проторенному пути гиперпространсвенного маршрута, а как ледокол, пробивает брешь в тёмной материи собственным корпусом.
Такого на малых кораблях не увидеть. Только звёздный разрушитель обладает полем достаточной напряжённости и размеров, чтобы вызвать в гиперпространстве своим движением целую бурю. Тёмная материя, одна из причин, по которой движение по гипермаршруту выгоднее торения своего собственного пути.
Каждое мгновение на обмотках гипердивигателя сгорает больше энергии, чем люди на Земле произвели за всё время своего существования. Сердце корабля, его циклопический реактор: там внизу, в основании копьевидного корпуса, в мощной оболочке из силовых и магнитных полей, навечно заключён в плен белый карлик.
Корабли класса «Звёздный разрушитель», не просто так получили своё пафосное именование. Это не просто фигура речи. Эти корабли действительно разрушают звёзды, только эти искусственные звёзды очень маленькие. Корабль строится вокруг шаровидной силовой установки, реактора. Источником питания, для которого служит реакция термоядерного синтеза колоссальных размеров.
Космолёт живет, медленно пожирая рукотворную звезду, заключённую в его сердце. Это было удивительное открытие. Хотя во вселенной звёздных войн есть и более футуристические источники энергии. Гораздо более компактные при сопоставимых мощностях. И они используются для маленьких и юрких истребителей, хищных и опасных эсминцев, смертоносных и стремительных лёгких крейсеров.
Но размеры корабля накладывают свои ограничения. Чем большей массы объект перемещается в гиперпространстве, тем большая ему необходима энергия. Создание корабля таких размеров без наличия простой и эффективной силовой установки было бы невозможно.
Реактор звёздного разрушителя работает на обычном водороде, хотя может использовать для выработки энергии почти любое вещество. Многочисленные газовые гиганты для звёздного разрушителя являются идеальным источником топлива. При необходимости можно использовать даже простой планетоид, или даже астероид. В исключительных случаях, в качестве источника топлива может быть рассмотрена и сама звезда.
Изначальная задача звёздных разрушителей была не в эскадренном бое. Огромный размер и уязвимый реактор — не слишком удачное решение для боевого корабля. На заре своего создания этот класс задумывался как средство повышения автономности флота. Наработка необходимого для их компактных реакторов топлива.
С развитием дефлекторных щитов и турболазеров, во главу угла встала энерговооруженность кораблей. И тут силовая установка звёздных разрушителей и раскрыла весь свой заложенный потенциал. Благодрая этому, относительно технологически простому и недорогому в использовании реактору, в галактике началась эпоха сверхбольших кораблей.
— До выхода из гиперпространства пять минут, — голос штурмана подрагивает, им владеет напряжение и неуверенность.
В этом нет ничего удивительного. Провести всего один почти двух километрового размера корабль через гиперпространство непросто. А корректировать прыжок через гиперпространство экскадры — большая ответственность. Пролететь расстояние, которое даже осознать сложно, и попасть на пятачок, размером меньшим, чем игольное ушко.
Ошибка в расчётах в сотом знаке после запятой выбросит эскадру из трёх звёздных разрушителей за пределы звёздной системы. Криво улыбаюсь, сейчас мне подвластна вся эта мощь. Служит всего одной цели, доставить одного имперского лорда до места, где пройдёт его короткий отпуск.
Тихий речитатив команд на капитанском мостике прерывается звуком работающего зуммера. А значит, мне пора, отхожу от обзорного экрана, занимая своё почётное место, по правую руку от капитана. Прикрываю глаза, концентрируясь на карабинах пристяжных ремней.
Звук защёлкнувшихся замков заставил капитана Оззеля вздрогнуть. Он поежился, окинул мою фигуру со своего места удивлённо настороженным взглядом. Похоже, за время моего отсутствия он отвык от моего общества, на мостике своего корабля.
— Вас что-то беспокоит, милорд? — в его голосе слышны тревожные нотки.
— Не думаю, что потребуется моё вмешательство в рутинный гиперпространственный переход, — с некоторым трудом, я удерживаю сарказм в голосе.
Новоиспечённый капитан линии смотрит на меня с лёгким раздражением. Видно, что слишком мало времени у него было, чтобы вникнуть в особенности управления эскадрой. Теперь он имеет полное право командовать флотом до восьми вымпелов. Прошло всего два месяца с момента принятия им звания.
Этого времени слишком мало, чтобы освоить все необходимые тонкости. Но пока Оззель справляется, хотя в его действиях и чувствуется неуверенность. Неуверенность? Я задумываюсь, нет, не верно, я вновь неверно интерпретирую. Его неуверенность понятна мне, я одарённый, для остальных же капитан — образец сдержанности и собранности. Надеюсь, его маска со временем прирастет достаточно крепко. Иначе, в конечном итоге, эта неуверенность может стоить ему жизни.
— Вы не доверяете Силе? — неожиданный вопрос возвращает меня из раздумий.
Высокая женщина в коричневом плаще мастера джедая смотри на меня, слегка приподнимая бровь, изображая иронию. Она указывает взглядом вначале на кресло, затем на ремни, и улыбается. В глазах Депы отражаются всполохи гиперпространственной бури, а внутри у неё абсолютная тишина.
— Полагаться на Силу в каждой мелочи, не находите, что это опрометчиво? — мой голос скрипит в ответ.
— Джедаи могут жить только так… — мягко улыбается женщина.
От её ученика повеяло злостью и раздражением, в авторитете его учителя усомнились. Слегка поворачиваю маску, хотя мне это и не нужно, чтобы наблюдать за мальчишкой. Забавный парень, слишком горячий и эмоциональный для джедая.
Калеб Дьюм, второй падаван своего мастера. Мастера джедаи никогда не ограничиваются всего одним учеником. В его поведении есть что-то знакомое: он горяч, несдержан, буквально фонтанирует в пространство переживаемыми чувствами.
Его же мастер, напротив, образец спокойствия и рассудительности. Её чувства не ощущаются совсем или только иногда едва заметны. Настолько, что порой, мне кажется что Депа не живое существо. Забавно, похоже, излишняя горячность — беда всех падаванов. Не связано ли это с возрастом, когда их берут в ученики.
— Но я не джедай… — отвечаю я, делая заметку в своей памяти, этот вопрос будет необходимо обдумать, — и буду настаивать, чтобы вы заняли свои места по боевому расписанию, порядок есть…
— Почему вы, ситхи, так любите правила? — глядя на меня с полуулыбкой прерывает меня Депа.
С какой целью она была навязана мне в этой миссии? Тонкая дипломатическая игра? С нашей первой встречи, она словно бы задалась целью вывести меня из равновесия…
Неприятные, странные поползновения со стороны джедаев. Даже получение Оззелем кап.линии в череде этих событий выглядит подозрительно. Ещё по Старому республиканскому Уставу, к боевому соединению в восемь и более кораблей, должен быть прикреплён джедай.
Капитан удостоился задумчивого взгляда, интересно, не купили ли его джедаи за время моего отсутствия. И только его сопротивление назначению на борт положенного джедая, спасает капитана от разговора по душам. Похоже, новое звание для него тоже было сюрпризом. Как и магистр джедай на борту.
— Если вы не займете своё место, я буду вынужден просить вас покинуть боевую рубку, — просто отвечаю я, закрываясь от ненужного мне вопроса щитом правил. Сила приносит от Оззеля чувство одобрения.
— Хорошо, Лорд, если это польстит вашей деспотичной натуре… — не могла она не оставить за собой последнее слово, надо же ей было вставить свои пять кредитов.
Если бы я имел под рукой слаженный и подготовленный экипаж, можно было бы отправить джедаев на систершип (судно одной серии). Но после ротации команды прошло всего полгода. Офицеры и высшие командиры ещё не набрались достаточного опыта, чтобы оставлять их один на один с джедаями.
— Выходим в обычное пространство через три, два, один — ведёт обратный отчёт штурман. Его руки парят над панелью консоли, отслеживая правильность последовательности команд.
Дефлекторный щит, окружающий корабль последний раз вспыхнул и исчез. Вокруг нас возник сияющий чернотой космос. Прямо по курсу — яркая жёлтая звезда. Где-то там, на её орбите кружит ничем не примечательная планета со скромным названием Лотал.
Эта планета, обычное космическое захолустье, находится на границе внешнего сектора. Небогатая, со стандартным континентальным климатом, живописной природой и тёплым морем, без крупных хищников. Идеальное место для отпуска, как выразился император.
А ещё здесь расположен один из храмов джедаев, построенный над старым месторождением кайбер-кристалов. Пещеры под этим храмом, и являются моей целью. А джедаи, сопровождающие меня, это условие, поставленное Храмом. Одним из условий, от которых не удалось отвертеться. Храм не питал восторга в посещении ситхами своих святилищ, только сопровождение магистра, позволило найти компромисс.
— Капитан, сэр, поступил запрос от системы планетарного контроля, … — подал голос связист.
Ну вот, мой отдых можно считать начавшимся.
***
Ноги проминают нагретый дневным солнцем тёплый и влажный песок, заходящее светило красит небосвод причудливо красным. Так и хочется назвать его Солнцем. Пахнет йодом и солью, на берег набегают перламутровые волны. С каждым мгновением пена светится всё ярче, вода флюоресцирует.
— Учитель… — тёплая ладошка ложится мне на плечо. Администрация Лотала выделила нам под размещение почти двести квадратных километров прибрежной полосы.
Набегающая волна покрывает ступни, поворачиваюсь. Асока стоит, в лёгком одеянии из коротких шортиков и маечки. В её левой руке две рукояти тренировочных световых мечей, правой она протягивает мне ребристую рукоять моего клинка.
Прикрываю глаза, короткое усилие, прислушаюсь к движению времени. Это ощущение сложно описать, его можно назвать непрерывным неукротимым течением. Сейчас идеальный момент для ежедневной вечерней тренировки. Рутина, хочется отказаться, ещё немного постоять вот так, утопая босыми ногами в песке, ещё минуту. Даже ситхам нужен отдых. Протягиваю раскрытую вверх ладонь, принимая меч.
Солёный бриз приятно холодит оголённую кожу. Сейчас из одежды на мне только короткие обтягивающие шорты. Ходить на отдыхе всюду в броне, учитывая, каким экзотическим раем, оказался этот уголок Лотала, было бы совсем невыносимо. Поэтому мой штаб, расположен в укромной бухте, в условиях изоляции.
Пусть Оззель ознакомившись с приказом, скабрезно ухмыльнулся, а глазки майора Вирста сально заблестели. Однако необходимые распоряжения они отдали. Мой маленький личный лагерь был развёрнут первым. По жестко оговоренным условиям никто не должен нас тут потревожить.
Для всех неотложных дел — «вдруг, если мир перевенется», есть датапланшет с единой корабельной сетью. Связь обеспечивает личный ретранслятор, развёрнутый в лагере. Для императора же имеется отдельный квантовый коммуникатор. Да и не думаю, что предписания могут стать для него серьёзной помехой, возжелай ситх меня увидеть.
В сени зарослей невысоких местных деревьев, то ли пальм то ли банановых кустов, скрыто временное жилище, бунгало, по комфорту превосходящее любой пятизвёздочный отель моей родины. Походный командный жилой модуль, всего лишь немного модернизированный, состоящий из четырёх контейнеров, серый уродливый цвет которых спешно перекрасили в защитную тропическую окраску.
Практично включающих в себя мобильный штаб, трёхкомнатную каюту с ванной и душем. Пищевой блок, кухня с пищевым синтезатором и столовая. А так же небольшой ангар для двух каров. В четвёртом 14-метровом контейнере был медицинский модуль. К сожалению, без этого высокотехнологичного девайса мой отдых невозможен в принципе. Хотя, конечно, я бы мог отказаться от него, на время пребывания на Лотале, однако, он часть моих планов.
Флотский лагерь и казармы пятьсот первого легиона расположились в пятидесяти километрах южнее. Сейчас там клоны вкушают заслуженный курортный отдых, завуалировано именующийся учениями «по обустройству временного лагеря, в реальных условиях высадки в прибрежной морской полосе».
Интересно было наблюдать, как клоны, преисполненные излишнего энтузиазма, обустраивали собственный лагерь. А уж план учений, разработанный офицерами, изрядно меня повеселил. Чего только стоят, ежедневные противодесантные действия в прибрежной полосе против предполагаемой высадки вероятного противника. «…В условиях отсутствия снабжения и выхода из строя личной брони, в результате применения противником тактического ядерного заряда». Что тут сказать, клоны тоже любят поплавать в тёплом море, и повалятся на пляже.
Эти уловки были понятны. Слишком часто командиры забывали о том, что это всё же не мясные дроиды, а люди. Но в данном случае, это было лишним, я заранее озаботился отдать нужные распоряжения и озадачить майора Вирста вопросом организации досуга личного состава.
К тому же, уже завтра в возведённый пятьсот первым легионом лагерь, прибудет первая вахта экипажа ИЗР. Моим людям требуется отдых, они уже больше полугода в космосе, пережили две ротации кадров и два пополнения. Обеспечить и обучить экипажи сразу для двух звёздных разрушителей — непростая задача.
Асока улыбается, отходя на несколько шагов, отрезая мне путь к побережью, прижимая меня к кромке воды. Хитрая маленькая тогрута, захватывает тактическое преимущество. Ничего удивительного, поединок двух одарённых — это сражение разумов. Основное искусство победы в правильном выборе времени и места для поединка.
— Ищи боя, когда ты силён, избегай, когда слаб… — звучит в голове сам собой скрипучий Императорский голос.
Прикрываю на мгновение глаза, одним Силовым усилием выгоняя из тела расслабленность. Тёплая волна проходит от кончиков пальцев ног до макушки. В груди словно разгорелся пожар. Едва заметная вибрация побежала по левой руке, реактор вошел в боевой режим.
Вдох, воздух показался вкусным, насыщенным, сладким. Запах травы, леса, моря и песка смешался, продираясь до самых подкорок сознания. Голова закружилась, я едва не споткнулся, до этого я применял эту технику только в почти стерильном помещении тренировочного зала.
Боевая концентрация, открываю глаза, мир наполнился красками и объёмом. Каждая песчинка, каждый листик, каждая травинка подлеска. Звук набегающих волн оглушителен, Асока, переминающаяся всё это время с пятки на носок, в нетерпении вздрагивает, закусывает губу и отступает на шаг. Морщусь, сколько бы я не пытался, сколько бы не старался, все мои манипуляции Силой заметны чуть ли не на километр вокруг.
Активирую световой меч, поднимая белый тренировочный клинок над головой. Едва заметно концентрируюсь, совсем немного, прибегая к технике отрешения, что очищает мой разум. Иначе слишком тяжело, под грузом навалившихся на меня ощущений.
Тогрута делает несколько шагов в сторону, и неожиданно, без перехода, активирует световые мечи и атакует. Короткое движение, и вместо удара, она вынуждена отступать, подставляя под мой меч один из своих клинков. Лениво, отражаю удары, схватка ещё не набрала темп.
Вспышка, мечи столкнулись, Асока не пытаясь заблокировать мой выпад, кульбитом оттолкнувшись от моего меча, ушла в сторону. Вспышка боли в правом предплечье. Там, где рука обычно прикрыта наручем. Она достала меня, самым кончиком шото, своего короткого меча.
Морщусь, отступая на шаг, разрывая дистанцию. Это издержка тренировок в броне. Сложно сразу переключиться на другой, не такой агрессивный стиль боя. Но нельзя, нельзя всегда полагаться во всём на броню.
Едва заметное движение кисти, и я едва успеваю. Наши мечи сталкиваются, лишь на мгновение, клинок в моих руках пляшет, рисуя в воздухе замысловатые дуги. Ещё шаг я всё отступаю, удерживая своё внимание, на том, чтобы удержать заданный темп.
Прыжок, пируэт, и вот она едва не чиркнула меня мечом по шее. Тело покрывается зарубками, мой белый меч, выписывает в воздухе дуги. Тяжело, очень тяжело, недавно в наших тренировках мы перешли на спарринг без поблажек. На таких скоростях, световые мечи выписывают в воздухе большие белые дуги.
Тело в местах ударов горит огнём, в доспехе всё было бы проще. Но, несмотря ни на что, все эти повреждения не фатальны. Асока пока ещё не может меня подловить. Провести один единственный чистый удар. Организм одарённого очень крепок.
Вода коснулась пяток, я дошёл до самой кромки, ученица резко разрывает дистанцию. Прижимается к земле, почти распластавшись на песке, вытягивает ладонь. Толчок в грудь, словно хороший удар, заставляет меня отступить на шаг назад. Асоку же тянет по песку, её ноги и рука оставляют на песке глубокий след.
Давление в районе груди усиливается, Асока пытается выдавить меня с пляжа, коварно окунув в морскую воду. Отличная тактика, для меня это даже может быть опасно, из-за напичканной в меня машинерии, моё тело отличается отрицательной плавучестью. Вижу, как, Асока закусила губу. Тяжело ей даётся Силовое воздействие.
Прямолинейные силовые приёмы на меня почти не действуют, и она прекрасно об этом знает. Концентрируюсь, наклоняя корпус немного вперёд и делаю шаг, словно иду против сильного ветра. Внезапный толчок Силой едва не опрокидывает меня на спину. Простой приём противостояния силовому толчку, не действует. Давление не исчезает, какой-то подвох?
Делаю шаг, наплевав на Силовое противостояние, Асоку тащит по пляжу, затягивая, словно бы она вторая половинка полярного магнита. Ещё шаг, и давление исчезает, невольно делаю ещё несколько шагов, едва не напарываясь на выставленный световой меч. Чудом, уворачиваюсь, но ноги на песке не держат, падаю. Успевая, отмахнутся световым мечом от подскочившей меня «добить» Асоки.
— Ой… — вскрикивает Асока, когда самым кончиком светового меча, цепляет её за подросшую грудь. Она отшатывается, ещё полгода назад такой удар прошёл бы мимо. Ученица, ещё не совсем свыклась с новыми анатомическими особенностями. Тем временем я уже на ногах.
— Мастер… — Асока дуется, растирая пострадавшую грудь предплечьем.
Просто пожимаю плечами в ответ, и подняв свой меч над головой, перехожу в атаку. В настоящем бою галантности от врага не дождешься, я в последнее мгновение успеваю убрать ногу — Асока сложившись вдвое, атакует снизу, едва не подрубая меня под колено.
Её стиль боя грубый, быстрый и неожиданный, никогда нельзя предугадать, как и откуда она нанесёт удар. Гибкая, очень быстрая, и неожиданно сильная фехтовальщица. Даже император одобрительно высказывался о её способностях владения световым мечом, а более скупого на похвалы человека следует поискать. Я всё ещё не могу противостоять ей до конца на равных, особенно когда нахожусь под действием всего двух Силовых техник. Что ж, пора, уровняем шансы.
— Будь серьёзней… — коротко бросаю я, резко, до боли, повышая пределы своего восприятия.
Мир замедлился, набегающие волны движутся, словно сонные мухи, листья едва шевелятся, воздух уплотнился и стал тягучим, словно сироп. Отсчёт пошёл: сколько я смогу продержаться, прежде чем свалюсь с сенсорным шоком?
Асока едва успевает уйти от моего замедленного выпада, отступая на шаг, потом ещё. Неукротимо, шаг за шагом, теперь уже я тесню её. Тревожной трелью нарастает пищание зуммера, фиксируя повышенную нагрузку на нервную систему. Вж-ж, — время завершающего штриха.
Удар, выдох! Меня бьёт по плечам, словно шпалой, почти привычное чувство, хруст песка оглушителен. Асока болезненно вскрикивает, пытаясь отпрыгнуть, но не может. С тихим протяжным криком, о пляж разбивается какая-то незадачливая птица. Чётко очерченная окружность спрессованного песка.
Медленно, удивительно медленно делаю шаг, Асока, тем временем выдернула ногу из песчаного плена. Песок печёт босые ступни, неважно, ещё шаг — и взмах. Тогрута принимает мой удар на жёсткий блок из двух скрещенных мечей. Мышцы на её руках взбугрились, на лице выступил пот.
Мой удар отрывает её от земли, я вижу это как в замедленной съемке. Она шипит сквозь крепко стиснутые зубы, её ноги теряют точку опоры. Миг, — и её припечатывает к земле. Босые ноги ещё глубже погружаются в песок. Резкая боль в её ногах, я тоже ощущаю её. Асока беззвучно открывает рот.
Её глаза расширяются, а изо рта за место крика вырывается какой-то щенячий скулёж. Она силится выдернуть свои ноги из песка, мечи отброшены в стороны. Боль пронзает ноги, они горят огнём, в глазах пляшут искры. Асока коротко отчаянно вскрикивает, распрямляясь.
Её тело бьёт судорогой, боль нарастает, невероятным усилием воли гашу свои эмоции. Почти полностью, оставляя только одну единственную цель. Боль не уходит, просто отступая к задворкам сознания. Только подошвы немного печёт. Глаза Асоки закатываются, она бледнеет, и теряет сознание.
Прерываю технику силового пресса, прежде чем успеваю это осознать. Мир возвращается к норме, песок жжёт, ноги вязнут как в масле, вокруг грязная стеклянистая жижа из расплавленного песка.
— Какого хера… — Асока начинает медленно падать, когда я наконец в замедленном темпе, отправляю свое тело в полёт.
Подхватываю уже почти упавшую Асоку, толчок, выдёргивает меня и её из лужи расплавленного песка. С металлическим звоном приземляюсь на спину, в хребте противный хруст. Подхватываю тогруту на руки и бегу в хижину.
Асока почти невесома в моих руках, Тело горячее, зрачок мечется за закрытыми веками. Лицо бледное и осунувшееся, щёки впали. Голые ступни её ног, быстро наливаются угрожающей краснотой.
Она потеряла сознание под моим прессом. Страх затмевает сознание, его противный голосок методично перечисляет чем это чревато, от отрыва почек и разрыва мышц до повреждения позвоночного столба и ствола мозга.
Немного успокаиваюсь, когда медицинский сканер выдаёт радостную трель. Высокотехнологичный агрегат не находит ничего кроме небольшого переутомления и ожогов третьей степени. Бакта с такими повреждениями справится за пару часов. Я же за полчаса. Вдох, нужно выгнать из сознания страх, и привести себя в нужное эмоциональное состояние.
Разобраться с тем, что это за херня со мной сейчас произошла, можно и позже.
Интерлюдия. Асока Тано.
Она потеряла сознание меньше чем на секунду, потеряла концентрацию, утратила контроль над ходом сражения. Слишком сильной была боль в ногах, и страшным было то чувство, что принесла эта боль. Это было равносильно поражению.
Для тренированной воли джедая боль от ожогов — мелочь. Учитель, она ощутила это знакомое ему чувство, и оно стало спусковым крючком. Его Сила словно взбесилась, по её телу сначала прошла горячая волна, а затем ослепительная вспышка напрочь выбила из неё сознание.
Очнулась она уже в тот момент, когда Энакин сделал рывок, чтобы подхватить её. Песок вокруг превратился в расплавленное стекло, а боль в ногах всё нарастала. Асоку подхватили на руки, рывок, мгновение полёта, короткий удар, её прижали, и уверенным быстрым шагом понесли к их жилищу.
Учитель двигался так плавно, появлялось ощущение, что она плывёт. Несколько мгновений она боролась с собой. Нужно было дать знать Энакину, что с ней всё в порядке, но… он так нежно и осторожно прижимал её к себе, его сила бурлила вокруг и ластилась, как перегретый на солнце бесалиск. Такой же опасный, но сейчас, дружелюбный и ручной. Асока сдалась.
Ничего ведь не случится, если она чуть-чуть прокатится на ручках учителя? Ну, вот совсем-совсем? Она с трудом удержала на лице отрешенно-бессознательное выражение.
Но всё хорошее быстро заканчивается, с невероятной осторожностью, мастер опустил её тело на сканер. Несколько мгновений томительного ожидания, и холодных прикосновений пластика к разгоряченному телу.
Она проиграла… это понимание, пришло в её сознание единым потоком. Впервые, с начала их совместного обучения, она проиграла. Навыки фехтования у мастера всё ещё были отвратительными. Не было полной уверенности, что это будет исправлено в скором времени.
Однако он компенсировал этот недостаток просто чудовищно мощными и простыми силовыми техниками. Боевая концентрация подготавливает сознание и тело к бою, мобилизирует все доступные ресурсы. Простая техника полностью заменяла собой необходимость в разминке, снижая возможность травм. Попытка выучить эту технику была неудачной, хотя мастер считал обратное.
Вместо стандартной медитативной техники, мастер получил в свой арсенал боевую. Асока так до конца и не разобралась, что она делает, и как это работает. И у неё складывалось подозрение, что этого не знает сам император, хотя и скрывает. Мастер тоже не мог внятно объяснить, что с ним происходит.
Именно за счёт этой техники, он мог хоть как-то фехтовать с ней примерно на равном уровне. Конечно, его фехтование всё ещё было ужасным, порой неуклюжим и странным, но каким-то образом начинало работать. Смесь из ломаного Соресу, и неправильного, ущербного Шии-Чо. Смеси разнообразных приёмов и выпадов из других форм.
Её мастер не мог применять ни одну из классических форм джедаев. Не было времени, для адаптации какой-либо формы под особенности её учителя. Не было времени качественно заниматься переработкой формы. Поэтому Энакину приходилось идти путём проб и ошибок. Взять то или иное движение, и стараться адаптировать его под себя.
С каждым днём её мастер становился всё более неудобным противником. Наверно, он инстинктивно пытался действовать по одной единственной заученной схеме, добавляя в свой арсенал новые движения.
Каждый раз неожиданно вставляя в рисунок боя новый заученный выпад или приём, стремясь к одной цели — максимальной эффективности, компенсируя свои недостатки, силой и Силой. Ничего, подожди, скайгай, завтра утром я постараюсь хорошенько тебя отдубасить, чтобы не зазнавался.
Медицинский сканер задорно пискнул, послышался облегчённый выдох. Видимо учитель, наконец, убедился в том, что с ней всё в порядке. Асока мысленно улыбнулась, нужно будет научить его как распознать, что оглушённый противник притворяется.
Она уже было открыла рот, когда осторожные руки коснулись её щиколоток. Острый, несдержанный импульс силы пробил её от кончика пяток до макушки. Едва удержав стон, Асока потратила все запасы своей выдержки, чтобы промолчать.
Только сейчас она поняла, как ей не хватало этого чувства. Медленно растекаясь по пластику медсканера, млея от каждого прикосновения, Асока всё сильнее стискивала зубы. Блаженство растекалось, боль из ног уходила.
Когда боль ушла, пришли руки, что уверенно и осторожно массировали ей ступни. Время остановилось, сознание заглохло. Сила, пробегая по каждому закоулку её естества, вымывала усталость, придавала телу лёгкость.
— Всё хватит, а то одна спящая красавица сегодня не уснёт… — проворчал мастер, и руки исчезли, напоследок пощекотав пятку.
— Усну, — помимо воли, ответила ему Асока. — Ну, ма-а-стер…
— Нет, Асока… ты же знаешь, — последовал тихий, но твёрдый ответ.
Последний сеанс был обидно давно. Уже полгода прошло, как император строжайше запретил залечивать её травмы Силой. После того, как этот старый скупердяй заметил, что она иногда специально подставляется. Это добавило ещё один пункт к тому счёту, что у Асоки накопился к этому старому маразматику.
— Ну, ещё совсем немножечко… — она открыла глаза, приподнявшись.
— Нет, мне за глаза хватило сломанной руки… так что, нет, — короткий ответ, заставил Асоку немного смутиться.
Это случилось спустя неделю, после того как закончились их массажные сеансы. Тогда, во время тренировки, что-то нашло на неё, сейчас, от тех мыслей, что бродили в её голове, хотелось покраснеть до кончиков леку. Мгновение помутнения, и вот она уже сидит, перед бледным, как полотно мастером, и улыбается, а рука её вывернута под неестественным углом.
Теперь в её правом предплечье установлен трёхсантиметровый алюсталевый штифт. А маленький, едва видимый шрамик, напоминает о безграничной глупости. Блокировать даже тренировочный световой меч незащищённой рукой, плохая идея.
Разумом-то она понимала, что попала в зависимость от Силовых процедур. Попалась, на самую распространённую опасность мощных тонизирующих техник. И что своим запретом император предотвратил множество проблем. Но ничего не могла с собой поделать.
— Следовало бы положиться на бакту, — Энакин тяжёло вздохнул, — если бы на завтра у нас не было больших планов.
Первое посещение копей кайбер-кристалов. Эта мысль заместила в её сознании мысли о всяких неуместных штуках. Возможно, ей удастся найти себе новый фокусирующий кристалл. К тому же, в копях должно быть столько укромных уголков. Она почувствовала, как её щёки начинают пылать.
— Похоже, тебе надо поспать, — вздохнув, задумчиво протянул учитель. Асока смутилась, неужели скайгай что-то заметил? Как жаль, что завтра на копях они будут в сопровождении магистра Билабы. Теперь настала её очередь тяжело вздыхать.
Интерлюдия. ТК313. Лотал Южный лагерь.
Уже стемнело, но в лагере, раскинувшемся на два десятка километров побережья, жизнь всё ещё кипела. Черноту лотальского звездного неба рассекал свет мощных прожекторов. Крики инженеров, управляющих гравипогрузчиками, солдат устанавливающих демпферы силовых полей и грузная поступь шагоходов сливалась в один единый ровный гул.
В лагере кипела жизнь, а коммандер ТК313 задумчиво рассматривал груду вещей, сваленных в большую кучу. Клону непривычно было находиться на поверхности планеты без своего стандартного доспеха. Но и он, и его бойцы сдали амуницию в оружейную комнату при казарме.
Взамен он и его бойцы получили короткую нательную рубаху, с очень ярким камуфляжем и свободные шорты, которые едва закрывали колени. Вместо привычных тяжёлых ботинок, только лёгкие подошвы на верёвочках. Находиться на планете в столь скудном снаряжении, было непривычно и страшновато. Их, как каминоанских моллюсков просто вытряхнули из панцирей.
— И что нам с этим всем делать? — задумчиво проговорил сержант Бласт, потирая шрам на подбородке.
— У нас приказ, разместить всё это на пляже… — ответил ТК313, в его голосе послышались не свойственные ему нотки лёгкого замешательства.
— Но эти индивидуальные укрытия, никуда не годны, слишком низкие, и слишком хлипкий пластик, — усомнился в приказе Рейзер, указывая на один из небольших столиков на четырёх ногах.
— Да, как-то совсем не серьёзно… — озвучил свои мысли ТК313, пробуя пластик руками. Не только лёгкий, да он его пальцами промять можно!
— Это противоминные мостики! — озвучил неожиданную догадку Бласт!
— Хорошо. А это тогда по-твоему, что? — с лёгким сарказмом, спросил у него Разер, поднимая с песка сетку, закреплённую на двух длинных шестах. В сетке можно было заметить большой белый матерчатый шар.
— Это, ну… это… — Бласт прищелкивал пальцами, стараясь уловить ускользающую мысль. — А! Это противоминный трал!
— Хорошо, но зачем там вот этот шар? — усомнился в выводе своего подчинённого ТК313, да и если честно, это слишком устаревший метод прохождения минных полей.
Сетка и мостики не спасут от бесконтактного диффузорно-активного взрывателя. И уж тем более от магнитно-электронного проактивного детонатора. К тому же, обычно минное поле собиралось в единую сеть под управлением псевдоинтеллектуального координатора (эту роль брала на себя одна из мин). Такими примитивными способами его не обмануть.
— Нет, что-то мы точно упускаем… — задумчиво проговорил Райзер, окидывая своих товарищей взглядом. Полсотни клонов, один за другим, подходили к нагромождению свертков и ящиков, сваленных прямо на песок большой кучей.Тут можно было увидеть даже несколько дроидов с короткими шарообразными корпусами и множеством длинных паукообразных лапок.
— Каков был приказ? — спросил Бласт, извлекая из кучи устройство, состоящее из плотного полотна, закреплённого на спицах. Немного повозившись, он активировал несложный механизм.
«Отчего может защитить эта ткань? Разве что от дождя. Но дождь не способен нанести ущерб», — размышлял солдат, воткнув устройство в песок, с помощью интегрированного в его конструкцию колышка.
«…подготовить площадку под пляжную дискотеку, игровую зону и разбить бар…», — Тут же ответил ТК313, углубляясь в изучение приказа. Все слова были, в общем, понятны, и даже знакомы, вот только общий смысл как-то не угадывался.
— Может быть активируем одного из дроидов? — с любопытством спросил Изи, заглядывая своему командиру через плечо. Несмотря на то, что все клоны были похожи, разведчик Изи был немного выше своего капитана, но не такой мускулистый.
— Так, начнём с подготовки площадки. Бласт, начинай выравнивать часть берега под здания. Установи упоры для тросов. Разер, установить штанги освещения и светомаскировочные лампы, с остальным разберёмся позже. Изи, на тебе системы звукового оповещения, — начал отдавать команды ТК313, рекомендуемая планировка зданий и объектов была прикреплена к приказу.
К тому же установка систем освещения и светомаскировки, сборка зданий из пластщитов было делом понятным и знакомым. Единственное, что было однозначно понятно — это два бара, что были указаны на схеме.
А вот что такое дискотека, площадка для игры в квайсу, место под пляжные лежаки? Место для игры в мяч? Термальные ванны… Но самым страшным, почему-то, из всего этого списка словом для капитана была СПА. За свою бытность на службе республике, а затем империи, ТК313 привык с подозрением относиться ко всяким непонятным аббревиатурам.
Особенно ко всему, что начиналось со слов фосфорорганический. Что же, пока его подчинённые увлечённо выравнивают и спекают песок под будущие здания. Бьют сваи и прочее, прочее, у него есть прекрасная возможность прильнуть к источнику знаний. А это значит, надо затребовать у майора доступ в голонет! Чисто по служебной необходимости!