«О, нет. Я опять не сдержался. Я просто не мог оставить их в живых! Нет, мог. Что же я сделал? Монстр! Я просто монстр! Да… Меня таким сделала она… В этом нет моей вины. Все смерти будут на ее душе,» — таковы были размышления молодого человека, стоящего на крыше шикарного, но уже старого и полуразрушенного особняка. Вампир стоял, смотрел в даль на кровавый закат, холодный и порывистый ветер теребил его плащ, на бледном и до ужаса привлекательном лице совершенно не отображались эмоции, только в темных глазах можно было увидеть печаль, которая терзала его уже долгие годы. За такими мыслями он простоял до середины ночи, пока не услышал шорохи на рядом находящемся балконе.
— М? Кто еще не спит? — тихо проговорил парень, задумчиво переведя взгляд на чистое, звездное небо, где во всю красовалась почти полная луна.
Барнабас тихо, словно кошка, пошел на звук к краю крыши, затем присев, свесил голову и стал внимательно наблюдать за тем, что происходило на старинном, винтажном балконе.
— О, боже… Как же я устала. Вот же семейка! Нервов не хватит. А еще этот… вампир, — тихо вздохнула женщина и подняла голову на луну. — Не могу поверить, просто не могу. Они ведь не существуют! Хотя, может и ошибаюсь. Но так или иначе, он очень приятный собеседник, хоть и немного странный, — после этих слов она улыбнулась, а он начал вслушиваться внимательнее, хоть и необходимости не было, с таким-то слухом. — Да и внешность очень привлекательна. Не думаю, что это дело заклятья. Будь я моложе, не упустила бы такого парня. К тому же, если бы жила в то время. Не удивлюсь, если вокруг него всегда было много влюбленных, но глупых девушек. Почему бы и нет? Красив, богат, умен, имеет положение в обществе, да и по характеру забавен. Почему я со временем старею, становлюсь все страшнее и страшнее, а он нет? Это же не честно! Эх… Судьба… — женщина хмыкнула и зашла в комнату, судя по звуку за бокалом вина.
Она снова смотрела на луну задумчивым взглядом и легкой полуулыбкой, изредка попивая из полного бокала. Неожиданно для себя он обратил внимание на ее внешность. Сейчас, при свете луны, ее кожа казалась более бледной и идеальной, волосы приобрели серебристо-кровавые оттенки, а в глазах отражалось звездное небо. Сейчас она выглядела как минимум лет на пять моложе своего возраста. «Хм… А ей возраст только к лицу. Удивительно, как у нее все еще нет мужа, с такой-то внешностью и умом. Может…» — он тут же осекся, поняв, что думает совершенно не о том. Быстро взяв себя в руки, он на неприсущей человеку скорости рванул с крыши в сторону леса, надеясь, что это поможет выкинуть ее образ из головы. Но увы. Каждый раз он вспоминал ее странные, но приятные слова о нем, плавные и спокойные движения и завораживающую в этот момент внешность. До утра оставалось немного времени, поэтому решил возвращаться, чтобы хотя бы немного поспать до полудня. Погрузившись в свои мысли, он не заметил как пришел совершенно не в то место. Туда, где он потерял когда-то любимую, где превратился в безжалостного монстра, туда, где жизнь пошла под откос. Стоя на краю обрыва, вспоминал, как прекрасно жил до того момента, пока не повстречал Анжелику. Эту ведьму. Сначала ему показалось, что она просто обычная служанка, которая может развлечь его на время, став страстной любовницей. Но забыл, что не все девушки безобидны. Ему с самого начала стоило расставить позиции, сказать, что ничего не чувствует к ней. Потом стало поздно. Он поплатился за то, что так халатно относился к чувствам окружающих, думая, что они лишь мусор, не стоящий его драгоценного внимания…
Коллинз вернулся домой только в обед, усталый и огорченный, благо небо было полностью затянуто серыми дождевыми тучами, поэтому он добрел до особняка не боясь быть испепеленным солнечным светом. Пройдя мимо столовой, где обедала вся «семья», пожелал доброго утра и приятного аппетита, на предложение присоединиться, вежливо отказался, сказав, что плохо себя чувствует, поэтому пойдет в комнату отдыхать. Мельком взглянув на психолога, пошел к себе с тихим и грустным вздохом. Это не скрылось от новой гувернантки.
— С ним все в порядке? Он неважно выглядит… — обеспокоенно спросила та, внимательно посмотрев на Джулию.
— А тебе-то какая разница? Неужели влюбилась? — резко ответила Кэролин.
— Нет, но… — бедная девушка совсем стушевалась от такого ответа и не знала, что сказать. Но на помощь ей пришла Элизабет.
— С ним все в порядке. Скорее всего просто не выспался и устал. Ведь он вытаскивает наш, некогда лучший, бизнес из грязи, в которую с таким удовольствием втоптала нас Анжелика. Поспит, и все станет нормально. Правильно, доктор Хоффман?
— А? А, да, конечно, — на удивление, женщина тихо сидела с печальным лицом, ковыряясь вилкой в тарелке, изредка поднося к губам стакан с дорогим и крепким алкоголем и думая о чем-то своем, не слушая других. Поэтому не сразу поняла вопрос, который был обращен к ней.
— Доктор Хоффман, вы как-то неважно выглядите, может вам последовать примеру нашего дорогого родственника и пойти отдохнуть? — заметив что-то не то в поведение семейного психиатра, предложила Элизабет.
— Да, пожалуй, вы правы, — согласилась Джулия. — Если понадоблюсь, то буду в своем кабинете, — сказала она, поднимаясь со стула и, прихватив стакан виски, удалилась к себе.
Весь оставшийся день Барнабас провел в своей комнате. Из-за прошлой ночи, из-за Хоффман, которую он увидел на балконе, из-за нахлынувших воспоминаний о Жозетте, из-за всего этого он был совершенно без сил. Но даже при всем при этом, спасть ему совершенно не хотелось. Вампир совершенно бесцельно ходил из одного угла комнаты в другой, разговаривал сам с собой, размышлял в слух и, что пожалуй самое ужасное, вновь и вновь восстанавливал в памяти образ Джулии, хотя запретил себе даже думать о ней, но все равно раз за разом нарушал обещание, возвращаясь в своей памяти на тот балкон. Что, в общем-то, было довольно странно. Гораздо логичнее было бы воспроизводить перед глазами образ Виктории, которая так похожа на его любимую. Но что-то во вчерашнем образе доктора манило его. Вот только он никак не мог понять, что именно. Быть может идеально-бледная кожа в свете луны, или плавные, почти аристократические движения рук, разрезающие ночную темноту, а может тот приятный голос с небольшой хрипотцой, которым она, уверенная, что никто больше ее не слышит, размышляла о нем.
Будучи полностью погруженный в подобные мысли, которые напрочь отказывались покидать его голову, Барнабас совершенно не заметил, как за окном серый пасмурный день сменился спокойной звездной ночью. А как известно, ночь — время вампиров, поэтому Коллинз решил пойти прогуляться, надеясь, что морозный ночной воздух сможет хоть немного прояснить его уставшую от размышлений голову. И вот какая-то неведомая сила снова привела его на крышу, с которой он увидел Джулию. Мужчина не мог толком объяснить, что же привело его сюда снова. Возможно с этого места просто открывается красивый вид на окружающий особняк лес и хорошо видно звездное небо, можно разглядывать звезды, выискивая на нем созвездия. Да, именно. Он здесь только из-за звезд. И конечно же Барнабас пришел сюда совершенно не для того чтобы, возможно, снова увидеть доктора Хоффман. Конечно, нет. Что за вздор?!
Однако, женщину, стоящую на том же месте, что и прошлой ночью, он все-таки увидел. И вот сейчас вампир испытал эффект дежавю, с нотками какой-то… радости? Это было странно, даже очень странно. Последний раз Коллинз испытывал подобную радость при виде человека, около двух веков назад, на встречах с его Жозеттой. Что же такого в этой Джулии Хоффман, что она так привлекает его? Быть может, она тоже ведьма и союзница Анжелики, посланная сюда, чтобы следить за ним, сбивать с толку и ослаблять, чтобы потом Бушар смогла нанести последний смертельный удар. Но ведь она совершенно не похожа на ведьму, совсем наоборот, она словно ангел, который решил почтить своим присутствием эту грешную землю.
Хоффман стояла, облокотившись на витиеватые перила, которые некогда были выкрашены в классический черный цвет, но со временем краска выцвела и облупилась и теперь при любом контакте с такой поверхностью эта самая краска оставалась на твоей коже, но женщину это, видимо, совершенно не волновало. У нее было очень задумчивое лицо, словно она вообще находится не в этом мире, а где-то параллельной вселенной. Ее глаза смотрели куда-то расфокусированным взглядом, а на лбу образовалась складка, которую так хотелось расправить, ткнув пальцем или ели заметно прикоснуться губами к ее белой, наверняка шелковистой, коже. Волосы были уложены всю в ту же идеальную прическу, из которой не выбивался ни единый волос. А в простой белой сорочке и накинутым на плечи светло-сером шелковым халате она выглядела такой нежной и хрупкой, словно и вовсе была лишь видением, призраком.
Несколько минут Барнабас просто смотрел на нее не двигаясь, не моргая и, кажется, даже не дыша. Но неожиданное понимание того, что подглядывать за женщинами нехорошо, заставило его выйти из тени и подойти к ней.
— Доктор Хоффман, — вежливым тоном обратился к ней вампир.
Слишком погруженная в свои мысли Джулия не заметила появление на балконе незваного гостя, поэтому звук его голоса заставил ее вздрогнуть и быстро обернуться.
— Мистер Коллинз, — изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, произнесла женщина.
— Почему вы не спите в столь поздний час? — спросил Барнабас, также облокачиваясь на перила и поднимая глаза на звездное небо.
— Бессонница, — коротко ответила Джулия и повернулась к нему спиной, снова подняв взгляд на звездное небо, делая вид, что ее совершенно не беспокоит его присутствие.
— Красиво, — произнес вампир через некоторое время, тоже посмотрев звезды.
— Звезды помогают расслабиться, — задумчиво протянула доктор Хоффман.
Что-то во всей этой ситуации было неправильно. Словно в какой-то системе произошел сбой, и из-за этой поломки образовалась вся эта ситуация. Было чертовски странно стоять с Джулией ночью на балконе и смотреть в темное звездное небо, которое местами было закрыто тучами, что придавало еще большей таинственности и даже какой-то магии, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Есть в этой женщине что-то такое, что вновь и вновь приковывало к ней внимание Барнабаса. Да, она была довольна привлекательная. Правильные черты лица и красивая фигура с достаточно большой грудью и округлыми бедрами. Пожалуй, единственным минусом в ее внешности Коллинз отметил только рост. Сейчас, без своих каблуков, она едва ли доставала до его плеча. Нет, в том, что его так к ней тянет виновата совсем не внешность. Тут скорее, что-то на нематериальном уровне. Ее аура, возможно. Рядом с ней приятно просто молчать. Обычно, когда вампир оставался наедине с женщинами он чувствовал себя очень неуютно, но не сейчас. В данный момент ему было комфортно находиться в ее обществе, при этом ничего не говоря.
— Доктор Хоффман, — произнес он немного хриплым голосом, а потом, откашлявшись, продолжил, — Как давно вы работаете психиатром в этой семье, — кажется, он собирался спросить что-то другое, но с его губ сорвались именно эти слова.
— С того момента, как погибла мать Дэвида, и он стал нуждаться в моих услугах, — спокойно ответила она.
Ее голос. Такой приятный и густой. Он медленно проникает в твое сознание, затуманивая разум, словно обволакивает его. А небольшая хрипотца придает еще больше таинственности и даже какой-то сексуальности. Кажется, что в ее голосе можно почувствовать вкус виски, который она постоянно пьет, будто зависимая. Ох, вот видите, что она делает с ним?! Его уже потянуло на странные метафоры. С этим явно пора заканчивать.
— Простите, доктор Хоффман, но мне уже пора, — сказал вампир, правда, покидать ее, неожиданно приятное, общество как-то не особо торопился.
— Так скоро? — удивленно спросила Джулия, повернувшись к нему.
Неожиданный зрительный контакт немного выбил Барнабаса из колеи. А у нее красивые глаза, такие же глубокие и бесконечные как и ночное небо с мириадами звезд, отражающиеся в них. Она смотрела внимательно, изучая его лицо, возможно, пытаясь там что-то найти. Женщина прищурила глаза и облизала пересохшие губы. И вот вроде такой невинный жест вызвал просто шквал эмоций у Коллинза. Кстати, губы у нее тоже довольно ничего… Такие правильные, красивые, манящие… Нет! Нельзя о таком думать!
— Вас что-то тревожит, мистер Коллинз? — спросила она.
Но не успела она и договорить, как Барнабас, мгновенно сократив расстояние между ними, осторожно коснулся ее губ своими, слегка втягивая ее пухленькую нижнюю губу в себя, а потом проделал тоже самое с верхней. Женщина все это время стояла словно оцепенев, не понимая какого черта вообще происходит. Поняв, что реакции от нее нет, вампир уже хотел было отстраниться и, извинившись, уйти к себе, но Джулия наконец начала осознавать происходящее и приоткрыла губы, отвечая ему и углубляя поцелуй. Хоффман, обняв его за шею, притянула мужчину еще ближе к себе. Коллинз не отставал и, проведя ладонью сверху вниз по ее позвоночнику, распаляя женщину еще больше, положил руки на талию. Почувствовав на своей талии сильные мужские руки с губ Джулии сорвался хриплый стон, который сразу же затерялся в новом более страстном поцелуе.
Эти двое оторвались друг от друга только тогда, когда в легких совершенно закончился воздух. И теперь, когда волна страсти и желания начала медленно исчезать, до них стал доходить смысл произошедшего. Барнабас, опустив глаза в пол, как нашкодивший школьник, не знал, как поступить дальше. Джулия тоже смотрела в пол расфокусированным взглядом.
— Я пожалуй пойду, — тихо произнес вампир и, развернувшись, быстро скрылся в комнате особняка.
Хоффман еще несколько минут простояла на том же месте. Совершенно опустошенная и все еще чувствуя вкус его губ на своих губах.
«Что это было? Так неожиданно, но… приятно? Какого черта я ответила?!» — с такими мыслями она простояла еще пару минут, но решив подумать об этом потом, развернулась и пошла в комнату. Совершенно вымотанная, заснула сразу, как только рыжеволосая голова коснулась подушки. Стоит заметить, что она уже давно не спала столь спокойным сном.
***
С происшествия той ночи прошло пару дней. Все вроде бы и было как обычно, но… Хоффман ходила более задумчивой, чем обычно, почти не обращала внимание на окружающих и стала больше пить. А Барнабас… А что он? Вел себя как обычно, но только старался реже пересекаться с психологом и не оставаться с ней наедине. Такое положение дел очень даже расстраивало женщину, но и она не спешила что-либо предпринимать, вместо этого очень быстро осушала свой драгоценный запас бурбона, который бережно хранила.
Все же ни у кого нервы не стальные, тем более у женщин, тем более у тех, кто заинтересовался чем-то очень даже сильно. После обеда, подловив Коллинза у дверей, когда он собирался быстренько свалить, пригласила к себе в кабинет под предлогом сеанса. А в рыжей головушке уже с прошлой ночи вертелся хитрый план, как выяснить у него, что же тогда произошло и зачем.
Развернувшись на носочках Джулия гордой походкой, немного вертя задом, поцокала к себе в кабинет дожидаться жертву, оставив мужчину смотреть ей в след. Можно было подумать, что такой походкой она пошла именно для него, но кто как ни он понимал, что так она ходит всегда. В последнее время он избегал ее, боясь, что придется объяснять свой поступок. И правильно боялся, ведь и сам не понимал, зачем так поступил. Но одно вампир знал точно: он ни о чем не сожалеет. В этом было сложно признаться самому себе, но как только его взгляд натыкался на ее изящную, удаляющуюся спину, был готов признаться раз за разом и, догнав, поцеловать, еще страстнее, чем той ночью и уже не отступить. Но как полагается джентльмену, позволить себе такое не мог. Из богатой, аристократической семьи же.
Когда пришло время идти к Джулии, он не смог встать. Необъяснимые волны прошли по его телу, сворачивая органы в комок. Он так и замер, смотря перед собой невидящим взглядом. «Такое волнение же у меня было, но так давно. И только рядом с одной женщиной, — пронеслось у него в голове, — неужели она мне… Нет! Не может быть!» Встряхнув головой, глубоко вздохнул и пошел в кабинет. Остановившись у двери, в нерешительности замер, занося руку, чтобы постучать.
— Входи! — послышался слегка хриплый, но такой приятный голос по ту сторону.
Зайдя в кабинет, первым делом спросил, как же она услышала его.
— Все просто, вы — человек старой закалки, а на сколько помню, в то время опаздывать было грубым тоном по отношению к собеседнику. К тому же, вы ботинком пнули металлический бубенчик, с которым Дэвид пытался меня напугать. Это не заметить было сложно, — найдя в своем беспорядке на столе свой стакан с бурбоном, протянула руку, указывая на кушетку рядом, — присаживайтесь. Точнее устраивайтесь поудобнее.
Спустя пару минут продолжила, махнув рукой со стаканом, в котором плеснулся приятно обжигающий горло напиток.
— Будете?
— А? Хм, нет, спасибо, — вежливо отказавшись, разлегся на предложенном месте.
— Как знаете, — допив залпом остаток, с негромким стуком поставила стакан на рядом стоящий столик.
Присев напротив пациента, долго смотрела на него внимательным взглядом, про себя подмечая, что у него приятные черты лица и, наверняка, мягкая кожа, достаточно длинные ресницы и пухлые губы. Коллинз пытался не обращать на это внимание, уперев взгляд в потолок.
— Вы нервничаете, мистер Коллинз.
— Что? Нет, вы ошиблись, — повернув голову в ее сторону, пытался как можно увереннее посмотреть. Видимо не получилось, раз она даже ухом не повела, продолжая сверлить его взглядом.
— Ну, что ж. Ладно, — быстро приняв вид профессионала, села ровно. — Начнем сеанс. Я попробую ввести вас в транс. Если вы, конечно, не против.
— Как знаете, — мотнув плечом, сказал он, не отводя взгляда от потолка.
***
Прошло немало времени, когда доктор Хоффман решила, что с него на сегодня достаточно.
— Что ж, мы справились быстрее, чем я ожидала. Давайте поговорим.
— О чем? — вопросительно изогнув бровь, спросил вампир, сев на стул.
— Хм, — сняв очки, она повернулась к нему лицом. — Знаете ли вы принцип конфиденциальности в отношении врача и пациента?
— Что? Нет.
— Тогда позвольте вам объяснить, — женщина прошептала тихим, нежным голосом, аккуратно подходя к мужчине.
Но как только Джулия подошла к нему слишком близко, вскочил и собрался бежать от нее в другую сторону, но не успел. Женщина быстро схватила его за руку и резким движением посадила назад.
— Прошу, не убегайте, мистер Коллинз, — тихо прошептала она около уха, медленно и еле заметно проведя губами от мочки до шеи. Барнабас так и замер, не понимая, чего добивается эта женщина, но возражать и сопротивляться не стал, просто наблюдая за тем, что будет происходить дальше.
— Вы не против? — шепот в ухо, после которого пошли мурашки по всему телу. Только потом почувствовал, как чужие руки полезли под рубашку, между пуговиц, начиная нежно водить по телу. А к глубокому дыханию прибавился язык, который прошелся по краю уха. Барнабас даже не заметил, как рука женщины опускалась все ниже и ниже, обводя каждую мышцу. Легкое прикосновение сменилось на более настойчивое, вызывая приятную дрожь в теле. Немного нагнув голову, мужчина открыл женщине шею, но неожиданно все прекратилось. Рука пропала, а у уха больше не чувствовалось теплое дыхание. Вампир поднял вопросительный и слегка мутный взгляд на нее.
— Думаю, вы будете против, если я продолжу. Просто подумала, что за, почти, двести лет заточения, вы немного соскучились по женскому телу. Извините, я вела себя неку… — не успела она закончить фразу, как была резко притянута.
Не успела опомниться, как ее губы попали в плен других губ. Нежный поцелуй из еле заметных прикосновений медленно, но верно становился более жарким и требовательным. Одна его рука спустилась с тонкой и изящной шеи сначала на спину, а затем вниз к ногам, пробираясь через подол платья. Остановив руку на бедре, резким движением притянул к себе, заставив сесть к себе на колени. Издав тихий вскрик, который затерялся в чужих губах, она прильнула ближе к нему, прижимаясь своей грудью к его. От такого действия мужчина рыкнул, грубо оттягивая ее за мягкие, шелковистые волосы. Не дав ей опомниться, сразу прильнул к ее шее слегка влажными и нежными поцелуями, опускаясь все ниже с прерывистым дыханием. Рука, что поглаживала бедро, стала подниматься выше, остановившись на попе, сжал. Из уст психолога вырвался громкий стон, который окончательно сорвал голову вампиру. Резко встав, схватил женщину на руки и понес на рядом стоящий, кожаный диван. Аккуратно повалив, нетерпеливыми движениями стал снимать с нее платье, которое так упорно не хотело поддаваться. Видимо сжалившись, Джулия помогла снять, показав, где находится замок. Столь долгожданные прикосновения возымели свой эффект, и она начала снимать с его одежду, сначала аккуратно расстегивая все пуговицы, но затем плюнув, резко дернула в разные стороны, и они рассыпались по комнате, но на это никто не обратив внимания, продолжая свои действия. Наконец освободившись от верха, вампир припал к ее губам, проникая языком в полость, исследуя каждый миллиметр, вызывая у женщины все больше и больше громких стонов. Одну руку он поставил близко от ее лица, а другой начал гладить ее тело, живот, опускаясь к желанному месту, но передумав, убрал, чем вызвал недовольный вздох. Прервав поцелуй, спустился поцелуями к шее, оставляя местами засосы, которые наверняка не скоро пройдут. Свободную руку он положил ей на грудь, слегка сжав, чем вызвал громкий стон, которой приятно ласкал его слух. Спустившись губами к другой груди, взял сосок в рот и начал посасывать.
— Агх… — издала женщина, выгнув спину. Запустив руку в его волосы, сжала, прижимая к себе.
Губами он ласкал грудь, а руку переместил с груди на бедро, несильно сжимая его. Оторвавшись от груди, подул на вершину, от этого она стала более твердая, а женщина издала громкий стон, не замечая, как согнула колено, придавив его к паху мужчины, и слегка подвигала вампир издал негромкий стон смешанный с рыком. Начав медленно спускаться полузасосами к низу живота, переложил руку на колено, разводя их в разные стороны. Опустившись к ее ногам, взял низ колена, подняв до уровня своего лица, проведя носом, вдыхал запах ее кожи и крови. Остановившись, посмотрел на нее, наблюдая за реакцией. Женщина лежала вся красная и растрепанная, с закрытыми глазами и тяжелым, неровным дыханием. Руками она схватилась за края дивана, с силой сжимая их, не жалея ноготков. От такого вида он не сдержался и укусил внутреннюю сторону бедра, где недавно водил носом. Отпив немного крови, отстранился, поднимаясь к ее лицу. Посмотрев на него мутными глазами, положила ладонь на щеку, смотря как тонкая струйка собственной крови стекает с его красных, пухлых губ. Она медленно провела рукой по его лицу и притянула к себе, целуя в губы, проникая в чужой рот. Это был край терпения. Быстро сняв остатки одежды, приступили к тому, что так сильно хотели…
***
Лежа у него на груди, она слегка улыбалась, думая, что не зря начала этот «разговор». Неожиданно почувствовала руку на голове, которая нежно водила по волосам. К удивлению женщины, ей слишком сильно захотелось спать, не в силах противостоять, просто закрыла глаза, расслабившись, отправилась в царство Морфея. Точнее она так думала. А мужчина даже через собственные мысли услышал, как сердце Хоффман начало стучать все медленнее и медленнее. Приподняв голову, он внимательно начал смотреть на нее, рассматривая. Подумав, что она просто заснула, аккуратно встал и пошел искать одежду, которая неизвестно где валялась. «Рубашку придется выкинуть, » — подумал он, после того как надел то, что от нее осталось. Развернувшись, он мельком глянул на нее, собираясь уходить, но остановился, подумав, что ему просто показалось. Подойдя к ней, нагнулся, вглядываясь в лицо. Что-то было не так, но что, никак не понимал. Прикоснувшись тыльной стороной ладони к ее лицу, с удивлением понял, что она лишь чуточку теплее его. Задумавшись, провел рукой по бедру, ощущая шрам с внутренней стороны. От неожиданности, отдернул руку, отойдя на несколько шагов. Врезавшись в стол, с которого опрокинул бутылку его любимого напитка, замер, потрясенно смотря на женщину, вспоминая, как укусил ее в порыве страсти. Схватившись за голову простоял пару минут, решая, что делать дальше. Не придумав ничего лучше, подошел и накинул на нее большую кофту, которая валялась рядом на кресле. Развернувшись, ушел. Ушел туда, где когда-то все началось.
Он прекрасно понимал, что за свои ошибки надо отвечать, поэтому сразу отмел идею убежать. Решение было принято только ближе к ночи. Он не бросит ее. Обучит и будет контролировать. Он не забыл, что дал ложную надежду. Но ложную ли? Без сомнений, было заметно, что он нравится ей. Можно было даже сказать, что она влюблена в него. Но вот нравится ли она ему? Поразмыслив, он дал четкий ответ самому себе: «Да». Но… Он —вампир. Порождения дьявола. А она хоть почти и стала такой же, но осталась чистым, невинным ангелом, который захватил его душу, которая должна гореть в аду. Определенно, они не могут быть вместе. Барнабас просто не может испачкать своими кровавыми руками этот прекрасный и редкий цветок, который распустился при нем, показывая всю свою красоту. Уверенный в себе, он пошел к ней в комнату. Не став стучаться, тихо зашел. Неожиданно даже для него, на шею, со спины, его обняли женские руки.
— Джулия…
— Да? — тихо проговорила она, сильнее прижимаясь к нему, будто ища опору.
— Мы не можем быть вместе.
— Что? Почему? — шепотом спросила она и встала перед лицом, немного нагнув голову.
— Я не смогу любить тебя. Ведь я — монстр, у которого нет сердца. Поэ…
Не дав ему говорить, новоиспеченная вампирша произнесла, положив ладонь ему на лицо:
— Правильно. Твое сердце у меня. Я ведь теперь такой же монстр как и ты, — после этой фразы, она поднялась на цыпочки и нежно его поцеловала. Немного подумав, Барнабас ответил, плюнув на все и думая, что она права. Положив руки на талию, подвинул ее к себе, понимая, что теперь не останется один. Никогда.
Так они стояли, обнявшись у большого окна, смотря на небо, в котором сверкали мириады звезд и огромная луна, которая, казалось, светила именно для них. Для тех, кто наконец дождался своего счастья, спустя годы и трудности…
