Уличный танцор

      Ара выскакивает на улицу, удерживая в руках своё добро, встречаясь взглядом с недовольным лицом друга, облокотившимся об машину, и слышит ровно дыхание Хосока за своей спиной.       — Крутая тачка, — вырывается у него.       Она хмыкает его наивности. Такой простак, и даже слегка наивный, вызывает не надменность, а скорее забаву. Крутая, не просто крутая, а шикарная. Она помнит, как их компания обмывала новую модель BMW Чимина почти неделю.       — Что ты поплёлся за мной? — вырывается у неё вопрос.       — Как приличный парень, у которого ты провела ночь, я обязан проводить тебя, — солнечная улыбка озаряет вновь его лицо.       — Дурак, — шипит красотка.       — А ты всё так и бежишь от обычной жизни…       — Ты задолбал говорить загадками, — не может отвести от него глаз и в то же время шипит от недовольства.       — Ты даже и дня не протянула в моём обществе, желая поскорее окунуться в свой мирок: денег, клубов и шмоток, — его спокойный тон уже выводит её из себя, а нервы и так ни к чёрту.       Упрямые взгляды друг на друга, сопровождающиеся молчанием, не раздражали, а словно окунали их в неслышимый диалог. Она всё не может забыть то чувство лёгкости, которое испытала в его руках, а он всё так же желает помочь ей освободиться.       — Ты думаешь, я не смогу продержаться в твоём мире? — щурит она глаза. — Это вызов?       — Нет, просто констатация фактов, — пожимает он плечами, замечая, как к ним приближается парень, приехавший за Арой.       Их разговор начал давить на психику друга, не желавшего больше оставаться в стороне. Неприятное чувство разливалось по венам, видя её с другим. Вроде такая же резкая, но в нотках голоса произошли изменения, принося что-то новое, незнакомое для него. Именно это и пугало его подсознание.       — Что здесь происходит? — задаёт он вопрос. — Ара, кто это? — изучая взглядом Хосока, он хмурит брови.       — Неважно, — отмахивается она, продолжая сверлить взглядом танцора. Именно не важно, потому что сейчас сядет в машину и уедет, стараясь забыть этот день, как очередную глупость. Но только не сейчас. Не желает отпускать так всё просто. Азарт? Возможно. Но возможно, и что-то большее, то, о чём пока и сама не догадывается.       — Поехали, — напряжение в голосе Чимина выдавало его раздражение, и, хватая красотку за локоть, отводит её в сторону машины. Им двигало желание спрятать её от странного парня, словно он способен похитить Ару. Да, просто друзья-любовники, но разве он теперь не может её присвоить себе, хоть и не обязывали друг друга ни к чему.       — Подожди ты, — отмахивается девушка, вырывая руку из сильных пальцев.       Уводя её, он и не догадывался, что у неё были совсем другие планы. Нет. Она не собиралась так просто сдаваться. Просто так отпустить этого танцора она уже не желала. Задел за живое, распыляя внутреннюю бунтарку. Пускай теперь мучается, раз решил так поиграть с ней. Она докажет, кто она такая. Всучив свои вещи Чимину, гордой походкой, пускай и в шортах Хосока, она приблизилась к солнечному парню, заглядывая в его глаза.       — Я принимаю вызов, — тыкает его в грудь острым пальчиком.       Немного больно, но не подавал вида и лишь улыбался этой девочке, которая пытается вести себя как взрослая. Наблюдал, как не спеша направлялась обратно к своему дружку, сверлившим его взглядом. Её волосы блестели в лучах солнца, в переливах отдавая лёгким пепельным оттенком. Такая необычная, забавная и непредсказуемая, вызывала улыбку. Знает ли она, что за её безразличием и колкостью скрыто намного большее? Ещё нет. Но зато он уже знал, где её чувства проявляются на самом деле. Не видя её глаз, он почувствовал нежную душу девушки, когда отдалась ему. Танец раскрывает намного больше, чем обычные слова.       Чимин прикрывает дверь за красоткой в мужских шортах, бросая последний взгляд на подозрительного парня, молча наблюдавшего за их действиями. Усевшись за руль, заводит машину и, с рёвом мотора пуская дым, срывается с места. Скорость и простор улиц. Молчание в данном случае не давило, а расслабляло, позволяя обоим спокойно блуждать на просторах своих мыслей. Осознание своего раздражения именно к парню возле подъезда пришло в голову Пака слишком резко. Вроде, что тут такого? Он не в первый раз оттаскивает Ару от парней и при этом не напрягался, но сейчас было другое — то, что разъедало его, словно кислота. Она вела себя с ним как и со всеми остальными, но только и сама не подозревала, как её выдавали искорки в глазах, и теперь это не давало покоя. Почему она словно светилась рядом с ним?       Парень нервно постукивает пальцами по рулю, отчеканивая удары сердца. Чем и привлекает внимание красотки, которая уже давно бросала на него косые взгляды. Его взгляд и манеры вождения выдавали его раздражения. Да, она знала его повадки и порой вспыльчивость характера, но сейчас в нём было что-то другое. Состояние, не подходившее его прекрасному лицу, искажая его. Напряжённое молчание уже давило на них обоих.       — Может, прекратишь уже злиться? — сложив руки на груди, не выдерживает красотка.       — А может, хватит уже совершать глупости?! — рычит парень.       — Как будто я специально их совершаю!       — Тогда кто тот парень?! Почему ты в его одежде?! Ты с ним спала?! — последний вопрос явно мучил его сильнее.       — Ведёшь себя словно ревнивый парень! Можно подумать, ты меня любишь!       Резкая тишина после её слов. Чимин нервно сглатывает и отводит глаза, переключаясь на дорогу. И что это значит? Догадки кажутся полным бредом, не желая воспринимать реальность.       — Твою мать, — тихое ругательство Ары и подчинение обстоятельствам. Лёгкие догадки были, но всё списывалось на бред воображения. Тишина висела в воздухе, словно каждый старался собрать разлетевшиеся мысли. — Как давно? — она не смотрит на него, а только подсчитывала количество мимо проезжающих машин.       — Уже полгода, — старается сообщить Пак ровным тоном.       — Фак, — выдыхает девушка, прикрывая лицо ладонью. — Почему ты раньше ничего не сказал? — скорее раздражение, чем беспокойство о его внутреннем состоянии.       — А что бы изменилось? — он продолжал смотреть вперёд, слегка ускоряя скорость.       Действительно, что бы изменилось? Ничего! Надеяться, что её сердце тут же оттает — глупо. Она не воспринимает любовь, не желая испытать этот опыт на себе. Даже сейчас её напрягало чувство обременённости за чувства, как она считала, друга. Глупо было с его стороны так оступиться. Да и он сам явно понимал это. Только никто же не подвластен собственному чувству. Ты можешь всеми силами сопротивляться, но только невозможно обмануть самого себя, пытаясь отвести глаза на происходящее. Вот и Чимин попал в эту ловушку, неподвластную чувствам. Утонул, когда целовал её сладкие губы, прикасаясь к бархатной коже. Испытал то, что невозможно контролировать разумом. Молил отпустить, не понимая того, что было уже слишком поздно.       Молчание — это лучшее, что они могли преподнести друг для друга на данный момент. Да и что сказать, когда один из них не способен ответить взаимностью, причиняя большую боль. Любить больно — это то, что понимали оба, но только один это познал сам на себе, а другой старательно избегал подобного.       Камешки слегка похрустывали под весом машины, когда они подъехали к воротам особняка семьи Хан. Ара не спешила покидать салона, понимая, что должна хоть что-то сказать другу, даже, возможно, поддержать. Ведь вроде так должны поступать друзья? Жаль, они не знают, как должны вести друзья друг с другом. Способны оценить товар, но не цену дружбы.       Чимин словно почувствовал её состояние:       — Ты ничего не обязана мне отвечать, — сказал и тут же сам сжал руль с силой до белых костяшек.       — Идиот! — рявкает девушка. — Зачем ты позволил себе это, прекрасно зная меня?       — Дура, и без тебя знаю.       Зачем повторяет вопрос, который он задавал себе неоднократно?       — Значит, ты сам знаешь…       — Знаю, — прерывает, не давая ей возможности договорить.       Ещё как знал, не зря же боролся все эти полгода, словно вырабатывая иммунитет. Усиленные попытки оказались пусты, как и её сердце. Она не подпускала и на шаг, ставя плотную заслонку к своим чувствам. Но всё же маленькая надежда тешила душу, надеясь, что невозможно всю жизнь быть такой бесчувственной. И сегодня его надежда подтвердилась, только не с ним… Её взгляд был направлен на простого уличного парня. Только чем же тогда он хуже него?       — Чимин, — очень осторожно произнесла девушка, сжав его напряжённую руку на руле. Она честно пыталась подобрать слова, забывая о своей колкости. — Слушай, я…       — Не стоит, — он оценил её старания, прекрасно зная характер роковой красотки, только не хотел ничего слышать. Ему ещё предстоит бессонная ночь впереди для принятия серьёзного решения в его жизни.       Ара не стала навязываться и, просто бросив взгляд на парня, удалилась из его машины. Мысленно надеясь, что и из его души.

***

      Громкие крики матери Ары, наверно, можно было услышать за много километров от их особняка. Её лихорадило от выходки дочери, перешедшей все границы.       — Последняя капля, Ара! Это была последняя капля моего терпения! — кричала Хан Мэй.       Ара и без неё понимала всю сложившуюся ситуацию и пока старалась вести себя как примерная дочь, молча выслушивая истерику матери и душившее молчание отца. Ей было плевать на крики матери, а вот недовольный взгляд отца действительно давил на психику. Истинную вину чувствовала только перед ним.       — Ты хоть понимаешь, как нам пришлось извиняться перед партнёром отца и его сыном?! Такое унижение и непристойное поведение просто возмутительны! Ты хоть собираешься сказать что-нибудь в своё оправдание?! — высокий голос матери разлетался по всему холлу.       И что она хочет узнать от неё? Что не собирается скакать перед ней на цыпочках, выставляя себя примерной девочкой? Её уже тошнило от притворства. Но только что она может? Вынуждена всю жизнь подчиняться, а не просто жить. Нет, она любила свою богатую жизнь, давайте только ей деньги, обеспечивая свободой. Или это уже слишком эгоистично? Да плевать! Дайте только право выбора.       Она молчала, не желая отвечать, сдерживая таким образом свой язычок, способный наговорить гадостей.       — Опозорила нашу семью, припёрлась в каких-то обносках и ещё имеет наглость не отвечать мне! — не могла угомониться мать.       — Мэй, — спокойным голосом остановил её отец Ары, — хватит. Я сам поговорю с ней.       Хоть тон отца был спокойным, тем не менее, он заставил заткнуться мать, а дочь ощутить вину с ещё большей силой. Желание зажаться в диван всем телом, опущенные от стыда глаза и ломание пальцев, словно, как в детстве, когда она разбила самую дорогую вазу. Только тогда её просто пожурили за проступок, но сейчас перед ним сидела не та маленькая девочка и мало будет просто помахать пальчиком перед носом и сказать: «Ай-яй-яй».       — Ара, я надеюсь, ты даёшь отчёт своим действиям? — сложив перед собой пальцы, он смотрел в упор на дочь.       — Понимаю, папа.       — Значит, ты понимаешь, какой урон нанесла бы, если бы Джин не выставил это как шутку.       А вот сейчас она была действительно удивлена. Неужели этот пижон не побежал жаловаться папочке? Что же, похвально.       — Я виновата, отец, прости.       — Ты можешь объяснить свои действия?       — Пап, — она, наконец, набралась смелости посмотреть ему в глаза, — я не хочу быть в ваших руках словно кукла, не имеющая прав. Я понимаю, как сильно провинилась в этот раз, но прошу, перестаньте и вы давить на меня. Дайте мне возможность разобраться в себе.       — Сколько тебе нужно времени? — не задавая лишних вопросов, просто спросил отец, наблюдая за серьёзностью глаз своей дочери. Она напоминала ему себя в её годы. Тот же взгляд и уверенность. Все когда-то нуждаются в желании познать что-то для себя, и его дочь не исключение. Разве он имел право лишить её этого?       — Месяц, дайте мне месяц.       — Но что… — хотела возразить мать, но отец тут же прервал её одним жестом руки.       — Хорошо, Ара. Я даю тебе ровно месяц, и как только он заканчивается, ты принимаешь решение, если ты не определяешься, то безоговорочно принимаешь мои условия.       Ара едва сдерживала улыбку от радости и обошлась лёгким кивком в знак подкрепления их уговора, хотя тревога беспокоила сердце.       Ара ещё раз благодарит отца и покидает комнату, желая сменить одежду и хорошенько отмыться.       Дождавшись, пока дочь скроется из поля зрения, мужчина откидывается на спинку кресла. Потрепала нервы маленькая проказница. Честно признаться, он не смог сдержать улыбки, узнав о её выходке, этим она пошла в него. Знала бы она, сколько он сам вытворял по молодости. Возможно, именно поэтому он так часто закрывал глаза на её баловство и фокусы.       — И это всё? — возмущённый голос жены выводит из воспоминаний. — Вот так просто?       — Да, Мэй, вот так просто. Мы должны уважать её чувства.       Кто сказал, что богатый бизнесмен не может быть чутким? Богатство и власть не может всех испортить. Кто-то ещё старается удержать облик человечности. Кто знает, может, Ара пошла именно в отца?