поцелованный солнцем

Бэкхён ставит перед ним цветную коробку и улыбается своим прямоугольником, в котором Чондэ, наверное, может увидеть свое отражение. — Красить волосы умеешь? — Что? — Покраситься хочу. В рыжий, — Бэкхён запускает пальцы в свои блондинистые волосы и ворошит их, превращая в гнездо. — Так умеешь? — Каждое воскресенье в салоне подрабатываю, ага. — Ну хорошо, что не в церковь ходишь, иначе бы сжег меня, как только закончил красить. Чондэ усмехается, потому что шутки про церковь и Бэкхёна — довольно обширная область, однако его ухмылку стирает с лица вид парня, снимающего с себя футболку. — Ты серьезно что ли? — Конечно. Я так посижу, ты не против? Не хочу пачкать ничего. Хочется ляпнуть, что у Чондэ есть планы получше, чем малевать чужие волосы и лицезреть голую спину Бэкхёна, но он лишь берет в руки коробку, чтобы найти инструкцию. — Эта хрень ведет к облысению, ты в курсе? — Жизнь с тобой, Ким Чондэ, ведет к облысению, — огрызается Бэкхён, отбирая у него краску, чтобы оттуда все вывалить на стол. Он так долго рассматривает тюбики и бумажки, распаковывает кисточку и перчатки, что Чондэ не выдерживает, отталкивает его в сторону, говорит поставить стул в ванную, постелить под него что-нибудь. Бэкхён удивительно долго ищет по дому ненужные листы бумаги, которые можно запачкать, — к тому времени, как заканчивает раскладывать их по полу, Чондэ уже нетерпеливо пинает его несколько раз, чтобы поторапливался. — Держи, — пихает без сорока минут рыжему миску с краской, чтобы надеть перчатки. Бэкхён ставит её на раковину, убегает из ванной, возвращается с зеркалом, на что Чондэ строит скептическое выражение лица. Тот не обращает внимания, ставит зеркало на стиральную машинку, садится перед ним и командует начинать. Чондэ дает ему подзатыльник. Весь процесс удлиняется еще минут на десять, потому что Бэкхёну то надо в туалет, то щекотно рядом с ушами или Чондэ, видите ли, строит смешные рожи, пока красит. В конце концов, ему приходится успокоиться после угрозы покраски в рыжий его заднего прохода путем проникновения туда кисточки. — Надо признать, твои методы убеждения бесподобны. — Я надеюсь, мои методы окрашивания волос отвратительны. — Вряд ли хуже, чем у Сехуна. Они вдвоем трясутся от едва сдерживаемого смеха, вспоминая зелёные полосы на голове Чанёля, и Чондэ случайно мажет кистью по голой спине. В голове всплывает пунктик о нежелательном попадании краски на кожу, и он незаметно вытирает пятно прямо домашним свитером, потому что, во-первых, он домашний, во-вторых, иначе Бэкхён снова начнет двигаться. — Я сочувствую тому, кто тебя осветлял, ты же, наверняка, чечётку отбил там прямо в салоне. — Ты все или нет? — Да. Иди гуляй полчаса, потом смоем. Бэкхён срывается с места по направлению к туалету, и звонкий смех Чондэ оглушительно раздается ему вслед. \ После долгого молчания, в процессе которого Чондэ выбирает себе свитер в магазине, а Бэкхён предлагает ему футболки с тупыми («Они клёвые!», — возражает рыжий) принтами, Сехун выдает: — Хён, а может ты и меня… Ответом одновременно: — Нет. — Он угрожал, что засунет мне кисточку в задницу, так что я бы не советовал. — В следующий раз я просто опрокину миску на твою тупую голову. — Так значит, для меня будет «следующий раз»? — Когда побреешься налысо, тогда и будет. Сехун делает то самое выражение лица, которое появляется у всех их друзей во время их перепалок, и предлагает оставить их наедине. Чондэ настоятельно просит этого не делать, а после сам сваливает от них в примерочную, в последний момент все же не_возвращая на место футболку, предложенную Бэкхёном. — Как вы живёте вместе? — Мы выживаем. — С таким скилом в насиловании мозгов, как у вас, неудивительно, — кривится Сехун. — Ты, кстати, когда рыжий, кажешься остроумнее. — Я, когда рыжий, — поцелованный солнцем. Всё хорошее во мне начинает сиять ещё ярче. — Так про веснушки говорят, вообще-то. — Чондэ тоже так сказал, в итоге, я его переубедил. Хочешь послушать как? — Воздержусь, — Сехун слишком научен жизнью, чтобы на такое попадаться. Бэкхён только пожимает плечами, мол, мое дело предложить, и напяливает на себя солнечные очки — ярко-жёлтые. Он вертит головой перед зеркалом и достает телефон, чтобы сделать селфи. Сехун влезает в кадр рукой, делая пальцами «козу» у затылка Бэкхёна. Тот улыбается еще шире и щелкает себя. Чондэ выходит из примерочной со всей одеждой, что туда брал, кроме футболки, и несет прямо на кассу. Бэкхён надевает ему на голову солнечные очки и говорит, что деньги за них вернет дома. \ — Ты сможешь нарисовать мне веснушки? — Я смогу написать на твоих скулах «бестолочь». \ — Рыжий! — восклицает Чанёль и радостно взъерошивает его волосы, проходя мимо. — Я люблю рыжих. Особенно рифму про бесстыжих. Бэкхён лыбится в ответ, заявляя: — Все любят рыжих. Чондэ спит, положив голову на спинку дивана. Он все ещё сидит на ногах Бэкхёна после попыток поиздеваться, и тому приходится лежать и лежать смирно. Из кухни раздается голос Сехуна, он спрашивает, кто будет чай. — Не думаю, что я смогу что-либо пить в такой позиции. — Я могу попробовать его поднять? Бэкхён пропускает слова Чанёля мимо ушей и хмурится, смотря на Чондэ. — Моя коленка упирается ему прямо в задницу, как он может спать? — Как ему удалось заснуть? — Я начал спорить, что он не сможет удержать меня в лежачем положении весь вечер. Приходит Сехун и пихает Чанёлю одну из кружек. Тот обжигается конечно же, тут же ставит её на стол, пока О комментирует ситуацию: — Собственно… Чего ты еще ожидал? — Если честно, немного другого. Последующую паузу не заполняет объяснение Бэкхёна, и взгляды Сехуна и Чанёля пересекаются, пока они закатывают глаза. — Я вас в загородный дом привез, чтобы вы мне его украсили, а не сидели друг на друге. — Технически, нас привез Чондэ. Да и расслабься, сейчас, вон, этого поднимем и расклеим постеры твоим старикам. — У них годовщина, имей уважение, Бэкхён. — Рыжий — бесстыжий. Сам сказал, что любишь это. — Буди его, хён, — требует Сехун. — Вам еще уезжать рано утром. — Да хорошо-хорошо. Бэкхён мучительно кряхтит и скрипит, пока приподнимается на локтях. Пару раз дрыгает левым коленом. И затем начинает орать. — ЧОНДЭ-Я! ЗЕМЛЯ ВЫЗЫВАЕТ ЧОНДЭ! СПЯЩАЯ КРАС- нет, ты не подходишь под такое описание. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ… Чанёль едва не проливает на себя содержимое кружки и матерится на Бэкхёна, но тот больше занят просыпающимся на нем человеком. Чондэ теряется в пространстве первые пару секунд, а затем со всей силы захлопывает своей подушке рот. — Ты придурок, — шипит он и получает в ответ чужой язык на своей ладони. Они начинают надувать шарики только к полуночи, и Чондэ портит один намеренно — лопает его прямо за спиной Бэкхёна. \ [01:54] ты забыл дома свои трусы [01:56] Ты же в курсе, что у меня их больше, чем одна пара? [01:56] чондэ. [01:57] это *те самые* трусы [02:00] …С динозаврами? [02:00] да [02:01] твои счастливые трусы с разноцветными динозаврами, без которых ты никуда не ездишь. [02:02] Во-первых, они не счастливые. Их подарил мне ты, и они мне не нравятся [02:02] Во-вторых, я не забыл их, а выложил из внутреннего кармана, куда ты снова любезно их запихал [02:02] Хоть бы выбрал другое место, что ли… [02:03] но они классные :( [02:03] В прошлый раз Минсок-хён не мог перестать ржать надо мной в отеле рано утром, и мы опоздали на важную встречу. [02:04] Погоди-ка [02:04] Что ты делаешь в моей комнате [02:06] я просто занес вещи, которые высохли после стирки [02:07] Ты и стирка? [02:07] Ах, Бэкхённи… [02:07] Что, уже соскучился? [02:07] Меня нет всего несколько часов [02:08] …тупица [02:08] в следующий раз оставлю твои носки вонять в корзине. [02:08] надеюсь, ты утром проспишь [02:09] И тебе сладких снов, я скоро вернусь домой, не переживай :") [02:09] можешь оставаться там, пока не развалишься [02:11] спокойной ночи. \ Бэкхён выключает телевизор после часового поиска чего-нибудь интересного и с ногами забирается в кресло. На нём свитер Чондэ, потому что вся его теплая одежда слишком далеко, сейчас лето, он не был готов к холоду в квартире, да и, если честно, он уже придумал себе достаточно оправданий. Нужный самолет приземлится в Сеуле еще только через час, но Бэкхён ждал весь день, до сих пор ждет и чувствует себя немного жалко, но это перебивается чувством скуки. В конце концов, он берет книгу, оставленную Чондэ на журнальном столике, и пытается читать, надеясь, что текст достаточно интересен (не зря ведь его игнорировали ради этого большую часть прошлой недели). Когда в замочной скважине вертится ключ, Бэкхён уже перебрался на диван. Он просыпается, когда открывается дверь, но двигаться не спешит, потому что ему слишком тепло и уютно, чтобы вставать. Он слышит шорох одежды, слышит шаги. Бэкхён чувствует холодный нос Чондэ на своем подбородке, когда тот наклоняется к нему и целует, не утруждая себя тем, чтобы подойти с другой стороны. К утру в городе снова поднимается жара, а свитер отправляется в стирку. \ Чанёль выглядит настолько равнодушным, что Бэкхён невольно задумывается, стоило ли позвать Сехуна вместо него. Некоторое время они пьют кофе в тишине, пока один из них нервно дергает коленкой, а второй все еще не выглядит впечатленным. — Скажи уже что-нибудь. — Я хочу быть свидетелем. Бэкхён пинает его так, чтобы было понятно, насколько он сейчас бесполезен. Чанёль ругается вслух, но довольно тихо, потирая место удара. — Я не понимаю, что не так. Скажешь, что не спал, обсудите и начнете встречаться. Ну, знаешь, как нормальные люди. — Мы в каком-то смысле… уже. Вроде как. — А? На лице Чанёля такое выражение лица, что Бэкхён сам перестает быть уверен, что он понимает, о чем говорит. На протяжении последующих минут пяти ему приходится смотреть только на свой стаканчик, по-всякому вертя его в руках. — Был такой момент, когда я сказал ему, что мы живем, словно старая женатая пара, и он ответил, что для этого нужно пройти хотя бы цветочно-конфетный этап, — Бэкхён чувствует, что краснеет. — Я предложил, что буду приносить домой цветы, а он — конфеты. — Распределение обязанностей — шаг к мирным отношениям. — Заткнись. Они синхронно отпивают кофе: один ухмыляется в свой стаканчик, у второго глоток скорее как нервный рефлекс. — Так вот, Чондэ ответил, что согласен. Или вроде того? Я переспросил его, и он сказал, что розы принимает не чаще, чем раз в три месяца, а еще не любит держаться за руки на людях. Потом он рассказал мне о своем парне, который слишком любил обниматься, и добавил, что мы с ним похожи. Я пошутил, что у него есть свой типаж, но кивнул он абсолютно серьезно. — Окей… Вы разве не всегда так «шутите»? Не так, но… о боже, вы разговариваете слишком много, чтобы ваши перепалки можно было как-то обозначить. — Нет, послушай, мы ходили за шмотками в магазин. И я попросил его купить очки, про которые он чуть не забыл, — Бэкхён вытирает кофейную пену с верхней губы. — Продавщица пожаловалась, что ей бы тоже хотелось друга, который мог покупать для нее что-то в долг. И тогда Чондэ поправил её, сказав, что покупает очки для своего парня. — Не похоже на него. — Он сказал это с ухмылкой на лице и смотрел на меня, пока я был слишком далеко, чтобы его слышать. Ко мне просто потом подошёл Сехун с вопросами о том, что он пропустил. Чанёль издает ноющий звук и закатывает глаза. Его красные волосы торчат во все стороны, открывая лоб, а очки на носу сползли слишком низко. — Я устал от вас. — Все еще не помогаешь. — Просто поговори с ним. Тем более, что он уже здесь. Бэкхён даже не оборачивается, пока Чанёль с широкой улыбкой машет во всю дурь Чондэ, чтобы привлечь внимание. («Меня ты не был так рад видеть.» «Он — мое спасение, так что отвали.») — Ну, вы тут обсудите свои поцелуи, а я пойду закажу нам всем что-нибудь ещё. Чондэ едва не скидывает пиджак, который снимал, на пол, замирая на месте, но в последний момент реагирует Бэкхён, хватая одежду одной рукой. Немые сцены не всегда такие смешные и полные смысла, как в пьесах или кино. — Я тут, в общем-то… — Бэкхён-а. — Не разговаривай со мной, Чондэ. — Ты не умеешь притворяться спящим. Бэкхёну кажется, что его волосы сейчас загорятся, а чувства проступят на скулах теми самыми веснушками, которые есть у всех по-настоящему рыжих. — Почему тебе так сложно ответить действием на мои слова? — Твой флирт — это не слова, это целое выступление. Я люблю слушать до конца. Они сидят молча, и Чанёль возвращается за столик, потому что у стойки слишком много народу, чтобы там просто так стоять с тремя стаканчиками в руках. Чондэ рассказывает о своей командировке и в сотый раз обещает познакомить их с Минсоком. Бэкхён делает вид, что не слушает, на самом деле, впитывая каждую деталь вкупе со звонким смехом и вкусом своего кофе. \ — Я хочу перекраситься. — А как же твоя теория про «поцелованный солнцем», которой ты вытряс мне все мозги? — Я и без того поцелованный. Сейчас буду дважды. Чондэ на вызов со сцены отвечает сразу и улыбаясь.