… И торчащего лезвия катаны в двери комнаты Робина.
— Нет, ну эти двое точно для друг друга созданы…— подумал про себя БистБой, тихо хохотнув и направился дальше вперед по коридору. Он хотел зайти на кухню, попить и умыться холодной водой, чтобы окончательно очнуться, но как-то само собой ноги остановились у двери комнаты, в которой жила Марков. Сами собой нахлынули и воспоминания, связанные с этой комнате. С улыбкой на лице он вспомнил, как однажды он просто зашел к ней в комнату, а она тогда переодевалась. Шуму было на весь штаб. Голове, правда, было очень больно, поскольку Терра пару раз заехала по ней расческой и маленькими камнями. Но в основном зеленокожий, естественно, не пожалел о своём проступке, а даже наоборот. Перед сном он частенько вспоминал этот момент и сладко засыпал. Да, не смотря на то, как Тара сильно отталкивала от себя Гарфилда, им порой удавалось просто поговорить по душам в этой самой комнате. Разговоры начинались обычно с того, что Гарфилд сам сюда приходил, когда она была одна, и говорил какую-нибудь бестолковую фразу, например: «Неплохо мы сегодня отмутузили тех придурков», или «Сегодня вечером небо очень красивое. Не думаешь, что это то самое время для романтики?» На такие фразы Терра отвечала коротким смешком или каким-нибудь подколом, но парень из-за этого не терялся, как последний ботаник-девственник. Он чувствовал себя с Террой как с родным человеком, с ней было спокойно и как будто он предусматривал, как она ответит на ту или иную фразу. Как будто был знаком с ней целую вечность и знал её как свои пять пальцев на руке. БистБой толкнул несильно рукой дверь и та распахнулась, открывая вид на тусклую и пыльную комнату. После Терры здесь не осталось ничего, почти никаких её вещей. От этого комната и казалась мрачной. А казалось совсем недавно в ней царила необычная атмосфера, которая согревала его душу. А сейчас такого нет. И никогда уже не повернуть то время вспять, чтобы снова насладиться теми моментами, когда на душе тепло, спокойно, в Джамп Сити мирно, никому не угрожает никакая опасность и можно спокойно смотреть на звезды… Не сказать, что сейчас дела в городе очень плохи. Скорее наоборот, все очень даже хорошо. Воришки или какие-то мелкие преступники порой попадаются, но справиться с ними — дело на пять минут, а уж тем более Титанам и потеть не стоит. Осмотрев почти пустую и «мёртвую» комнату, Гарфилд сел на кровать и снова тяжело вздохнул. Парень ощущал себя так, будто он снимается в какой-то драме, которая наполнена мрачной атмосферой. И почему-то все происходит именно с ним, именно с его семьей, именно с семьей Титанов. Сколько раз Титаны впутывались в такие передряги, после которых переживания и стресс длятся долгое время? А сколько они пережили до этого? До того, как стали целой семьей супергероев? Взять к примеру ту же Старфаер. Она сбежала со своей родной планеты из-за сестры. Ей пришлось бросить все, покинуть родной дом, чтобы спастись, ужиться совсем на другой планете. А Рейвен? У Рейвен ведь детство прошло ещё хуже. (Шуточки про «её мама сделала это с Сатаной» можно даже и не вспоминать.) Робин, Синий Жук, Киборг, в конце концов… Терра. Почему это происходит все именно с ними? Почему так больно приходится именно им? Почему так не заслуженно? Мысль за мыслью вовсе сбивала с толку Логана. В голове буквально сидит какой-то робот, который контролирует мысли и специально зацикливает их только на одном, мол: «Скорби об этом всю жизнь и плачь, как маленький мальчик.» Зеленокожий от усталости плюхнулся на кровать животом, уткнувшись носом в подушку. Пахнет Террой, землей и шампунем с ароматом клубники и персика, который она использовала каждый день. Такой родной запах снова заполнил его легкие, что на секунду показалось чувство облегчения. Душевные раны на сердце этим не залечишь, но стало действительно легче. Он запустил свои ладони под подушку, чтобы устроиться поудобнее. Однако парень нащупал под ней что-то твердое. От любопытства он встал с кровати, поднял подушку и увидел какую-то книгу, что лежала под ней. — Что это? — парень откинул подушку и взял подозрительную книгу в руки. Обложка была кожаной, на ней не было никаких подписей или рисунков. Да и сама она на книгу похожа не была, скорее на записной блокнот, ежедневник, или даже…… дневник?
Дневник Терры? Терра вела дневник, когда была с Титанами? Странно об этом думать даже. Хоть Терра и была девчонкой, но на вряд ли она стала бы увлекаться подобной «розовой девчачьей ерундой». Это не в её стиле каждый божий день писать в дневнике о том, что происходило, что она ела и прочий бред. Ну не в стиле Тары это. БистБой в какой-то степени засомневался, а стоит ли вообще открывать его и бессовестно начать чтение строк, которые, возможно, Терра бы не хотела, чтобы их прочли. Но все же парень открыл его, усевшись обратно на кровать, поджав ноги под себя. И он, затаив дыхание, начал читать текст, написанный в этом дневнике на самой первой странице аккуратным, красивым и разборчивым почерком: Я Терра. Мне всего лишь 14, но за все свои прожитые годы я многое поняла о жизни в этом чертовом мире. Мир ужасен. Он насквозь пропитан грязью. В людях много ненависти и той же грязи. Никогда не думала, что они могут быть настолько озлобленными, стереотипными и боязливыми к чему-то сверхъестественному или не подвластному обычным людям, пока мне не исполнилось 12 и у меня не начали проявляться способности геокинеза. Тогда то все и началось. Люди начали бояться меня, моей силы и того, на что я могу быть способна и что я могу сделать. Мои собственные родители, которые шептали мне, перед тем как я усну, «Сладких снов, доченька, мы тебя очень сильно любим» или читали сказку на ночь, тоже струсили. Мои родные родители, которые меня вырастили, меня же и испугались, назвали «Подкидышем», сказали мне: «Ты не наш ребенок!» и выкинули из дома, как собачонку. Мне ничего не оставалось делать, как скитаться по деревням, подрабатывать и жить в самодельном каменном шалашике со страхом и надеждами, как бы ночью не зарезали или не схватили, пока я сплю. У меня никогда не было друзей. Все, и девочки, и мальчики моего возраста и младше боялись меня, кидали в меня камнями и кричали: «Уходи, ведьма!». Мне не к кому было обратиться за помощью, потому что на меня смотрели либо как на мусор, либо как на чудовище, пришедшее с леса с целью полакомиться человеческим мясом. Все, на что я была способна, кроме как делать из земли всякие шалашики для ночевки, это плакать и мечтать, что когда-нибудь наступит день, и меня заберут отсюда, у меня будет дом и семья. Но с каждым днем становилось всё хуже и хуже… В тот злополучный день я сидела у детской площадки и считала мелочь, чтобы купить себе поесть. Я встала с земли и резко почувствовала боль в виске, поскольку кто-то из тех спиногрызов, что доставали меня, кинули в меня весьма неплохого размера камешек и стали громко гоготать, получив удовольствие от того, что я упала, обронила всю с трудом накопленную мелочь и не смогла заступиться за себя. Правда, насчет последнего, они весьма ошиблись. Я тогда очень сильно разозлилась, встала просто кинула в них булыжник. Осознание того, что я натворила, пришли только тогда, когда вокруг меня собрались их родители и другие жители этой деревни с вилами и палками. Я бежала от них. Бежала так быстро, как только могла. Но все же они меня догнали, когда я снова упала, споткнувшись о какой-то камень. Ненавижу свои способности. Без них я была бы простой девочкой. У меня бы были друзья, семья, спокойная жизнь в конце концов. За что меня этим наградили? Самое интересное началось тогда, когда меня связали, избили палками, а потом привязали конец веревки к кузову машины и начали катать по кругу. Люди, стоящие рядом, так же кричали: «Умри, ведьма!», «Тебе не место в этом мире!». Я кричала, плакала, молила их о пощаде, просила их прекратить это безумия, даже просила их всех прощения за то, что родилась, но меня никто не слышал. Всем было плевать на то, что я хотела жить точно так же, как и они, хотела быть точно такой же, как и все простые люди. А потом, как громом ударило, явился он. Когда я открыла глаза, все, кто причинил мне боль, были уже мертвы, а среди них стоял человек с катаной в руке, испачканной в их крови. Это был Слэйд, или, как он представился мне позже, Дефстроук. Он предложил мне помощь. И я согласилась, поскольку мне точно не куда было идти. И я даже не пожалела тогда, когда узнала, что он из себя представляет, как личность. Да, он был наемником, но он спас меня, приютил и не выбросил. Как говорится, «на вкус и цвет товарища нет», так что мне было особо плевать на то, что он преступник, наемник, бывший участник какой-то там Тёмной Лиги. Единственное, что меня волновало, так это один единственный вопрос: «Зачем он меня спас?» Очевидно же, что просто так он бы этого не сделал. Значит, у него есть какие-то цели насчет меня. Но это меня пока тоже не волнует. Если эта тема и поднимется между нами, то я буду готова сделать в благодарность ему все, что угодно. Потому что он видел во мне обычного человека, а не какое-то чудовище. Но, признаюсь сразу, я никогда не буду готова к тому, что и он может меня рано или поздно кинуть. Поэтому я стараюсь не ссориться с ним, не устраивать скандалов или быть слишком назойливой. И у меня это пока получается хорошо. Я больше чем уверена, что он единственный человек в моей жизни, кто меня никогда не предаст, не использует как вещь для какой-то надобности. Ради него я сделаю все, что он только меня попросит. По крайней мере, я постараюсь. Дальше ничего не написано. На этом запись закончилась. Но это было не все, что еще было начеркано аккуратным почерком в этом дневнике. На последней странице было нарисовано красной ручкой большое сердечко, в котором были написаны все имена семьи Юных Титанов. Даже имя Гарфилда тут есть. Написано прямо рядом с именем Терры. Внизу подпись все тем же красивым почерком: «Я умудрилась полюбить своих же врагов», и так же в углу листка зелеными чернилами написаны две большие буквы «Т», что наверняка означало «Teen Titans» У Гарфилда просто не было слов. И все те вопросы его больше не волновали. Он все понял. Все прекрасно понял. Не смотря на то, что в некоторых ситуациях, связанных с ним, так и хочется сказать, что он полный дурачок, что вроде взрослый, а ведет себя, как ребенок, или что он ничего не понимает в этой жизни и только и может что веселиться, играть в приставку и сидеть в интернете, но это не так. Это все не так совсем. На самом деле Гарфилд понимал в жизни даже больше, чем все Титаны вместе взятые. Он просто не привык зацикливаться на плохом, во всем этом ищет всегда хорошее. Даже умудряется шутить, когда понимает, что он попал в полную задницу. Но сейчас ему далеко не до этого. — Терра… — промолвил БистБой с дрожащим голосом, уже на этот раз не пытаясь сдержать слезы, как привык. Он закрыл дневник, прижал его к груди, уткнулся носом в колени и начал рыдать, как маленький мальчишка. Он больше не может сдерживать свои слезы и ком в горле. Нельзя сказать, что это были слезы счастья, или слезы от того, что наконец ему стало легче и никакие вопросы больше не будут поедать его разум, но и нельзя сказать, что он теперь будет только хуже это переносить. Со временем у него все пройдет, когда он будет вспоминать запись на последней страничке этого дневника. А воспоминания о Терре больше не будут давить на него тяжелым грузом. Даже наоборот. Ведь больше он не будет думать о том, о чем он никогда не знал, потому что записи в дневнике Тары ему было даже больше, чем достаточно. Он справится.