Псих

Когда ты семнадцатилетний, образцовый сын с хорошими оценками и верными друзьями, то кажется, что всё хорошо, но когда в один не особо прекрасный момент твои родители сообщают тебе, что у тебя есть старший брат да ещё и самый настоящий псих, эта розовая реальность трещит по швам. * * * Воскресенье, а на часах 7:08. За окном ужасный дождь и день обещал быть хорошим, если бы не одна проблема, очень серьёзная проблема в виде старшего, психованного, неуравновешенного брата, который должен приехать сегодня и возможно перевернуть всю нашу жизнь. День близился к обеду, русоволосый парень сидел на белом, кожаном диване и увлечённо читал какую-то неприметную книгу. Он был немного встревожен и очень часто уходил в свои мысли, поэтому зачастую ему приходилось перечитывать тот или иной отрывок по 2-3, а то и 4 раза. Причину тревоги ждали ближе к вечеру, поэтому родители паренька ушли по своим делам на долгое время, сам же парень был крайне не рад такому сюрпризу, но в тоже время ему было крайне любопытно, почему о его старшем брате все отзываются как об отбитом психе. Как только он понял, что нормально почитать и проникнуться этой книгой ему не удастся, он решил, что хорошо бы было прогуляться, но как только он встал с дивана в дверь позвонили. Немного постояв в замешательстве и обдумывая все возможные варианты о том, кто бы это мог быть он поплелся открывать, но тот кто там стоял ввёл его в ещё больший ступор. На пороге был парень лет 25 и первое, что пришло на ум это то, что это и есть тот самый неоткуда взявшийся старший брат. -Привет. — Улыбнулся тёмноволосый. Ты Ливандер, верно? -Привет…да. — А, ты Даймонд? Немного отойдя от оцепенения сказал парень. -Ага, войти можно? Парень лишь сдвинулся в бок, давая новоиспечённому втиснуться между ним и комодом. Немного потупив, он закрыл дверь и обернулся. Чёрные как смоль волосы, тёмно-серые, почти чёрные глаза, немного пухлые губы и прямой нос. Его стиль одежды, его внешность, всё было идеальным, слишком идеальном для того, кого считают психом. Даймон в свою очередь пошёл на кухню, а так как она была первой комнатой от входной двери, нашёл он её быстро. Он зашёл и огляделся, первым делом он направился к холодильнику, но как позже выяснилось его привлекал не сам холодильник, а нож лежащий рядом. Как только Ливандер увидел, что предполагаемое и возможное оружие убийства в руках этого ненормального, он медленно и бесшумно, спиной начал двигаться к выходу, но незамеченным он не остался. Даймонд быстро обогнул стол и направился на парня, тот в свою очередь пытался придумать, что ему делать, он мог убежать, но бежать было некуда, а мог дать отпор, но тягаться с маньяком у которого в руках нож, да и который выше и сильней тебя тоже не хотелось, альтернатив не оставалось и пока Ливандер оценивал обстановку, Даймонд уже оказался прямо перед ним. В такие моменты говорят «Вся жизнь перед глазами пролетела», но даже это не успело произойти. Мысли были разные, но Дай ничего не делал, просто стоял и смотрел, но смотрел так, что казалось, что его глаза насквозь видят. Потерявшись во времени, просто стоять и смотреть друг на друга было страшно, но от его взгляда становилось как-то спокойно. Не знать как реагировать вполне нормально для такой ситуации, но забывать как дышать и отключаться от всего мира, глядя прямо своему старшему брату в глаза, было по меньшей мере необъяснимо. Было непонятно о чем думал этот псих, но в следующую секунду нож падает на пол с противным звяканьем, а Даймонд хватает ошалевшего паренька и бросает его на стол, потом быстро прижимает его к гладкой поверхности, чтобы тот даже вздохнуть нормально не мог. И вот опять, он смотрит так, что последний воздух в лёгких застревает сухими, ломанными копьями, что горло саднит так, будто в него залили раскаленную лаву. Он подается к парню. А, парень закрывает глаза от ужаса, думая, что он ударит его или начнёт душить. Но он целует его. Это было похоже на то, словно его губы обожгла молния. Он целовал грубо. Чувствуя язык темноволосого у себя во рту, парень попытался отодвинуться на что получил не доверительный рык. Поцелуй становился всё глубже и требовательней, если в начале дышать было трудно, то теперь про это вообще можно было забыть. Руки Даймонда блуждали по дрожащему телу, поцелуями переходил на шею, а потом вновь впивался в губы жадным поцелуем. Ливандер мысленно кричал, он понимал чем это может кончиться, понимал, что, то, что они делают сейчас очень неправильно, но он желал, он не мог совладать с собой, желание росло обжигающим, тугим комком внизу живота, член уже стоял колом, что было даже больно, всё его тело требовало разрядки. Когда Даймонд уже снял с парня футболку и сам остался в одних боксерах, он начал играть с сосками, чем заставил паренька залиться краской и даже немного поскулить. Он обводил языком сначала один сосок, несильно прикусывая его, после чего приходил на другой, а потом на шею и ключицы, когда Ливандер уже без стеснений изгибался под натиском старшего брата, Даймонд снял с младшего джинсы, а затем и боксеры встал на колени и проведя языком от основания до головки, взял его в рот полностью от чего Ливандер глухо застонал. «Что я делаю, господи, что? Он же псих. Он самый настоящий псих» доносилось в голове у парня, но старший двигал головой ритмично то ускоряя, то замедляя темп от чего младшему сносило крышу. После того, как Даймонд почувствовал, что парень сейчас кончит, он высунул его член из рта и повернул его к себе спиной, после чего заставил его наклониться и выгнуться в спине, парень послушно выполнил его просьбу, но вцепился в столешницу так, что на миг могло показаться, что что-то хрустнуло. Даймонд гладил одной рукой ягодицы брата, а другой заставил открыть того рот и вставил два пальца. После того как Дай решил, что пальцы уже достаточно мокрые он вытащил их из рта и резко проник в брата от чего тот, заскулил. Немного разработав анус, одной рукой он взял член парня, а другой взял его за горло и резким движением вошёл во всю длину. Ливандер вскрикнул и из его глаз полились слёзы, он просил подождать, просил остановиться, но Дай его не слушал, он вдалбливался в младшего от чего тот дергался и всхлипывал. Но боль отступала, а на её место приходило наслаждение, которое Ливандер не мог, да и не хотел скрывать, он стонал, извивался и просил ещё. Дыхание сбилось, тела сплелись воедино, стоны заглушали последние отголоски разума и здравого смысла, нарастающая пульсация внизу живота росла, а вместе с ней близился момент разрядки. После ещё парочки толчков Ливандер не выдержал и кончил старшему в руку, после чего Даймонд с громкими стонами вдолбился в брата еще четыре раза и с глухим рыком кончил в него. Они обессиленные сползли на пол, тяжело дыша и не думая не о чём. Ливандер несколько раз представлял как пройдёт его знакомство со старшим братом, но о таком он подумать не мог, а зря.