1/2 чувства

- Не спешите. Давайте начнем с самого начала. - теплым тоном рекомендует одетая в светлый деловой костюм женщина-психолог средних лет. - Что Вы почувствовали, едва увидели ее? - Сперва она мне не понравилась. Очень не понравилась. - тщательно подбирает слова Брюс Уэйн, горько усмехается. - Да что там... я сам был готов ее убить. Если об этом узнает хоть кто-нибудь, Бэтмена точно посчитают психом. Поэтому он записался к обычному психологу, сидит в мягком массивном кресле, рассматривает в светлое панорамное окно небоскребы Метрополиса и выдает тщательно продуманную жестко отцензуренную версию событий. Даже если произойдет утечка информации, это не нанесет Уэйну и сотой доли того вреда, на который способна правда. - Что изменило Ваше отношение? - интересуется психолог. - Я... - Брюс тяжело выдыхает, молчит несколько минут, глядя в окно. Психолог его не торопит. Наконец он решается продолжить свою историю. - Я и сам не знаю. Мы поговорили и я понял, что у нас с ней есть нечто общение. "Мы пытались друг друга убить и я в этом занятии весьма преуспел. Но в последние секунды своей жизни тот, кого я считал не имеющим рамок сверхсильным монстром и угрозой для жизни на всей Земле, заботился не о себе, умолял меня помочь спасти его мать. И я понял, насколько я был несправедлив." - Хорошо. - кивает доктор, делает какую-то пометку в своем блокноте. - Что было дальше? - Она подвернула ногу, я помог ей дойти до ресторана и пригласил на ужин. "Мать Супермена угрожали убить наемники Лекса Лютора. Я спас Марту Кент. А на битву с сверхсильным монстром, Супермен выступил сам и принял на себя основной удар. Герой, одним словом - герой. Черт бы побрал его героизм. " - А потом? - Мы сделали заказ и дожидались исполнения заказа. В ресторан вбежал террорист и начал стрельбу по посетителям. Она закрыла меня собой. Пуля попала ей прямо в сердце. Она умерла у меня на руках. Все произошло настолько быстро, что она даже не успела сказать мне последних слов. Ее полное имя я узнал уже после ее смерти. Всю свою жизнь я был сосредоточен на работе, посвящал всего себя карьере. У меня было много отношений с женщинами, но никогда это не становилось манией, одержимостью. Мы знали друг друга всего несколько часов. Прошло два месяца, доктор. А я постоянно думаю о ней и это мешает мне работать. Вы можете мне помочь? - У меня нет для Вас универсального ответа, Мистер Уэйн. - леди-психолог поправляет очки. - Мне доводилось видеть людей, которые любили спустя годы и даже десятки лет после ухода своих любимых. Возможно, Вам просто нужно время. Постарайтесь отвлечься, заведите отношения с юной очаровательной особой. Возможно, это поможет. А может и нет. Вы сами должны найти ответ. Я лишь могу сказать, что с Вами все в полном порядке. Все, что происходит с Вами - это очень человечно. Брюс Уэйн кивает, подымается с кресла и направляется к выходу из кабинета. Подобное этому заключение в разных формулировках он слышал уже девять раз - от девяти разных признанных специалистов психологии. Но от этого не легче. Бэтмен привык подавлять свои чувства. Бэтмен не знает, что делать с чувствами, которые не удается подавить больше, чем на пятьдесят процентов. Такое с ним впервые. Его повсюду преследует наяву образ Супермена. Ему часто кажется, что он видит его в толпе. Бежит. Догоняет. А это оказываются чужие немного похожие люди. Не тот, кого Брюс жаждет увидеть больше всего на свете. Брюс не знает, что со всем этим делать. У него впервые в жизни нет логических ответов. Психологи, как один, твердят, что он не безумен. Брюс Уэйн в этом сильно сомневается. Он размышляет об этом, спускаясь в серебристом герметичном лифте на первый этаж. Холл пятизвездочного отеля встречает Брюса небывалой суматохой и шумом. Многие люди кому-то звонят по мобильным телефонам, кто-то молится. Сперва у Брюса складывается впечатление, что он переместился в какой-то другой мир. Еще никогда в Гранд Палас не было подобной суеты, жизнь здесь течет размеренно, как жидкий мед на канапе из золотого хлеба. На второй секунде Уэйн замечает, что на всем этаже включен свет, а за окнами стоит концентрированная тьма, как ночью. Хотя когда он пару минут назад выходил из кабинета психолога, был яркий солнечный день. Логически развитый мозг тут же выдает самое вероятное объяснение. Солнечное затмение. Ничего необычного. Просто происходит солнечное затмение. В такие моменты веками начиналась некая массовая истерия. Брюс Уэйн не придает значения панике вокруг, легко пробирается через толпу к выходу из отеля, выходит на погруженную во тьму улицу. Зрелище, представшее перед его глазами, заставляет Брюса мгновенно откинуть версию с затмением. В черном небе нет светящейся солнечной короны, а вокруг, подсвечиваемые светом из зданий, лежат люди - то ли погибшие, то ли потерявшие сознание. Брюс Уэйн - единственный на улице, кто стоит на ногах. Теперь паника гостей отеля в глазах Уэйна приобретает достойный повод. Он собирается прощупать пульс на ближайшем лежачем человеке, но не успевает пройти разделяющие их пять метров. Широкая молния ударяет с неба в землю, ослепляя Брюса. Он плотно зажимает уши, но раскат грома все равно оглушительный. Когда чувства возвращаются к Брюсу, он лежит спиной на асфальте, а над ним возвышается тот, кого он хотел увидеть больше всего на свете. Только лицо у него неуловимо изменилось. Глаза криптонца горят разрушительным алым огнем. Он не узнает Уэйна. - Этот мир наш. - властно сообщает Супермен и Бэтмен понимает, что под этим "наш" вряд ли имеется ввиду человечество.