Заново?

У Шервуда есть несколько причин любить свою работу с актерским составом «Сумеречных охотников», при чем одна из них весело смеется, попивая свой утренний кофе из пластикового стакана и обмениваясь новостями с МакНамарой. -Доброе утро! – улыбаясь, приветствует всех светловолосый парень, плюхаясь на стул отошедшего поговорить по телефону Альберто. -Доброе, - прекрасная улыбка озаряет красивое лицо Мэтта, а язык привычно скользит по нижней пухлой губе. Долбанная идеальная улыбка, заставляющая все внутри Дома сжиматься в комок! –Держи, - кивает брюнет, протягивая другу высокий стакан с зеленой эмблемой «Starbucks». Взгляд блондина скользит по мускулистым рукам, на которых виднеются наброски охотничьих рун, опускаясь к тонким длинным пальцам, держащим напиток. Доминик готов материться прямо сейчас из-за того, что руки Даддарио слишком прекрасные. -Как это мило, ты принес мне кофе, - умиляется Дом, принимая стакан и нарочно касаясь чужой теплой ладони. -Потому что обычно ты воруешь мой! – с притворным недовольством бурчит Мэттью. -Так, а ну брысь с моего места! – возмущенно щебечет вернувшийся к столу Розенде. -Это мое место, - серьезно обрывает его блондин, глядя на парня снизу вверх. -Вообще-то на твоем месте сидит задница мистера Даддарио! – изогнув бровь, смеется Альберто. -Да? Ну ладно, придется выгнать Мэтта, - тяжело вздыхая и поднимаясь, говорит Шервуд, -Мээт! – тянет блондин, глядя на коллегу. -Ну нет, я же его только что нагрел, не хочу вставать, - отрицательно машет головой Даддарио. -Я сяду на тебя, - предупреждает Дом, немного наклоняясь вперед. -Садись, - снова улыбаясь, соглашается Мэттью, и Доминик, делая шаг вперед, садится, удобнее устраиваясь на коленях брюнета со стаканом кофе. Свободная рука Мэтта обхватывает его и притягивает за талию, чтобы блондин не соскальзывал с коленей, на что Дом весьма бесцеремонно обнимает Даддарио одной рукой за шею и, наконец-то, делает первый глоток бодрящего напитка. -Аккуратнее, он еще горячий, - замечает Мэттью, и Дому хочется просто стукнуть парню куда-нибудь в живот, чтобы тот не нянчился с ним как с ребенком. Но желание ударить резко сменяется желанием притянуть к себе и вообще никуда не отпускать, поэтому блондин еще ближе прижимается к груди парня. -Заботливый ты мой, - улыбается Шервуд, акцентируя внимание на слове «мой». Он чувствует тепло чужой руки на своей талии и довольно усмехается, когда представляет, насколько бы было хорошо, если бы эти руки обнимали его в более интимной ситуации. Утро актерского состава проходит за подготовкой к съемкам, что само по себе очень выматывает. Сидя в мягком кресле, Шервуд внимательно наблюдает, как какая-то светловолосая девушка, очень аккуратно наносит на шею его сериального Парабатай руну уклонения, и тихо завидует, потому что не может так долго и беспричинно касаться белой желанной шеи. От такого важного и чрезвычайно интересного занятия Дома отрывает Эмерод, с просьбой расстегнуть тяжелую заколку в ее черных волосах, поэтому на какое-то время блондин теряет контакт с Даддарио и не замечает, как тот уходит переодеваться в вещи Алека. Во время съемок очень сложно выкроить хоть немного времени для отдыха, потому что одни актеры сменяют других, свет слишком сильно бьет в глаза или грим в очередной раз стерся не в то время… -Ой! Да блин! – дергается Шервуд, чувствуя, как что-то попало ему в глаз и теперь приносит ужасный дискомфорт. -Ну-ка, дай посмотрю, - теплые пальцы левой руки аккуратно придерживают лицо блондина за подбородок, а большим пальцем правой Мэтт ловко вытаскивает ресницу Шервуда из его же глаза. -Вот зараза, - ругается Доминик, -Такая маленькая, а так мешает, - он чувствует, как Даддарио отступает от него на шаг и ловко хватает его за локоть, подтаскивая к себе и, почти утыкаясь носом в чужую шею, шумно вдыхая аромат тела брюнета с примесью цитрусовых. -Что ты делаешь? – стараясь рассмотреть лицо Дома, весело косится на него Мэттью. -Обнюхиваю тебя, - без тени сарказма отзывается Шервуд, все еще держа парня за локоть. -Зачем? – с притворным испугом интересуется брюнет. -Мне нравится, как ты пахнешь, - очень тихо и двусмысленно произносит Доминик, улыбаясь и касаясь лбом плеча коллеги. Небольшой перерыв перед обедом дает шанс спокойно передохнуть, что и собирается сделать Шервуд, подходя к другу, уже находящемуся в зоне отдыха. Даддарио сидит на черном стуле с кучей листов в руках и что-то увлеченно рассматривает в телефоне. -Что смотришь, - зарываясь пальцами в темные волосы Мэтта, спрашивает Шервуд. -Я читал, - запрокидывая голову назад и прикрывая глаза от удовольствия , бормочет брюнет, полностью доверяя свои волосы Дому, от чего тот довольно улыбается. -Мне нравится бардак в твоих волосах, - сопит блондин почти в ухо Даддарио. Снова съемки, снова наизусть заученный текст, снова неподражаемые Парабатай в общей сцене. Кажется, Мэтт настолько привык к выходкам Шервуда, что даже не пытается скинуть его с себя, когда во время съемок спарринга нефилимов, бедро блондина сильно прижимается к его паху, а сам Доминик нависает над брюнетом на руках. -Эй, Доминик! Колено поперек его живота, рука заламывает руку, - разъясняет мужчина, сидящий по ту сторону от камер, и Даддарио, запрокидывает голову и смотрит на режиссера, кажущегося сейчас сидящим вверх ногами. -Мы обречены, - спокойно лежа на полу, смеется он. А Дом просто готов вцепиться в эти прекрасные пухлые губы, оставить кучу засосов на светлой шее, или, хотя бы, толкнуться бедром вперед, чтобы подразнить брюнета. -Шервуд, серьезно, я выгоню тебя с площадки, соберись! – с иронией говорит руководитель съемок, внимательно глядя на актера. Теплые руки Мэтта обхватывают Доминика за шею и тянут на себя, вынуждая блондина почти всем телом лечь на коллегу. -Никому не отдам своего Джейса-а-а! – по-детски верещит Даддарио и весело хохочет, все еще прижимая парня к себе. -Так, заново! – командует режиссер, и сцена снова начинается сначала., только теперь Шервуд еще и пытается справиться с накатившим от пьянящего тела возбуждением. Работа на съемочной площадке завершается около десяти вечера, и уставшие актеры расходятся по своим трейлерам, чтобы перекусить и набраться сил перед завтрашним днем. Первое, что делает Даддарио, возвращаясь к себе, идет в душ, чтобы смыть с себя пот и тонны макияжа, нанесенного заботливыми гримерами. Теплая вода лучше всего способна расслабить уставшие мышцы и смыть все неприятные эмоции, навалившиеся за этот день. Мэттью выходит из душа в одном обмотанном вокруг бедер полотенце и сразу же плетется к холодильнику, чтобы взять оттуда ледяную колу и просто посидеть с прохладной банкой и послушать музыку. -С легким паром, - бросает Доминик, вальяжно развалившийся на мягком диване. -Ух ты, почему здесь валяешься? – нет, брюнет вовсе не удивлен позднему визиту Шервуда, просто для приличия стоит поинтересоваться , почему парень не пожелал остаться у себя. -Мне скучно, - глядя в потолок, выдыхает блондин. -Тебе захватить колы? – спрашивает Мэтт, топая босыми ногами по полу в сторону кухни. -Лучше пива, - машинально проводя пальцами по волосам, просит парень, провожая взглядом обнаженную спину и бесшумно поднимаясь с места, быстро следует за Даддарио. -Ты же знаешь, я не пью, у меня по определению не может быть… - сильные пальцы впиваются в локоть Мэтта, и Дом, с силой толкая парня, прижимает того к стене, -… пива, - ошарашено договаривает брюнет и замирает, глядя прямо в глаза Шервуда. -Я хотел… -Погоди, ты что, напился? – бесцеремонно перебивает Дома Мэттью, как только распознает в воздухе запах алкоголя, -Дом, что случилось? – склоняя голову набок, тихо спрашивает Даддарио, опуская руку на плечо друга и аккуратно сжимая кожу под длинными пальцами. -Ничего, - отрицательно машет головой Доминик, стараясь перебороть желание поцеловать брюнета в пухлые губы. -Эй, Шервуд, ты со мной разговариваешь! Что случилось? – Дом прикрывает глаза, нервно дергает желваками и, наконец, сдается под напором своих демонов, впиваясь поцелуем-укусом в чужой рот и грубо толкаясь языком в приоткрытые губы. Одна рука блондина хватает Даддарио за узел полотенца, потяни – и парень останется перед ним совершенно голым, а другая с силой сжимает волосы, вынуждая парня застонать от боли. -Тш-ш-ш, - выдыхает Шервуд в чужие губы, пока тащит Мэтта к дивану. -Остановись, - рвано хватая воздух, почти умоляет Мэттью, но светловолосый только сильнее прижимает его своим телом к мягкой обивке. -Думаешь нужно? – Доминик быстро оказывается меж разведенных им же чужих ног и тянет белую ткань полотенца на себя, обнажая Даддарио. Руки брюнета вжаты в спинку дивана над его головой в районе запястий, что делает попытку вырваться совершенно невозможной. Мэтт еще раз дергается, извиваясь под тяжестью чужого тела как змея, и сдается, когда Шервуд скользит ладонью по его члену, одновременно впиваясь в пересохшие искусанные губы. В сознании Мэттью все путается, переворачивается с ног на голову, сейчас ему кажется, что это какой-то бред, который снится ему в страшном сне. Горячие губы на его губах, сильные руки, до синяков сжимающие запястья, звук падающего на пол ремня и расстегивающейся молнии джинсов. Укусы прекращаются, когда горячие пальцы наспех растягивают узкий проход, а дыхание сбивается, когда пальцы заменяются членом. Парень больше не сопротивляется, только послушно прогибается в спине, когда Доминик довольно быстро входит в него во всю длину. Мэтт не чувствует ничего кроме привкуса крови на своих губах и тянущей боли внизу. Когда все заканчивается, и Шервуд, изливаясь на белое покрывало, без сил падает рядом, Даддарио сжимается в комок, подтаскивая колени к груди и нервно дрожа. -Черт, - будто в миг трезвея, ругается Дом и осторожна старясь не напугать, касается ладонью плеча брюнета. -Уходи, пожалуйста… - все еще продолжая труситься, просит Мэтт, загнанно следя за движениями блондина. -Прости, боже, Мэтт, - больше всего Доминик хочет прижать к себе хрупкое искалеченное им же тело, чтобы защитить и подарить тепло, но получает лишь удар ладонью в грудь. -Вон! Я сказал, прочь! – выкрикивает Даддарио и чувствует, как тонет в собственном океане, захлебываясь слезами. -Мэтт… -Не хочу тебя видеть! – сгоряча рубит брюнет, и Шервуд, быстро нацепляя свои вещи, исчезает из трейлера друга, теперь, видимо, бывшего друга… На следующий день Мэттью не появляется на съемочной площадке, а спустя еще день, Доминик узнает, что Даддарио на неделю уехал из города, где шли съемки, без известных кому-либо причин. Все это время блондин просто сходит с ума, неосознанно возвращаясь к тому гребанному вечеру, который, скорее всего, навсегда поставит крест в любых отношениях между ним и его сериальным Парабатай. «А сможет ли Мэтт теперь вообще играть с ним в одном проекте, или Алека просто бездарно сольют, по причине отказа актера сниматься дальше?» - стучит в висках Шервуда, и боль с удвоенной силой начинает пульсировать под ребрами обжигающими вспышками. Дом сидит на бетонных ступеньках в одной футболке, пока ледяной ветер резкими порывами сковывает мышцы в ледяной дрожи, в его пальцы вложена так и не закуренная сигарета, а глаза смотрят сквозь предметы, которые еще возможно вырвать взглядом из сумрака. Доминик не двигается с места, когда различает тихие шаги за спиной, ведь кто кроме Альберто мог приходить к нему уже в третий раз за последние полтора часа и просить вернуться в теплое помещение? Когда на плечи Шервуда ложится просторная теплая куртка, сразу же укрывающая его от ветра, а рядом на ступеньки опускается Даддарио, сердце Доминика готово разорваться от страха и волнения. Блондин нервно дергается и, широко открыв глаза, с недоверием смотрит в знакомое лицо, все еще думая, что у него галлюцинации. -Дерьмово выглядишь… - тихо говорит Мэтт, всматриваясь в измученное и побледневшее за эту неделю лицо. -Прости… - выдыхает Дом и опускает голову. -Ну, я думаю, ты был пьян и не смог себя… -начинает Даддарио. -Нет, - обрывает его блондин, -Я был пьян, но я понимал, что я делаю… - тяжело вздыхая, сообщает он, -Я люблю тебя, Мэтт, я пытался сказать это, пытался донести, но, когда я увидел тебя после душа, полуголого… я проиграл своим демонам. Я не хотел тащить тебя в койку, я вообще не хотел делать тебе больно, просто… -Я тебя тоже… - нарушает поток слов Дома Мэттью. -Что? – непонимающе сморит на него блондин. -Я тебя тоже люблю… просто, для того, чтобы это понять можно было… - брюнет замолкает, тяжело вздыхает и сжимает кулаки, -Черт, - зло выдает он, наблюдая, как Доминика охватывает паническая атака. Длинные пальцы мягко притягивают Шервуда за подбородок, и теплые губы нежно накрывают чужие. У Даддарио на губах вкус чего-то сладкого и от этого Дом теряется, не сразу отвечая на ласку. Воздух против воли резко вырывается из легких блондина в тихом стоне, когда он понимает всю разницу между тем грубым, ночным, безжизненным поцелуем и этим нежным, невинным и теплым прикосновением к губам. Когда Мэттью отстраняется и опускает руку на свое колено, Шервуд успевает заметить проступающие яркие синяки, которые сам и оставил на нежных запястьях . -Прости… - прижимаясь губами к чужой ладони, просит Дом, аккуратно поглаживая пальцами по кровоподтекам. -Мы можем попробовать забыть все, что произошло и начать заново, - предлагает Даддарио и мягко улыбается, когда Доминик опускает голову на его плечо, -Заново? – повторяет Мэтт, следя, как пальцы блондина вцепляются в принесенную им куртку. -Заново… - еле слышно соглашается Шервуд и шумно вдыхает родной пьянящий аромат чужого тела, перемешанного с цитрусовыми.