***
— О, ты сегодня рано. Неужели Энмадо и Адашино уже уехали? — Шимон кашеварил на кухне и сейчас стоял, вытирая руки о полотенце перед замершей девушкой. Она смотрела на него странным, задумчивым взглядом. Словно что-то решала. Что-то важное. — Да, Бенио закончила с паспортами, так что они уже укатили в закат, — фыркнула блондинка, проходя на кухню. Она уже привыкла к виду Шимона Икаруги в доме — не важно, в ее квартире или в его. Но сейчас, когда она с месяц назад переселилась к парню, она не могла понять себя. Они встречались вот уже месяц и так и не с двинулись с мёртвой точки. Хоть он и сказал, что хочет узнать её, понять, но этого пока не произошло. Они просто нашли общий язык, стали встречаться (скорее для эксперимента, нежели из любви или симпатии), и она плавно переехала к нему. По крайней мере, некоторые вещи из её шкафа приехали вместе с ней да так и остались здесь, на отдельной полке в его шкафу. Они были похожи на пару, но ею не были. Таковым было мнение самой Отоми. Она смотрела на Шимона и чувствовала теплоту, но эту теплоту разгонял огонь страсти к свободе и гонкам. Она не любила парня, но симпатизировала ему, как человеку. Странно, правда? Вот и она также думает. Они сели за стол, погружаюсь в эту почти семейную идиллию, расспрашивая друг друга о прошедшем дне и прочих новостях. А дальше... Дальше все пойдёт по сценарию, давно затертому до дыр: какой-нибудь фильм/книга, диван, кровать и сон. Так происходило не всегда, иногда добавлялся пункт "секс", но после него все тоже самое. Маюра чувствовала, что скоро ей это надоест. Всегда надоедало. Ведь страсть в ней пробудить могли только гонки. А что с ней будет, если этой страсти тоже не станет? — Маюра, ты в порядке? — в который раз спросил Шимон, смотря на рассеянную девушку. Та вздрогнула от его пятого по счету вопроса и очнулась. — Ты сегодня тихая. Что-то случилось? Амавака думала над тем, стоит ли рассказывать ему о её страхе потерять любимое дело. И решила, что пока лучше не стоит. Она ещё сама ничего не знает насчёт своих чувств, слишком запуталась. Поэтому она просто махнула рукой: — Нет, все в порядке. Просто устала. Икаруга не был глупцом и видел, что с девушкой что-то происходит. Однако решил дождаться, пока она сама расскажет. Он уже доел, так что встал помыть посуду и заодно подошёл к блондинке. Он мягко поцеловал её в лоб и отодвинулся. Маюра почему-то покраснела, и это вызвало у него слабую улыбку. — Ты знаешь, что я всегда выслушаю тебя, так что подожду, пока ты сама не будешь готова, — сказал Шимон и пошёл к раковине. Включил воду и начал мыть свою тарелку. А вот Маюра совсем выпала из реальности. Её тарелка так и не опустела до конца. Девушка просто вышла изо стола и пошла в прихожую. Ей срочно нужно проветриться. Срочно! Шимон только печально вздохнул, услышав гулкий щелчок входной двери. Он подозревал, что она уйдёт сегодня, даже толком не поговорив. И не хотел ей мешать. Видимо, она пока ещё не привыкла к этому всему. Но почему-то было больно от того, что она так просто ушла.***
Маюра выжимала из своей "крошки" почти сто восемьдесят километров за городом. Адреналин бушевал в крови, как и раньше, но ощущения были другими. Она словно впервые села за руль! И это было непонятно, неприятно. Она резко нажала тормоз, и зад машины чуть поднялся в воздух. Девушка тяжело дышала, крепко вцепившись в кожу руля. На секунду ей показалось, что она... Испугалась? "Как такое может быть? Я же все делала как обычно!" — бесилась Маюра, уткнувшись головой в руки. Неужели опять? Она что, вернулась в прошлое, в котором иногда неделями не выходила из дома только из-за того, что боялась? Она что, снова не сможет сесть за руль из-за банального страха?! Несколько яростно ударив ни в чем неповинный руль, блондинка выдохнула. Слезы как появились, так и исчезли. Слезами горю не поможешь и проблемы не решишь. Но проблема так и не была решена, как бы Маюра себя ни убеждала.***
Сейген не показывал волнения, но все равно волновался за свою дочь. Она стала такой тихой и нервной в последнее время, что когда позвонил её парень он даже удивился. Шимон адекватный и взрослый молодой человек, которому хватает ума и терпения сдерживать такую особу, как Маюра. Так что же такое могло случиться, что даже Икаруга решился позвонить ему? — Что случилось, Маюра? — прямо, без предисловий, спросил бывший гонщик. Он увидел, как свернули темно-голубые глаза, но предпочёл услышать все из уст дочери. В горле у Маюры пересохло. Она пришла сюда, надеясь на совет... Но сможет ли его дать Сейген, столько всего потерявший? Сможет ли он её разубедить в мнении о её уменьшившейся страсти к ночным развлечениям? Сможет ли он её понять? — Пап, у меня проблема, — запнувшись, произнесла Маюра, сжав ткань красной клетчатой юбки. — Не материальная. Скорее... Психологическая. Амавака-старший вслушивался в каждое слово своей наследницы и понимал, что она становится похожей на него. У него ведь тоже когда-то пропало желание участвовать во всем том дерьме, называемом гонками и прочим. А сейчас ситуация повторяется, только с его дочерью. Справиться с утратой любимого дела ему помогла Юкари, а вот Маюре помочь должен Шимон. И вроде все нормально, но Сейген ощущал, что что-то не так. Маюра почти не говорила о своих отношениях не только с полицейским, как и о прошлых бойфрендах. Но в этот раз причина была другой. — Маюра, почему ты иногда боишься сесть за руль? — тем временем спросил мужчина у Маюры. Та нахмурилась. — Мне кажется, я в какой-то степени боюсь повторить вашу с мамой судьбу. Поэтому иногда бывает так, что я просто не выхожу из дома неделю или две, — она передернула плечами, вспоминая тот липкий, как пот, страх. — Знаешь, пап, это так... Необычно. Я вроде чувствую, что хочу продолжать ездить на гонках, но, в то же время, не хочу этого. Рокуро говорил, что это "угасание". А ты как считаешь? Маюра выжидающе посмотрела на отца, надеясь на его ответ. На самом деле она надеялась, что её опасения не оправдаются... — Энмадо в чем-то прав. Это действительно угасание, — разбил все её надежды Сейген. Он нахмурил брови. — Но у каждого оно происходит по-разному. У кого-то быстро — обычно такое случается после какого-то события, изменяющем в корне твою жизнь. У кого-то со средней скоростью — то есть медленно, размеренно, но при этом ты все равно чувствуешь, что что-то в тебе меняется. А бывает очень медленно, когда ты вроде и чувствуешь изменения, но они столь незначительные, что ты не обращаешь на них внимания, — Сейген открыл пачку сигарет и закурил, несмотря на то, что обычно не курит в присутствии дочери. — Ты меняешься очень медленно. "Угасание" у тебя к гонкам будет плавно сменяться желанием чего-то другого. Так как у тебя нет таких событий, которые раз и навсегда перевернули твою жизнь, то и хобби ты, возможно, не потеряешь. Но тут уж тебе решать. — Что именно решать, пап? Я запуталась! — Тебе решать: бросить все или же продолжать, но без того азарта. Ты можешь гонять, Маюра, сколько тебе влезет, но такого эффекта уже не будет. Просто смирись с этим, — Сейген закончил, потушив бычок в курильницу. Дочь и отец ещё немного поговорили и потом разошлись. Только совет отца дочерью воспринят не был, как совет.***
Маюра не помнила, когда обещала Шимону покататься на её машине с ним за рулём. Она вообще не поняла, почему вдруг оказалась снова на переднем пассажирском, а Шимон — на водительском. — Ты же помнишь, что я хочу понять тебя? Тогда давай начнём, — довольно напомнил красноволосый, и Маюра захотела выйти из собственной машины. Только не сейчас, когда она на таком распутье! Только не сейчас, когда ей так тяжело находиться не то что рядом с Шимоном, а скорее в салоне машины! — М-может отложим..? — Нет, сегодня и точка! Тем более, когда ещё выдастся такая прекрасная погодка? — И правда, на улице было солнечно и тепло. Пришлось даже надеть солнцезащитные очки, чтобы глаза не слепило. Амавака только вздохнула и разрешила ехать. Пускай, они все равно не поедут быстро. Шимон никогда не любил быструю езду — это Маюра поняла после нескольких поездок по городу с ним. Она даже сможет насладиться пейзажами за окном... Икаруга, видимо, решил довести её до инфаркта. Он завёл "крошку" и так резко газанул, что расслабившаяся девушка чуть назад не улетела. Она с испуганным писком прижалась к спинке своего сидения и смотрела дикими глазами на все происходящее. Какие тут просмотры пейзажей за окнами, когда водитель так гоняет? Постепенно страх прошёл и проснулся азарт. Тот самый, гоночный, который Маюра так старалась в себе пробудить. И это произошло не при её вождении? Как так вышло вообще? Шимон остановился спустя минут пятнадцать на заправке. Маюра, видимо, забыла про бак и они едва не встали на дороге. И, пока девушка отходила от шока и поправляла свои лохматые волосы, Шимон проплатил бензин и заправил машину. Теперь точно хватит на дневные "гонки" в одиночку. — Не гони, — сразу, как только он сел, предупредила, вцепившись в его рукав клетчатой рубашки, Маюра. Она все ещё сидела с дикими глазами и словно... Боялась ехать на скорости? Шимон совсем не понимал её. — Почему? — Маюра отвернулась, пытаясь спрятать все сомнения и страхи глубоко в душе, но Шимон не дал ей этого сделать. Он притянул её к себе за плечо и заставил посмотреть в глаза. — Маюра, ты боишься? — Нет! — она резко отдернулась от него, как от огня, смотря испуганным взглядом зашуганного зверька. Она испугалась, что он сейчас по её реакции поймёт, чего она боится. — Это как-то связано с прошлым Сейгена-сана? — спокойно спросил Икаруга. Он все еще был удивлён реакцией девушки. — Нет! Это не твоё дело! — воскликнула Отоми-Амавака, а через секунду распахнула глаза от ещё большего страха. Что она только что ляпнула? По глазам красноволосого, она поняла, что обидела. Причём сильно. И извиниться будет задачей не из лёгких. Ламборджини двинулась с места — плавно и аккуратно. И, самое главное, медленно. Но в салоне чувствовалось осязаемое напряжение.***
Пожалуй, ещё никогда Маюре не было так плохо, как сейчас. Она посмела обидеть близкого ей человека. Да, Икаруга Шимон только недавно стал ей близким, но он был им. И она его обидела одной простой фразой. Ещё никогда Маюра не сидела в пустой и холодной квартире, не боясь замёрзнуть и простыть. Она не ощущала ранее такой душевной пустоты, как сейчас. Ей раньше было плевать на мнение остальных людей и на тех, кого она там обидела ненароком. Но, обидев близкого человека, ты ощущаешь эту "мертвость" и понимаешь, что хочешь повернуть время вспять. Маюра вообще терпеть не могла извиняться. Такой дар, как извинение, от Маюры Отоми-Амаваки нужно заслужить. И только бабуле с дедулей она могла сказать тихое "прости", не стыдясь этого. Но чувство вины давило на неё. Хочешь-не хочешь, а извиняться придётся. Если она все ещё хочет сохранить их отношения. Маюра даже на мгновение задержала дыхание. Эта обида — прекрасный повод вернуться к прошлой жизни! Великолепный выход из той ситуации, в которой она находилась. Шанс вернуть её "свободу" обратно... Но Отоми уже надела кроссовки и взяла ключи от своей "ламбо". Ей стало плевать на те несчастные мысли о той недо-свободе, о которой мечтала другая она. Нынешняя Маюра едет к своему (она ещё надеялась на это) парню мириться. И она ему все расскажет. Своим методом.***
Шимон почти не обижался. А почти не считается, так что да, он был обижен. Обида за её слова "это не твоё дело" жгла душу, как ещё не затлевшие угольки, вытащенные прямо из костра. И он правда не хотел её видеть. От слова совсем. Однако у Маюры Отоми-Амаваки всегда свои планы на него. Когда она вдруг позвонила, он хотел прогнать её. Он просидел целый час с кружкой уже холодного чая в руках и в раздумиях, а она взяла и так просто примчалась к нему, позвонила в дверь и теперь смело смотрела на него. Такой решительно и упертой он её еще не видел. Наверное, именно поэтому он позволил ей схватить себя за руку и буквально стащить с восьмого этажа и затащить в машину. — Пристегнись, — мягко (как ему показалось) попросила Маюра, пристегиваясь сама и заводя двигатель. — И держись. — За что-о?! — спорткар газанул с места, и теперь Шимона впечатало в спинку сидения. Маюра гнала так, будто за ней ехал, как минимум, целый отряд полиции. Всё, что чувствовал Шимон сейчас, так это лёгкое головокружение и тошноту. Он никогда не ездил на такой скорости, и понять Маюру в данный момент он не мог. Кажется, он скоро будет ненавидеть все, что связано с транспортом. Девушка же не ощущала того, что чувствует Шимон, но чувствовала, как к ней возвращается жизнь. Словно с рядом сидящим Икаругой ей стало легче дышать, и азарт в крови бурлил от этой мысли. Она вернулась! Вернулась её страсть к гонкам! — М-Маюра, куда мы..? — его уже точно стошнит, как только они остановятся. — На трассу. Ты сегодня кое-что мне показал. Посмотрим, сможешь ли ты поучаствовать в том же, в чем я участвую каждый день, — ухмыльнулась Маюра, и Шимону реально стало плохо. Тошноту отбило, как рукой, зато появилось ощущение, будто он вот-вот потеряет сознание. Теперь вы в курсе, как появляется боязнь транспорта. Лайфхак от Шимона Икаруги. — Может не надо..? — Надо, дорогой, надо. Ты же хотел меня понять! — она не планировала вываливать на него вот так свои чувства. Но раз уж начала... — Вот и поймёшь, если встанешь на моё место. Шимон сглотнул, боясь представить себя на её месте. Вы не подумайте, он не трус. Он просто не хотел становиться заикой в таком молодом возрасте. Они начали медленно снижать скорость, и на базу "Неонового Токио" они въехали уже в более спокойном ритме. Шимон даже успел оклематься и теперь рассматривал прибежище всех гонщиков. Маюра вырулила на свое привычное место парковки и краем глаза наблюдала за полицейским. У того аж глаза засверкали при виде наркодиллеров и карточников. — Даже не вздумай сажать кого-либо из них. Их связи потом найдут тебя и прибьют, — предупредила Маюра, заглушая двигатель. Сквозь тишину салона прорывались звуки громкой музыки. Шимон выдохнул, и Маюра вздрогнула. Она была какой-то подозрительно бледной после такой дикой встряски адреналином. — Маюра, ты уверена, что хочешь этого? — он взял её за дрожащие руки. Холодные и чуть потные. — Ты сам сказал, что хочешь понять меня. Так что да, я уверена. Уверен ли ты теперь в своём решении? — она горько усмехнулась, вспоминая брошенные обидные слова. Он смотрел на неё по-другому. Может ли человек измениться за каких-то четыре часа? Маюра может все, и Икаруга в этом убедился. — Да, и не передумаю. На её губах расцвела улыбка: нежная, такая... Тёплая. Она никогда так не улыбалась ему. Очевидно, она действительно что-то для себя поняла и решила. — Тогда пойдём. Народ уже вышел встречать царя, — ухмыльнулась Маюра, и быстро вылетела из машины в попытке скрыть свое смущение. Что это с ней? Она смутилась? — А вот и она, наша тигрица! Давненько тебя не было видно! — к ним подошла темнокожая блондинка. — Иорои Шизури, я тебя тоже давно не видела. Как твои раны? Слышала, после прошлогодней гонки, ты долго не могла оправиться, — обняла давнюю знакомую Маюра. Шимон мирно стоял рядом и пока молчал. — Ну да, было дело. Но я уже в порядке! Как видишь, на своих двоих пришла поддержать тебя и новенького, — наконец внимание Шизури было сосредоточен на полицейском. — Слушай, он мне кажется знакомым... — Это Судзаку. Наша новая "птичка", — она положила руку на его плечо и ехидно ухмыльнулась. Шимон возмущённо фыркнул. Он не давал права называть себя, как ей хочется! — Феникс, что ли? Ему бы подошла красная тачка, — хмыкнула Иорои. Неожиданно толпа оживилась. Кажется, стали оповещать о начале первого заезда. Шизури тоже заторопилась к брату, участвующему в гонке. Шимон недоуменно смотрел на все это сборище. — Чего встал? Идём, сейчас твой выход! — пытаясь перекричать шум и гам его девушка. Она уже стояла рядом с передней пассажирской дверью. — Я за рулём? Серьёзно, Маюра? — шокированно сел в машину за руль Шимон. После сегодняшнего он уже не уверен ни в чем. Бьякко только ухмыльнулась. — Ты должен выжать из моей "ламбо" все, Судзаку, — Видимо, Маюре очень нравился новый ник парня. Она даже подмигнула напоследок. — А теперь заводи и едем. А то будем последними в очереди. Шимон был бы рад оказаться последним. И желательно бы вообще уехать отсюда, пока он за рулём и в трезвом уме. Мало ли что... Они поравнялись с какой-то малиново-розовой машиной и серебристой. При виде водителя первой Маюра почему-то разом побледнела, став практически белой. Шимон внимательно начал рассматривать того парня. Темно-розовые волосы, разного цвета глаза. И едкая ухмылка. — Уномия... — прорычала Маюра. Она сжала кулаки в ярости и метала молнии в уже заметившего их водителя малинового спорткара. — Йо, Амавака! А я-то думал, что подбил тебя тогда, в Киото, — поприветствовал Тэнма дружелюбно-нахальным машком руки. — Оо, смотрю, ты посадила новенького на свое место? А что сама? Боишься теперь, да? — Шимон... — прошипела Маюра, все ещё смотря в наглые разные глаза. Она не видела лица полицейского. А зрелище того стоило. Каменная ярость, метающие молнии глаза и неосознанное сжатие руля до скрипа кожи. — Бьякко, пристегнись. Скоро старт, — голос его не подвёл, и лёд показательно застыл в его улыбке. Новенький повернулся к Тэнме. — Удачи. Он не услышал громкий "фырк" Уномии, не видел удивленного лица рядом сидящей блондинки — он смотрел только вперёд и готовился действительно выжать все из этой "малышки". Потому что у него уйма вопросов, на которые ему нужны ответы. И он их получит после гонки. После того, как утрет нос этому зазнайке-Уномии. Махнул флажок старта — гонка началась. Шимон выдавил до упора педаль газа, сразу вырываясь вперёд. Маюра, боковым зрением отметил Икаруга, вся вжалась в кресло. Она снова трусливо зажмурилась, но потом произошла резкая перемена. — Шимон, ты ведь осознаешь, что делаешь? — спросила она, очухавшись где-то на четвёртом повороте. — Да, полностью, — он впился взглядом в дорогу и старался не обращать внимания на обеспокоенность девушки. — Ты бросил вызов Уномии Тэнме, — пыталась объяснить Маюра. Шимон продолжал слушать её краем уха. — Если бросил вызов такому, как он, будь добр отвечать. Но он не такой гонщик, как все, — Маюра стала внимательно следить за перемещениями на карте розовой точки с именем Уномии. — Он любитель жульничать. С ним нужно осторожнее. Он сильный, и машина у него с "прибамбасами". Шимон, как говорилось ранее, не был дураком. Он был умным и любил ещё с детства строить стратегии. И сейчас эта любовь ему помогает. Только для начала нужно узнать его слабые места, о чем он и спросил Отоми. — У него их нет. Единственное, что я знаю лично, так это то, что он выскакивает в конце и равняется с последним участником, чтобы подбить его. Соответственно, водитель теряет ориентир и настрой, и сбивается с дороги. А там, как получится... — она не продолжила, но он понял, что к чему. — Тэнма очень опасен. Он использует грязные методы, чтобы выиграть. И за это ему не делают выговоры. Ведь в гонках без правил важно то, кто выиграл, а не кто проиграл. Не важно, как, он оторвет победу "с мясом", если придётся. — Я понял, — проговорил скороговоркой Шимон, выворачивая руль на крутом развороте. Следом за ним так сделали ещё несколько соперников. — Мы выиграем, Маюра. Чего бы это не стоило. — Шимон, что ты задумал? — Узнаешь. Шимон все продумал. И посмотрим ещё, кто выйдет победителем.***
Тэнму с самого начала бесила эта Бьякко. И когда он её подбил в Киото, он надеялся на её милосердную смерть. Но нет, она не только выжила, так ещё и притащилась снова на трассу в новой тачке и с новым партнёром. "Сука" — так и рвётся с языка. Уномия вновь подбил очередного участника. Слабенько, чтобы тот выжил, но тачка бы не уцелела или же ей бы потребовался капитальный ремонт. Участников осталось три: он, один паренёк из новеньких, и Бьякко с её новым товарищем-водителем. Он был уверен в своих силах. Он был уверен, что Амавака выйдет в финал. Тэнма хотел покончить с ней настолько сильно, что аж руки зачесались. Но ещё сильнее пострадала гордость парня. Ему пожелал удачи новичок, который даже трассы-то не видел ни разу! Черно-жёлтой Ламборджини не поздоровится, если она столкнётся с его машинкой. Он раз и навсегда покажет этой чёртовой блондинке, что Уномии Тэнме лучше не переходить дорогу.***
Их двое на трассе. Трое участников. Тэнма гнал на обгон через короткий путь. По идее, он должен выехать аккурат перед этой парочкой. Там-то он их и раздавит в прах. Злобная усмешка появилась на его лице. Скоро все кончится.***
Последний поворот. Маюра нервно озиралась по сторонам, пытаясь увидеть Тэнму. Но того не было видно ни за прошлым поворотом, ни за следующим. Где же он? — Не вертись, Маюра, — попросил Шимон, совершенно спокойно крутя руль. Он уже вполне освоился в спорткаре и водил так, как ему удобно, но при большей скорости. — Я не могу понять, где он. Он снова поставил заглушку, — На приборе слежения Уномия не отображался, и это выводило Маюру из себя. И куда смотрят ведущие? — И не нужно. Он выедет из-за следующего поворота. Он будет последним, — предугадывал Икаруга. — А, учитывая то, что до финиша там далековато, но хоть и прямая дорога, то он скорее всего использует какой-нибудь грязный трюк. — И какой же, по-твоему? — кивнула на его рассуждения Бьякко. — Сейчас узнаем, — Он мысленно начал считать до пяти. Раз. Маюра напряжённо смотрела вперёд, задержав дыхание. Она все ещё волновалась насчёт плана Шимона. Два. Тэнма был все ближе. Три. Маюра верила. Она верила в план Шимона, ведь иначе быть не может. Он умен. А ещё он полицейский, да. Разве проведёшь полицейского, который уже знает многие нападки преступников? Четыре. Тэнма представлял, как переднее стекло Ламборджини будет резать нежную, тонкую кожу блондинки. Ох, он ждёт не дождётся этого, давя на газ все сильнее, хотя больше уже некуда. Пять. Шимон угадал. Тэнма включил авто-режим и вытащил из-за пазухи пистолет. Он просто снесёт башку блондинке, а следом её дружку. Шимон тоже был не лыком шит. — Маюра, руль! — крикнул он, выпуская крутящийся руль так резко, что Маюра едва успела его перехватить и выровнять. Две машины едва не столкнулись. Во тьме прогремели два выстрела, и оба попали в цель. Только Тэнма влетел в фонарь, а "ламбо" Маюры поехала напрямую к финишу. Тэнма зажимал кровоточащую рану на левом плече и тяжело дышал. Ярость бурлила в нём так сильно, что он взревел, как зверь. Чёртов Судзаку! Он им ещё покажет!***
— Блин, ты мог бы предупредить! Идиот, ты хоть представляешь, до какого состояния ты меня довёл? — истерила Маюра, рассматривая внимательно бледное лицо красноволосого. — Прости, я действительно до последнего не думал, что он там появится, — виновато положил одну руку на её дрожащую ладонь. — То есть как? Ты же говорил, что уверен, что он там появится! — Я так сказал, чтобы убедить тебя в правильности происходящего. Но сейчас все нормально, — он слабо улыбнулся, едва поворачивая к ней голову. Маюра облегчённо выдохнула. — Дурак ты, Икаруга. Заставляешь поволноваться бедную даму, — нервно хихикнула Амавака. — Кто из нас ещё бедная дама?! — Веди машину, а то с раной на плече особо не покатаешься. Да и к тому же, нам надо поскорее добраться до финиша, чтобы перевязать тебе её, — Маюра обеспокоенно следила за меняющимся цветом лица парня. — У кого-то на это другие планы, — протянул злобно Икаруга, смотря на экран радара. Уномия все ещё был на трассе. — Черт, одной пули было мало. — Я же говорила, он опасен. Нам нужно от него оторваться, — она скрыла панику в голосе, но в глазах этого не утаишь. И Шимон знал, почему она боится, — потому что в данный момент, хоть они и впереди, но у Уномии машина на азоте. Если он использует его, то их победе конец. — Поздновато, — тцыкнул Шимон, подрезая малиновую машину и не давая ей вырваться вперёд. Маюра поняла одно: или сейчас, или никогда. Им уже не оторваться от Тэнмы так просто. До финиша не так далеко осталось — около километра. Шимон должен дотянуть до этого времени. Она уже устала бояться. Она даже сейчас сидит в машине и хочет уйти отсюда. Да ещё этот Уномия... Он напоминает ей о том кошмаре в Киото, что произошёл с её родителями и чуть не произошёл с ней. Она не хочет повторения той же ситуации с Шимоном. Она на секунду прикрыла глаза, а потом широко распахнула, решаясь на отчаянный поступок... — Маюра, что ты..! — он не успел договорить, как она уже выстрелила из его пистолета. Она вылезла наполовину корпусом и выстрелила, не особо надеясь на удачу. Но удача ей соблаговолила: переднее стекло было продырявлено и пуля влетела аккурат во второе плечо водителя. Маюра попала в цель. — Вот и все, — она залезла назад с дрожащими от отдачи руками и губами. Она до сих пор не верила, что смогла это сделать. Взяла и выстрелила в человека... Хоть она и дочь мафии, но какая из неё убийца? Шимон молча довёз их до финиша, где их все приветствовали аплодисментами, свистами и похвалами. Маюра всем немного нервно махала рукой, выходя из машины и пошла за выигрышем. Судзаку остался внутри, принимая похвалы из салона. Рука уже практически онемела от боли, но он стойко держался. Маюра вернулась быстро и с чемоданом. Икаруга мутным взглядом проследил за перемещением последнего на задние сидения. — Садись на пассажирское. Дотерпишь до "Субару"? — спросила Отоми, трогая его лоб. Горячий и мокрый. Шимону все хуже. Он что-то промычал, но не помнил, что именно. Маюра моментально сменила его на месте водителя и погнала к тату-салону. Субару должна помочь, она же знает медицину в какой-то мере.***
— Да уж, говорила тебе, не лезь ты к Уномии. Он же тебе крышу снесёт, если потребуется. Теперь не жди, что отстанет, — перебинтовывая плечо красноволосого, ворчала Митеджима. Она была заспанной и в длинном шёлковом халате. — Знаю, и не надеюсь на это. Такой проигрыш... — Маюра сидела на табуретке рядышком и следила за процессом, иногда подавая нужные предметы Субару. — Не прощается. И твой паренёк тоже пострадал. К счастью, крепкий и молодой. Организм справится. Но тебе придётся хорошенько о нем позаботиться, чтобы он поскорее вылечился, — приговаривала, складывая назад свои инструменты, бывшая наставница. — Так, если это все, то идите к себе домой. — Спасибо, Субару-семпай, — поклонилась Маюра и, аккуратно перехватив Икаругу, двинулась к выходу. Субару смотрела на эту парочку и думала о том, как же изменилась её ученица за этот срок.***
Шимон проснулся уже будучи в своей кровати. Чувствовал он себя неплохо для раненого пулевым ранением. Даже тело было непривычно лёгким. В шею ему дышала спящая Маюра. Она так и не переоделась после вчерашнего — так устала, столько нервов потратила вчера. Шимон улыбнулся, поглаживая её по гладкой щеке. Бархатная, румяная. Такая тёплая и нежная. Его девушка. Парень был готов продлить этот миг навечно, лишь бы остаться в такой идиллии хотя бы ещё час-другой. Но у девушки на это другие планы. Она, как в замедленной съёмке, открыла свои тёмные глаза, и они стали смотреть друг на друга. У него в глазах — неподдельное счастье и нежность к ней, у неё — смущение и забота. — Как ты? Как рана? Болит что-нибудь? — шёпотом поинтересовалась она, погладив край его бинта. — Я в порядке, не волнуйся, — он улыбается, и ей это нравится. Она так любит его улыбку, обращенную к ней... Любит? — Но я все ещё жду ответов на все вопросы, — он поднялся с кровати, нарушая зрительный контакт. Печально, но нужно разъяснить некоторые моменты. — Хорошо, я расскажу. Всё с самого начала, — кивнула покорно она и начала рассказывать. Она начала издалека, со своего детства, с трагедии родителей, из-за чего проявилась её временная фобия. Она рассказала все, смотря на него с надеждой. Надеждой на то, что все ещё будет. Верой в то, что он её ещё любит. Любовью... — Вот и все, — развела руками она, беспомощно улыбаясь. Он обнял её, пытаясь усмирить внутри чувство вины. Он думал о ней совершенно другое, и никогда бы не подумал, что все так сложно. Но теперь он знает, и ему хорошо. — Твоя история не изменит моих чувств, Маюра. И я понял тебя, ещё когда сел за руль твоей машины, — пробормотал он. Маюра, бывшая в начале в глубоком шоке, очнулась и теперь счастливо улыбалась, обнимая его в ответ. И это мог быть не конец. Это и не конец их истории. Возможно, они также, как и Две Звезды, укатят "в закат", но это позже. А пока они просто будут жить вместе и создавать собственную идиллию. Маюра постепенно привыкнет к домашней обстановке в квартире парня, а Шимон привыкнет к безумности гонок. Но это все потом...