Снейп - такой ребенок...

С окончания последней битвы прошло уже достаточно времени. Многое изменилось. Точнее сказать, очень многое. Гермиона, безумно влюбленная в нашего общего друга Рона еще со школы, уже планирует свадьбу, так как они заключили помолвку пару месяцев назад. Хорек Малфой-младший, который, казалось, никогда не найдет себе партнера (с таким-то характером), вышел замуж за, кто бы мог подумать, Невилла Лонгботтома собственной персоной. Оказалось, что еще на четвертом курсе они начали встречаться и зажимались в темных коридорах, пока никто не видит. Конечно, пару раз их ловил Филч, но, благо, старику плевать, кто с кем проводит время — лишь бы после отбоя не шастали по школе. А Снейп, оказывается, даже нашел им комнату для проведения первой течки Невилла. Конечно, Драко подключил отца в этом деле, и тот уговорил грозного декана Слизерина предоставить парочке комнату на несколько дней. Кстати, о Снейпе. Я ведь теперь тоже носитель этой фамилии. Точнее, я — Поттер-Снейп. А все потому, что мы с Северусом заключили брак. Свои чувства к нему я осознал курсе на шестом. Тогда-то у меня и случилась первая течка. И, как бы я ни сопротивлялся, сидя в Выручай-Комнате, природа взяла свое, и вот уже через каких-то десять минут я стоял под дверью комнат своей будущей пары. И когда он открыл мне дверь, пропуская в свои покои, я был самым счастливым человеком на всем белом свете. Это был мой первый раз, и я его не забуду никогда. Северус делал со мной такое, что и под Круциатусом я не согласился бы остановиться! После проведения со мной течки он, конечно же, начал беседу со мной на тему: «У нас большая разница в возрасте, у тебя еще вся жизнь впереди и бла, бла, бла…» Но только глупец не знает, что Гарри Поттер — тот еще упрямец. Так, через несколько месяцев я добился своего, и мы начали встречаться. Вообще, в начале наших отношений Северус не особо доверял мне. Был замкнутым, но только до той поры, пока у меня не началась следующая течка. Он ожидал, что я прыгну в постель к первому встречному, вместо того, чтобы «Отдаться старому, ни на что не годному альфе», — как он сказал позже. Но я не оправдал его ожиданий, придя к его покоям вновь, о чем ни разу не пожалел за эти годы. И снова он впустил меня. Молча, как и в прошлый раз. И только после проведенной вместе очередной течки он открылся мне полностью. Стал больше доверять и даже позволил мне обнимать его, когда захочу (разумеется, наедине), хотя терпеть этого не может. А через некоторое время, когда после матча по квиддичу я попал в больничное крыло с переломом ноги и легким сотрясением, он впервые признался мне в любви. А сразу после победы над Темным Лордом мой Альфа сделал мне предложение руки и сердца, и мы сыграли свадьбу через пару месяцев. Вот уж Магическая Британия на ушах стояла! «Герой всея Британии, Мальчик-Который-Победил-Темного-Лорда и просто самый желанный омега Магической Англии вышел замуж за своего бывшего профессора зельеварения, который старше него почти в два раза! Великий Гарри Поттер отказался комментировать это!» — Гласил заголовок одной из статей в «Пророке». Вообще, плевать я хотел на мнение других. Это мой альфа, это мой выбор! Кто они такие, чтобы решать, что лучше для меня?! Все вокруг были уверены, что я женюсь на бете Джинни Уизли. Ага, как же. Прошла любовь, завяли помидоры сразу же после первой близости с Севом. Если до этого я еще сомневался в своих чувствах, то после — нисколько! Я влюбился в него по уши и отдавать никому не собирался, так же как и уходить от него, лишь бы другим угодить. И, все-таки, я безмерно благодарен Северусу за то, что он впустил меня тогда. Не сказал что-то вроде: «Вы идиот, Поттер!», а просто молча пропустил, нежно поцеловал и сказал лишь одну фразу: «Позже Вы пожалеете, Поттер». Но он ошибся, я не пожалел. Как же хорошо, что сейчас у нас все отлично. Иногда, конечно, ругаемся, но это пустяки. В последнее время это часто происходит из-за моих «закидонов», связанных с беременностью. Шесть месяцев назад у нас была годовщина — ровно пять лет, как мы вместе. Считать мы начинали с моей первой течки, и именно поэтому на годовщину она была в самом разгаре. И вот последствия — я с пузом! Северус сначала был в шоке, когда узнал, и я, было, подумал, что он не рад, ведь знаю, что он недолюбливает детей. Но, когда он меня сначала расцеловал, а потом начал кружить на руках, счастливо смеясь, я понял, что ошибался. Тогда он весь вечер, пока мы сидели в обнимку около камина в гостиной, нашептывал мне на ушко всякие нежности, которые из него невозможно было вытянуть почти никогда, а так же, наверное, миллион раз признался мне в любви. Он тихо рассказывал, как будет сам делать ремонт в одной из комнат, чтобы сделать детскую, как мы вместе будем выбирать кроватку и обои… Эх, ностальгия! Так, хватит вспоминать, пора собраться с мыслями. Я уже битый час жду мужа с работы, но его все нет. Конечно, я понимаю, что бизнес — работа нелегкая, тем более в магическом мире. И, возможно, он сейчас сидит в своем кабинете и подписывает какие-то очень значимые бумажки, но… Но, черт! Он всегда предупреждает, если собирается приходить поздно. Наказывает мне не ждать его и ложиться спать, но я упертый, и все равно дожидаюсь его, сидя на диване с какой-нибудь книгой в руках. Но на этот раз не было никаких предупреждений, ни патронуса, ни совы… Вообще ничего. Я понимаю, что, может, на него навалилось много работы, и он просто мог закрутиться и забыть… Но что-то мне не давало покоя. А что, если его поймали какие-нибудь негодяи?.. Или, вообще, на него напали в темном переулке, ограбили и избили… Нет, это бред. Северус не даст себя в обиду, уж я-то знаю. Тогда я вообще ничего не понимаю. Время около часа ночи, а его все нет. И малышка начинает пинаться — наверное, чувствует моё волнение. Слышу звук открывшейся двери, поднимаю свою тушку с дивана и выхожу в коридор. Останавливаюсь, облокачиваясь на косяк и смотрю, как Северус пытается стянуть с себя зашнурованные ботинки, еле стоя на ногах. Потом бросает это гиблое дело и снимает пальто, вешает его на вешалку. Только после этого замечает меня и ухмыляется. Горько так. Я непонимающе смотрю на него: — Ты сегодня поздно, я волновался. Ты даже не предупредил. Мог хотя бы патронуса отправить, — смотрю на него обиженно. — Можно подумать, тебе есть до меня дело, — полный отвращения такой любимый мною голос. Северус, держась за стену, опустился на пуфик, стоящий возле двери. Развязав ботинки, скинул тяжелую обувь, вытянул такие сексуальные и божественные ноги в этих обтягивающих брюках свои длинные ноги, откинул голову назад, прислоняясь к стене, и прикрыл глаза. — Что такого случилось, что ты так надрался? — Смотрю выжидающе. Никогда его не видел в подобном состоянии. Конечно, мы могли распить с ним на двоих бутылку хорошего вина, иногда он позволял себе пропустить пару стаканчиков виски, но никогда он не напивался… так. — Не твое дело, — сказал, как отрезал. — Хорошо, — я опускаю глаза. Тишина длится около минуты. — Что у нас на ужин? — неожиданный вопрос застал меня врасплох. — Дело в том, мой дорогой муж, что ужин остыл, — смотрю на наручные часы, — уже часов пять как. Сев, может, хоть что-нибудь скажешь в свое оправдание? — подхожу к нему и кладу ладонь на щеку, поглаживая. Он резко выдыхает и перехватывает мою ладонь, прислоняя ее к губам, все так же не открывая глаз. — Гарри, я хочу, чтобы ты знал. Я не стану тебя держать, если ты хочешь уйти. Я не могу удерживать тебя насильно, — он тяжело вздыхает и неожиданно перемещается на пол, прямо на колени. — Просто… позволь мне хотя бы иногда видеться с нашей малышкой и просто наблюдать за тобой. Издалека. Я не буду навязываться тебе, просить вернуться. Просто позволь мне находиться рядом. Ей все-таки нужен второй отец, — распахивает свои невозможные глаза, и я тону в них. Я в растерянности смотрю на него, не понимая, о чем он говорит, и зачем так унижается, становясь на колени… А он приподнимает мою кофту и опаляет своим горячим дыханием мой живот, потом медленно целует. — Просто знай, я слишком люблю тебя, чтобы делать что-то против твоей воли. Я знаю, это будет очень тяжело для меня, но я постараюсь справиться. Я же сильный, черт возьми… Чувствую влагу на животе и смотрю на такое родное, знакомое до последней черточки лицо. Второй раз в жизни вижу слезы на его щеках, спускающиеся тонкой струйкой из прикрытых глаз и не выдерживаю: — Северус, посмотри на меня, пожалуйста, — смотрит на меня красными глазами, преданно, словно щенок.— Встань и объясни, что тут вообще происходит. К чему эти слова… Я не понимаю, родной. Я просто в растерянности. Он медленно поднимается, чуть пошатываясь, но тут же берет себя в руки. — Пожалуйста, не делай вид, что ничего не понимаешь, Поттер, — снова отрешенный голос, как будто это не он только что распинался о любви, стоя на коленях. — Я слышал твой разговор с мисс Грейнджер сегодня утром. Все эти слова… — достает палочку и «показывает» мне свои воспоминания. «… — Нет, Герм, ничего не решится. Этот старый, мерзкий маразматик, который думает, что весь мир крутится вокруг него, покоя мне не дает. Он настолько мне противен, что блевать тянет, и это совсем не из-за Лили, токсикоза у меня не наблюдается. Думаю, надо вообще уходить, пока не поздно…» — Вспомнил Северус мой разговор с Гермионой сегодня утром. Я с облегчением выдыхаю и улыбаюсь своему супругу, обнимая его. Крепко-крепко. — Какой же ты дурак, Северус. Ты же в курсе, где я работаю. А так же ты знаешь, что мой начальник даже в декрете достает меня всякими бумажками, отчетами. Ты же не… только не говори, что подумал, что я считаю тебя каким-то старикашкой или более того, что ты мне противен! Даже думать не смей! — Обхватываю его шею, встаю на носочки и целую в губы. Так нежно, чтобы передать все, что чувствую. Чувствую привкус виски и сигарет. От этого немного мутит и я отстраняюсь, — Как думаешь, если бы ты был мне противен, стоял бы я сейчас тут, с тобой? Была бы та страсть между нами? Пришел бы я к тебе тогда?.. — Говорю тихо, почти шепотом. Снова целую его приоткрытые от удивления губы и обхватываю лицо в свои ладони. — Никогда. Никогда, Северуc, я не считал тебя каким-то ублюдком или кем-то в этом роде, как часто за глаза называли тебя ученики. Тем более, у меня в голове даже мысль не укладывается, чтобы ты был мне мерзок. Разве что на первых курсах. Но это же было сто лет назад! Даже думать об этом не хочу. Я люблю тебя, поверь, только тебя. И ты самый прекрасный человек на свете, — поцелуй в висок. — Самый красивый, — в нос. — Самый-самый, — наконец, в губы. Продолжая целовать такие любимые губы, ощущая вкус дорогого виски во рту, осторожно опускаю ладонь на его шею, поглаживая, разминая уставшие мышцы. Отстраняюсь, шепчу: — Скажешь что-нибудь? — Гарри, я… черт, извини меня, прошу, пожалуйста, — резко снова падает на колени, утыкаясь лбом куда-то мне в бедро. Один вопрос: «Нахрена?» — Я такой дурак! Как я мог сомневаться в тебе? Гарри, я просто слишком люблю тебя. Я так боюсь тебя потерять… Гарри… — Говорит еле разборчиво, заплетающимся языком. А это уже смахивает на пьяный бред, м-да… — Так, дорогой мой, думаю тебе пора в кроватку, иначе наделаешь ты тут дел. Вставай, и пошли спать. А утром я с тобой поговорю на свежую голову. *** Просыпаясь, улавливаю запах кофе и чуть подгоревших блинчиков. Идеальное утро. Открываю глаза и вижу перед собой макушку Северуса, который лежит у меня на груди. — Доброе утро, — первый подаю голос и вытягиваюсь на кровати. Он тут же поднимает голову и улыбается. — Завтрак в постель, да? — скоро целую его в губы. — Гарри, я хотел извиниться за вчерашнее, я много чего наговорил… — Не стоит извиняться, Северус. Просто ты… иногда такой ребенок, Снейп. Вот честно. Ну, иди ко мне-е-е… — улыбаюсь. Утренние поцелуи никто не отменял, и мой дорогой супруг это понимает. Приподнимается со своего места и придвигается ко мне, наконец, целуя. М-м, эти восхитительные губы я готов целовать вечность. Бархатные, манящие, сводящие с ума, которые особенно хорошо выглядят на моем члене и которые просто охренительно приятно целовать. — Могу я тебя кое о чем попросить? — смотрит недоверчиво. — Ну? — Пообещай, что… Ну, никогда не будешь вспоминать вчерашний вечер… Да и вообще кому-то рассказывать. Лучше никому этого не знать. Это было отвратительно. Все эти уси-пуси-миленький-мой. Ты же знаешь, я терпеть этого не могу, — скривил лицо, будто услышал крик корня Мандрагоры, ей богу. — Нет, ну точно, как ребенок, — смотрю на него открыто, с нежностью целую и улыбаюсь.