Падение любви

Каждый мой день, каждая секунда… Всё. Всё было забито тобой — великолепной, нежной, милой, скромной, иногда игривой, но при этом такой честной, прямолинейной, но загадочной, словно лунный свет. Я стараюсь это не показывать, ведь я не знаю, ответишь ли ты на мои чувства. Я пытаюсь забыть тебя, забыть, и просто отпустить, но твоя улыбка, помощь и слова хранятся в моей душе, словно экспонаты в огромном музее — они бесценны. Но сегодня наш суд. Суд, который решит нашу судьбу. Суд между любовью и нашей неуверенностью. Суд нашей жизни. Проснулся я от твоего плача. Твои слёзы капали на мои щёки, и стекали маленькой струйкой. Моя голова и часть спины у тебя на коленях. Я чувствую твоё мягкое, согревающее тепло. И наконец слышу, как ты зовёшь меня. Я открыл глаза. Ты была передо мной, и ринулась меня обнимать — Эш, — сказала ты весёлым голосом, если не криком. Ты до сих пор плакала, но от этого ты не становилась хуже. — Эш, ты жив. Господи, как я рада. Эти слова задели меня за душу, ведь когда ты, слегка придерживая мою голову, смотрела на меня своими голубыми глазами, из которых капали бусины грусти, ты улыбалась. Даже тогда ты улыбалась мне, и я ещё более убедился, как сильно тебя люблю. — Где мы? — настороженно спросил я, ведь ничего, кроме Серены, не интересовало моё сознание, и вспомнить, что произошло, я тоже не мог. Я приподнялся и уселся на какой-то выступ горной породы. Посмотрев вверх, я понял, что мы в катакомбах. Эти пещеры были достаточно жуткие, но там, где пробивались лучники света, была трава, несколько цветов, и было даже достаточно мило, и, в какой-то степени даже завораживующе. Я понял, посмотрев на место падения, что я потерял сознание, когда упал и стукнулся о достаточно плотную породу. Я посмотрел на Серену. Две царапины были на ногах, одна, очень маленькая, на руке. Я взялся за рюкзак, и в считанные секунды достал несколько пластырей, спирт и бинты. — Не шевелись, и постарайся потерпеть. — сказал я. — Возможно, будет больно. Я начал обрабатывать раны спиртом, и потом замотал их достаточно плотно марлевым бинтом. Она поначалу отнекивалась, что ей это не нужно, и лучше бы я сам себе сделал повязку на голову, что бы остановить кровотечение. Но важнее всего сейчас Серена, а не я. Она покраснела, да и я тоже, ведь не каждый день можешь прикоснуться к любимому человеку. — Спасибо, — пролепетала она нежным голосом. Единственное, что я мог сделать, лишь улыбнуться. — но у тебя тоже кровь, видимо, теперь моя очередь был врачом. И вправду, у меня была большая царапинами на голове, и ещё две на торсе: одна на животе, и на плече. Они были куда серьёзнее тех, что были у Серены, но она - превыше всего. Сначала она обработала рану на голове. Я чуть-чуть шипел, ведь было больно. - Потерпи, прошу, - последнее слово у неё прозвучало так, будто она плачет, поэтому, я даже не осмелился громко дышать, боясь, что это её окончательно доведёт. Но с двумя другими ранами было всё по-сложнее. Мне пришлось снять свою футболку. Она была пропитана кровью, и выглядила отвратительно. Я понял, что футболку всё-равно придётся выкидывать, так что окончательно ею вытер всю кровь. Серена, увидев меня без неё, была смущена. Сначало пришлось обрабатывать плечо, но я понял, что это будет долго, поэтому решил завязать разговор: - Где остальные? - спросил я. Я посмотрел на Серену, и, кажется, она почувствовала мой взор, поэтому раскраснелась ещё больше. - Бонни и Клемонт уже побежали за помощью. - произнесла она, и в её словах чувствовалась надежда. - Нас скоро вытащят, не беспокойся. - Это хорошо. Так она мне обработала плечо. Но впереди ещё одна рана, и её обрабатывать куда сложнее, поэтому Серена попросила меня лечь. Рана была не глубокая, но достаточно длинная: от середины груди до чуть ниже пупка. Она быстро закончила с обработкой моей раны. Серена уже хотела было встать, но тут я увидел, что она была красная, как рак. Я решил воспользоваться шансом. Резким движением я повалил её на траву, и не без просто раздирающего меня на части смущение поцеловал её. Она сначала была в смятении, но после... Она ответила. Серена ответила мне. Моё сердце стало биться ещё быстрее, я понял, что я люблю, и могу быть любим в ответ. Эти секунды были так коротки, но так сладки, что не передать словами. Мы нехотя закончили поцелуй. Я обнял Серену, и нежно прошептал: - Люблю тебя. Она резко отодвинула меня, и видимо, была в полном шоке. Тут моё сердце будто началось трескаться; было ужасно больно. Та, которую я люблю, только что вырвалась из моих объятий. Тут из её глаз показали слёзы. Я принялся её успокаивать, хотел уже извиниться, попросить забыть все, что я наговорил, как она меня спросила: - Ты... Действительно любишь меня? Я сглотнул, и понял, что сейчас я сам решают, обмануть самого себя или быть честным с собой. Я выберу честь. - Да. Она стояла и смотрела своими изумрудными глазами на меня. Пять секунд пронзающего моё сердце молчания. Снова слёзы... Но... Она улыбалась. Серена улыбалась не кому-то ещё , а именно мне. Быстро бросившись ко мне в объятия, она прижалась на что хватило сил у моей любимой.Поцелуй. Ещё один. Ещё. Несколько минут мы целовались, жадно, со страстью, изредка делая перерывы на восстановление дыхания. Она одной рукой упералась мне в грудь,второй крупко обнимала за спину. Я же придерживал её шею и большим пальцем придерживался подбородок , как бы направляя её, второй же тоже обнимал, но с меньшей силой, ведь боялся навредить хрупкой Серене. Я понял, что обычного поцелуя мне уже мало, и Серене тоже. Она начала меня дразнить своим языком, водила им около моих губ. Она продолжала это делать, и я решился. Французский поцелуй. Серена раскраснелась, но последовала моему примеру... Примерно двадцать минут. Может больше, может меньше, но около трети часа мы упивались поцелуями. После этого мы сидели уже не на просвете, а чуть дальше, в катакомбах. В метрах двух мы видели яркую, небольшую полянку с травой, которая уже лежала плостом в некоторых местах, из-за нашей страсти. Мы сидели и обнимались с Сереной. Она сидела у меня на коленях,и, обнимая её, я чувствал её тепло. Каждый сантиметр её тела. Мы понимали, что Клемонт и Бонни скоро придут, но спешить мы никуда не собирались. Мы наслаждались друг другом... Когда Клемонт и Бонни вытащили нас, мы выглядели, мягко говоря, странно: взъерошанные медовые волосы, бинты, порванные при падении колготки у Серены с грязной шляпкой, и я, весь в бинтах, с испорченной футболкой(а точнее вообще без неё), дырявой толстовкой и повязкой на голове, с грязной кепкой в руках... Спустя некоторое время, мы отправлялись снова в путь, и уже успев отмыться и переодеться, мы шли дальше. Тогда Бонни заявила: - Что вы делали всё то время, пока мы с Клемонтом отсутствовали? Наверно, обнимались? Или, даже, целовались?! - Ну, я люблю её, и, да, для парочек это нормально. - сказал я. Бонни была вне себя от радости, у Клемонта потрескались очки от неожиданности, но он побежал за Бонни, ведь она снова начала искать ему подружку. Я взял лёгкую Серену с больной ногой на руки, и мы побежали за ними.