Всё только начинается / Just Beginning

      Он не мог поверить, что это происходит. Что его рука сломана. Он гнался за убегающим подозреваемым, и тот снёс его с ног. Приземление на бетон и падение в грязную лужу. Подозреваемый успел свернуть за угол, когда Касл, собравшись с силами, поднялся с земли и попытался его остановить. Через три часа по настоянию Беккет в скорой помощи он обзавёлся гипсом, болеутоляющими и рекомендациями больше отдыхать и как можно меньше использовать руку. Пережитое предстало в худшем свете рядом с Беккет.       В нормальной ситуации он был бы счастлив, если бы она уделяла ему больше внимания. Он попросил бы её разукрасить гипс, сфотографировать его для странички в Твиттере и настоял бы на обтираниях губкой. Так он бы сделал, если бы не знал о её лжи. Но сейчас он хотел, чтобы она была от него как можно дальше. Ему нужно было разобраться в том, что эта ложь значит для них и его желания быть с ней. После того, как она заявила подозреваемому, что помнит каждую секунду в момент выстрела, больно было даже смотреть на неё.       Наконец, вернувшись домой, он несколько раз безуспешно пытался выпровадить её. Её голос был таким кротким, когда она вновь обратилась к нему со словами: — Пожалуйста, позволь мне помочь тебе, Касл.        И он не смог им противостоять; не смог противостоять ей. Даже несмотря на поднимающиеся в груди гнев и обиду. К тому же она была права: Алексис и его мамы не будет дома ещё три дня, так как они в Калифорнии, а с грязными волосами он долго не продержится.  — Ну же, — сказала она, протягивая руку к нему, застывшему с каменным выражением лица.       Она привела Касла в его собственную ванную, скомандовала сесть на полотенце, которое положила на пол рядом с ванной, и отрегулировала температуру включенной воды. Она вела себя как дома, выдавливая его шампунь и кондиционер и садясь рядом с ним на пол.  — У тебя есть небольшой ковш или чашка? — спросила она, открывая дверцу шкафа под раковиной.  — На кухне, — это всё, что он ответил.       Отправившись искать чашку, чтобы вымыть ему голову, Беккет не могла не задуматься о том, что на самом деле всё это значит. Может, это именно тот момент, когда она, наконец, решилась доказать ему, насколько он ей дорог. Она много раз пыталась рассказать ему, что чувствует. Она была уверена, что стена внутри неё рухнула. Беккет осознала, как коротка может быть жизнь, когда встретилась с жертвами недавней бомбежки. Теперь ясно, что в боли, которую она испытывала, и барьерах, которые возвела для защиты своего сердца, было больше вреда, чем пользы. Жизнь становилась во много раз лучше, когда Касл был рядом. Почему же она продолжала держать его по ту сторону стены? Зачем отталкивать его, человека, показавшего ей всю полноту и радость жизни. Причины, которые она озвучила ему тогда на качелях после того, как в неё стреляли, больше не соответствовали действительности. Ей не надо было ждать, пока дело матери будет раскрыто. Они могли сделать это вместе. Она хотела этого, хотела его. В последние дни Касл вёл себя отстранено и совсем по-другому, и она желала возвращения его прежнего.       Может, она не всегда красноречива, как он, признанный писатель, но у неё есть кое-что другое. Она может выразить свою заботу и любовь иначе. Последние несколько дней он казался ей таким отдаленным, но теперь она решительно хочет не только вернуть его, но и сделать нечто большее. Если он оттолкнёт её, она возьмёт пример из его книги и не отступится. Касл был терпелив, дожидаясь момента, когда она будет готова, всегда был там, где был нужен, всегда обеспечивал её тем, о необходимости чего она даже не подозревала. Кофе, готовностью выслушать, сумасшедшей теорией, заставляющей её смеяться, и преданной дружбой, даже когда она знала, что он готов к большему. Теперь она тут для него, несмотря на поведение Рика, говорящее, что он не хочет, чтобы она была тут.       Касл закрыл глаза и опустил голову на полотенце, лежащее на бортике ванны, когда Беккет вернулась. Он просто хотел, чтобы это поскорее закончилось и она ушла. То, что она так близко, в его доме, в его ванной, наталкивает его на неприличные мысли. Несколько дней назад такое близкое нахождение рядом с ней было мечтой. Теперь это только усиливало боль, которую он испытывал внутри. После того, как он услышал её признание и понял, что ждёт невозможного, он просто хотел быть один.       Свежий, лёгкий древесный аромат его шампуня вскоре заполнил комнату, и Беккет заметила, что в воздухе пахнет тем же, чем пахнет Рик. Теплом и уютом. Каково было бы просыпаться здесь с ним? Наслаждаться его душем после ночи вместе и проводить остаток дня, впитывая запах его шампуня?       Она осторожными движениями намочила ему волосы и нанесла шампунь. Касл отважился взглянуть в её сторону и заметил, как она сосредоточена на нём. Она не торопясь водила пальцами по влажным, мыльным волосам. У неё был мягкий взгляд. И что-то такое в нём, чего он не мог описать — наслаждение? Но это вряд ли было так. Хотя он и знал теперь больше, ему всё же казалось, она наслаждается поставленной перед ней задачей.       То, как она опустила руку ему на лицо, чтобы не дать воде и шампуню, которого было слишком много, попасть ему в глаза, сбило Касла с толку и в конечном счёте разозлило, и он наконец заговорил. Тон его голоса оказался суровее, чем Рик того ожидал, но он позволил словам прозвучать: — Бекетт, зачем ты это делаешь?       Слегка ошарашенная таким тоном, она ответила: — А кто будет делать? Сам ты не сможешь. По крайней мере, пока, — она ​​немного отстранилась. Она собиралась показать, что ей не всё равно, но не знала, что должна делать и почему он так ведёт себя последние несколько дней. Она не знала, как это исправить, потому что не знала, что именно не так. Она смыла пену с его волос, когда он продолжил. — Ты не должна этого делать, я справлюсь. Ты не обязана за мной ухаживать, — получилось холодное, почти неслышное бормотание. — Касл, мне правда несложно, — сказала она на выдохе, смягчённым тоном. Промыв его волосы, она выключила воду, убрала от него руки и опустилась на колени. А потом спросила: — Что всё-таки случилось? Что я сделала? Будь всё как обычно, ты бы хотел, чтобы я ухаживала за тобой, Касл, и наслаждался бы каждой минутой.       Он сел, и капли воды сбежали по его шее, оставляя тёмные пятна на воротнике рубашки. Было почти невозможно отвести от Кейт взгляда, ведь она казалась такой близкой. Тем не менее, после паузы он спокойно сказал: — Я тебя слышал. Я всё знаю. Тебе больше не нужно притворяться.       В голове всё смешалось, когда она попыталась сообразить, что Рик имеет в виду. — Ты меня слышал…? — На допросе. Ты всё помнишь, — единственное, что он сказал, но и этого было достаточно, чтобы заполнить пробелы в памяти Кейт. Она скоро всё осознала и задержала дыхание, когда последний пазл в головоломке его недавнего поведения встал на место. Да, это всё объясняет. — Касл, — она хотела, чтобы он взглянул на неё и выслушал, сердце громко застучало. — Мне так жаль. Я… — на этом он прервал её, не желая слышать оправдания или отговорки, которые она не соизволила озвучить в течение нескольких месяцев. За это время у неё было столько возможностей рассказать ему. — Ты не чувствуешь того же. Я понимаю, — ну, или ему так казалось. На лице отразились боль и смятение. — Я просто не понимаю, почему ты солгала, — он сделал паузу. — И продолжала лгать мне. После всего, через что мы прошли, как напарники, как друзья. Думаю, как минимум, я ждал от тебя правды, — ей показалось, она заметила, что его глаза покраснели. После он добавил: — Думаю, тебе стоит уйти.       Вместо того, чтобы подняться и сделать это, Кейт продолжала сидеть на месте в шоке и оцепенении. Она думала, он относился к ней с пониманием. Всё это время. Что тогда на качелях глубоко внутри он понял подтекст их разговора. Она была уверена, что между ними были те отношения, о которых она упоминала ранее. Она никогда не умела выражать свои чувства. Видимо, всё было намного хуже, чем она предполагала. И тогда она решила это исправить, зная, что может перечеркнуть между ними всё, но надеясь на лучшее. Надеясь, что ещё не поздно.       Она наклонилась к Каслу и протянула руку к его лицу, осторожно касаясь пальцами его подбородка. Он дёрнулся и, когда рука Беккет остановилась, он схватил её за запястье, чтобы убрать его, и посмотрел на неё ледяным взглядом. Тогда она сказала:  — Рик, ты не прав.       Он застыл, и внутри проскочила маленькая искорка надежды. Надежды, которую он утратил, наблюдая за Беккет через стекло допросной. Когда он ещё считал, что будущее вместе вполне реально. С тех пор, казалось, прошла сотня лет. — Мне жаль, что я сделала тебе больно, солгав. Я собиралась сказать. И в тот день, когда взорвалась бомба, я почти решилась на это. Я хотела подготовиться. Хотела стать лучше. Стать лучше для тебя, — добавила она после секундной паузы.       Их взгляды встретились, и он заметил искренность в её глазах. И кое-что ещё… но что? Была ли это любовь? Неужели он и правда был не прав? Неправильно истолковал её действия и молчание?       Она приблизилась к нему совсем чуть-чуть, и её аромат вскружил ему голову. Внезапно её губы легли поверх его. Все его мысли тут же рассеялись. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что происходит, когда её мягкие губы слегка дотронулись его. Когда он возвратился к реальности, он слегка отодвинул Беккет в сторону, чтобы взглянуть ей в глаза. — Кейт, это правда? — он выдохнул, удивляясь, как ещё держится, и чувствуя, как бешено колотится сердце. Он продолжил: — Я не хочу быть с тобой всего лишь миг. Не делай этого из-за чувства вины. Ты знаешь, как я к тебе отношусь.       Её имя, прозвучавшее из его уст, и подтверждение того, что чувства, в которых он признался, когда в неё стреляли, остались неизменными, всё это добавило её словам и действиям уверенности. Стена внутри рухнула.       Стараясь быть аккуратнее с его травмированной рукой, она осторожно встала на колени по обе стороны от его ног и оказалась у него на коленях. Его глаза распахнулись и потемнели, реагируя на такую смену её положения. — Рик, это не какой-то секундный порыв и это не из-за вины, — она посмотрела ему в глаза, почувствовала, что к глазам подступили слёзы, но продолжила. — Я люблю тебя. Я знаю, что иногда могу напортачить, что я уже напортачила, но я хочу быть с тобой. Моей стены больше нет, Касл. Я уверена, что это ты разрушил её, пока я не видела. Я хочу дать тебе лучшее, что у меня есть. Я люблю тебя.       Её заявление подтолкнуло его к действию, и он взял её лицо в ладони и поцеловал. Он услышал то, чего так давно желал, и это сделало его храбрее. Его гнев испарился без следа.       Их языки сплелись воедино. Они тщательно изучали друг друга, между губами вырвался стон. У обоих в животе поднимался жар от влечения, желания, нетерпения и любви, которые наконец-то нашли своё воплощение в словах и действиях. Его руки опустились ниже, коснувшись талии, медленно перешли к спине, и он плотнее прижал её к себе. Она поцеловала его, вложив в поцелуй всё, что было нужно, чтобы доказать глубину и правдивость её слов.       На пике удовольствия он замедлился, мягко разорвал поцелуй и слегка коснулся губами её шеи. Он прислонился лицом к её нежной коже, чуть ниже уха, и утих. — Я люблю тебя, Кейт. Безумно люблю, — прошептал он ей на ухо.       Кейт в упоении закрыла глаза. Её охватило чувство, которое она никогда раньше не испытывала рядом с мужчиной. И оно её не обманывало. Она чувствовала себя рядом с Риком, как дома.       Через некоторое время она снова включила воду. Оставаясь там же, где и была, на его коленях, она капнула гель на его волосы и растерла по всей голове. С дразнящей улыбкой, в новом приливе сил она наклонилась и запечатлела сладкий поцелуй на его губах. Они оба промокли от воды, но им было всё равно. В последний раз она смыла пену с его волос, насухо протёрла их и снова его поцеловала.       Это был один из (если не самый) сокровенных и блаженных моментов за всю его жизнь. И у них всё только начинается.