Перья с неба

Дедал увидел сквозь слезы, как Икар взмыл прямо к солнцу. Он летел вверх, не обращая внимания на крики отца. Дедал знал, что скоро воск, скреплявший перья на крыльях, растает, и Икар рухнет вниз. Водяная гладь при падении с такой высоты становится тверже горных пород. Он разобьется! Дедал кружил и не улетал далеко в надежде на чудо, пока в море не стали падать перья, которые он сам собирал и заботливо приклеивал к крыльям. Когда он приблизился к земле, сердце сжалось от счастья: на берегу стоял Икар и в смущении ковырял ногой камень скалы. Дедал спустился и первым делом крепко обнял сына, чтобы удостовериться, что тот не призрак. — Папа, я живой! — Не мешай, лучше расскажи, как ты спасся. Икар мечтательно прикрыл глаза. — Там наверху солнце не такое слепящее, на него можно смотреть. Я не мог оторваться! Солнечная красота выжгла из памяти все, я забыл и про тебя, и про перья... — Как можно быть таким ослом? — возмутился Дедал и отпустил сына. — Извини, папа. Воск растаял, как ты и говорил, но в тот миг, когда я начал падать, меня подхватила солнечная сила. Гелиос забрал к себе на колесницу, мы с ним немного поговорили, и он опустил меня здесь, я рассказал ему про наше место встречи. — О чем ты мог разговаривать с богом солнца? — недоумевающе вскинул брови Дедал. Икар засмеялся и гордо сказал: — Он спрашивал про тебя. Пап, оказывается среди богов много твоих фанатов. А еще он посетовал, что вечно малышей приходится в небе спасать — то Фаэтона, то меня. — Стой, Фаэтон же погиб. — Вот и я удивился, а Гелиос сказал, что не позволил бы он своего единственного сына убить. Легенда под мораль просто подгонялась. — Как ты спустился с солнечной колесницы? — Гелиос сделал мне настоящие крылья, только невидимые. Дедал вздохнул: — Ненавижу ненаучные чудеса. — Папа, он это знает... — А на Земле тебе крылья зачем? Может, попросишь бога их убрать? Хитро улыбающийся Икар покачал головой и ответил: — Гелиос приглашал меня прилетать к нему на колесницу, как устроимся здесь. Он и тебя приглашал... Икар схватил Дедала за руку, и тот почувствовал, что за спиной появились крылья, невидимые и почти неосязаемые.