Сборник драбблов

Это утро в маленькой двушке началось не с привычного запаха дешёвого растворимого кофе и ленты новостей ВК, а с оглушающего молчания, которым Даня одарил Мишу. Никакого «Доброе утро» в ответ, и за завтраком ни слова. Словно юноша размышлял о вселенских проблемах и всякие мелочи его не волновали. А вот Совергон настолько привык к этим повседневным мелочам, что их отсутствие вызывало у него ломку, ведь даже если Даня уходил рано утром, то ровно в девять, словно по расписанию, на телефон тёмноволосого приходило сообщение с двумя заветными словами. Но на часах уже десять, а Рэнделл до сих пор не проронил ни слова. — Дань, ты мне можешь объяснить что происходит? — юноша серьёзен. Серьёзен как никогда. Но ни слова, которыми он первый разрушил гнетущее молчание, ни тон, которым говорит не помогают выбить из светловолосого ни слова. — У меня с самого утра ощущение, что я со стеной проснулся! Даня, блять, отомри! — Я был у родителей вчера! — крик парня разрывает его долгое молчание. Миша замирает и практически перестаёт дышать. Удары собственного сердца громом раздаются в ушах и отдаются дрожью по всему телу. — Я признался им, что… встречаюсь и живу с парнем. — И… как они отреагировали? — Миша уже знает ответ на этот вопрос, но для уверенности всё равно озвучивает его. Может всё не так плохо? Может он как всегда драматизирует? — Отец в жёсткой форме сказал, что против. А мама добавила: «Всё в порядке. Это пройдёт». — печальный вздох сорвался с губ блогера, но он был всё так же спокоен. Даже слишком спокоен.  — Пройдёт?! Серьёзно?! — Совергон хватается за собственные волосы и опирается на стену в уродский мелкий цветочек, но через пару секунд тонкие пальцы с силой впиваются в чужие плечи, пытаясь устранить разницу в росте. — Даня, это не болезнь! Это твой выбор! — Миш, я… — блогер вновь вздыхает, собираясь с мыслями, потирает переносицу двумя пальцами и наконец решается. — Я сделал свой выбор. — Даня! — голос срывается на тот визг, который сам Миша терпеть не может, но частенько пользуется как своеобразной фишкой для видео. — Ты серьёзно бросишь меня из-за мнения двух человек?! — Миш, это мои родители… — Да наплевать! Это твоя, блять, жизнь! — кажется, что громче светловолосый кричать не может. Горло уже саднит от постоянных вибраций. Но в этой перепалке блогер, конечно же, умолчит, что его мать давно всё знает и тоже против такого союза, но он остаётся с Даней. Темноволосый заглядывает в по-ледяному голубые глаза, но натыкается на прочную стену, которую пробьёт, разве что ядерный взрыв. — Так будет лучше. — шепчет Даня, мягко касаясь чужого плеча. — Для кого?! — Миша сбрасывает тяжёлую ладонь и делает шаг назад. Он не хочет видеть это чересчур спокойное лицо, потому зажмуривает глаза. В темноте становится спокойнее, но только на секунду. — Раз ты сам так хочешь, то собирай свои шмотки и съёбывай из моей квартиры! Рэнделл ничего не отвечает и молча уходит в их с Мишей спальню, теперь уже принадлежащую одному Мише. Пока оттуда слышится звон разных побрякушек и шуршание молнии на сумке, Совергон идёт на кухню, садится за небольшой лакированный столик и обречённо утыкается в сложенные перед собой руки. «Как девчонка выглядишь.» — ухмыльнулся бы Дима, и Миша бы послал его куда подальше в ответ. Но Малины здесь нет. Нет вообще никого кроме собственных мыслей и таких чужих, гремящих из другой комнаты, словно раскаты грома шагов. Зато никто не помешает, когда звякнут ключи, оставленные на тумбочке в коридоре, хлопнет входная дверь и Миша останется наедине со своими мыслями и бутылкой какого-нибудь алкоголя из его неприкосновенных запасов. *** Родная квартира встретила Михаила старыми выцветшими обоями, желтоватым светом в прихожей и приятным жаром, идущим из кухни. Тут его ждут. Ждут с тех самых пор, как он съехал и стал жить самостоятельно. Блогер вешает грязновато-рыжую парку на явно новую вешалку и проходит в зал, откуда слышится тихий голос ведущего новостей на «Россия 1». На накрытом мягким клетчатым пледом диване, сидит женщина, листающая какой-то журнал. — Мам? — женщина отводит взгляд от переливающихся при свете люстры глянцевых страниц и мягко улыбается. — Привет. — Ну здравствуй, Мишка. — она откладывает журнал и обнимает юношу. — Я уж думала ты со своим Ютубом совсем про меня забыл. — Как же ты плохо обо мне думаешь. — Совергон ухмыляется, скидывая рюкзак на когда-то любимый диван. — Может бахнем чая? — Конечно! Пойдём на кухню. Может тебе бутербродов сделать? — Да нет, спасибо, я сыт. Только чай. Юноша идёт следом за матерью на маленькую, но от того не менее уютную кухню. На подоконнике всё так же стоит большой горшок с фиалками. Цветы явно не подходят по размеру, но посадить их именно так решал сам Миша, когда их ему подарила бабушка и наказала о них заботиться, что Михаил и делал лет семь. Он даже забрал бы их на съёмную квартиру, не будь хозяин против растений. Помещение никак не поменялось. Всё так же мебель, всё та же техника. Только скатерть на столе стала менее цветастой. — Ну, рассказывай как дела. — перед блогером опустилась большая зелёная кружка с принтом в крупные цветы. «Чашка в ромашку» — как он называл её в детстве. — Всё хорошо. — Михаил отпивает немного. Чай не холодный и не горячий, с тремя ложками сахара. Точно как он любит. — Всё такой же паразит общества. Нигде не работаю, но зарабатываю. Не смотрела мои ролики? — Видела парочку. — женщина пожимает плечами, отпивая из своей кружки. Розовая с кучей котиков. Женщины. — Кажется, про пони и ваши с ребятами сценки. — Скетчи. Это называется скетчи, мам. — юноша кашляет и краснеет, вспоминая, что последнее видео про пони на его канале — порно-квест. Он очень надеется, что мама видела ролики из плейлиста, где из пошлятины — только названия, превью и глупые шутки. — Хорошо. Скетчи. — женщина растягивает слово, словно иностранец, пытающийся произнести что-то по-русски. Это выглядит довольно забавно. — А как у вас дела с Даней? Кружка чересчур громко и резко опускается на стол, от чего пара капель коричневатого оттенка оказывается на белоснежной скатерти. Миша сжимает руки в кулаки, совсем забывая, что по ручке чашки давно пошли трещины и некоторые маленькие кусочки откололись. Тонкая струйка алой крови обжигает ладонь, и юноша разжимает пальцы. Керамика приобретает красноватый оттенок. — Всё отлично. Мы расстались. — блогер берёт салфетку из стопки, которая неизменно стоит на середине стола и вытирает ладонь. Порез неглубокий — терпимо и не смертельно. — Всё прямо как ты хотела, верно? — Я не понимаю о чём ты. — Да брось! Все вы, родители, одинаковые. — юноша выкидывает пропитанную кровью салфетку и облокачивается на старую столешницу. — Почему нельзя просто принять выбор своего ребёнка? — Но я не против того, что тебе нравятся мальчики. — голос женщины звучит тише, или же Мише это просто кажется из-за громкости своего собственного, но тем не нее он действует как успокоительное. — Но ты ведь говорила… — Ну и что, что я говорила? — Миша замирает и чуть ли не задерживает дыхание. — Это просто было неожиданно и тогда я была действительно против. Но я посмотрела ваши совместные видео, послушала твои рассказы и поняла, что Даня тебя правда любит. А там уже какая разница мальчик он или девочка? Для любой матери главное — чтобы её ребёнок был счастлив. — Оу… — блогер молчит, не зная какие подобрать слова. Монолог матери выбивает его из колеи. Весь сюжет, выстраивавшийся в голове юноши катится ко всем чертям. — Расскажи мне почему вы расстались. С этого началась своеобразная исповедь Михаила, затянувшаяся до самого вечера. Слёз не было. Только горькое чувство обиды от нахлынувших воспоминаний. Не так много времени прошло, от чего было ещё больнее. В этот вечер юноша остался в родной квартире, в своей маленькой уютной комнатушке, в которой ничего так и не изменилось со времени его отъезда. *** — Я никуда не пойду. — все знают, что Миша невероятно упёртый и будет гнуть палку в свою сторону пока она не сломается. Кажется, что уговорить его на что-то может только миллион долларов с особняком в придачу. — Да ладно тебе! Это же Кузьма! Будет весело, пошли! — или лучший друг по имени Дима. — Если не пойдёшь ты, то я тоже останусь. — Напугал. — фыркает Совергон, не отрывая взгляда от белоснежных страниц с аккуратными печатными буквами. «Автостопом по галактике». — Ты до сих пор хандришь из-за Дани? — этот вопрос всё же заставляет Михаила дрогнуть. — Нет. — коротко и ясно. — Так докажи это. — Малина выжидающе всматривается в тёмные глаза, устремлённые в книгу. Если бы у него были способности Супермена, то в Мише точно была бы дыра. — Ладно, уговорил. — с тяжёлым вздохом блогер откладывает любимое произведение на прикроватную тумбочку. — Ненавижу тебя. — Я знаю. — ухмыляется стример, открывая чужой шкаф. — Не смей рыться в моих вещах! *** Миша предлагает подняться наперегонки: он — пешком, Дима — на лифте. Сбегать блогер не думает. Ему просто нужно подумать, потянуть время, медленно переставляя ноги со ступеньки на ступеньку. «А если он пришёл? Нет, он 100% там будет, Новый год же, да ещё и у Кузьмы. Интересно, он уже нашёл себе кого-то?» — и тут уже блогер не может отрицать, что он панически боится встретиться с Рэнделлом на этой вечеринке. За этими мыслями Совергон не замечает, как поднимается на нужный этаж, а перед знакомой дверью его уже ждёт Дима. Получив от него неодобрительный взгляд, Миша натягивает капюшон серой толстовки, и они входят в квартиру. Тут весело. Музыка, куча бутылок алкоголя тут-и-там, шныряющие по помещению ребята, и, конечно же, ёлка, украшенная всем, чем только можно, кроме ёлочных игрушек. Очень в духе Кузьмы. Миша проходит вглубь квартиры, по пути теряя Малину, и, стараясь ни на кого не натыкаться, берёт с ближайшего стола ещё не открытую банку пива и прячется где-то в углу, наблюдая за всем со стороны. Лизка тусит с Юликом и Данилой Кашиным, с Никитой — Хован и потерянный в недрах жилища Дима, даже Макс Шабанов пришёл и болтал с Русланом. Перевода взгляд с человека на человека, блогер понемногу успокаивается. Но всё спокойствие растворяется, как только в поле зрения попадает он. Да ещё и не один, а с девушкой, чьей отличительной чертой являются яркие фиолетовые волосы и не менее яркий макияж. Тихо фыркнув, Миша устремляет взгляд в дисплей телефона. — О, Миха! А я как раз тебя ищу! — все его друзья давно и прекрасно знают, что пить Дима не умеет. — Пошли познакомлю! — С кем? — блогер отрывает равнодушный взгляд от экрана и переводит его на подвыпившего друга. — Увидишь! — стример хватает юношу за руку и тащит через толпу, по пути задевая каждого второго. И что ему только в голову взбрело? — Вот! — Привет. — та самая девушка. Мило улыбается, хлопает длинными ресницами и говорит приторно-сладким голосом. Такая ванильная, что аж тошно. — Я Лера. — протягивает ладонь с длинными тонкими наманикюренными пальцами. — Миша. — хрипло отвечает блогер, пожимая чужую руку. — Лера — девушка Дани. — запинаясь говорит Малина, смотря на друга мутными глазами. В его голове что-то клинит при виде расстроенного взгляда, и стример громко хлопает себя по лбу. — Точно! Я идиот. Прости, Миш, вы же с Даней… — Дима, заткнись! — рявкает Совергон. Ему и так не хотелось сюда идти, а теперь появляется всё больше причин свалить. — Пожалуйста. — Да… Извини, я просто не подумал. — Малина сконфуженно чешет затылок. — Что-то не так? — вмешивается Лера, и Мише на ум приходит, что это совершенно не её дело, пусть она хоть дважды будет Даниной девушкой. Если он сам ей ничего не рассказала, то и Миша будет молчать. — Нет, всё в порядке. — как можно спокойнее отвечает блогер и спешно удаляется, по пути задевая друга плечом. — Пойду покурю. Без проблем Совергон находит балкон. Слава Богу, там никого нет, потому можно спокойно покурить в одиночестве. Блогер уже забыл с каких пор начал курить, но никак не устаёт себя убеждать, что это помогает ему от стресса. Хотя со временем это превратилось в обыкновенную вредную привычку, от которой он избавляться пока не хочет. — Не знал, что ты куришь. — этот голос Совергон узнает где угодно, потому даже не думает оборачиваться, продолжая затягивать и выпускать дым. — Не знал, что ты натурал. — Миша отшучивается в своём любимом стиле и стряхвает пепел куда-то вниз. — Познакомился с Лерой. Мило смотритесь: ванилька и суицидник. — Суицидник и цыган смотрелись лучше? — Даня ухмыляется, словно не замечая, что его бывшему другу не особо-то это нравится. — Вот ты это сейчас к чему? — блогер на секунду отрывается от созерцания горящего новогодними огнями Питера и переводит взгляд на Рэнделла. — Не знаю. — юноша пожимает плечами. — Мы, вроде, всё решили. — Даня кивает. Слабое дуновение ветра треплет его волосы, и Миша отмечает, что он поменял причёску. — И никто ни о чём не жалеет. После этого парни остаются в полном молчании. А что говорить? Всё видно по чуть дрожащим рукам, взглядам, устремлённым куда-то вдаль, по шумным глубоким вдохам. Всё слишком понятно и это пугает Мишу только больше. — Я жалею. — Рэнделл вздыхает. На него падает заинтересованный взгляд темноволосого. — Интересно, о чём же? — юноша тушит сигарету о перила и скидывает бычок в заснеженные кусты под балконом. — Ты знаешь. — Даня двигается ближе, касается чужой, свешивающейся с ограды ладони, проверяя оттолкнёт ли его Совергон, но тот только загипнотизировано наблюдает. — Я жалею, что был таким идиотом. — Был? — блогер усмехается, смотря как его пальцы переплетаются с длинными Даниными пальцами и сам не понимает почему не сопротивляется. — Миш, я изменился, правда. Я больше не хочу жить так, как говорят мне другие. Я хочу вернуться к тебе. — Миша замирает. Ему кажется, что кое-кто разучился пить и забудет все эти слова на утро. Но Рэнделл трезв. Пьянствовать на вечеринках — не в его стиле. Уж Миша это знает. — Можно? — А Лера? — Миш… — Даня опасно близко. Настолько близко, что Совергон может рассмотреть каждую черту лица, каждую родинку на щеке, хоть он всё это и так давно видел. — Только ты и я. Как раньше. — Не разводи драму. — юноша опускает взгляд в пол. — Эти грабли уже один раз ударили меня. Больше я на них наступать не хочу. Мне нужно подумать. Миша выходит с балкона, забывая даже пачку своих любимых сигарет. Рэнделл с досадой бьёт по бедными перилам, попавшим под горячую руку, забирает сигареты и возвращается в квартиру, где к нему тут же подлетает уже чуть подвыпившая Лера и тянет того танцевать. Юноша вежливо её отшивает и выходит из квартиры. Никто и не замечает его пропажи. За спиной Дани захлопывает тяжёлая железная подъездная дверь. Он смотрит на иссиня-чёрное ночное небо, усыпанное звёздами. Взгляд падает на стоящую неподалёку, одинокую фигуру. Из кармана куртки разносится раздражающая мелодия и юноша достаёт её источник. «Спокойной ночи :)» И этих двух слов с глупым смайликом в конце Дане вполне хватает, чтобы понять, что не всё ещё потеряно.