«А у вас хоть раз в жизни был сон во сне?»
***
Сквозь сон я чувствую пробирающий до костей мороз, пробежавший вдоль всего моего хребта и дошедший до самых кончиков пальцев ног. Я просыпаюсь, потому что нужно натянуть на себя одеяло, но, только я успеваю приоткрыть сонные глаза, в ужасе застываю на месте, так и ни на дюйм не двинувшись. Смотрю в глубокие тёмные глаза, которые, кажется, даже не собираются моргнуть. Из открытого окна дует сильный ветер, но он, на моё удивление, тёплый. Да и в самой комнате душно, потому что воздух, который я вдыхаю, горячий — аж в лёгких скребёт. Ловлю себя на странной мысли: «Так от чего же мне так холодно?». Я не отвожу от неё взгляда. Смотрю в упор не моргая. Она тоже. Чёрные длинные волосы и чёлка, упавшая ближе к левому глазу, привлекают мое внимание. Но я все равно не свожу с её глаз свои. Приоткрываю пересохшие губы, но чёрные, словно вымазанные сажей, пальцы прикасаются к ним, а сама девушка шепчет мне краткое «Тсс», после чего уголки её рта, могу поклясться, дрогнули. Она словно улыбнулась. Мне. Шепчет ещё одно слово «Спи», и я, будто околдованный, почти сразу же засыпаю.***
Переезд в новый дом стал самым важным событием в моей жизни — я мечтал об этом уже долгие годы. У меня никогда не было своего личного уголка, и вот сейчас он есть. Теперь я никому ничего не должен. Не должен вкалывать на работе; не должен любезничать с неприятными личностями, коих такими даже назвать нельзя; не должен общаться с людьми в принципе. Я никому ничем не обязан. Теперь у меня есть где скрыться. У меня есть дом. Я так радуюсь этому факту, прям как в детстве, когда мне удавалось уединиться и почитать в тишине книжку. Всё же приобретение дома приносит мне в разы большее счастье, а уж тем более тот факт, что он — воплощение моей мечты. Мрачный, огромный и опустошенный, он таит в себе множество историй, о которых ходит полно нелепых слухов, но благодаря которым я смог позволить себе купить его. Здесь всё спокойно, я, наконец, живу и радуюсь жизни. Мне тут нравится всё. Никаких минусов. А нет, всё же есть один непонятный момент, который мне от части не по душе — ночью я вижу странные сны, но к дому это никак не относится. Наверное, это из-за смены обстановки и, скорее всего, душевных переживаний, так что я не придаю этому большого значения.***
День сегодня тёплый и приятный — не слишком жарко, но и не слишком холодно, как для конца сентября. Такая погода держится уже более недели, поэтому, когда ночь обещает быть тёплой, я оставляю окно открытым — комары мне не грозят, а воры уж тем более — моя спальня на третьем этаже, в окрестности ближе трехсот метров соседей у меня нет, так как все держатся подальше от этого дома, да и сами жители этого городка, в принципе, люди богатые, моё скромное жилище им незачем. Дом тут годами стоит, а вся мебель не тронута, хоть и пробраться сюда было проще простого. Какие-то все здешние слишком суеверны. Ну, мне это только на руку — ко мне даже в гости не заходят. Конечно, если не считать ту странную бабушку, что живёт неподалёку. Кажется, её зовут Милена. Она наведывалась ко мне три раза, два из которых спрашивала, всё ли у меня нормально, и странно поглядывала по сторонам, словно пытаясь кого-то увидеть, ну, или надеясь никого не увидеть. За порог она даже ногой не ступала, отказывалась наотрез, словно, перешагнув за эту черту, она тут же подвергнется терзаниям самого дьявола. Но эти случаи в сравнении с её третьим приходом кажутся абсолютно нормальными. В следующий раз она пришла и, только я успел открыть ей дверь и улыбнуться, начала выгонять меня, говорила о какой-то Эви, которая не оставит меня в этом доме и прочую мистическую чушь. При чем говорила Милена это настолько уверенно и в таком страхе, что я уж чуть было не поверил ей, но, спросив, кто такая эта Эви, и получив в ответ «Призрак», просто рассмеялся и мягким тоном выпроводил обезумевшую соседку, сославшись на то, что и мне, и ей явно нужно отдохнуть. Уже вечер. На небе разлилась палитра пастельных оттенков и опустилась вниз, до линии горизонта, словно осадок. Замечательное зрелище. Но это значит, что ночь будет прохладной. Что же, сегодня ночью окна плотно закрыты, а я — укутан в теплое одеяло с головы до ног, так сказать. Мне как-то пришла мысль о моих сновидениях и о незнакомке, которую я вижу каждую ночь. И вот я смотрю в окно и думаю о ней. Почему-то я не могу забыть её облика. Она будто бы совсем живая, а не плод моего воображения. Она всегда так реальна, и каждая деталь её образа так уникальна, что мне с минуту даже кажется, что краем глаза я её видел где-то в окрестностях, но потом я тут же вспоминаю, что такую девушку я бы точно запомнил, и пытаюсь переключить мысли на что-то иное. Не получается. Она стоит перед глазами, и всё тут. Не хочется признавать, что я с радостью бы ушёл спать пораньше, лишь бы снова увидеть её во сне и попытаться заговорить до того, как сон закончится, ведь он обычно длится всего пару минут. Но… я всё же делаю это. Я признаю. Да, чёрт возьми, я увлечён девушкой из своих сновидений. Улыбаюсь, ведь я глуп, словно ребёнок — влюбиться в выдуманный образ и пытаться завести с ним дружбу свойственно именно детям. Черт возьми, мне, наверное, пора бы уже начать какие-то нормальные отношения, а то ведь я не маленький мальчик уже давно. Организм требует своё, и, как говорил Фройд, неудовлетворенное желание потом и в снах находит себе место, и в неврозах. Последнего мне и так хватает — моя психика нездорова — я ведь в некой степени социофоб. Но мне так удобно, и я не жалуюсь. Я просто отшельник. И… Я не люблю людей в принципе, а не за личные качества — те наоборот могут вызвать у меня хорошее мнение о человеке. Всё же эта девушка интересует меня. Я точно должен был её где-то видеть. Мне необходимо её найти. Только где её искать?***
Я чувствую прикосновение. Холодные тонкие пальцы касаются моих губ. Меня охватывает лёгкий озноб, который и выводит из сна. Я уже знаю, что это она, потому что я ждал её, молился, чтобы она появилась.***
Я не помню, что в моём сне случилось дальше, поэтому первые секунды после пробуждения я напрягаю свой мозг, чтобы он восстановил события сновидения, но всё тщетно. Я даже не могу припомнить, о чем мы говорили. Да и говорили ли вообще? Я помню только улыбку. Улыбку, от которой всё моё тело насквозь чувствует дрожь и смятение, счастье и неловкость. Никогда ранее не чувствовал подобного. Я просто помню момент. Это подобно гифкам в интернете — безмолвные действия, длинной всего в пару секунд, но на вечном повторе. Это нечто прекрасное. Каждое её мельчайшее изменение мимики заставляет меня восхищаться. Я… просто погибаю от этого. Я влюблён в девушку из снов и боготворю её красоту. Не знаю, есть ли на свете подобные ей, но она идеальна. Для меня. Каждая черта. Всё в ней. Любая мелочь. Мне важно всё. Мне нравится всё. Я бы готов жизнь отдать, лишь бы встретить её в реальной жизни. Понимаю, что скоро сойду с ума от этого чувства, потому что… я превращусь в фанатика. Я не смогу жить без её облика. Я стану зависит от неё. Я стану зависим от сна. И если бы я знал, что она где-то существует, я бы оставил всё и ушел за ней. Я бы сделал всё, лишь бы ещё раз увидеть эту улыбку.***
Она мне снится почти каждую ночь, но ничего не говорит. Я тоже молчу. Мне приятно смотреть на неё. Но я всё никак не могу вспомнить, о чем же мы говорили в тот единственный раз. Понимаю, что она не хочет, чтобы я помнил. Значит, и спрашивать об этом я пока не буду. Я подожду.***
Уже неделю подряд мне снятся кошмары. Незнакомка не приходила ко мне уже давным-давно. Я смятен. Почему она мне больше не снится?***
Я вижу сон. Сейчас я действительно понимаю, что это сон. Мне снится брюнетка, но я не вижу её лица. Я бегу за ней, но не могу догнать. Она вроде и впереди меня, я всего в шаге от неё, но никак не могу за неё ухватиться. В момент, когда я тянусь за ней рукой, она словно отдаляется на миллионы километров. Я кричу, срывая голос, чтобы она не убегала. И… Она останавливается. Всё также стоит в шаге от меня. И шепчет: — Я не убегаю. Это просто ты всё никак не добежишь. Я просыпаюсь в своей кровати. По идее, я должен бы проснуться, но отдаленно понимаю — что-то не так. Я в своей комнате. Вроде. Но что-то не так. Чувствую какую-то напряженность. Да и… в принципе всё не так, как обычно. Я поворачиваю голову направо и вижу там какое-то чёрное чудовище. Даже не могу осознать, что это, как тут же просыпаюсь. Действительно просыпаюсь, по-настоящему. И я весь в холодном поту. Сон во сне. Такое у меня впервые. Моё тело горит огнём от страха, но в то же время мне холодно. Что-то внутри подсказывает мне, что она, та самая девушка, рядом. Но, осмотревшись, я не замечаю её. И даже расстраиваюсь. Я ведь все-таки надеялся. И даже сейчас не перестаю это делать. Ведь вдруг это ещё один сон во сне? Что, если она окажется сейчас рядом? И я не знаю, выпросил я у Бога или же дьявола, но она появилась. Меня услышали. И не имеет значения, кто именно. Она здесь, рядом со мной. — Привет, Джастин, — она улыбается, и я просто взрываюсь изнутри. — Привет, я ждал тебя. — Дрожу. Так сильно, словно чего-то испугался, но я просто до чертиков рад. Рад видеть её. Эти глаза, эти губы, эти черные волосы, эти странные почерневшие руки. — Тебе в последнее время часто снятся кошмары — я видела. Знаешь, я бы всё отдала за какой-нибудь сон. Уже не помню, когда в последний раз мне что-то снилось, — вздыхает она, отводя взгляд, а я замираю. — Я бы всё отдал за тебя. И она улыбается. Снова та самая улыбка, которую я вспоминаю все дни напролет — щёчки приподнимаются, а глаза щурятся. Мне хочется вдохнуть запах её волос. Хочется прижать её всю к себе. Утопить её в объятиях. — Я, кажется, влюблён в тебя.***
Интересный факт моей жизни — я уже более пяти раз пытался совершить самоубийство, но всегда мне что-то мешало. Я рассказал ей о своей жизни, и она взамен мне призналась, что заставила меня забыть ту половину из нашего первого ночного разговора. Она сказала мне, что утром я буду всё помнить, словно всё произошло этой ночью, а не недели назад. И я, проснувшись, помню.*** Flashback. Ночь, когда мы впервые говорили друг с другом ***
— Я жила в этом доме до тебя и умерла в нём давным-давно. — Как именно? Ведь ты так молода. Тебя кто-то… — я сглатываю, а потом продолжаю: — убил? — Это сделала я сама. По собственной воле. — Почему? — Не смотрю на неё. Не могу. Пытаюсь успокоить мысли. Пытаюсь ущипнуть себя и проснуться, но понимаю, что это не сон. Это всё — грёбанная реальность. А такое вообще существует? — Я была готова отказаться от жизни, но не от дома и семьи. Этот дом — это всё, что у нас было, что и делало нас всех семьёй. Мы обеднели по вине отца, который проиграл в карты всё, кроме дома, даже свою жизнь. Мама не могла прокормить троих детей, двое из которых были еще совсем маленькими. Я нанялась на работу у одного из богачей — ранее они с отцом были на равных, но дело отца прогорело, и всё, что он мог делать — играть в карты, надеясь, что так заполучит большие деньги и вернет состояние. У него не получилось, и в итоге папа умер — его убили, и одним из виновных в этом был именно этот уже пристарковатый одинокий мужчина — Маркус. Я работала у него несколько лет, он всегда приставал ко мне, но я отказывала и давала отпор. Однажды он решил, что у меня нет права на это, и пригрозил, что выгонит мою мать из дома, отняв у неё при этом двоих маленьких детей, с которыми, когда те подрастут, будет делать то же, что и со мной, а дом сожжет дотла. Он был серьёзен. Но я не отступала от своего — меня вырастили честным человеком. В тот вечер я была изнасилована, осрамлена, унижена, избита. Но я хорошо запомнила его слова «Либо ты будешь моей по своей воле, либо твой дом станет твоей могилой». И я сделала свой выбор. Я убила его, а после — себя, поклявшись, что никому не отдам наш дом. Но… всё же я успела сделать что-то еще. Я помогла маме и сестрам. Помогала и после смерти, оставшись в этом доме. Сейчас в живых осталась лишь одна из моих сестер, и она меня ненавидит. Я не смогла спасти никого, когда те умирали. Никто не остался со мной в доме. Меня просили, но я не могла этого сделать. Я не знала как. Но Милена возненавидела меня лишь в тот момент, когда я не смогла оставить в этом доме призрак её дочери, умершей от рака в двенадцать лет. Это просто стало последней каплей. Помню, тогда она просила меня так, как никогда раньше. Но я не держу на неё зла. Я сама ненавижу себя за это. Во мне всегда жила одна дикая мысль — возможно, чтобы остаться в доме после смерти, нужно самому убить себя, но я не решалась предложить это родным. Я не могла никого заставить пойти на это, потому что я знаю, как это ужасно. А уж тем более — жить, как я. — Она вдруг умолкает. Я не вижу её глаз, потому что они спрятаны под челкой. Голова её все также опущена вниз. И я могу поклясться, что увидел слезу, упавшую ей на ладони. — Зачем я тебе это говорю? — Она усмехается. — Тебе ведь безразлично. Безразлично также, как и всем остальным. И ты точно так же, как и они, уйдёшь и больше не вернешься. Не правда. Ты нравишься мне. Я сожалею, что твоя жизнь сложилась именно так, потому что ты прекрасна, и заслужила на большее. Я всё ещё молчу. Мне трудно говорить. — Я не уйду. — Всего три слова вырываются из моего рта, и я вновь умолкаю, хотя в голове моей просто вихрь мыслей, в сердце — буря чувств. Она открылась мне. Она рассказала о себе. Она одинока. Она брошена. Она забыта. Она нуждается в ком-то. Может, во мне? А может, я в ней. — Что? — Она переводит свой взгляд, тихо шепча вопрос. И я снова смотрю в её глаза. Тону. — Я никуда не уйду. — Но я не просила остаться, — снова усмехается она. — Но и не просила уходить. Мы смотрим друг другу в глаза. Я приближаюсь к ней, сначала пересев поближе, а затем начав к ней наклоняться. Чем ближе к ней, тем холоднее. Тот самый холод, что и раньше. Я уже как-то не замечал его, только сейчас обратил на него внимание. Интересно, а если это все-таки реальность? Если это не сон? Я касаюсь её щеки рукой. Холодная. Приближаюсь лицом и целую в плечо. Я даже не понимаю зачем, я просто делаю. — Я хотела. Хотела просить, — коротко и нервно шепчут бледные губы. Я приподнимаю взгляд вверх. — Но… Пока что не стану. А теперь спи. Я не понимаю, что происходит — в тот же момент я чувствую слабость. В голове мутно, я словно пьян. Через несколько секунд я уже засыпаю, но успеваю поймать себя на мысли — это все-таки сон.*** Конец Flachback`a ***
Я просыпаюсь ранним утром. Почему-то я дрожу всем своим телом, словно какой-то закудахлый трус. Вроде, мне и не страшно вовсе, то бишь никакого страха нет, только воспоминания с прошлой ночи. Или точнее будет сказать со сна? Я уже настолько запутался, что не уверен, что даже сейчас — не сон. Всё также реально, как и в тех снах, когда появляется эта девушка. Как же её зовут? Я точно помню, что она называла мне своё имя. — Фэйт Эви Митчелл, — произношу вслух. — Фэйт. Эви. Митчелл, — еще раз повторяю её имя по отдельности, потому что оно навевает на какую-то мысль, но на какую — понять не могу. В голове прокручиваю всё, что она рассказывала. Вспоминаю, что она упомянула о своей сестре. Как её зовут? М…? Это наталкивает меня на уже совсем другую мысль. Та самая старушка, которая навещала меня. Её ведь зовут… Милена. Мои зрачки расширяются, а я сам приободряюсь — мне нужно выяснить, что из услышанного во сне — реальность. Возможно, дух этой девушки просто приходит ко мне во сне, желая получить помощь или еще что-то. Я, в принципе, не очень верю во всю эту мистическую чепуху, но, черт возьми, я не могу просто так оставить всё это. Поэтому я собираюсь и иду в гости к той самой женщине. Если это не простое совпадение, если это — сестра Фэйт, тогда… Я застываю. Что тогда? Что я сделаю? Не знаю. Но я хотя бы буду знать, что не схожу с ума. В голове возникает еще одна мысль — Милена говорила мне о девушке Эви, когда приходила и выгоняла меня из дома. А может Фэйт — плохой призрак? Может, она хочет меня убить, но прикидывается хорошей? Я должен во всем разобраться, несмотря на то, что даже если это так и есть, я готов отдать ей свою жизнь. Ведь… вдруг её это спасёт?***
Стучусь в дверь. Слышу приближающиеся шаги — шарканье домашних тапок по деревянному полу. — О, Джастин, — растерянность женщины вмиг читается на её лице. — Не ожидала вас увидеть. Что-нибудь случилось? — Она завязывает свой халат. — Здравствуйте, Милена. Для начала я должен вас спросить. — Она уставилась на меня. — Была ли у вас сестра Фэйт Эви Митчелл? — Женщина отвечает утвердительным кивком головы. — Я бы хотел поговорить с вами о ней, если это возможно. — Милена отступает назад, пропуская меня внутрь дома.***
Я не узнал ничего нового, кроме того, почему же Милена заявилась тогда ко мне домой и начала настаивать на моем переезде. Этому была причина. Ей приснилась её сестра Эви и сказала, что будет убивать всех, кто живет в этом доме. Что же, придется только надеяться, что Фэйт не убьет меня этой ночью, а снова приснится мне. Тогда мы сможем поговорить. Если она приходит только во сне, мне следует поскорее уснуть. И да, это именно то, чем я занялся, как только пришел домой — пошел поспать. Но у меня не получилось. Поэтому я решил исследовать дом. А вдруг я что-то отыщу? Какой-то дневник или еще что-нибудь? Но и эта затея не обвенчалась успехом. — Фэйт, ты здесь? Я стою посреди чердака и говорю сам с собой. Насколько же я жалок. — Дебил. Совсем уже крыша поехала, — бурчу себе под нос, направившись прочь отсюда. — Всегда рядом. — Слышу этот нежный голос. И меня обдает то жаром, то холодом с ног до головы. Я слышу её за спиной. Хочется развернуться и посмотреть на нее, но в то же время страшно — а вдруг там какое-то чудовище? Хотя… когда это я успел усомниться в ней? Она не дала ни единого повода. — Так ты реальна? — снова спрашиваю, но тут же поворачиваюсь назад — уже не было страшно. И вот. Темные глаза впереди меня. Чёрные волосы идеально лежат на хрупких плечах. Ровная челка нависает над глазами. Розовые немного пухловатые губы приоткрываются: — Почти так же, как и ты. — Фэйт слегка улыбается, а я… Я просто таю. — Ты ещё прекрасней, чем я ожидал. Ночью не настолько всё видно, как днем. — Ты говоришь комплименты призраку? — улыбается, так и не сдвинувшись с места. Она так близко ко мне. Мне стоит всего немного двинуть рукой вперёд, и я смогу обнять её. Всего полшага, и наши губы соприкоснутся. Всего одно действие — и я мёртв. Почему же я подумал о плохом? Ведь… я не боюсь смерти. Ха, это даже смешно. — Ты не похожа на призрака. Я бы скорее сказал, что ты живее меня самого. Вопрос застает меня слегка врасплох. Не потому, что он соответствует реальности, а потому что я даже не мог предположить, что она спросит нечто в этом роде. — Ты боишься меня? — Она спрашивает без малейшего стеснения, без малейшей обиды. Наверное, на её месте я бы обиделся. — Меня пугает вся эта ситуация. Но не слишком сильно. — Я рассказала тебе правду той ночью. Я боялась, что зря позволила тебе узнать обо мне так много, а уж тем более… Впрочем, неважно. Я готова принять тебя в этом доме, и навсегда исчезнуть. Но для этого есть одно условие. — Какое? — Я не могу думать адекватно. Не могу вести себя, как обычно. Ведь всё, что со мной происходит — необычно. Мне не хочется, чтобы она исчезала. Лучше я исчезну из этого мира ради неё. — Я… Честно говоря, не думала, что доживу до такого момента, — она слегка улыбается. — Я должна стать твоей невестой. Ты должен взять меня в жены перед именем Господа. — Я не совсем понимаю… — Тогда мой призрак исчезнет, — дополнила она. — Но… я не хочу, чтобы ты исчезала. По-другому я остаться не могу? — Можешь, но… когда здесь живут чужие люди, я понемногу чернею. За время твоего пребывания здесь у меня обчернились руки по локоть. Если ты останешься здесь, я почернею вся, и тогда я либо испепелюсь, либо уже не буду собой. — А что, если я тоже умру? Точно такой же смертью, какой умерла ты? Не знаю, как мне пришло такое в голову. Не знаю, как я готов на это пойти. Но я готов. — Я не могу о таком просить. — Фэй отворачивается, пытаясь скрыть свой взор от меня. Но… я вижу её смятение. Вижу, что она хочет этого так же, как и я. — Это я прошу. Прошу тебя принять меня в свой дом. Прошу разделить со мной вечность. Мир на двоих. Я беру её за руку и притягиваю ближе. Смотрю на её очерневшие конечности, проводя по ним пальцами. Дойдя до ключиц, останавливаюсь. Склоняю голову вниз и целую выпирающую косточку. — Только мне нужно услышать от тебя кое-что. Если это скажешь, я пойму, что ты хочешь быть со мной, и смогу стать твоим навеки, — шепчу ей в шею, попутно целуя. Это настолько невероятно — целовать призрака. Ты чувствуешь ужасный холод, словно вот-вот навечно замерзнешь, но в то же время ты горишь изнутри. Горишь чувствами, горишь желанием, но утопаешь в вечности, пытаясь заблудиться там. Прелесть в том, что иначе ты не можешь. — Не заставляй меня это делать, потому что… Если мы ошибаемся… Если ты исчезнешь после этого, я никогда себя не прощу. Я… Я просто знаю, что от ненависти к себе очернею полностью. Я — чернота, которая живет в этом доме. И у меня нет права представляться кем-то, кем я не являюсь. Я — призрак. Но я не знаю, почему являюсь таковой. Я не знаю, получится ли у тебя тоже. И… если тебя интересует, готова ли я очернеть от того, что потеряю тебя навек, или же от того, что ты останешься жить в этом доме, то я лучше выберу второй вариант. Я готова исчезнуть, но со знанием, что ты в порядке, ведь… — Скажи это, молю… — снова шепчу ей, держа двумя ладонями её лицо. Ну же, Фэй, всего несколько слов, и я твой. Я же знаю, что ты чувствуешь это тоже. Знаю, что хочешь этого не меньше меня. Знаю. — Я… я не… Я не вижу её глаз, скрытых под челкой. Не вижу выражение её лица. И в тот же миг всё понимаю. Она не хочет. Я… чувствую разлом внутри себя. Я надеялся. Я верил. Я боготворил. Я переоценил. С самого начала я свято верил, что она чувствует ко мне то же самое, что и я; что не зря приходит ко мне; что на это есть веская причина — чувства. Но я переоценил. Себя. И своё значение. Свою роль. Я вне игры. Моё сердце разрывается на части каждую секунду. Её молчание всё больше и больше поглощает меня в тягучесть боли, и я всё больше и больше увязаю в ней. Вдруг Фэй поднимает свою голову вверх и устремляет взгляд на меня. Мы смотрим друг другу в глаза. Мы оба о чем-то кому-то молимся. Неведомая мечта. Неведомое желание. — Я не хочу причинять тебе боль, но я настолько эгоистична, что готова пойти на это. Ведь я хочу быть с тобой. И ради такого шанса готова отправить тебя на риск. Я… ненавижу себя за это, — вижу на её глазах слезы, — ведь это мне хочется быть с тобой, это я больше не хочу быть одна, это я заставляю тебя отказаться от жизни и земного счастья. Это всё я! — Она хватается за мою майку пальцами и сжимает её. — Джастин, сделай это ради меня. Сделай то, что раньше никак не получалось. Догони меня, наконец. Убей себя. Соедини нас. Я уже было устала ждать кого-то, кто мог бы заставить меня почувствовать, что моя смерть и жизнь после неё и вправду не просто так, и вот появился ты — единственный, к кому я пришла, единственный, кого полюбила. Умри во мне, захлебнись мною. Я улыбаюсь, чувствуя благодарность. — Спасибо, что пошла на это ради меня. Даже если я умру, так и не став призраком, знай, что это моя цена за твою любовь. Я благодарен тебе за то, что ты появилась в моей жизни. И надеюсь, всё получится. Если же нет… надеюсь, что это хоть как-то исцелит черноту на твоем теле. — Я обнимаю её, прижимая к себе крепко-крепко. Ещё немного, и мы будем вместе.***
Всего через пару минут я буду лежать здесь, истекая кровью и смотря в её большие тёмные глаза. Это будет последним, что я увижу в этой жизни. Но… потом я проснусь призраком и увижу всё те же глаза — они будут первым, что я увижу. И я этому безгранично рад.***
Говорят, «мой дом — моя крепость». Кто же мог знать, что мой — станет для меня могилой?The end