Орден Феникса меняет историю

Заметив, что все как-то погрустнели, решив развеять атмосферу читать вызвались близнецы. Но сразу начать читать у них не вышло. Ибо два брата акробата начали спорить, кто же из них читает первый.        — Я изобрел удлинитель ушей! Поэтому я и читаю первый! — возмущался Фред.        — Я придумал пуд язык! — не отставал от него Джордж.        — Когда нас зовут, моё имя называют первым!        — Потому что оно короче! Пока братья спорили, Джеймс наклонился к Гарри.        — Что за удлинитель ушей?        — Устройство для подслушивания. — шепотом отозвался Поттер-младший.        — Ого! А они крутые! Тем временем близнецы всё еще продолжали свой спор.        — Я!        — Нет, я!        — А вот и нет!        — Да!        — Читайте уже вместе. — вздохнула Минерва, которой уже порядком надоел этот балаган.        — Ваше слово для нас закон, профессор! — близнецы сели поудобнее и прочли. Глава 6 Златопуст Локонс        — Целая глава этому идиоту! — простонал Рон.        — Рональд! не обзывай человека.        — Он не человек. — чуть слышно фыркнул Рон, надеясь, что мама изменит свое мнение о Локонсе. Зато весь следующий день Гарри было не до улыбок. Всё не задалось с самого утра.        — Обратился бы к нам Гарри.        — Мы бы мигом подняли бы тебе настроение!        — Показали бы колдофото спящего Рона в обнимку с игрушкой.        — В следующий раз, непременно обращусь. — улыбнулся Гарри.        — Кстати, игрушку звать Герми.        — Что?! Рон покраснел как его мантия на святочный бал и пробормотал чтото нечленораздельное. Близнецы дали друг другу пять и продолжили читать. Волшебный потолок в Большом зале был затянут скучными серыми облаками. Четыре обеденных стола, как полагается, уставлены мисками с овсяной кашей, тарелками с копчёной селёдкой, тостами, блюдами с яичницей и жареным беконом. Гарри и Рон сели за свой стол рядом с Гермионой, уткнувшейся в любимую книжку «Встречи с вампирами». Она всё ещё сердилась на них из-за противозаконного перелёта, судя по тому, как сухо поздоровалась с ними. Невилл же Долгопупс, увидев их, напротив, расцвёл улыбкой. Невилл был круглолицый мальчуган, то и дело попадавший в какую-нибудь передрягу. К тому же он вечно всё забывал.        — Даже не буду отрицать. — махнул рукой Невилл.        — Но сейчас ты стал увереннее. — заметила Джинни.        — ОД мне помогло.        — Что за ОД? — не поняли Джеймс и Лили.        — Пятая книга. — Вот-вот прибудет почта, — сказал он. — Бабуля должна прислать кое-какие вещи, я не всё захватил.        — Чисто как Фрэнк! Августа хмуро посмотрела на старшего Поттера, но промолчала. Зато Невилл нет.        — Вы знали папу? — удивился он.        — Мы были знакомы. Не дружили, так как он был на два года старше, но общались хорошо. А вот Лили была лучшей подругой Алисы. Невилл кивнул, и поставил в уме галочку в свободное время расспросить Поттеров о родителях. И действительно, не успел Гарри приняться за кашу, как над головой зашумели крылья влетевших сов, их была сотня, не меньше. Они кружили по залу, протяжно кричали, заглушая голоса мальчишек и девчонок, и роняли там и здесь письма и посылки. Один увесистый пакет хлопнулся прямо на голову Невилла, и тут же что-то большое, лохматое упало в кувшин Гермионы, забрызгав всех молоком и осыпав перьями. — Стрелка! — воскликнул Рон, вытащив мокрую, грязную сову из кувшина за лапы. Сова лежала на столе неподвижно, лапы кверху, в клюве мокрый красный конверт. — Какой ужас! — Всё в порядке, она дышит, — сказала Гермиона, поглаживая сову кончиком пальца.        — Вряд ли он о сове. — хихикнул Малфой.        — Заткнись хорек.        — Почему мой сын хорек? — не поняла Нарцисса.        — Четвертая книга. — Я не об этом. Я вот о чём! — Рон указал на красный конверт.        — Хватай его и беги. — знающе посоветовал Сириус.        — В каморку для швабр. Она ближе всего к залу. — добавил Джеймс. По мнению Гарри, ничего особенного в конверте не было. Но Рон с Невиллом глядели на него так, как будто он вот-вот взорвётся. — В чём дело? — спросил Гарри. — Она… Она прислала мне Громовещатель, — прошептал Рон. — Скорее открывай, — так же тихо проговорил Невилл. — А то будет хуже. Моя бабуля тоже однажды прислала такое письмо. А я совсем про него забыл. Так что было! — А что такое Громовещатель? — Гарри перевёл взгляд с испуганных лиц друзей на красный конверт. Рон не отрываясь смотрел на письмо, которое уже начало с углов дымиться. — Открывай! — толкнул Рона Невилл. — Сейчас вспыхнет! Рон протянул к конверту дрожащую руку, вынул его из клюва совы и распечатал. Невилл заткнул пальцами уши. И в тот же миг Гарри понял почему. Сначала ему показалось, что письмо взорвалось: громадный зал наполнился грохотом, от которого с потолка посыпалась пыль. Но скоро он различил в грохоте слова: «…украсть автомобиль, — гремело письмо. — Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы. Погоди, я до тебя доберусь. Думаю, ты понимаешь, что мы пережили, не найдя машины на месте…» Миссис Уизли кричала в сто раз громче, чем обычно; ложки и тарелки подпрыгивали на столах от её голоса, который ещё усиливало эхо, отражённое каменными стенами. Сидевшие за столами вертелись на стульях, ища глазами несчастного, получившего это послание. Рон от стыда почти сполз со стула, так что был виден только его пунцовый лоб. А письмо продолжало:        — А по моему это было невежливо по отношению к Рональду. — сказала леди Малфой. — вы могли бы послать обычное письмо, которое мальчик мог прочесть один, а так вас слышала вся школа. Это угроза психике ребенка. Вы можно сказать просто опозорили его. — закончила женщина холодно глядя на Молли.        — Прости Рон… Я действительно не должна была слать громовещатель… Я просто так была зла. Рон лишь неловко погладил мать по плечу. «…вечером… письмо от Дамблдора. Я думала, отец от огорчения умрёт. Мы растили тебя совсем в других правилах. Вы ведь с Гарри могли оба погибнуть!» Гарри всё ждал, когда же прогремит его имя. И делал вид, что не слушает говорящее письмо, звуки которого раздирали барабанные перепонки. «…абсолютно чудовищно. Отца на работе ждёт разбирательство, и виноват в этом ты. Если ты совершишь ещё хоть один подобный проступок, мы немедленно заберём тебя из школы».        — Слава Мерлину не забрали. На этом письмо кончилось, и в зале воцарилась звенящая тишина. Красный конверт, выпавший из рук Рона, вспыхнул, и от него осталась горстка пепла. Гарри с Роном сидели, вытаращив глаза и отдуваясь, как будто их только что окатило волной прибоя. Многие смеялись, но скоро за столами опять возобновилась непринуждённая болтовня. Гермиона захлопнула книгу и вперилась в Рона. — Не знаю, что ты ожидал, Рон. Но ты… — Не говори мне, что я это заслужил, — выпалил Рон. Гарри отодвинул миску с кашей. У него горели уши. Мистеру Уизли грозит служебное расследование! И это после всего, что мистер и миссис Уизли сделали для него этим летом…        — Милый мой, ты не вчем не виноват. Мы не держим на тебя зла. — сказала Молли. Но углубляться в эти печальные мысли не было времени. Вдоль стола шла профессор МакГонагалл и давала каждому в руки расписание. Гарри в своём листке прочитал, что у их класса два первых урока — травология вместе с пуффендуйцами.        — Ну хоть не со слизеринцами. — заметил Сириус.        — Вот такие слова и настраивают детей на вражду, Сириус. — произнесла Меда. — мы уже выяснили, что и в Слизерине нет ничего плохого. Гарри и Рон с Гермионой вышли из замка, миновали огороды и поспешили к теплицам, где росли волшебные цветы и травы. Громовещательное письмо сделало, по крайней мере, одно доброе дело: Гермиона сочла, что мальчики с лихвой наказаны, и стала опять, как всегда, милой и приветливой.        — Нет худа без добра. — заключила Тонкс. Подойдя к оранжерее, они увидели у дверей весь их класс, дожидавшийся профессора Стебль. В ту же минуту появилась и сама профессор; вместе с Златопустом Локонсом — Бедная Помона. — пожалела коллегу Минерва. — стала его первой жертвой.        — Думаю, она с ним справится. — улыбнулся Дамблдор. Они шли по газону со стороны Гремучей ивы. В руках у профессора Стебль были бинты и гипсовые повязки. Гарри перевёл взгляд на иву, несколько её ветвей украшали гипсовые лотки. И Гарри опять испытал угрызения совести.        — Не переживай. — сказал Римус. — из за своего характера Ива всегда себя калечит. Профессор Стебль была маленькая, кругленькая ведунья в чинёной-перечиненой шляпе на растрёпанных волосах; платье у неё вечно было в земле, а при виде её ногтей тётя Петунья упала бы в обморок        — Петунья в детстве из-за любого, даже самого маленького, пятнышка истерики закатывала. — поведала всем Лили. — у нее в комнате всё так чисто было, что меня тошнило.        — Блюстительница чистоты. — фыркнул Гарри. Златопуст Локонс, напротив, был, как всегда, безупречен, его бирюзовый плащ развевался, золотистые локоны переливались под идеально сидевшей шляпой того же цвета, отделанной золотой каймой. После этих строк все дети дружно изобразили, что их вырвало, да и Мародеры присоединились к ним. — Всем привет! — с сияющей улыбкой приветствовал он учеников ещё издали. — Я показывал профессору Стебль, как вылечить Гремучую иву! Но, пожалуйста, не подумайте, что профессор меньше меня разбирается в травологии!        — Профессор не разбирается в Травологии?! — Невилл от возмущения не находил слов. — да она лучшая в этом деле. Она… она мастер!        — Невилл, это же Локонс. Он мнит себя самым самым. Никто и не думал сомневаться в профессоре Стебль. — успокоила однокурсника Гермиона. Просто мне доводилось иметь дело с экзотическими растениями во время моих странствий…        — Врет и не краснеет. — фыркнул Снейп.        — Потому что уже так заврался, что сам себе верит. — согласилась Минерва. — Дети, теплица номер три! — распорядилась профессор Стебль, явно расстроенная. В ней сегодня не было и следа обычного, живого и приветливого, расположения духа.        — Локонс как Дементор, питается вашим хорошим настроением. — рассмеялись близнецы.        — Только Патронус против него не помогает. — сказал Гарри.        — Многого хочешь. Ребята довольно зашумели. В прошлом году они занимались только в теплице номер один. В теплице номер три растения были куда более интересные, даже опасные. Профессор вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы. Оттуда на Гарри повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений, тяжёлым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свешивающихся с потолка. Он шагнул было внутрь вслед за Роном и Гермионой, но его остановила рука Локонса. — Гарри! Ты мне нужен на пару слов. Вы не возражаете, профессор, если Гарри опоздает минуты на три? Судя по недовольному лицу, Стебль возражала. — Вот и отлично, — заявил Локонс и захлопнул дверь перед носом профессора травологии.        — Вот же… Индюк. — сориентировались Фред и Джордж заметив взгляд Молли.        — Что он от тебя хотел? — не поняла Лили.        — Выпендриться. — Гарри! — воскликнул Локонс. — Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс покачал головой, и на его крупных, ослепительно белых зубах ярко заиграли солнечные лучи. Ничего не понимая, Гарри огорошенно взирал на Локонса. — Когда я узнал об этом, я сразу понял: во всём, что произошло, виноват я. Я готов был себя убить!        — О чем он? — удивились присутствующие.        — О наболевшем. Гарри понятия не имел, о чём это он, и хотел прямо спросить. Но Локонс продолжал: — Никогда в жизни я не был столь сильно ошеломлён! Прилететь в Хогвартс на машине! Но меня тут же осенило, почему ты совершил этот поступок. За милю видно! Гарри! Гарри! Гарри!        — И что же ему видно?        — Это известно только ему.        — Это вряд ли. Он же не думает, что говорит. Замечательным в Локонсе было то, что, даже когда он молчал, он умудрялся выставлять напоказ свои зубы-жемчужины.        — Голливуд по нему плачет. — фыркнула Лили.        — Какой еще голевуб? — не понял Драко.        — Это в Америке. Там магглы снимают кино. — отозвалась Гермиона.        — Кино?        — Колдовидео с сюжетом в котором есть начало, завязка, развязка и конец. Обычно длится полтора часа или больше.        — Здорово!. — искренне воскликнул Артур. Драко же задумался. Может маглы и не так тупы, как о них говорят? — Я пробудил в тебе тщеславие! Что, не так? Я заразил тебя этой бациллой. Ты вместе со мной попал на первую полосу газеты. И ты просто не мог ждать, когда это опять случится!        — Он это серьезно?! — произнесли Поттеры.        — На полном серьезе. — вздохнул Гарри. — Нет, профессор, видите ли… — Гарри! Гарри! Гарри! — Локонс крепко схватил Гарри за плечо. — Я понимаю. Раз подвергшись этому искушению, начинаешь прямо-таки жаждать славы. Я очень виноват перед тобой. Этот хмель должен был ударить тебе в голову        — Он понимает КОМУ он это говорит? — спросил Драко.        — Вряд ли. Но пойми: чтобы тебя заметили, нельзя начинать с полётов на фордике. Пожалуйста, веди себя осмотрительнее, идёт? Вот станешь старше, у тебя будет столько времени и возможностей. Да, да, я знаю, о чём ты сейчас думаешь! «Хорошо ему говорить. Он всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать лет, я был тоже ещё никем и ничем, как ты сейчас        — Никем и ничем? — Андромеда буквально задыхалась от возмущения. — Мальчик-который-выжил никто и ничто?!        — Дальше об этом говорится. Даже больше, чем ты. Ты уже в какой-то мере человек известный, так ведь?        — В какой-то мере? в Какой-то Мере?! — прорычал Сириус. -Я говорю об этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть! — Он выразительно посмотрел на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Знаю, знаю, — продолжал он, — это совсем не то что пять раз подряд получить приз газеты «Магический еженедельник» за самую очаровательную улыбку. Но для начала и это хорошо, Гарри, очень хорошо! Несколько секунд стояла идеальная тишина. Все переваривали только что прочитанное. Первыми не выдержали близнецы, потом Мародеры, Тонкс, троица и Лили. В итоге все смеялись до упаду. Даже губы Снейпа тронула улыбка.        — Ой не могу. — Фред от смеха начал икать. — сравнить победу над Волдиком с призом за улыбку!!! — отдышавшись, близнецы вернулись к чтению. И, дружески подмигнув, Златопуст Локонс торжественно удалился. Несколько секунд Гарри не мог прийти в себя от изумления, но, вспомнив, что уже минут пять как начался урок, открыл дверь в теплицу и тихонько проскользнул внутрь. Профессор Стебль стояла у деревянной скамейки в центре теплицы, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока Гарри займёт своё место рядом с Гермионой, профессор начала урок. — Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры, — сказала она.        — Хорошо, что мы тогда их изучали.        — Их всегда изучают на втором курсе, мистер Уизли.        — Зачем вам нужны были мандрагоры? — спросил Джеймс.        — Узнаешь. — Кто хочет рассказать о свойствах этого растения? Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона. — Мандрагора, или мандрагорум, — сильнодействующее средство для восстановления здоровья, — отчеканила Гермиона, как будто знала учебник наизусть. — Мандрагору используют, чтобы вернуть человеку, подвергшемуся заклятию, его изначальный облик. — Отлично. Десять баллов Гриффиндору, — сказала профессор Стебль. — Мандрагора является главной составляющей частью большинства противоядий. Но и сама мандрагора небезопасна. Кто может сказать почему? Опять взметнулась рука Гермионы и чуть было не смахнула очки с носа Гарри.        — Прости.        — Да ничего. Я привык. — Плач мандрагоры смертельно опасен для всех, кто его слышит, — без запинки ответила Гермиона. — Совершенно верно. Припишем ещё десять баллов. Мандрагоры, которые сейчас перед вами, — рассада, совсем ещё юная. Профессор указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперёд, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зелёных листьев — в каждом около ста маленьких мандрагор. Гарри не заметил в них ничего особенного, «плач мандрагоры» был для него пустым звуком.        — Это не так. — тут же сказал Невилл.        — Сейчас я это знаю. — успокоил того Гарри. — Возьмите наушники, — распорядилась профессор Стебль. Толкаясь, ребята бросились к скамье, никто не хотел весь урок сидеть в розовых из искусственного меха.  — Какая вообще разница? Разве главное не то, что бы просто не слышать плачь мандрагоры? — сказал Ремус. — Когда я скажу: «Наденьте наушники», постарайтесь надеть так, чтобы абсолютно ничего не слышать. Когда можно будет наушники снять, я подниму вверх большой палец. Наденьте наушники! Гарри быстро надел пару наушников — тишина воцарилась полнейшая. Профессор Стебль надела розовые, засучила рукава мантии, крепко ухватила одно растеньице и с силой дёрнула. Гарри не удержался от восклицания, но его, конечно, никто не услышал. Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землёй, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зелёная, вся испещрённая разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орёт. Профессор Стебль взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в тёмный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники. — Поскольку наши мандрагоры совсем ещё маленькие, — пояснила она, — их плач не убивает. — Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо.        — Для профессора это обычная рутинная работа. — с любовью сказал Невилл, который обожал травологию. Их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый день занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжётся. Говоря это, профессор довольно сильно шлёпнула тёмно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к её плечу длинный щуп, — щуп мгновенно убрался. К неразлучной троице — Гарри, Рону, Гермионе — присоединился курчавый мальчик из колледжа Пуффендуй. Гарри его помнил, но они ни разу не разговаривали. — Джастин Финч-Флетчли, — представился он приветливо, тряся Гарри за руку. — Я вас, конечно, знаю. Ты знаменитый Гарри Поттер… Ты Гермиона Грэйнджер, первая по всем предметам. — Джастин и ей пожал руку. Гермиона просияла. — А ты Рон Уизли. Это ведь твой был летучий фордик? Рон в ответ насупился. Громовещатель, как видно, ещё не выветрился у него из памяти. Все четверо стали набивать цветочные горшки компостом, приготовленным из драконьего навоза. — А Локонс силён! — сияя, продолжал Джастин. — Храбрый, как лев. Вы читали его книги? Я бы со страха умер, если бы на меня напал в телефонной будке вампир. А он хоть бы хны! Сразился и победил. Фантастика! Родители записали меня в Итон, но я так счастлив, что учусь именно здесь. Конечно, моя мама была немножко расстроена, но я дал ей почитать книги Локонса, и она поняла, как прекрасно иметь в семье волшебника, тем более хорошо образованного…        — Хорошо образованного, да. Но такого как Локонс, точно нет. — сказала Лили и многие с ней согласились. Джастин замолчал, и разговор больше не возобновился. Наушники были надеты, и ребята начали пересаживать мандрагоры. Профессор Стебль легко справилась с первым саженцем, на то она и была профессор травологии. Дело, однако, оказалось не такое простое. Мандрагоры не желали расставаться с насиженным местом и переезжать в отдельный горшок, они корчились, брыкались, молотили острыми крепкими кулачками, скрежетали зубами. Гарри минут десять запихивал в горшок одну особенно толстенькую мандрагору. К концу урока он, как и все, был весь в поту, выпачкан землёй, с непривычки болели руки. Грязные, усталые, ребята дотащились до замка, приняли душ, и гриффиндорцы отправились на урок трансфигурации. На уроках профессора МакГонагалл и всегда было трудно, но сегодня особенно. Всё, чему Гарри выучился в прошлом году, за лето, казалось, напрочь вылетело из головы.        — Нам же сказали освободить головы…        -… И мы, как послушные дети…        — Их освободили!        — Это не было сказано буквально, мистеры Уизли! — хором сказали Снейп и Макгонагалл. Задание состояло в том, чтобы превратить навозного жука в большую пуговицу. У Гарри, как он ни бился, ничего не получилось: весь урок он тренировал жука, как ускользать на ровной поверхности от волшебной палочки. У Рона дело обстояло ещё хуже. Перед уроками он взял у кого-то кусок магической клейкой ленты и замотал ею волшебную палочку. Но палочка, по-видимому, совсем испортилась. Она то и дело потрескивала и искрила, а когда Рон пытался всё же превратить жука, он испускал густой дым, вонючий, как тухлое яйцо. В дыму ничего не было видно, и Рон случайно раздавил локтем жука, пришлось просить нового. Что, естественно, огорчило профессора МакГонагалл. Гарри с облегчением вздохнул, услыхав звонок с урока. Его мозг был выжат, как губка. Все выбежали из класса, кроме Рона и Гарри. Рон принялся дубасить волшебной палочкой по столу, гневно приговаривая: — Глупая, бесполезная идиотка! — Напиши домой, — посоветовал ему Гарри в ответ на сноп искр, вырвавшийся из несчастной палочки. — Пусть пришлют тебе новую. — И получу ещё один Громовещатель, — тяжело вздохнул Рон, заталкивая в сумку палочку, которая укоризненно прошипела: «Сам во всём виноват…»        — Согласна с палочкой. — хмыкнула Молли. — но новую мы бы всё равно купили. Учиться же тебе надо. Пошли в столовую обедать. Гермиона показала им целую горсть превосходных пуговиц для пальто, которые получила на уроке трансфигурации, отчего Рону легче не стало. — Что у нас во второй половине дня? — спросил Рон. — Защита от тёмных искусств, — тотчас отрапортовала Гермиона. — А почему это у тебя против всех уроков Локонса маленькие сердечки? — спросил Рон, выхватив из рук Гермионы её расписание. Гермиона вырвала у него листок с расписанием и густо покраснела.        — Какая я была глупая. — корила себя девушка.        — Все ошибаются. — улыбнулся Гарри. — мы же люди, а не роботы. После обеда все трое вышли во двор, небо было затянуто хмурыми тучами. Гермиона села на каменные ступеньки и опять уткнулась в свои «Встречи с вампирами». Гарри с Роном стояли рядом, беседуя о квиддиче. Скоро Гарри почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел того самого мальчика с волосами мышиного цвета, которого заметил через окно в Большом зале во время церемонии распределения. Мальчик смотрел на Гарри, вытаращив глаза, как будто заворожённый. В руке он сжимал обыкновенную на вид магловскую фотокамеру. Поймав взгляд Гарри, он покраснел как рак. — Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, — произнёс он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперёд. — Я тоже гриффиндорец. Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — поднял он камеру. — Снимок? — недоумённо переспросил Гарри. — Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин, приблизившись ещё на шаг. — Я всё о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и всё такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию (взгляд его задержался на лбу Гарри). А один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить плёнку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. — Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал: — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и всё понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. — Он умоляюще взглянул на Гарри. — А твой друг не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты мог бы подписать фото? — Подписать фото? Ты, Поттер, раздаёшь свои фотографии с автографом?        — Драко. — вздохнула Цисса. Драко же поспешил скорее забраться под кресло, дабы матушкин гнев его не застал. Громкий насмешливый голос Драко Малфоя гулко разнёсся по двору. Он остановился позади Колина в сопровождении двух верных дружков Крэбба и Гойла, по виду настоящих головорезов. — Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим двор. — Гарри Поттер раздаёт автографы! — Ничего я не раздаю, — стиснув кулаки, сказал Гарри. — Замолчи, Малфой. — Тебе просто завидно, — выпалил Колин, чьё туловище было едва ли толще шеи Крэбба. — Мне? Завидно? — Драко больше не кричал, его и так слушала уже половина двора. — А чему завидовать? Чтобы и мне рассекли полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак.        — А по моему, ты и есть дурак! Раз говоришь такие вещи. — зло сказала Тонкс.        — Тут я согласна. Разве мы тебя не учили думать, а потом говорить? Сомневаюсь, что мистер Поттер умолял Темного лорда убить его. — холодно сказала Нарцисса. Кресло, под которым скрывался Драко упорно хранило молчание. Лишь доносившиеся оттуда вошкание давало мысль о том, что Малфой пытается слиться с полом. Крэбб и Гойл только глупо хихикали. — Подавись слизняками, Малфой! — взорвался Рон. Крэбб перестал хихикать и начал угрожающе потирать костяшки кулаков размером с каштан. — Легче на поворотах, Уизли, — предупредил насмешливо Малфой. — Я бы на твоём месте не нарывался на драку. Забыл, что твоя маменька обещала забрать тебя из школы? — И, передразнивая, пропищал: — «Если совершишь хоть один проступок…» Пятикурсники из Слизерина громко рассмеялись. — Уизли тоже мечтает получить твоё фото с автографом, Поттер, — презрительно скривил губы Малфой. — Это сокровище будет стоить дороже, чем весь его дом. Рон взмахнул заклеенной скотчем палочкой, но Гермиона, захлопнув книжку, шепнула ему: — Перестань! — и взглядом указала на приближающегося Златопуста Локонса.        — Ни чем хорошим это не кончится. — произнес Джеймс.        — Опять вывернет всё на изнанку. — кивнул Сириус. — Что, что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру бельё. — Кто тут раздаёт фотографии с автографом? Гарри хотел было объяснить происходящее, но Локонс обхватил его за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел: — Можно было бы не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! Начинайте, мистер Криви. Мы готовы! — одарил он Колина сияющей улыбкой. Буквально приклеенный к Локонсу, сгорая от унижения, Гарри смотрел, как Малфой, самодовольно осклабившись, говорит что-то окружившим его приятелям. — Двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба его подпишем! — распоряжался Локонс. Колин повозился немного со своей камерой, сделал снимок, и тут как раз прозвенел звонок на урок. — Идите в классы! Быстрее! — скомандовал Локонс и сам устремился ко входу. Он всё ещё держал за плечи Гарри, который горько в этот миг пожалел, что не знает волшебства для мгновенного исчезновения. — Соломоново решение, — с высоты своего величия проговорил Локонс, входя в замок вместе с Гарри через боковые двери. — В этой сцене с юным Криви я был твоим щитом. Поскольку он фотографировал нас двоих, твои недруги не будут тебя корить: ишь какой, ставит себя выше других… Не слушая мямлившего оправдания Гарри, Локонс увлекал его дальше по коридору под взглядами спешащих на уроки учеников. — Позволь откровенно тебе сказать: раздавать фото с автографом на этом этапе карьеры — верх неблагоразумия. Придёт время, когда тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь наготове пачку таких фотографий, но, — жизнерадостно хохотнул он, — думаю, что сегодня, пожалуй, ещё рановато.        — Если такое произойдет — Гарри умоляюще посмотрел на друзей — убейте меня пожалуйста сразу же.        — Не волнуйся.Мы постараемся что бы эта дурь навсегда покинула твою голову. — кивнули Рон и Гермиона. Наконец они вошли в кабинет Локонса, и Гарри обрёл свободу. Одёрнул мантию, устроился на последнем ряду и, сев за стол, водрузил перед собой стопку из всех семи книг Златопуста Локонса — спрятался за ними от автора. Тут же в кабинет вошли, громко переговариваясь, и остальные ученики. Рон с Гермионой поспешили к Гарри и сели рядом — один слева, другая справа. — На твоём лице хоть яичницу жарь! — шепнул Рон. — Моли Бога, чтобы Колин и Джинни не познакомились, а то, глядишь, создадут клуб фанатов Гарри Поттера.        — Рон! — гневно воскрикнула краснаяот смущения Джинни.        — Что? Приди тебе тогда эта идея в голову, ты бы тут же ее воплотила. Это сейчас ты повзрослела.        — Ну доля правды в этом есть. — согласилась девочка. — прости, Гарри.        — Ни чего. — улыбнулся ей Гарри и сам покраснел. — Тише ты! — Гарри толкнул Рона локтем. Не хватало ещё, чтобы Локонс услышал последние слова Рона.        — Он бы тогда придумал клуб в свою честь и соревновался бы со мной. Когда все расселись по местам, Локонс громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял «Тропою троллей» — экземпляр, принадлежащий Невиллу Долгопупсу — и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке. — Это я, — сказал он и тоже подмигнул. — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почётный член Лиги защиты от тёмных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой! Златопуст замолчал, ожидая смеха. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись. — Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнём урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили… Вручив каждому листки с вопросами, Златопуст вернулся к столу. — Даю вам полчаса, — сказал он. — Начинайте.        — Да начнется, веселье! — воскликнул Рон театрально разведя руки в стороны.        — Страшно представить какую проверочную он придумал.        — А ты и не представляй. — посоветовал крестному Гарри. На первой странице Гарри прочитал: 1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса? 2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса? 3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса? И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвёртый вопрос звучал так: 54. Когда день рождения Златопуста Локонса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?        — Пятьдесят четыре вопроса про этого павлина? — ужаснулась Тонкс. — Защита превратилась в изучение Локонса.        — Надеюсь никто правильно не ответил? Мы бы повеселились с этими вопросами. — Джеймс и Сириус озорно переглянулись.        — Не сомневаюсь. — хмыкнула Лили. Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их. — Ай-яй-яй! — покачал он головой укоризненно. — Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый.        — Как же вы об этом могли забыть? — с лукавой улыбкой спросил Билл. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я чёрным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена!        — Еще и алкоголик. — фыркнула Нарцисса. И Локонс ещё раз проказливо подмигнул. Рон уставился на Локонса недоумённым взглядом. Сидевшие впереди Симус Финниган и Дин Томас тряслись от едва сдерживаемого смеха. Гермиона же, наоборот, вся обратилась в слух. Вернуло её к действительности только произнесённое на весь класс её имя. — А вот мисс Гермиона Грэйнджер знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения.        — Мерлин и Моргана! — Снейп вздрогнул представив толпы людей с прической аля Локонс.        — Буду затворником, если такое случится. — сказал Сириус.        — Не случится. Он уже не сможет этого сделать. Пока шли разговоры о Локонсе, Драко покинул свой штаб и вернулся на кресло, опасливо поглядывая на мать. Умница девочка! — Он ещё раз перелистал её работу. — Она заслуживает самой высокой оценки. Где мисс Гермиона Грэйнджер? Гермиона подняла дрожащую руку. — Отлично! — излучал восторг Локонс. — Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдём к делу… С этими словами он нагнулся за своим столом и поднял с полу большую, завешенную тканью клетку. — Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу — сохраняйте спокойствие.        — Что он еще придумал? — заволновался Люпин.        — Насколько я помню, тогда ни чего экстроординарного не произошло. — произнесла Минерва. Гарри невольно выглянул из-за баррикады, чтобы лучше видеть происходящее. Локонс опустил руку на ткань, закрывающую клетку. Дин и Симус перестали трястись от смеха. Невилл явно трусил, сидя за столом в первом ряду. — Ведите себя тише, — понизив голос, погрозил пальцем Локонс. — Они могут перевозбудиться. Весь класс затаил дыхание, Локонс сдёрнул ткань. — Да, это они, — драматически произнёс он. — Только что пойманные корнуэльские пикси. Симус Финниган не сдержался и так явно хихикнул, что даже Локонс не принял его смешок за вопль ужаса. — Что такое? — расплылся он в улыбке. — Но… Но ведь они совсем… Неопасные, — выговорил сквозь смех Симус. — Не скажите. — Локонс покачал головой. — Их забавы могут быть чертовски неприятны.        — Это так. Но все равно они не относятся к опасным существам. — объяснил Люпин. Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заострёнными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то дразня зрителей, не то забавляя. — А теперь посмотрим, — повысил голос Златопуст Локонс, — как вы с ними справитесь! — И он открыл клетку.        — Что? Первое правило, никогда не выпускай пикси на волю! Да это любой знает! — негодовала Лили. — он же когтевранец, как он мог этого не знать?!        — Это же Локонс, цветочек. Ты разве не помнишь его в школе?        — Да… Ты прав. Просто это уму не постижимо! Что тут началось! Светопреставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок.        — Все шишки мне. — вздохнул Невилл. Августа легонько обняла его за плечи. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить всё, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъярённого носорога. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс, рассыпали корзину с мусором, рвали в клочки книги и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком. — Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, — кричал Локонс.        — А ты заклинание им сказал? Балбес. — не выдержал Чарли.        — Лучше бы и не говорил. Толку всё равно не было. — вспомнил Рон. Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнёс: — Пескипикси пестерноми!        — Да такого заклинания даже не существует! — возмутилась Амелия. — ну знаете, не можете сами найти учителя этим тогда займется министерство!        — Не надо! — воскликнул Гарри. — вторую Амбридж мы не переживем. Пятая книга. — добавил он увидев вопросительные взгляды. Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя — люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор.        — Эх. Все же жалко что не на Локонса. Не пришлось бы терпеть его весь год. — вздохнули Гарри и Рон.        — Ну извините. В следующий раз буду выбирать, куда лучше упасть. Тут как раз прозвенел звонок, и весь класс ринулся к двери. В кабинете стало потише, Локонс вылез из-под стола, увидел неразлучную троицу, готовую уже выскочить за дверь, и приказал: — Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку. Профессор резво пронёсся мимо них и захлопнул дверь перед их носом. — И ты после этого будешь ему верить! — гневно воскликнул Рон, получив хорошую оплеуху от одного из разбушевавшихся баловников. — Он просто хотел поместить нас в реальную жизненную обстановку, — сказала Гермиона. Не раздумывая, она наложила заклинание Заморозки на двух пикси и без труда отправила их в клетку. — По-твоему, это реальная жизненная обстановка? — сказал Гарри, мучаясь с маленьким чертёнком, который плясал перед ним, высовывая язык. — Да Локонс просто сам не знал, что с ними делать! — Глупости, — сказала спокойно Гермиона. — Ты ведь читал его книги. Вспомни все те удивительные подвиги, которые он совершил. — Это он только пишет, что совершил, — уточнил Рон.        — О нет. Он поступил куда более мерзко. Радует только то, что он поплатился за это. Благодоря палочке Рона.        — Все равно вы не ответите, так что спрашивать бесполезно. Так что конец главы. — оповестили всех близнецы.