***
Эвен сидел с ноутбуком, изучая предложенные видео на тему «как правильно поставить укол?» Вроде не так уж сложно. Разделить ягодицу на четыре части, натереть спиртом вверх, слегка растянуть кожу, ввести медикамент. Да теперь можно смело идти в медецинский без всякого высшего образования! Наполненный решимостью, Эвен закрыл крышку чудо-техники, направившись разводить лекарство... — Я в порядке! Мне достаточно антибиотика! Капризные пациенты — это один из пунктов почему каждый не рвется в медицину. — Я в прекрасном самочувствии! Обойдусь! Уколы — кстати, еще одна причина ненависти к больницам у Исака. То ли медперсонал не умеет их ставить, то ли Исак слишком чувствительный и изнеженный, но у парнишки после такой процедуры длительное время болит зад. Ни сесть, ни встать нормально. — Исаак, — ласково позвал Эвен, растягивая вторую гласную в имени, как любит паренек, — знаешь, сейчас вместо привычных красивых глаз я вижу красные глазницы, из которых бегут слезы. Мое любимое личико усыпано алыми пятнами, особенно возле губ, где мне безумно нравится тебя целовать. Пусть я люблю, как мило ты чихаешь, но не так же много. А самое страшное... Во время всего монолога Эвен медленно подходил к Исаку, неотрывно смотря на него, и, приблизившись в плотную, Эвен нежно произнес, уткнувшись в макушку мальчишки: — Это моя вина. Простояв в таком положении некоторое время, Эвен стал не спеша покачивать Исака в объятиях, еле слышно шепча: — Тем более укол ставиться раз в день. Не так уж много, согласись? — Неделю. — Зато раз в день. — Целую неделю. — Зато мы их будем ставить дома, а не в больнице. — Длительную неделю. — И я буду твоим медбратом. Для лучшего эффекта Эвен потянулся к губам Исака. Эвен прекрасно знал, что при раздражении они жутко чувствительны, поэтому не стоит упускать возможности. Он заботливо провел языком по красным пятнышкам, чувствуя, как парнишка вздрогнул от прикосновений. Похоже зуд действительно сильный. Поднявшись выше, Эвен несильно прикусил нос. Припухший носик особенно сейчас восприимчив на ласки из-за постоянных прикосновений с тканями. — Давай я сделаю тебе укол и за терпеливость ты получишь награду. — Первый пункт обязательно? — Послушай, — тяжелый вздох, — в больнице с тобой бы не нянчились, завалили на кушетку и воткнули иглу. Прям сюда, — Эвен с силой надавил на верхнюю часть ягодицы. — А я буду нежен и аккуратен, — парень начал любовно поглаживать кожу через одежду, одновременно целуя в губы. — Л-ладно... Пришлось сдаться под натиском теплоты. — Молодец, хороший мальчик, — поцелуй в лоб. — Мой мальчик.***
Исак лежит в спальне на животе, оголив филейную часть. Эвен пришел в комнату со шприцом. Перед процедурой юноша тщательно вымыл руки. Вообще в видео и многих статьях советовали ставить укол в перчатках, дабы избежать инфекции. Но Исак терпеть не мог их, потому пришлось обойтись кристально-чистыми руками. Эвен взобрался на кровать, устроившись на ногах Исака. — Расслабься. — Я расслаблен. — Не ври, я знаю, как ты расслаблен. Ягодичные мышцы до сих пор были напряжены. — Исак, если ты будешь в напряжении, укол получится больнее. — Укол всегда сопровождается болью. Измученный вздох сверху. Похоже лечение затянется надолго. — Открою тебе маленький секрет, — Эвен наклонился к уху. — Секс больнее укола. — Не правда. — Не надо принижать мой член до уровня мелкой иглы. — Я не это хотел сказать. — Тогда просто молчи. Эвен вернулся в изначальную позу. Мышцы не расслаблены. Придется идти другим путем. — Что ты делаешь? Исак забеспокоился, когда Эвен стал приподнимать вверх футболки. — Хочу тебя успокоить. В следующую секунду Исак ощутил между лопаток поцелуй, вызвав дрожь по телу. Все-таки на спине тоже имелась сыпь, пусть и бледнее, чем на лице. Наверняка, Эван «целился» исключительно в розовые пятна, раз с каждым прикосновением губ приходилось сдерживать стон удовольствия. Или благодаря аллергии весь организм получил сверхчувствительность. В любом случаи, Эвен усмехнулся, ощущутив: Исак под ним начинает постепенно успокаиваться. Для пущего эффекта к поцелуям добавились нежные поглаживания поясницы. Раздался одобрительный звук. Значит Эвен на верном пути. Одна рука опустилась на упругую плоть, чуть сжимая ее. Вторая осталась на спине, продолжая бережливо оглаживать кожу, словно забирая напряженность, заменяя на спокойствие. Спустя буквально минуту Исак был полностью готов. Ослабленный от обилия ласк и поцелуев. Теперь время ставить укол. Эвен медленно отстранился. Взял, лежащий рядом, шприц, открыл его, немного спустил лекарства, чтобы избежать воздуха. Посмотрел вниз. Выбрал ягодицу. Правая. Не потому что она ему больше нравилась, а потому что считалка так сказала. Нужно разделить на четыре воображаемые части и поставить в верхний правый квадрат, так не будет задет нерв. — Черт... — про себя сказал Эвен. Он не мог нормально поделить. Все смешалось. — Исак, я начерчу линии на твоем мягком месте зеленкой? — Ты там в крестики-нолики собрался играть? Исак даже приподнялся, смотря удивленными глазами на любимого. — Нет, понимаешь эти линии необходимы, чтобы попасть только в мышцу, а не в нервную систему. — Я не хочу зеленую задницу. — Она не вся будет зеленая, лишь линии в виде плюса. — Но она все равно будет зеленая. Против Исака с зеленкой не хотелось идти, но и линии необходимы. Эвену не нужен Исак, который не сможет нормально сидеть. Нет, он его будет любить любым, но не стоит рисковать здоровьем. Тем более Исака вновь охватило волнение. Тогда парнишку точно увезут в больницу, а никому подобный исход совершенно ни к чему. — Ладно, — Эвен встал с кровати и положил шприц на рядом стоящую тумбу. — Лежи, я скоро приду. Исак не стал спорить. Лег на место, пытаясь по новой расслабиться. Не получалось. Исак услышал шум воды на кухне. Затем холодильник, микроволновка. Не успел парнишка толком составить теорию, что именно вытворяет Эвен, как он заходит обратно в спальню. — Лежи, — повторил юноша, увидев как Исак хочет привстать, и садится на кровать. Вальтерсен повиновался. Паренек снова попытался расслабиться самостоятельно. И тут к нему прикасается что-то теплое. Это палец Эвена, он ведет им по ягодице оставляя за собой след. — Ч-что это?! Он доверял Эвену, всегда доверял... Однако он должен знать, чем его там мажут! — Шоколад. — З-зачем? — Ты же отказался от зеленки. Логично, но не совсем. — Это не значит, что меня надо мазать шоколадом... Как же стерильность? Гигиена? Инфекция? — Не переживай, я не позволю злым микробам тебя забрать, — одобряющий поцелуй в плечо. — Всю твою попу я сладкой не сделаю, только совсем чуть-чуть. В доказательство Эвен продолжил «рисовать» на правой ягодице. Исак прекрасно, ощущал как скользит палец, нежно ведя шоколадную дорожку. Подобное ощущалось слегка необычно, но было приятно и сладостно. Вернулось прежнее спокойствие и умиротворенность. Когда Эвен закончил, то Исак понял, линий получилось немного и легли они накрест, эдаким плюсом. И кажется шоколад стал застывать. — Что ты делаешь?! Исак почувствовал еще прикосновение, которое произошло поверх «нарисованной» самой нижней полоски и пошло вверх медленно и аккуратно. — Стираю лишние, — после сказанного Эвен опять возобновил касания языком. Да, это был язык. Жаркий и влажный язык, который с аппетитом убирал низовую линию. По правде говоря, Эвен еще не трогал его там языком, но Исак не мог отрицать — ему нравится. Безумно. По телу сразу прошли легкие судороги наслаждения и блаженства. Удовольствие затопило с головой, ощутилась приятная беззаботность. Было хорошо. Головокружительно хорошо. Закончив с низом, Эвен перешел к левой линии. Да, координация от удовольствия еще не потеряна. Яркость ощущений опять ударила по голове, и Исак не удержался от довольного стона. Язык все так же с охотой слизывал шоколад. Теперь Исак с твердой уверенностью мог сказать: он расслаблен. Исак пропустил тот момент, когда он почувствовал в правом верхнем углу ватку, пропитанную спиртом и легкое, невесомое покалывание в той области. — Вот и все, — немного хриплый голос Эвена вернул в реальность. Теперь на ягодицу легло мокрое полотенце, вытирая остальное. — Что «все»? — недовольно промычал Исак, огорчаясь отсутствием нежности. — Я укол поставил. — Ты серьезно? От известия Исак соскочил с кровати, не веря в слова любимого. Эвен показал ему пустой шприц. — Ого... — единственное, что смог выдавить из себя парнишка. Вот тебе и весь укол. — Но похоже моя работа не закончена, - Эвен кивнул многообещающий взгляд на полу вставший член Исака. — Как я сказал, будет награда. Эвен положил руку на требующий внимания орган и тягуче медленно поглаживал, надавливая на головку. Исак не удержал в себе гортанного стона. Подвинувшись по ближе к пареньку, Эвен начал упоительно его целовать, проглатывая всхлипы удовольствия мальчишки, зарываясь второй рукой в волосы, оттягивая. Эвен знал, что одним из самых чувствительных мест у Исака шея, поэтому особенно ей уделял внимания, стремясь на каждом сантиметре оставить поцелуй. Можно было бы и засос, правда Исак вряд ли оценит. Здесь парнишка приветствовал исключительно нежность, не капли грубости и собственности. — Эве-е-ен, — раздался довольный вздох. Значит, Эвен на верном пути, он и не сомневался. Юноша прекрасно знал все эрогенные места Исака, мог безошибочно с закрытыми глазами принести незабываемое удовольствие любимому. — Ложись, — горячо прошептал Эвен, надкусив мочку уха. Она мягкая и вкусная. Ее особенно нравилось брать в рот, посасывать. Исак послушно лег, совершенно не собираясь противиться или спорить. Да и не к чему. Это Эвен. Его Эвен, который только что помогал ему преодолеть страх перед уколами. Перед жуткими, колючими, противными иголками. Прошлись ленивые, но не менее ласковые, поцелуи по груди. За ними следовали поглаживания языком по грудной клетке, которая то поднималась, то опускалась. — Мммм, — промычал Исак, выгибаясь к Эвену, когда юноша добрался до вставших сосков. — Прошу... — Сейчас. Насхайм опустил руку под кровать, нашарив под ней смазку. Так было легче, чем копошится в ящиках тумбочки, а на саму тумбу поставить лубрикант — не вариант. Люди бы слишком много поняли, зайдя сюда. Поэтому это был своеобразное правило: хранить смазку под лежбищем, иногда ее клали и под подушки. Но сегодня, как видно, она находилась внизу. Парень выдавил себе немного геля и поднес его ко входу, надавив на дырочку и заботливо проведя пальцем. Эвен не спеша протолкнул один палец и согнул фаланг внутри. — Эве-е-ен... Юноша растолковал подобное, как просьбу не останавливаться. Эвен и не планировал. Он так же аккуратно просовывает второй палец, осуществляя движения «ножницы», чтобы хорошенько растянуть стенки. Эвен заметил: Исак мнет в руках покрывало, сжимая плед до белых костяшек. Парнишка закусывает губу, пытаясь скрыть всхлипы. — Мххх!.. — но план остаться не услышанным валится, когда добавляет третий палец. — Эве-ен, давай. Эвен, если честно, хотел еще помучить парнишку и даже пойти принести шоколад, но увидев глаза, наполненные усладой и мольбой... Юноша решил воздержаться от сладких игр, он и сам находился на пределе. — Х-хорошо, — прерывисто прохрипел парень, вновь выдавливая лубрикант на руку, покинувшую жаркое нутро. Эвен растер смазку по члену и закинув ноги Исака к себе на плече, подставил вставший орган ко входу. — Я вхожу... — предупредил Насхайм. — Добро пожаловать... — Спасибо. Юноша неторопливо вошел в податливое тело Вальтерсена сначала на половину, позволяя Исаку привыкнуть к ощущениям. Паренек пуще сжал покрывало и кивнул. Эвен продвинулся вперед. Впечатления врезались по мыслям, заставив те все разбежаться по разным углам. Остался лишь Исак, Исак, Исак, ничего более. Потерялся счет во времени, в пространстве. Осталась только эта комната и они вдвоем, слившись воедино. Немного оклемавшись и прийдя в себя, Эвен стал двигаться, выбирая нужный угол. Исак выгнулся навстречу, когда член встретил небольшую преграду. Насхайм отчетливо почувствовал, как Вальтерсена пробила дрожь удовольствия, передавшая и ему. Ужасно приятно, потрясающе и упоительно. Эвен продолжил двигаться, наращивая темп. Юноша положил руку на возбужденный огран Исака, размазывая по нему выступившую смазку. — Эве-е-ен... Я... сейчас... — Давай, я разрешаю. Обычно они пытались растянуть, оттянуть наслаждение. Продлить волны блаженства. Но сегодня... им хватило укола. — Эвен! — но то, что Исак бурно кончает с его именем на губах... это будет вечно. Эвен совершив пару последних, ключевых толчков, получил долгожданный оргазм, ловя перед глазами белые пятна удовлетворения. Конечно, потом Исак будет возмущаться, что он кончил в него, а ныне можно спокойно лечь к любимому и прижать того к себе, вдыхая обожаемый запах. Парни любили так подолгу лежать, не торопясь целуясь и ловя каждое мгновение теплоты, домашнего уюта. — Знаешь, — заговорил все-таки Исак, — я бы сказал, что из тебя выйдет неплохой медбрат... — Но? Эвен прекрасно чувствовал здесь исключение. — Если я так скажу, ты уйдешь в медколледж и будешь других так «лечить», поэтому я скажу: ты ужасный медбрат, — Насхайм усмехнулся, а парнишка чуть погодя добавил. — Нет, ты мой медбрат, при чем очень хороший. — Так мне больше нравится.