I got you

Находясь рядом с Виктором, Хайне может смело сказать: он не одинок, он действительно кому-то нужен. Лёжа на мягкой траве и положив голову на колени принца, ночи напролёт юноша наслаждается каждой секундой. Он не знает точно, когда понял, что полюбил Виктора, не помнит почему-то, когда они впервые поцеловались и когда начали приходить сюда каждую ночь. Это, в общем-то, сейчас и не столь важно. Виттгенштайн некоторое время, не моргая, смотрит на губы принца и, облизнувшись, приподнимается, обнимает того за шею и вовлекает в волнительный поцелуй. Торопиться сейчас вовсе не хочется: целая ночь ещё впереди. Хайне нежно сминает губы Виктора своими и, отстранившись и прикрыв глаза, напоследок оставляет поцелуй в уголке губ принца. Он прижимается ближе к парню, потирается лбом о его щеку, скулу. Виктор оглаживает ладонями спину юноши и пальцами, несильно давя, очерчивает линию позвоночника. Хайне начинает чаще дышать, ведь ему так важны эти прикосновения, нежные поцелуи, ненавязчивая ласка. Виктор целует его аккуратно, легко, и юноша чувствует, что полностью растворяется в этом поцелуе, хотя сознание твердит ему, что это неправильно, что у принца наверняка есть девушка, что они не смогут быть вместе. Но он игнорирует это, лишь зарывается рукой в светлые волосы. Потому что хочет его, потому что любит, потому что нуждается в нем. — Если ты не… — Виктор немного отстраняется, смотря в глаза Хайне, в которых нет ни намёка на протест. Юноша не даёт ему договорить, затыкает требовательным поцелуем на полуслове и вздрагивает, когда его губу прикусывают почти до крови. Принц тянет его к себе, заставляя пересесть с мягкой травы на свои колени. Хайне привстает — так хоть как-то получается компенсировать немалую разницу в росте — и прикрывает рот тыльной стороной ладони, чтобы не застонать, прикусывает кожу, когда Виктор оставляет невесомый поцелуй на щеке и, щекоча, проводит языком по ушной раковине, посасывает мочку, легкими поцелуями спускается на скулу. — Я хочу слышать тебя... — шепчет принц и заставляет Хайне отнять ото рта руку и посмотреть ему в глаза. Виттгенштайн краснеет, когда ловкие пальцы Виктора расстегивают жилетку и откидывают ее куда-то на траву, следом отправляется и блузка. Принц с трепетом осматривает почти мальчишеское тело, проводя руками по груди и будто не нарочно задевая твёрдые горошины сосков, вырывая тем самым первый тихий хрипловатый стон из уст юноши. Тот тянется руками к пиджаку Виктора и снимает его, а затем бросает в сторону и другую одежду. Слегка надавливая, поднимается пальцами выше, к груди, оглаживает острые ключицы, потом сжимает на плечах, легонько впаиваясь ногтями в нежную кожу. И их губы соединяются в очередном упоительном поцелуе. Виктор зарывается рукой в волосы на затылке юноши, несильно сжав их в кулаке. Волосы Хайне мягкие, их хочется касаться ещё и ещё. — Это неимоверно… — Дыхание, как назло, сбивается. — Приятно. Хайне что-то шепчет, закрывает глаза, позволяя Виктору наматывать мягкую прядь на палец, зарываться рукой в волосы, переплетая их, путая, и мелко дрожит, когда его влажно целуют в шею и кусают, а потом отстраняются, оставляя укушенное место наливаться кровью. Он позволяет стянуть с себя штаны вместе с бельём, не сопротивляется и послушно берет в рот пальцы принца, слегка покусывая мягкие подушечки и обильно смачивая их слюной. Хайне подаётся вперёд, ритмично двигает головой, вбирая их глубже и тщательно обсасывая. Он разочарованно мычит и вытягивает шею, до последнего не желая выпускать изо рта чужие пальцы. Виктор целует его, смоченные слюной пальцы скользят ниже, оставляя на коже влажный след, и упираются в сжатое колечко мышц. Юноша шипит, ощущая, как сначала один проникает внутрь, случайно оцарапав ногтем нежные стенки, потом к нему добавляется второй, и принц разводит их в стороны «ножницами». Хайне жмурится, когда пальцы проникают на всю длину, и чувствует успокаивающий поцелуй в висок, потом ещё один и ещё. Пальцы только касаются простаты, и он вскидывает голову, хрипло охнув. Юноша утыкается носом в шею Виктора, когда тот поглаживает рукой его по спине, а притупленная боль внутри уступает место не знакомому ранее чувству незаполненности. Хайне негнущимися пальцами расстёгивает брюки парня, стягивает их пониже и ощущает, как меж ягодиц скользит чужой член и упирается в растянутый анус. Юноша инстинктивно выпрямляет спину, чуть привстает и опускается назад, чувствуя, как головка надавливает на колечко мышц и как оно раскрывается, пропуская член внутрь. Внутри узко, несмотря на растяжку, и, черт подери, так горячо, что Виктор приглушенно стонет сквозь сжатые зубы. Хайне жадно хватает ртом воздух, его щеки горят, а на спине выступает лёгкая испарина. Он опускается до конца и сидит так некоторое время, привыкая к совершенно новым ощущениям, потом вновь приподнимается, позволяя члену почти выскользнуть из растянутого отверстия, и вновь оседает, прикусив губу и смотря в затуманенные от возбуждения глаза принца. Он не сдерживает очередной приглушённый стон, когда его члена касается чужая рука и начинает водить по всей длине, оглаживая выступающие и набухшие под тонкой кожей венки и размазывая выступившую смазку. Виктор завлекает его в смазанный поцелуй. В низу живота горит, медленные движения юноши становятся быстрее, резче и непредсказуемее, так необычно чувствовать жар внизу живота, растекающийся по всему телу, вкупе с легкими укусами и поцелуями в шею. Виктору нравится, когда Хайне порывисто дышит и стонет от переизбытка чувств, увеличивая темп. Нравится, когда он шепчет его имя в перерывах между протяжными стонами. Нравится, когда маленькие, но цепкие пальчики вырисовывают на его плечах и груди узоры и когда впиваются ноготками в кожу от очередного глубокого толчка. Хайне жадно хватает ртом накалившийся до предела воздух, когда чувствует, как внизу живота алым цветком распускается оргазм, и соблазнительно прогибается в спине, открыв рот в немом вскрике, пачкая спермой руку Виктора. Принц чувствует, как нежные стенки сжимают его пульсирующую плоть, и не выдерживает, с тихим полустоном-полукриком кончая следом. Виттгенштайн сбивчиво дышит, пытаясь прийти в себя и вслушиваясь в нотки постепенно затихающего оргазма. Он ещё сравнительно долго не решается слезть с колен Виктора и собрать раскиданные на небольшой поляне вещи. Принц тянется в сторону, находит темно-салатовую рубашку юноши и накидывает ее на плечи Хайне. — Когда-нибудь ты будешь жить во дворце, — шепчет Виктор, поглаживая юношу по щеке. — Обещаю. Тот в ответ лишь улыбается уголками губ. Потому что понимает, что именно это обещание не сбудется никогда. Потому что никто не позволит будущему королю любить мужчину, ко всему прочему, ещё и бедного. Но сейчас нет особого желания задумываться о туманном будущем, и Хайне устремляет взгляд вдаль, на яркие огни города, потом на усеянное звёздами небо. Одно лишь он знает точно: у Виктора есть он, а у него есть Виктор. Большего Хайне и не нужно.