Видит смерть

Спускалась серебряная ночь. На небе расстилался голубым покрывалом сон, находивший на любого, кто все еще не спал. Он окутывал каждое существо, живое и неживое, кустик и человека ласковой дымкой, словно самый родной запах. Самая обычная комната, где стоит стол, шкаф, кровать и все остальное, что нужно для нормального функционирования человека. В ней толпился и нагревался воздух, отживали свое старые постеры, по стенам проходили небольшие трещины после сильных и громоздких хлопков двери. Здесь не было икон, к которым приходили люди передать свои надежды и услышать, что все облагоразумится. Здесь не было ни одной ипостаси надежды, ни одного приемника мысли, только картины, которые были написаны далеко не мастерами, не гениями и даже не обычными учениками художественной школы. Но там был интернет. Он ловил в той комнате лучше всего, как будто нужен был как антенна для общения с инопланетянами. Каждую серебряную ночь в эту комнату не проникал сон, словно кто-то поставил на ней защиту от царства Морфея. Но, к слову, не морфия. Каждодневно, сидя у мольберта и рисуя все новые, яркие и нежные рассветы, освещающие комнату с зелеными стенами разным свечением изнутри, яркие искры зажигались внутри Ее души, сердца. Ее глаза резал зародившийся где-то в недрах яркой звезды пучок энергии, и Ей нравилось это. Нравилась вся та жизнь. Но что стоит говорить о человеке, поведение которого всегда можно предсказать? Поэтому сейчас мы говорим не о Ней, обитательнице этой комнаты. О чем же тогда еще говорить, если человек - мерило всего на свете и ничего в темноте? Можно часами разговаривать о танцующей гибкости и красоте гжели, расписывать незрячим яркость рыжего солнца или экрана телефона в ночи под одеялом, днями рассматривать любовь с позиции Че Гевары и Гитлера, и миллионы лет молчать о душе человека, чудесах и счастье. Но я не привыкла молчать.