Как же глупо все повернулось

Как же глупо все повернулось. В тот год многие смеялись, мол, скоро очередной конец света. Заговорили о нем, назначенном в этот раз на 21 декабря, еще года за три до самого события, а ближе к делу в интернете стали появляться всевозможные прогнозы. Все, кому не лень, выдвигали свои версии. По одной все население нашей многострадальной планеты закончит физический цикл своего существования и перейдет на новый, энергетический. То есть, фактически, жизнь закончится, и будем мы, сгустки энергии и информации, существовать в абстрактном пространстве. Не самый плохой вариант, но малопонятный. А другой «эксперт» заявил, что наступит именно конец света, в самом прямом смысле этого слова. Станет темно, не будет электричества, связи и прочих благ цивилизации. Что-то там с магнитными волнами. Не страшно, в общем-то, учитывая другие варианты, никаких катаклизмов, извержения вулканов, метеоритов и прочих ужасов, однако, для меня, например, этот вариант был самым неприятным. Что-то еще говорили про парад планет, извержение всех вулканов разом, метеориты, кометы, но я, честно говоря, не слишком прислушивался ко всеобщей истерии. Мое мнение на этот счет было отлично отражено в распространенном тогда анекдоте «лучше быть тем, кто не верит в конец света, потому что если его не будет, мы сможем посмеяться над теми, кто в него верил, а если он будет – они над нами посмеяться не смогут». Так вот и шло время, кто-то посмеивался, кто-то боялся, но, в общем и целом, жизнь людей текла своим чередом. Зато в середине ноября вдруг выглянуло солнышко, которое, вот ведь странно, грело как ранней весной. Вместо похолодания, обычного для ясной зимней погоды, наступило вдруг потепление. Но, конечно, тогда никто не обратил на это внимания. В тот день я вышел из дома, как и десятки людей вокруг погрузился в троллейбус, который, мерно покачиваясь, вез нас по привычному маршруту. Я подумал тогда, что это очень странно, что, наверно, в нашем климате все-таки произошел какой-то сбой, что, видимо, за этим что-то последует. Но, как всегда бывает в таких случаях, меня отвлекли рутинные мысли о работе, доме и прочих бытовых проблемах. Через четверть часа, подъезжая к своей остановке, я и думать забыл о своих подозрениях. А зря. Дни медленно сменяли один другой, но, несмотря на время года становилось все теплее. Люди радовались, еще бы, двадцатые числа ноября, а на улице весна наступила, плюс десять. Солнце сверкает, на небе ни облачка. Меня насторожило тогда, помню, что подобное случилось сразу во всем мире. Не было ни одной страны, где стояла бы непогода. В сети поговаривали, что вот он – предвестник конца света, но люди, странные создания, не склонны верить плохому, когда им так хорошо. А стоило бы. К концу декабря стало совсем тепло, зазеленела травка, как в мае вылезли на ветках деревьев молодые листочки. Люди смеялись, мол, вербу будем наряжать, а не елку, новый год как в Майами. Почему-то мне было тогда как-то невесело. Хорошая погода это, конечно, прекрасно, особенно в нашем суровом климате, но во всем должна быть логика. Мои попытки найти в сети причину такому, поистине глобальному, потеплению успехом не увенчались. Версий, как всегда, было пруд пруди, но какой именно верить, да и верить ли вообще, я понять не мог. А ситуация становилась все абсурдней. Новый год вся страна отмечала на природе – купались, сидели у костра. И, что казалось мне тогда самым странным, никто так и не задался вопросом – что же все-таки происходит с нашей планетой. А было бы нелишним. Температура все повышалась, к весне все уже просто изнывали от жары. У нас, конечно, бывает жарко, но чтобы в мае постоянно под тридцать, такого я не помню. Летом все сразу стали вспоминать события трехлетней давности, когда весь июль и август стояла невиданная жара, когда ни одного дождя не прошло за два месяца. Постепенно всех охватила паника, наконец-то, спустя почти полгода до людей, наконец, стала доходить странность этой ситуации. Новостные программы изобиловали сообщениями о невиданных лесных пожарах, всю страну заволокло дымом – не продохнуть. Людей старались успокоить, каждую неделю обещая скорое похолодание, но вопреки всем прогнозам становилось только жарче. Вы знаете, тогда, в ноябре, даже я, при всем моем пессимизме, при всей подозрительности, не мог и представить, что все обернется катастрофой. Хотите - верьте, хотите - нет, но эти строки я пишу, сидя на раскаленном песке пустыни, в которую превратилась наша столица. Да и весь остальной мир сейчас больше напоминает выжженную саванну, люди, а вернее сказать, немногие выжившие, ютятся в палатках, в развалинах некогда современных зданий «из стекла и бетона». Мы постепенно вымираем, нам нечего есть, нечего пить, мы измотаны постоянным палящим солнцем. И это еще не все. Пройдет совсем немного времени, и наше светило взорвется, расширится на многие тысячи миль, сжигая все на своем пути. Наш маленький голубой шарик, верно следующий по орбите вокруг Солнца, скоро будет сожран пламенем этой жестокой звезды. Если бы я только знал тогда, что жить нам осталось считанные месяцы… Хотя что я мог бы сделать? Разве что использовать отведенное мне время с толком, сделать то, чего давно хотел, но так и не собрался, встретиться с друзьями, которых не видел тысячу лет, сказать близким, как сильно люблю их. Но я не знал. Как же глупо все повернулось…