чёрт, прости.

«Я просто хочу, чтобы вся эта боль прекратилась» Ты так часто повторял это. Я никогда до конца не мог понять, что ты называешь болью. «Я просто хочу, чтобы вся эта боль прекратилась» Это последняя запись в твоём дневнике. Я сплю в гостинной: больше не могу смотреть на развешанные в спальне над кроватью снимки с твоего полароида. Десятки, десятки, десятки фотографий, где ты так счастлив. В какой момент всё пошло не так? Мы тогда целый день провозились в спальне, развешивая фото за крохотные прищепки на сизалевой веревке. Её вид так напоминал тебе о море (господи, да ты радовался, как десятилетний мальчишка, когда обнаружил её в магазине). Ты до бесконечности мило морщил нос и театрально хмурил брови, когда тебе что-то не нравилось в расположении снимков. Я, вздыхая, принимался менять всё под твоим чутким руководством, которое осуществлялось всегда из другого конца комнаты: - Слушай, может, ты сам их будешь развешивать, как захочешь? - Лу-у-у, ну как ты не поймешь, - о да, этот воодушевленный взгляд мистера Я-Художник-Я-Так-Вижу. – Я должен лицезреть всю картину, чтобы вышло красиво. Или ты хочешь жить с бардаком из фотографий на стене? К слову, передвинь твою фотографию с хаски на два дюйма вправо. Лу, я сказал на два дюйма, а не на два с половиной! «Я просто хочу, чтобы вся эта боль прекратилась» Всё, что осталось в моей голове. Мне до сих пор кажется, что ты где-то здесь, рядом. Что ты зайдёшь, обнимешь меня, и всё будет в порядке… Но ты никогда больше не придёшь. Больше никогда не скажешь: «Солнышко, я дома. Что у нас на ужин?», больше никогда не засмеешься своим самым искренним и жутко заразительным смехом, больше никогда я не увижу твои кудри, бессовестно разбросанные по всей подушке с утра, больше никогда не почувствую тепло твоих губ, больше никогда… Как ты смел нарушить наше «всегда» и превратить его в моё «никогда»? Как ты посмел? Ты же обещал. Обещал быть рядом всегда. Я ненавижу тебя за это, я ненавижу тебя за то, что ты сдался и оставил меня, я… чёрт, прости. Я не смею так думать. Я не понимаю, что я сделал не так. Не понимаю, почему потерял тебя, почему не смог уберечь от той боли, почему не был с тобой рядом в тот вечер. Звуки доходят до меня словно через толщу воды, я слабо слышу собственный крик, я чувствую, что задыхаюсь и ноги подкашиваются. Всё вокруг застывает. Больше в мире не существует ничего, кроме холодной плитки и лезвия. Удар. Я падаю навзничь и больше ничего не чувствую, кроме горячих слёз на щеках и отчаянья. Этого не могло произойти. Ты больше не дышишь. Не помню, что происходило со мной дальше. Скорая, бумаги, заключения, протоколы… Не помню, не помню, не помню. Февраль, улица, на мне майка, мне всё равно. Тебя больше нет, тебя больше нет, тебя больше нет, тебя больше нет… Значит, больше нет меня. В груди пустота. Мне безразлично, что будет со мной дальше, ведь тебя рядом не будет. Больше никогда. Теперь я понял, любовь моя. Я просто хочу, чтобы все эта боль прекратилась.