О долюшке насущной

Как прародительница поневоле, Я пленна собственным изобилием. Во мне нет силы, но я дарую силу. Я не питаюсь, но отлично могу Послужить в качестве пропитания. Крупный тяжёлый пар из моих трепещущих лёгких Используется для удобрения Растрескавшихся нив чужой славы. Я — сочащаяся и плодородная почва. Каждый желает испить из амфоры моих сосудов. Не отерев с губ жира, молока и пота, Толстой маслянистой плёнки, Они припадают к горлышку и начинают сосать — Как можно больше, как можно слаще, Столько, сколь только урвать удастся. И я буду служить им, покуда я не иссякну. Ни один не обойдёт меня стороной, Ни один не упустит возможности поживиться До тех пор, пока я не приду в негодность, Пока не пойду трещинами, Не рассыплюсь на рыхлые земляные комья — И тогда последний брезгливо отстранится, Почувствовав у себя во рту землю вместо живительных соков, Выплюнет остатки, поморщится омерзвлённо, Посетует на высохший источник. И тогда меня оставят. Тогда мой скелет разобьют лопатой, Втопчут в поверхность, землёй же затем забросают кости. Кончилась, дескать, предназначение исчерпала. Прах да вернётся к праху — так оно и случится.