***
Сегодня день рождения Максима, и по этому случаю был организован корпоратив. Я прекрасно осознавала, что в состоянии алкогольного опьянения мои желания, за попытками воплотиться в реальность, в итоге закончатся катастрофическим позором. Именно поэтому я настоятельно отказывалась употреблять спиртное. Но как бы я не старалась, меня все равно заставили выпить, а потом еще и еще. В конечном счете я осталась наедине с предметом моего влечения. Один на один, черт побери, с этой голубоглазой стервой! По ее словам, она «Сбежала из этого балагана в спокойное место». А я забрела в ординаторскую по непонятной причине. Каким ветром меня сюда занесло? Скорее всего, меня тянуло к моему желанию во плоти. И сейчас я сижу напротив нее, бесстыжим образом пялясь на ее пухлые губы и не обращая внимания на то, что ей, скорее всего, неловко. Потому что мне уже больше нечего скрывать, мне абсолютно уютно в окружении этой белокурой бестии. Мои желания каким-то чудом больше не вызывают смущения и прилива крови к щекам. Я просто, черт возьми, хочу попробовать ее на вкус, ощутить эти бледно-розовые губы на своей коже, зарыться пальцами в ее блондинистые волосы и… сойти с ума окончательно, уже не от желаний, а от реальных ощущений. Но происходит ужасное: Наталья встает с дивана, убирая руки в карманы халата, и уходит по направлению к выходу. И тут мою голову посещает единственная адекватная мысль за этот день — я показала себя с дикой стороны и полностью опустилась в ее глазах. На мое удивление я услышала щелчок замка и поняла, что дверь закрыли с внутренней стороны. Попыток обернуться я так и не сделала, а лишь погрузилась в себя, смотря в пол. Спустя несколько секунд Наталья приземлилась рядом со мной, и я почувствовала, как по моей спине забегали мурашки, оставляя приятный холод. Поднять взгляд я не осмеливалась, ибо одному черту известно, что женщина в моем состоянии может учудить, а у меня уже голова кругом от ровного дыхания доктора Олди. Ей моя заторможенность, видимо, очень не нравилась, потому что она заставила меня оторваться от разглядывания ее туфель и щиколоток. И сделала хирург это крайне быстро, проводя пальцем по моему позвоночнику, от коего действия я невольно вздрогнула и выпрямилась, обернувшись на нее. От прикосновений этой женщины меня будто терзало из стороны в сторону, казалось, что я выпила еще две бутылки спиртного. А она смотрела на меня спокойным волчьим взглядом. И как ей это удается? Я пыталась не заглядывать глубоко ей в глаза, но предательский румянец вернулся на мои щеки, выдавая мое «хочу», хотя до этого момента я уже раскрылась. Бесполезно оправдываться. Скорее всего, она ждала от меня объяснений, причем в конкретной форме, как она любит. Но я глубоко заблуждалась. Наталья схватила меня за щеки, буквально впиваясь в них пальцами, и притянула к себе, прильнув к моим губам. Чертики внутри меня собрались в круг, замышляя очередное безумие, и мои руки потянулись к воротнику ее халата, повалив миниатюрную блондинку прямо на себя. Я четко чувствовала, как пальцы доктора Олди прогуливались по моей голове, иногда путаясь в волосах, и это сумасшествие лишило меня последней капли рассудка. Я слишком долго ждала, чтобы бояться сделать что-либо неподобающее, поэтому уже без всякого стыда мои губы изучали ее: нежные и мягкие, с привкусом сухого полусладкого. Боже... Наташа, ты волшебная женщина! Остановите этот разврат, пока я еще в силах держать себя в руках. Но Наталья Андреевна пошла дальше, углубляя поцелуй и нагло гуляя языком по всей полости моего рта. От наслаждения причиной моих бессонных ночей я постепенно забывала, где нахожусь, а голубоглазая бестия спускалась все ниже. И когда ее разгоряченные губы коснулись моей шеи, я впала в полное забвение, позволяя себе вытворять все, что угодно моей придурковатой душеньке.***
Очнулась я ближе к утру в темной ординаторской. Солнце еще не встало, а свет я выключила, чтобы хорошенько выспаться, наверное. Снова чумовой сон, после которого я не смогу приближаться к доктору Олди еще трое суток. Но какое приятное ощущение удовлетворения. Странно. Надо привести себя в порядок до рабочего дня. Лениво поднимаясь с дивана, щелкнула выключатель настольной лампы и чуть ли не рухнула, шарахаясь от собственного отражения в зеркале. Нет, не потрепанный вид, не красные глаза, а глубокие укусы на шее повергли меня в шок. «Это был не сон» — вспомнила я, проводя пальцами по красным пятнам, которые оставила бесстрастный хирург нашего отделения. Мои чертики плясали, а я чувствовала себя счастливой. Осталось решить, что я скажу Рустаму. Но это уже совсем другая история.