Конец

Она идёт. Идет вперёд, не оглядывается. А зачем ей оглядываться? За ней никто не последует. Никто не придёт. Никто не прижмёт к себе, никто не согреет… А ей это сейчас так нужно. Нужно тепло, нужна поддержка. Но воительница до конца пытается противиться желанию быть кем-то любимой. Она сама отмахнулась от помощи друзей и родных, здесь виновата только она и её гордыня. Как на зло моросит дождь, который Теневая просто терпеть не может. Он попадает в глаза, капает на макушку, да еще и холодный ветер дует в уши. Кошка не обращает на это внимания, абсолютно. Она плевать сейчас хотела на эту погоду, сейчас ей не до этого. Сейчас ей всё равно на все, что происходит. Даже пусть нарушитель будет пробегать прямо перед ее носом, она и глазом не моргнет. Этот боевой настрой и желание жить в мгновение испарились, будто их и не было. «Зачем ты так убиваешься, Резкая?» — прозвучал голос в голове у бурой. — Потому что теперь всё утратило смысл. — тихо процедила сквозь зубы полосатая себе под нос и лишь ускорила свой тяжелый шаг, пробираясь через лесные дебри. Глаза стали влажными, но это явно не от дождя. Резкая всегда пыталась веселиться, всегда старалась быть сильной, забывать все обиды и потери. Но себя за такое она простить не могла. Потеря собственной дочери, которая только начала жить — стало для кошки сильным ударом и раной на всю жизнь. Воительница никогда не забудет, как маленькое задыхающееся тельце лежало у нее в лапах, как крохотный комок счастья становился холодным, словно лёд, и никто ничего не смог сделать. Никто не смог спасти её дочь. «Она была слишком слаба, Резкая». — ЛОЖЬ! — замахала головой Сумрачная воительница, а из ее груди вырвался громкий вопль, что спугнул птиц сидящих рядом на ветках одинокой сосны. С глаз по и так уже намокшим от холодного дождя щекам, темной лоснящейся шерсти покатилась одинокая слеза. Не с того не с сего Теневая рванула с места, пробегая сквозь колючие тернии, что больно царапали кожу. Но эта боль ничтожна, по сравнению с той, что у кошки в душе. Она кромсала взглядом горизонт, взглядом, который был полон слез, грудная клетка рвано дергалась, сердце бешено стучало, будто пытаясь выскочить из груди. Кто-то крикнул её, чей-то до боли знакомый, охрипший голос. Она пыталась остановиться, но лапы уже сами несли бурую чёрт знает куда. Последний рывок, и вот, наконец, она остановилась, тяжело дыша. Дождь уже превратился в ливень, а небо было серым и тусклым. Лапы дрожали и болели, подушечки были стерты в кровь. Голос, который звал, становился все ближе. Он манил, но Резкая не оборачивалась. Она стояла, как вкопанная, смотря на свое отражение в луже. Все чувства смешались разом. Ей больше не хотелось жить, ей хотелось свободы, ей хотелось увидеть свою дочь, еще хоть один раз. Это было ее первым последним, и настоящим желанием. Странный, незнакомый звук заставил Теневую наконец обернуться. Грохот, и, тишина, которую нарушали лишь капли дождя, звонко ударяющиеся об асфальт. Лужа крови образовалась под обездвиженным телом Теневой воительницы. Вся жизнь пронеслась у нее перед глазами в один миг, когда ярко-горящие «глаза» появились прямо вплотную из неоткуда. Еще несколько секунд она чувствовала эту адскую боль, и даже не могла пошевелиться. Её сияющие янтарные глаза потухли. Последнее, что видела полосатая, прежде чем закатить их — это пробирающегося сквозь кустарники большого, черного кота…

Мама, вставай! Проснись-проснись!