Я еще пока никого не убил

      На улице льет как из ведра, а Дин стоит на крыльце дома Каса и не понимает, что он нахрен здесь забыл?! Но становится холодно, а промокшая куртка совсем не греет. Появляется молния, следом разносится гром, и Винчестер решается войти.       В доме темно, периодически мигающая подсветка молнии позволяет разглядеть обстановку и обойти хаотично расставленные по полу свечи. При очередной вспышке глаза натыкаются на мужчину, сидящего на полу, что сложил свои ноги в позе лотоса, а в руках сжимал тлеющую самокрутку. Сняв куртку и пройдя два шага, остановился напротив, внимательно всматриваясь в черную макушку, до тех пор, пока ангел («Вообще-то уже давно не» — напоминает себе главарь) не поднял взгляд, впиваясь черными от расширившихся из-за наркотика зрачков, перекрывающих синюю блеклую радужку, глазами в его собственные.       Долгих игр в гляделки Дин не выдерживает, отводит взгляд, садясь рядом. Кас протягивает импровизированную сигарету, но он качает головой. «Я не настолько отчаялся» — хочется сказать, но молчит. Они давно просто не сидели рядом, и он уже начал забывать это иллюзорное ощущение уюта, что приносит с собой присутствие этого человека. Не-ангел делает затяжку и, подержав едкий разъедающий, но наводящий туман дым в легких, тяжело выпускает его наружу, и опускает голову охотнику на плечо. Дин немного сдвигается, и голова Кастиэля оказывается у него на груди, притягивает друга ближе, пока тот не оказывается сидящим на его коленях. Брюнет тяжело выдыхает и тушит скрутку об пол, отбрасывая подальше и расслабляясь в сильных теплых руках. Чужая рука начинает мягко перебирать волосы, иногда соскальзывая ниже, проводя по спине.       Такие вечера редкость, но это единственная ниточка, связывающая их с этой реальностью, не дающая окончательно сойти с ума.       Кас чуть двигается, прижимаясь плотнее, слегка дрожит и прикрывает глаза. Голову ведет от вони в его же доме: наркотики и разные благовония перемешались, создавая ужасную какофонию запахов, но он привык. Наркотик отпускает, а трава еще не начала действовать, и он чувствует, как Дин зарывается в его волосы еще и носом, вдыхая этот въевшийся отвратительный запах. Его пробивает на смех, плечи начинают мелко трястись, изо рта вырывается тихое хихиканье. Дин все также продолжает гладить его по спине. Смех становится громче, и он хватается за Диновы плечи, пытаясь остаться здесь. Прижимаясь ближе, чувствует наворачивающиеся на глаза слезы. Ему смешно от того, что нихера смешного в этом нет!       Дин усмехается, он все понимает, прижимая крепче к себе своего не-ангела. Он тоже усмехается. На его руках ржет укуренный в хлам ангел. «Один из многих» — хочет сказать Дин, но не говорит, ведь это нихера не смешно! В его руках последний ангел на земле захлебывается собственными слезами и смехом. «Все ангелы давно мертвы » — напоминает себе Винчестер, сжимая руки на чужой спине теснее.       Хохот начинает раздражать, и он скучает по прежней уютной тишине, так что просто затыкает его поцелуем. Язык привычно скользит по сухим губам слизывая соленую влагу, ровному ряду зубов, чужому языку, оставляя на своем неприятный привкус травки. Руки Каса сцепляются на его шее, и он прижимается еще плотнее, будто пытается слиться с ним в едино. Дин прокусывает губу, языком слизывая теплую капельку крови, придавая поцелую еще и металлический привкус. Руки забираются под свободную рубашку, кончиками пальцев оглаживая ровную линию позвоночника, выступающие лопатки и четкие даже на ощупь шрамы от оторванных крыльев. Тонкие пальцы его не-ангела зарываются в короткие волосы на макушке и тянут, не причиняя боли, а лишь оттеняя приятные ощущения.       Кратко отрываются, делая вздох, и снова сплетают языки, настолько яростно, как будто пытаются стереть ими прошедшие пять лет. Из своей памяти? Чужой? Если получится, то не важно! Но они знают, что, как бы они не пытались, ничто не сможет убить эту часть них.       Кас отрывается от губ напротив вглядываясь в глаза цвета морского стекла, своими, на краткий миг ставшими как раньше яркими, но снова поблекшими, голубыми глазами.       — Давай завтра просто умрем? — задает вопрос не-ангел хриплым голосом разрезая тишину. Дин дергается и отрицательно машет головой.       — Я еще пока никого не убил, — так же хрипло отвечает он.       И они оба знают, что это ложь. Они оба знают, что в доме самого Дина сидит Дин из 2009. Они оба знают, что завтрашняя вылазка унесет жизни многих, в том числе и жизнь не-ангела Кастиэля. Они оба знают, что после — Дин сойдет с ума… Но ничего не говорят.