you're my remedy

юта слышит голоса, неясные и тихие, и не может разобрать ни слова. ему кажется, что он, вероятно, под водой, и поэтому они звучат так далеко и так нечетко, но потом он понимает, что нет, он сейчас дышит. а люди не могут дышать под водой, верно? --... там кровь... --...на голове...не опасно... — ...в больнице... --...ох, я в курсе... юта хмурится и пытается вспомнить, что он делал до этого, и почему все так болит, словно бы он играл в футбол как минимум две вечности, но в голове одни лишь только урывки. он помнит, как позавтракал с джонни после их легендарной ночи игры в овервотч, ещё помнит как рассеянно прощался с ним, когда спешно обувался. юта помнит, что опаздывал на работу, как бежал по улице, придумывая для тэёна отговорку. затем он повернулся и- юта дергается, широко распахивая глаза. в ушах гудит так, что ему кажется, что его голова сейчас взорвется. он чувствует как в висках отдаётся болью, в груди начинает болезненно жечь, а кровь в жилах леденеет, вспоминая машину и то самое мгновение, когда юта понимает, что не может уйти с пути автомобиля. затем раздаётся громкий, невероятно длинный гудок; противный визжащий звук тормозящих об асфальт шин, а затем боль- — лежите! — приказывает ему голос и надавливает на плечи, заставляя юту опуститься. юта хочет сопротивляться, он честно хочет сделать это, но сил нет даже попытаться подняться снова. — не шевелись, все уже в порядке, но ты должен оставаться на месте и не двигаться. юта моргает несколько раз, прежде чем понимает, что находится в скорой. теперь все в голове встаёт на место, и он вспоминает, что попал в аварию, а в пленке его памяти всплывают различные моменты; как его поднимают и помещают на каталку; непонятные и резкие передвижения, вздохи людей и раздражающий звук сирен. юта морщится, напрягает все силы и поворачивает голову к человеку, все ещё придерживающего его за плечо. он сталкивается взглядом с парнем, определённо младше самого юты, с прелестным разрезом глаз, блеск которых заставил его выпасть из реальности на несколько секунд. затем он обращает внимание на слегка вьющиеся черные волосы, аккуратный носик и сжатые в персиковую косточку пухлые губы, смазанные гигиеничкой, чуть поблескивающей на свету. глядя на него, все о чем он может сейчас думать, это «вау». — я, должно быть, умер, верно? — удивляется он вслух. из-за потери сознания его голос кажется для него самого таким хриплым, что он даже замирает на мгновение: а он ли это сказал? — нет, вы живы, — рассеянно отвечает милый фельдшер. его рука на плече юты сжимается в попытке приободрить, а на лице парня расползается неловкая, но невероятно милая улыбка. черт, она точно будет проектироваться в сознании юты ещё дня два. — нет, я определённо мертв... — я уверяю вас, вы не... --...иначе почему я вижу перед собой ангела. по другую сторону юта слышит громкий кашель, и на задворках памяти всплывает, что еще минуту назад он слышал и другой голос. тем не менее, он слишком увлечен парнем перед ним, чтобы обращать внимание на другого медика. миленький фельдшер вздрагивает и оглядывается на своего коллегу, а затем переводит полный недоверия взгляд на юту. — эм...что? — спрашивает он неуверенно и неловко хмурится. — я надеюсь, ангелы умеют делать массаж сердца... — о, боже, — фыркает другой фельдшер и прыскает, но юта игнорирует и это. — потому что мое сердце так бешено бьется при взгляде на тебя, — он заканчивает это своей обворожительной улыбкой (это он так думает) и пытается подмигнуть, но черт, кажется он закрыл оба глаза и испортил момент. милый фельдшер открывает и закрывает рот пару раз, а в его взгляде отчетливо читается смущение и недоумение. — ты что, серьезно сейчас флиртуешь со мной? — возможно. у тебя есть ингалятор? — нет, стоп, хватит. не продол- — потому что я задыхаюсь от твоей красоты. другой медик смеется, в то время как миленький фельдшер издаёт мучительный стон. — нет, ты не задыхаешься, у тебя сломана нога. а ещё мелкие ушибы на руке и сотрясение мозга, — говорит он, копаясь в сумке с медикаментами. его уши и щеки красные, и он больше не смотрит в глаза юте. — боже, может хватит? я пытаюсь оказать тебе помощь. — ох, а ты такой милашка, когда смущаешься. — что...боже, мне плевать, — он достаёт из сумки бинты и различные тюбики мазей, выкладывает их рядом с ютой и склоняется над его рукой, пока другой фельдшер занят ногой. — тебе повезло, что ты жив, так что не мог бы ты перестать флиртовать со мной и позволить мне делать свою работу? — только если ты скажешь мне свое имя. — да скажи ты парню своё имя, - добавляет второй фельдшер, явно забавляясь с происходящего. — боже, доён-хён, заткнись, — он пихает доёна в бок и удовлетворенно хмыкает, слыша его болезненный стон. затем снова смотрит на юту краем глаза, но тут же опускает голову к больной руке, стоит юте поймать его взгляд. — я сычен, — смущенно бормочет он, и юта усмехается. сычен хмурится и снова возвращается к работе. — теперь ты можешь заткнуться? и перестань уже шевелиться! — сычен, — произносит юта, пробуя его и смакуя. ему оно нравится, впрочем, и не только оно. сычен только смущённо кивает. — а я юта, — говорит он, широко улыбаясь и стараясь не двигаться, чтобы сычен и доён закончили свою работу. юта затихает, расслабляясь, пока рядом работают медики. Громкая сирена раздается где-то на фоне, и юта готов поклясться, что она вдруг почему то стала совсем не раздражающей. — эй, — начинает он, поворачивая голову к сычену. — а как долго, по-твоему, мне придется находиться в больнице? сычен отрывается от работы и смотрит на него, прищурившись задумчиво, и вздыхает. — если нет никаких серьезных осложнений, то может быть, через неделю или две. да, доён-хён? — да, примерно столько. ещё тебе придётся ходить с гипсом. ну, и костылями. — а-а, — тянет юта и немного наклоняет голову, чтобы попытаться взглянуть на этого доёна, который возился с его ногой, но сычен легонько тычет ему в бровь. — я ведь сказал. не. шевелиться. юта извиняюще улыбается. — да, прости, прости. о, слушай, — он снова пытается приподняться, но рука на это отвечает болью, из-за чего он шипит и опускается вновь, а сычен злобно на него зыркает. — ах...как насчёт того, чтобы потусоваться потом? — что? — когда я выйду из больницы. ну, знаешь. типа свидание. как тебе? ответь да, ответь да, думает юта. --... а ты прекратишь использовать эти ужасные подкаты? в смысле ужасные, думает юта. --...возможно. — ох, ладно, — смущённо отвечает сычен, не поднимая своей головы. — но ты платишь. юта наигранно изображает оскорбленность. — эй, это я вообще-то здесь раненый! — это может быть и так, но это ты меня приглашаешь, - замечает он, немного хмурясь и сосредоточиваясь на том, чтобы поскорее обработать руку юты, когда рассеяно добавляет. — я заплачу в следующий раз. юта усмехается. — оу... глаза сычена расширяются и он краснеет ещё сильнее, когда осознает то, что он только что сказал, и он быстро поднимает глаза. — нет, подожди- но юта не даёт ему закончить. — я так понимаю, будет и второе свидание? сычен стонет и закрывает свое красное от смущения лицо руками. доён смеется.