Глупый аргумент

Жить и сгорать у всех в обычае. Но жизнь тогда лишь обессмертишь, Когда ей к славе и величию Своею жертвой путь прочертишь. Б.Пастернак

Через туман разглядеть что-либо не представлялось возможным. Он блокировал тепловые датчики, пресекал попытки сориентироваться, вселял отчаяние, а вместе с тем и пустоту. Капли дождя нещадно били в лицо, смывая слёзы, и заставляя часто моргать. Эти явления природы, казалось, смешали все краски в одну скучную серую палитру. Передо мной груда металла, некогда называющая себя гордым именем - Кустон. Я и сам не знал, как смог победить его - совершенное оружие директора комитета по совершенствованию жизни, но даже сейчас не могу вспомнить все детали происходящего, и, вероятнее всего, не вспомню никогда. Я не отдавал отчёта своим действиям, позволив внезапно нахлынувшей ярости проникнуть в моё сознание, заблокировав чувство сострадания. А когда здравомыслие вернулось, было уже слишком поздно. Единственное, что я увидел - это искорёженное болью лицо противника. Я попал в самую цель, задев не только жизненно-важную систему, но и жёсткий диск, лишив Кустона возможности возвратиться обратно в ампулу для спасительной регенерации. Я убил его... Но стало ли мне от этого легче? Нет. Разве месть способна заглушить чувство вины перед братом? Месть не вернула мне тебя, она принесла лишь страдание. Говорят, что воины не плачут, что это - позор. Но чем они отличаются от себе подобных? Неужели, наличием оружия? И что же мне дала винтовка и катана, которыми я уничтожал соперников, обрушивая на них всю свою мощь? Вооружение только увеличивало во мне желание проливать чужую кровь. Инстинкт смерти? Возможно. По щекам катились предательские слёзы. Почему ты покинул меня, Пайон? Почему оставил наедине с жестокой реальностью? Я бы всё отдал за то, чтобы повернуть время вспять, не дать злополучному Кустону вонзить свой клинок в твою грудь, не позволить тебе заслонить меня своим корпусом. Если бы только можно было... Я бы жизнью пожертвовал! И сейчас я прижимаю тебя к себе, пытаюсь залечить повреждение, понимая, что уже слишком поздно. Душевная боль, чувство вины терзали моё сердце. И даже Марин не сможет заставить меня признать свою невиновность, просто потому, что ты - единственный, кому я был нужен, Пайон, ты был для меня всем. Теперь никто не сможет заменить мне тебя, брат. Помнишь, ты спас меня от смерти, тогда, в Святилище? Защитил от Эрин? Только мне известна причина - ты не собирался отдавать меня под Верховный Суд Бригадуна, - я прочитал это однажды в твоих глазах, но ты боялся признаться в этом даже себе. Пайон - гордый и любимый, но такой наивный братишка. И сейчас я прижимаю твоё безжизненное тело к себе и прошу прощения. Глупый аргумент.