Я хочу, чтобы любовь Сделала из моих друзей врагов, Сделала из моих друзей врагов И показала, что это всё моя вина. Я не позволю любви разрушать, Развратить или помешать мне. Я хочу, чтобы любовь Подошла ко мне и укусила, Взяла меня в охапку и поборола, Оставив на земле умирать. Из песни Джека Вайта love interruption.
Шизуо возвышался над информатором, словно вулкан, который вот-вот брызнет лавой. На его лице отразился весь спектр эмоций. В глазах горел безумный огонь сомнения. Казалось, в этот момент Хейваджима был готов на все. И что именно вышибала собирается предпринять, информатор прочитать не мог ни в едином мускуле на побелевшем лице. Блондин замер в немой ярости и выглядел так, словно все электричество мира скопилось в янтарных глазах. Он глядел ими в такой знакомый, непредсказуемый и ненавистный сейчас рубиновый омут и сжимал губы так сильно, что те тоже приобрели белесый оттенок. На секунду информатору показалось, что рука Шизуо пошевелилась, но бросив на нее взгляд, брюнет сделал вывод, что это был какой-то неосознанный тик. Прошло несколько секунд, прежде чем ошарашенный Орихара увидел нападающего сзади на Шизуо ученого. Парень в халате целился склянкой с какой-то дрянью прямо в спину блондину. Изая долго не думал. Он вскочил и быстро вспомнил, насколько мастерит в искусстве владения флик-лезвием. Кончики пальцев парня в халате вместе со склянкой полетели в сторону. Нападавший закричал и побежал прочь, зажимая кровоточащие обрубки. Но хилый учёный был здесь далеко не один. - Так и не помог встать, орясина. - Ехидно посмотрел через плечо Изая, наставляя лезвие на одного из высоких бойцов. Теперь настала очередь Хейваджимы впасть в секундный ступор. Глаза информатора поблескивали и в свете красных ламп казались кровавыми звездами. Но долго всматриваться в эти адские отблески он не мог. Враги наступали. «И откуда вас столько!? Как же злит! Злит до ужаса!», - в сердцах подумал вышибала, пиная какого-то качка. Творился кавардак. Изая и Шизуо встали спиной к спине, сражаясь с оставшимися в зале военными. Нанося молниеносные и едва уловимые удары, Орихара мельком глянул на Хейваджиму. Тот смел сразу троих. Впервые враги дрались не между собой, а на одной стороне баррикад, прикрывая спины друг друга. Информатор не заметил, как смотрел на него сейчас Хейваджима, откидывая по пути очередного противника. Так смотрел Адам на яблоко, когда Ева предложила ему кусочек. Недоверие, осознание предстоящей ошибки. И в то же время - желание полностью сожрать без остатка, не думая о последствиях. Изая крутанул сальто, по пути ощутив ожог боли в плече. Он приземлился бы крайне неудачно, не поймай его в последний момент сильная рука вышибалы. Орихара изящно повис, держась за ладонь блондина. Всего на одно мгновение он почти оказался в объятиях монстра. За эту секунду информатор успел почувствовать знакомое тепло. Изае даже показалось, что Шизуо держит его уж слишком крепко. Их глаза снова пересеклись коротким взглядом, наполненным горечью и безысходностью. Уже миг спустя вышибала резко разжал руку и отвернулся. Оба снова ринулись в бой, который длился, казалось, вечность. Вокруг валялись тела. Под дулом пистолета Орихара не услышал всего что происходило здесь после появления грозы Икэбукуро. Такая картина навеяла бы ужас на кого угодно. У кого-то были не просто сломаны руки - конечности вывернули, из них торчали кости. Головы некоторых людей были «впечатаны» в пол. Вряд ли после такого можно восстановиться. Изая не был уверен, видел ли до этого момента, на что действительно способен вышибала в гневе. Такое, пожалуй, слишком даже для Грозы Икэбукуро. Почему-то эта картина взволновала информатора и даже немного возбудила, смешав чувство страха с восхищением. Он вспомнил, почему был так одержим Шизуо. Вспомнил, почему сравнил того с белым китом. В памяти так неуместно всплыли кадры их последнего поцелуя, который так и не случился из-за устроенной информатором ловушки. - Вот он - мой монстр..., - прошептал Орихара так тихо, как только смог, чтобы вышибала его не услышал. Скетча в зале не было. Шинры, Мидори и Такаши тоже. Только Шутер лежал на том же месте. Если не считать груды бесчувственных тел и безжизненного коня, Хейвайджима Шизуо и Орихара Изая были в этом мрачном помещении совсем одни. Информатор продолжал смотреть в сторону. Он не мог заставить себя еще раз взглянуть в эти глаза. Шизуо только что спас ему жизнь второй раз за два дня. Счет даже не 2:0. Он 2:-1, ведь за минувшие часы сам брюнет пытался покончить не только с вышибалой, но и с его чувствами. Он услышал грузные шаги. Шизуо направился к выходу. Орихара напряжённо уставился в стену, а в следующую секунду где-то в метрах пяти от информатора просвистел стул. От удара о стену дерево разлетелось в щепки. Изая закрыл глаза. Он лишь вздрогнул, когда услышал стук закрывающейся двери. Хейваджима вышел из зала, прихватив по пути Шутера. Молча. Так ничего и не сказав. Волна непередаваемой и неконтролируемой ярости накатила на Орихару. В этот момент он был сам не прочь отправить пару стульев в полёт. «Так вот что ты чувствовал каждый раз, завидев меня в Икэбукуро» - И это все!? Скажи, что ненавидишь меня! - закричал брюнет, пялясь в закрытую дверь. - Ори на меня! Назови мерзким ублюдком! Тараканом! Тварью! Мразью! Попытайся сломать мне голову, как этим уродам! Хоть что-нибудь сделай! - Голос Орихары срывался, но в ответ, кроме тишины он ничего не услышал. - Сука! - В дверь со свистом полетел нож. Лезвие вошло в дерево почти до рукоятки. «Я никогда не любил непредсказуемость. Тысячи вариаций событий - один шаг, одно решение - самое важное. У тебя же всегда иначе. Самое продуманное и в то же время тупое, что ты делал в этой жизни - поддался на провокацию, спал со мной и верил в нас. Не лучшая стратегия на будущее. Только вот даже это не помогло тебя «прокусить». Я мог просчитать любого. Любого человека. А ты, Шизу-чан, не человек. Был им, может, когда-то в детстве, но что пошло не так? Теперь ты монстр. С того момента, как я увидел тебя впервые, там, в школе, мои мысли стали давать сбой. Умозаключения перестали завершать цепь логичных последовательных действий. Ведь все, что присуще любому другому, тебе может показаться неправильным. Неправильным с точки зрения твоего «кодекса монстра». Я не мог поставить фигуру пешки на доску и назвать её твоим именем. Я просто не знал, как ты можешь поступить. И дело не только в том, что ты тупой и простой, как трактор. Простить меня? Я не прошу. Спасибо, что не убил, спасибо, что, возможно, не поверил, что я могу зайти так далеко - причинить боль Шинре, убить Селти... хотя, самое страшное то, что я мог. Мог и всерьез об этом думал. Только передумал. Соблазн и правда был велик, но ты, чудовище, стал для меня на данный момент важнее стремления к бессмертию. Я могу подумать позже, как его достичь. Принять это было нелегко, но даже я, как выяснялось, могу не признавать очевидного. Сколько нужно прочесть чужих трудов по психологии, чтобы докопаться до причин и следствий этих странных мыслей? Где искать точный ответ? Психология... и кто нам о ней рассказывал... Фрейд и Юнг в день знакомства проговорили 15 часов, упиваясь мыслями друг друга. И все равно потом стали врагами. Ведь они тоже люди, как-никак. Так и не смогли договориться, секс всему голова или шизофрения. Мне, если честно, ближе Юнг. Он пошел дальше в своих экспериментах. Он считал, что бессознательное не может полностью основываться на примитивном инстинкте. Тут есть что-то еще. Как раз это «что-то» и зарыто в глубинах наших взаимоотношений. Вся эта история в церкви не даёт мне покоя вот почему: я не уловил момент, когда сожаление от моего поражения захлестнуло волной страха. До этого я думал, что причина во влечении, совместимости и других факторах. Как и Фрейд, я полагал, что секрет одержимости протекает через подкорку сексуального влечения. А потом ты вытащил меня из озера. После всего, что я сделал, спас мне жизнь. Ты снова меня удивил. И вот не понятно, то ли ты - дурак, то ли думаешь, что без меня всяко будет хуже. Хуже чего!? Смерти? Моя смерть хуже, чем если умрешь сам? Ну нет. Ведь если ты жив, то все не так плохо. Только ты способен принять меня целиком. И как мне нужен мой кит, так и ты нуждаешься в своём китобое. Это тандем. Идеальный и прекрасный в своём симбиозе! Можешь ненавидеть меня, как и раньше, даже попытаться убить столько раз, сколько потребуется. Отомсти мне, сделай из меня отбивную, как в прошлый раз, заставь захлебываться кровью, только... не остывай ко мне, животное». Взяв себя в руки, без конца повторяя в голове, что эта история ещё не закончилась, информатор прошёл к двери. Аккуратно приоткрыв створки, Орихара выглянул в коридор. Оттуда были слышны чьи-то разговоры. Беседу вели как минимум три человека. До ушей донеслись обрывки фраз: «Не очнётся» и «Оставили там». Подойдя ближе к источнику звука, Изая понял, что разговоры доносятся из комнаты слева - там находилась такая же дверь, каких десяток по всему коридору. Чтобы проникнуть туда, необходимо было миновать решетку, а за ней уже войти в комнату. Шанс, что его не заметит кто-то из присутствующих был крайне мал. - Да, удивительно, - раздался голос Хейваджимы, - не могу поверить, что блоху на самом деле не похищали. Как он справился с раной? - Не знаю, но он точно докопался до всего и знает, как вернуть Селти к жизни, - убито ответил Шинра, - зачем ты там оставил его, Шизуо? - Без понятия. Думал, что он в любом случае пойдёт за мной, может, решил отдышаться? - Приврал Хейваджима. - Спасибо, что впустила нас, Мидори, - продолжил врач, не скрывая саркастичных ноток - только не пойму, почему вы зашли сильно раньше нас. Как так интересно получилось? - Изая сказал, что Кишитани и Хейваджима будут здесь ещё вечером, но пустить сюда их необходимо только утром и только в том случае, если все станет совсем плохо. Сами мы проследили, чтобы в момент проникновения вас рядом не было. Для этого... - Довольно ловко расширили диапазон геолокации. - недобро усмехнулся Шинра. - Мы блуждали здесь всю ночь! - Возмутился Шизуо и сжал кулаки. Его нервы давно сдавали. - По этим... жутким местам! - В этих жутких местах не работает компас. За нас все сделала магнитная руда. Этот ублюдочный говнюк сказал, что вы должны появиться неожиданно, - раздался иронично-недобрый голос Такаши. И снова заставил рисковать Мидори. - Сделай одолжение..., - начал Шизуо, но не закончил предложение. На несколько мгновений в комнате повисла тишина. Изая все ещё стоял у решетки и не торопился заходить внутрь. - Где там застрял Орихара? - Снова не своим голосом заговорил Кишитани. - Что-то долго идёт, не слинял ли? Пусть только попробует. Мне уже все равно, что придётся сделать и кого убить. Только бы вернуть Селти. - Не, дверь заблокирована, - кинула Мидори непринужденно, - Не волнуйся, Кишитани. У меня твою благоверную никто не отыщет. - Мы так же думали про мою лабораторию. Но они как-то выследили нас. Видимо... навели справки... - Ты же не думаешь, что в этом замешан я? И неужели вы думали, - раздался едкий и тихий голос информатора, - что если я захочу уйти, меня остановит какая-то дверь? Изая вошёл в комнату полную полок и столиков со склянками. На вешалке висели белые халаты. В дальнем углу лежал Шутер, у ног которого сидел Шинра. Врач был сильно помят. Под глазами залегли глубокие тени, а на щеке красовалась широкая ссадина. Врач посмотрел на Изаю со смесью злости, подозрения и усталости: - Я почти уверен, что ты замешан в любых неприятностях. Но спасибо, что не дал забрать им Селти. Все остальные, если не считать Шизуо, выглядели не многим лучше Кишитани: у Мидори, что стояла за Хейваджимой, было рассечено предплечье - прямо сквозь куртку выступило красное пятно, а Такаши и вовсе сидел на полу, вытянув ногу. Он прижимал кусок ткани к шее, по которой тонкой струйкой сочилась кровь. Скетча нигде не было. Но вот одна деталь в этой комнате все же о нем напоминала. Золотой перстень с красным камнем перекатывался в изящных пальцах Мидори. - И все-таки нравятся тебе, Сато, опасные игрушки, - ухмыльнулся информатор, не обращая внимания на злобный взгляд сидящего на полу Такаши. - Где его владелец? - Он сбежал. Какую-то дымную фигню запустил и, словно Дэвид Блэйн, исчез в неизвестности. Дверь заблокировал. Людей с ним осталось двое или трое, не знаю, на сколько я оказалась меткой, - ответила Мидори, по привычке, словно отчитываясь на задании. - Если он будет бродить здесь и метаться в поисках выхода... я ему не завидую..., - жутковато прошептал Орихара. - Изая! Что за игры? Почему ты сразу не сказал, что сбежал с Селти? - С волнительным напором спросил Кишитани. - Шинра, горячая голова в данной ситуации только бы навредила сама себе, уж прости за аналогию с головой. Ты бы мог кинуться, словно волк и попасть в капкан. Я всего лишь продумал все максимально хладнокровно и логично. Если бы мы заявились все вместе, исход мог получиться печальным. - Орихара, - врач стал говорить тише и спокойнее, что, как известно, не сулило ничего хорошего, - я, конечно, благодарен тебе за спасение Селти от этих психов, но моя любимая сейчас больше похожа на спящую красавицу, а разбудить поцелуем ее - довольно проблематично. Если ты знаешь способ, как помочь... Мидори очень хотелось рассказать Шинре о том, что Изая ответил Скетчу там - в зале. Девушку кусала мысль, что информатор не пытается помочь спасти даллахан, а планирует погубить всадницу в попытке получить бессмертие. Она слишком давно была знакома с Орихарой и знала, что брюнет одержим этой идеей - стать бессмертным, непобедимым и защищённым со всех сторон. Так он хотел с вершины мира ещё пристальнее наблюдать за своими игрушками. Девушка не могла выдать тех слов. Она все ещё была пленницей и марионеткой этого человека. Теперь Мидори было страшно не только за себя. Тяжело вздохнув, актриса посмотрела на Хито. Он так старался стать частью её жизни, что бесстрашно пустился в эту паутину, не ноя и не жалуясь. Орихара, словно читая её мысли, посмотрелись девушку, недобро щурясь. - Да, думаю, могу, - улыбался информатор - мы же все тут за одно. Мидори не выдержала и отвернулась. - Ты до сих пор жив, - холодно уставившись в пол сказал Хейваджима, - только потому что по какой-то причине решил помочь Селти. Рассказывай, как ее спасти или я передумаю. Ты же все узнал, ведь так? Орихару, словно окатило из холодного душа. Он не слышал раньше настолько отвратительно-спокойного и холодного тона в свой адрес от Шизуо. Изая посмотрел на вышибалу так, словно получил от него пощечину. - Я уже говорил, Хейваджима, - тон информатора, однако, оставался прежним, - я бы не причинил вреда Селти или Шинре. От Шизуо не укрылось то, что информатор впервые назвал его по фамилии. Это было вежливо. Чертовски вежливо. Но не в их случае. - Я так понял, что один из фармацевтов Скетча не подрассчитал дозу, - продолжил Изая, - и весь план рыжего психа пошёл под откос. Чтобы исправить ситуацию и повторить процедуру, им необходимо было снова вернуть Селти в сознание. А для этого он поручил своим людям сварганить один рецепт. - Папай..., - пролепетал Шинра себе под нос, обратив тем самым внимание всех присутствующих. - Что? - Озвучил вслух витавший в воздухе вопрос Хейваджима. - Помнишь, он вспомнил Папая? - Уже громче обратился Кишитани к Хейваджиме. Шизуо нахмурил брови, что-то припоминая. Он вспомнил юношу, который нёс какой-то бред в больнице. - Ты про этого... - Терри. Он сказал «Папай». Это старая история про ошибку ученых. В конце девятнадцатого века они забыли поставить в расчетах на предмет железа в шпинате десятичную запятую - так и вышло, что вместо 2,9 миллиграмм железа на 100 грамм в шпинате зафиксировали 29. Исследования так и опубликовали. Люди думали, что шпинат - источник нереальной силы и позже вышел мультфильм про храброго моряка Папая. Герой становился кем-то вроде тебя, Шизуо, стоило ему съесть баночку с этой травой. Именно это и имел в виду Терри. Он забыл о десятичной запятой. Сработало, видимо, как с цианидом - если его выпить слишком много, то останешься жив. Парадокс. - И как нам это поможет, Шинра? - Аккуратно, почти не глядя в обезумевшие глаза врача, спросила Мидори. - Он сказал... сказал один и сорок шесть, а не сто сорок шесть. Это миллилитры. Он залил в шприц, предназначенный для Селти сто сорок шесть миллилитров этой дряни. - Взгляд Кишитани затуманился. Он о чем-то глубоко размышлял. - У Скетча есть противоядие. И нам нужно ровно сто сорок шесть миллилитров. «Только Скетч может сдать мои замыслы, как то, что я сдал даллахан на «цветы». Он должен унести эту тайну в могилу. И как можно скорее. Шинра, тебе не нужно с ним встречаться, если не хочешь всю оставшуюся жизнь враждовать со мной. Это не пойдёт на пользу ни тебе, ни мне. Тем более, что-то мне подсказывает, что я бы не осуществил этот план «Б». Шинра в недругах - плохая идея даже для бессмертного», - подумал Изая. - А вот и он. - Информатор извлёк из кармана куртки внушительных размеров шприц с зеленой жидкостью. - Ну и кто все ещё дуется на Орихару? - Его голос был наигранно-веселым. Шинра, словно ошпаренный подбежал к информатору и выхватил из тонких рук неизвестный препарат. - Он все это время был у тебя! Почему ты сразу не сказал!? - Кипел врач. - Да когда бы!? Ты развлекал нас познавательными историями про шпинат! - Ответил Изая, выпуская из рук шприц. - Это не сделает ещё хуже? - Все тем же серьезным тоном, не глядя на информатора спросил Хейваджима. Так что Изая даже не сразу понял, что вопрос адресован ему. - Если я верно все понял, тут все как... по рецепту. - Изая не сказал «как сказано в книге». Он не хотел рассказывать о ней никому. - Все должно сработать. И проверить ведь очень просто - у нас есть, хоть и не Селти, но очень важная её часть. Взгляды присутствующих обратились к лежащему безголовому коню в углу комнаты. - Откуда мы знаем, что доза та же? Откуда мы знаем, что его тем же самым укололи, что и Селти? - Продолжал Хейваджима изучать стеллаж на стене. - «Уколоть» его могли только этим, - с мстительным сарказмом ответил Орихара, - а доза... - Ровно столько, сколько останется, если отнять 146. В этом огромном шприце многим больше. 300 миллилитров, если быть точным. Уж 154 миллилитра противоядия Шутеру точно хватит, если Селти достаточно всего 146. - Это не яд. Хуже сделать нельзя. Да и Шутер - не пони, чтобы так волноваться за его жизнь. Убить его не проще, чем прикончить Селти. Сможет только сильнейшая разработка. - Успокаивающе подытожил Изая, глядя на не самого доброго Кишитани. - Ну раз ты в этом так уверен, - Хейваджима все ещё говорил раздражающе ровным тоном, словно беседовал с не слишком интересным продавцом овощей на рынке, - хватит болтать и коли. - Хорошо. Но лучше - пусть Кишитани, - Орихара не сводил взгляд с вышибалы. Брюнет буквально сверлил глазами Хейваджиму, но тот уделял все своё внимание стене напротив. «Посмотри же на меня, сволочь! Хотя бы на одну секунду поверни свою тупую бошку!» Шинра согласился с информатором. Он не смог бы доверить такой щепетильный вопрос кому-то другому. Врач склонился над конем и, сняв с иглы колпачок, осторожно вогнал её Шутеру в то место, где начинается шея. Несколько секунд ничего на происходило. Глаза Кишитани округлились от страха и переживаний. Простить ошибку себе ещё сложнее, чем простить её кому-то другому. Дыхание доктора замерло. Он уже думал, что ошибся, когда конь чуть заметно дернул копытом. Уже через несколько секунд питомец даллахан наполнил комнату потусторонним ржанием и резво встал на все четыре ноги. Шинра, казалось, впал в ступор облегчения. Он так и завис со шприцем в руке, словно это не препарат, а спасительный жезл. Такаши взирал на зверя с легким испугом. Он все еще не мог забыть их первую с Шутером встречу. Мидори легко улыбнулась ему. Она тоже была рада тому, что конь очнулся. Хейваджима, если и был рад, что все получилось, то никак этого не выдал. Только Изая прибывал в полной уверенности успеха операции, ведь он прекрасно знал, что план сработает. Информатор продолжал смотреть на вышибалу и ждать хотя бы маленького намека на внимание со стороны врага.***
Несколько часов назад. Раннее утро. Кавагутико. Аокигахара*. «Блоха. Если ты уже мертв, то это лучшее место для твоего последнего вздоха. Ирония, которую ты так любишь, здесь была бы в кассу. Дурак, который стал жертвой своих же убеждений, почил в корнях леса самоубийц. Трус, каких мало. Как же я ненавижу тебя за это! Осознание, что ты можешь оказаться мертвым пугает меня больше, чем мысль, что мы проделали весь этот путь зря! Больше, чем осознание, что геолокация могла сбиться и мы просто так шарахаемся с Шинрой по железной руде, проваливаясь в корни этих кривых деревьев. Я зол. Я так зол на тебя за то что ты снова не даешь мне уверенности в твоем существовании на данный момент. А вдруг они пытали тебя... вдруг они... делали с тобой что-то ужасное. Видит Бог, ты это заслужил. Ты заслужил. А я? Я где так накосячил, что теперь не могу спокойно порадоваться твоей гибели?». - Мысли, гонимые атмосферой этого жуткого места не оставляли блондина ни на минуту. Шизуо шел рядом с уставшим Шинрой, переступая через многочисленные ямы. Дзюкай пугал их и нагонял жути своей тишиной. Деревья тянули свои «руки» в разные стороны, затмевая ветвями первые лучи солнца. Тишина была такая, что создавалось впечатление вакуума. Жуть пробирала до костей. Ни единой птицы, ни единого живого шороха. Зимняя ночь здесь казалась еще холоднее, пальцев они давно не чувствовали, но, благо, не было снега и уже светало. - Бесполезно! - Воскликнул в отчаянии Шинра. - Он не определяет наше местоположение! - Чертовы палатки...* повсюду мерещатся. Еще одно такое же дерево и я окончательно разозлюсь. Мы ходим кругами! - Я поражаюсь, что ты еще не все деревья выкорчевал. - Это национальный памятник природы. Я не настолько сумасшедший, чтобы... - Боишься духов? - Никогда не думал, что приеду сюда по своей воле. Темень... жуть... Невольно добрым словом вспоминаешь Аматэрасу*. «А вдруг ты жив и я не зря сбил себе все ноги» - Шизуо! Смотри! - Наконец их взору открылся внушительный железный вход. Он был круглым, словно огромный колодец с дверью. Как ошпаренные, друзья подбежали к входу, но доступ внутрь был заблокирован. Хейваджима попытался выбить дверь, вырвать и даже вжать, но та не поддавалась натиску вышибалы. - Черт! - Вышел из себя блондин, пнув дверь еще разок. - Мы опять застряли! Шинра, осознав, что ноги гудят от долгой ходьбы, сел, подперев дверь спиной. Так прошел еще час. Они всё думали, как справиться с этой грудой железа, если даже силы Хейваджимы оказалось недостаточно. Наконец, мозговой штурм привел их к решению о взрывчатке. Но где ее взять - путь до города занял бы слишком много времени. Вдруг друзья услышали щелчок, а после звук вращающегося механизма. Наконец, спины ребят поползли вперед под натиском открывающейся двери. Оба вскочили, словно на раскаленных углях, приготовившись атаковать, но вскоре в дверном проеме появилось обезумевшее лицо Мидори. - Быстрее! Помогите нам! - Где Изая? - Блондин сам не заметил, как вопрос сорвался с его губ. - Быстрее! Все потом, - торопила друзей Мидори. Внутри блондина все упало. Он подумал, что девушка утаивает какие-то печальные вести, но сдержался и продолжил путь. Следующие несколько минут Шизуо помнил не слишком хорошо. На адреналине он вбежал внутрь бункера и помчал по длинному, уходящему вниз коридору, откидывая выскакивающих то справа, то слева людей. Деревянная дверь впереди, словно отдалялась по мере того, как Шизуо к ней приближался. Наконец, кровь в висках застучала с новой силой. - Где Селти!? - Услышал в отдалении голос Шинры Хейваджима, но дальнейший диалог Кишитани и Мидори остался за воротами. «Я не хочу видеть тебя мертвым. Не хочу», - в отчаянии думал вышибала. Он влетел в зал со скоростью пули, по пути отбрасывая набежавших вояк. Ярость, скопившаяся за время их с Шинрой скитаний по Аокигахаре, накатила комом злости - злости на обидчиков Селти и злости на Изаю. Он искал глазами черную макушку - живую или мертвую, отгоняя мысль что шансов почти нет. Врагов Шизуо не просто не щадил, он даже не осознавал, что с ними вытворяет, пока не увидел человека, возвышающегося над опрокинутым столом. В руках у армейца был пистолет, направленный куда-то вниз. Реакция вышибалы сработала молниеносно. У стены справа от входа стоял высокий холодильник со всякими склянками за стеклянной дверью. Одного движения и трех секунд хватило Шизуо для того, чтобы железная махина отправилась в полет, сметая по пути мужчину с пистолетом. Блондин не слышал, успел ли военный выстрелить. Он допускал, что звон ярости в ушах мог помешать расслышать хлопок. Шизуо оказался у стола в несколько прыжков. Опустив голову вниз он увидел его. Изая был жив. И только Хейваджима заметил Орихару, как застыл. На смену переживаниям за жизнь врага снова пришли чувства предательства и боли. Он впился взглядом в эти еще слегка испуганные глаза, полные фантомного смирения. Факт, что Изая несколько секунд назад готов был попрощаться с жизнью не вызывал сомнения. Факт, что Шизуо больше не может смотреть в этот глубокий рубиновый омут - тоже был очевиден. Он, словно впервые, глядел на тонкие черты этого лица, испытывая ненависть вперемешку с нежностью, злость в тандеме с желанием. Он не знал, на что способен в этот момент. Тысяча чувств захлестнули его единовременно. И все бы ничего, если бы наглец не выдал: - Милый, не поможешь мне встать? «Милый? Ты назвал меня милым? Милым был ты, когда я вставлял тебе в переулке. Но ты ли это был? Нет, Изая, угрызения совести тебе чужды. Принятие вины в принципе тебе незнакомо. Как и само понятие вины. Ты - самый бездушный человек на Земле. Привыкнуть к мысли, что ты всего лишь притворялся для достижения своей цели - нелегко. Но я попробую. Попробую снова тебя возненавидеть, если вашему дерьмовому высочеству действительно так этого хочется. Мне понадобится время. Но я не собираюсь быть предметом твоих насмешек и манипуляций. Тварь. Тварь. Какая же ты тварь. Ненавижу. Невозможно поверить в то, что можно полюбить такого как ты». Хейваджима тупо пялился, сжимая кулаки, не понимая, что сделает в следующую секунду - ударит информатора изо всех сил или сгребет в охапку и прижмет к себе, зарываясь лицом в черные волосы. Недолгие раздумья привели к тому, что Шизуо перестал следить за окружающей обстановкой и в тот момент, когда он уже решил, что и нечего здесь собственно решать, попытавшись протянуть плохо повинующуюся руку Орихаре, информатор вскочил, словно его кто-то пнул. Один взгляд через плечо и до Хейваджимы дошел смысл случившегося. Брюнет только что спас его. Наблюдать, как флик-лезвие кромсает не его, а кого-то другого, было странно. Странно и восхитительно. А знать, что Изая выступает в качестве защитника - вовсе не укладывалось в голове. Сейчас вышибала мог рассмотреть каждое молниеносное движение, каждую искру, вылетающую из красноватых глаз в момент еле уловимых подрагиваний тонкой кисти. Иногда казалось, что парень просто стоит, а вокруг сами по себе, держась за рассеченные конечности падают люди. «И как только тебе удаётся, почти не шевеля руками, распарывать их на расстоянии метра? В школе ты был хорош, но сейчас... просто мастер» - Так и не помог встать, Орясина! - Как же фальшиво это прозвучало. Вышибала понял, что за привычной ухмылкой Изая пытается скрыть свои истинные мысли. Ничего уже не было, как прежде. «Как ты мне тогда сказал? Хватит притворяться человеком?», - в сердцах вспомнил Шизуо и, опомнившись, снова ринулся в бой. Он не мог заставить себя переварить эту мысль. Все было ложью, не известно когда она началась, но сейчас - сейчас они сражались вместе. И на секунду вышибале показалось, что нет больше никакой вражды. Что нет и той боли, стерты все ошибки. Что блоха признает эти ошибки. Блондин украдкой посмотрел на Орихару, допустив на секунду мысль, что все же сможет хотя бы еще раз прикоснуться к нему. Почувствовать жар его тела. Попробовать вкус его губ. Забыться в его сладких стонах. Но запрет, что блондин дал самому себе, обрезал грезы, словно ножом. Доля секунды понадобилась вышибале, чтобы понять, что Изая не сможет сделать сальто с простреленным плечом. Но информатор, вопреки здравому смыслу, подпрыгнул и уже в полете неосознанно схватился за место ранения. Отбросив какого-то вояку к стене, блондин в один прыжок одолел два метра и поймал Орихару, который в итоге, цепко схватившись за широкую кисть, завис над полом. «Какая горячая ладонь, - подумал Шизуо, снова утопая в глазах Орихары, - смотришь на меня, словно тебе жаль. Я знаю, что тебе не жаль, Изая. Ты всегда просчитываешь свои дела наперед. И неважно, что я на самом деле не хочу отпускать тебя. Неважно, что, будь моя воля, я бы сросся с твоей ладонью и сдох бы от яда, который источает твой бесстыжий взгляд. Неважно, что ты дорог мне. Я никогда не поверю, что ты не знал, что делаешь. Получается, что ты трахался со мной лишь для достижения цели? Как ты там любишь говорить: «Повторюсь»? Так вот повторюсь: какая же ты шлюха, блоха». Вышибала отвернулся и поклялся больше не смотреть на Изаю. Сделать все возможное, чтобы умертвить радость пребывания рядом с бывшим любовником и неизменным врагом. Еще пара людей Скетча отправились в мир забвения. В зале было пусто. До ушей Хейваджимы донёсся едва уловимый шёпот. - Вот он... мой монстр, - еле различил вышибала. Было понятно, Изая не рассчитывал, что «его монстр» услышит эту фразу. «Здесь отличная и подлая акустика, блоха. Такая же подлая, как ты. Продолжаешь по-привычке изображать из себя заинтересованность? Отвернулся и улыбаешься там, поди, улыбкой смертника! Как бы я хотел прибить тебя, сука! Прямо сейчас прибью!», - в сердцах подумал Шизуо и схватил валяющийся рядом стул. Блондин замахнулся, что есть мочи и прицелился. Информатор все ещё стоял спиной. Руки Хейваджимы дрогнули. Он закрыл глаза и отправил стул в полет - в нескольких метрах от врага. «Я больше не посмотрю на тебя. Я больше не стану играть в твои игры. Ты больше мне не нужен». Чувствуя что-то похожее на разбитую вазу в своей груди, Шизуо подхватил Шутера и вышел из зала, так ничего и не сказав.***
Шинра и Мидори встретили в коридоре сбегающие остатки «Культа Чистых». Скетч торопливо пробирался позади троих человек. Из них двое были военными, один - учёный. Один из армейцев тащил упирающегося Такаши - к горлу парня был приставлен нож. Стоило Шинре увидеть Скетча, как глаза врача загорелись маниакальным огнем. Стоило Мидори заприметить, что с ее благоверным плохо обращаются и куда-то тащат, ее лицо внешне неизменно спокойное приобрело пунцовый оттенок. Все произошло быстро. Кишитани бросился на предводителя культа, по пути извлекая из кармана скальпель. Одно движение и главарь «Чистых» ощутил глубокий порез на своей скуле. Мидори тем временем «под шумок» ловко обошла всех и почти легла на пол, когда свободный от пленника военный замахнулся на нее.***
Двумя годами ранее. Они находились в большом дворе, по периметру которого пролегал забор из железной сетки. Повсюду были установлены разные снаряды и препятствия, состоящие из старых шин, ящиков и верёвок. - Я больше не могу, - задыхаясь выпалила девушка, лёжа на земле, раскинув руки. Юное лицо длинноволосой шатенки искажала гримаса страдания. На ее ярко-розовой футболке можно было насчитать пять крупных разрезов и пять таких же неглубоких ран. У правой кисти валялся нож. А рядом возвышался темноволосый юноша. Он улыбался. Выражение лица молодого человека демонстрировало безжалостность, упорство и насмешку. Ногой он пнул нож ближе к девушке. - Вставай, лентяйка. Не всегда под боком есть пистолет, чтобы выручить тебя. - Едким ливнем пронёсся по двору голос информатора. - Я. Больше. Не могу. - Повторила Мидори, разделяя каждое слово. - Сато, - Изая присел рядом и спокойно продолжил говорить почти в самое ухо девушки, проводя тонким пальцем по ее шее, - боюсь, у тебя нет выбора. Я вожусь с тобой лично только потому что не хочу, чтобы в один прекрасный день какая-нибудь заезжая пешка перерезала это изящное горлышко. Слишком дорого встал мне этот проект. Вставай. Хныкая и всхлипывая, Мидори снова поднялась на ноги. Она была вымотана. Глаза щипали пот и грязь, руки болели, а ноги с трудом удерживали тело в равновесии. Без предупреждения Изая напал на девушку слева. Рефлекторно Мидори поставила блок, развернулась и, собрав всю ненависть к мужу в один единственный удар, полоснула того ножом по плечу. Орихара не успел отреагировать. И это его радовало. Чертовски радовало. Он схватился за место ранения и взглядом полным удовлетворения посмотрел на жену. - Ты не так безнадёжна, Сато, - резюмировал информатор, подходя ближе к своей ученице для следующего нападения.***
Девушка сделала одно едва уловимое движение, которого с лихвой хватило, чтобы враг завыл от боли. Со всей силы Орихара полоснула по икроножной мышце армейца маленьким ножом. Второй человек Скетча, что удерживал Такаши, отвлекся на боль товарища. Эта ошибка стала для мужчины роковой. «Хоть чему-то полезному меня научил, муженек» Не вставая с пола Орихала метнула нож прямо в затылок врагу. Тот захрипел и выпустил Хито из рук, при этом все же полоснув молодого человека лезвием где-то у уха. Такаши тут же упал от неожиданности и боли. В ту же секунду Скетч пытался сбросить доктора, который мертвой хваткой вцепился в кисть предводителя культа, собираясь вонзить скальпель в любую часть ненавистного тела. В этот же момент к Кишитани приблизился ученый в белом халате. Доктор оттолкнул его, но, в этот момент Скетч достал из кармана какую-то маленькую вещицу. Мидори не успела среагировать. Приблизившись к Скетчу, она протянула руку, чтобы выбить предмет из его кисти, но смогла только стянуть кольцо с тонкого пальца. В тот же миг ее руку пронзила боль, а комнату наполнил густой дым. Девушка нащупала руку Хито и не в силах как-то повлиять на ситуацию стала ждать, когда завеса рассеется. Раздались звуки закрывающейся двери, сопровождаемые сигналом, не сулящим ничего хорошего. Когда в коридоре прояснилось, ни Скетча, ни его людей рядом больше не было. Опомнившись, все трое обитателя пола вскочили на ноги и подбежали к двери. Панель горела красным. На экране высветилась надпись «Заблокировано. Введите десятизначный код для разблокировки». - Это плохо, - задумчиво произнес Хито, - здесь я ничем не помогу. Наверняка, ее нечасто блокировали, чтобы остались какие-то следы. Да и десять знаков - слишком много вариантов комбинаций. Создавали с умом, не то что дома у этого козла. - Чертов культ! Прибьешь одного - лезут следующие! - Выругался Кишитани. От двери их отвлек Шизуо, который только что вышел из зала с Шутером на руках. Вышибала взирал на всех троих с другого конца коридора, силясь понять, что они делают у железных ворот. - Мне кажется нам нужно где-то сесть и решить, что делать дальше, - вздохнула Мидори.