First Day of My Life

Все тело у Микки чертовски болело, и дело было не только в плече. Спина его затекла от продолжительного лежания в кровати на протяжении последних двух недель, и хоть брюнет и мог свободно встать и прогуляться, он этого не хотел. Его небольшой отпуск, нацеленный на выздоровление, плавно перетек в уход не за телом, а, скорее, за сердцем. Добровольная диета, по правилам которой Микки было запрещено употреблять Йена Галлагера в любых количествах, подошла к концу, и теперь он дал себе волю. Казалось, его губы еще никогда не были настолько чувствительными и припухшими от почти постоянных поцелуев. Все дни он проводил в кровати и спал, восполняя запасы энергии, потраченные во время бессонных ночей с Йеном, после воссоединения с которым Микки успел обменяться не только поцелуями, но и таким же количеством разговоров. — Бля, — выдохнул Йен, остраняясь от Микки и прерывая их очередной марафон, чтобы перевести дыхание. — Я скучал по этому, — он отвел со лба Микки непослушную прядь и посмотрел ему в глаза с абсолютно мечтательным, расфокусированным выражением лица. Накрыв ладонью щеку брюнета, он вновь прижался губами к припухшему рту Милковича. — Скучал по тебе. — Шшш, — прервал его Микки, скользнув языком меж приоткрытых губ Йена и кончиком коснувшись языка парня, дразня и призывая переплестись. Рыжий начинал думать, что они так часто целовались только потому, что Микки пытался его заткнуть, особенно когда его заносило и он особенно ясно демонстрировал, что слова «не ожидай слишком многого» пролетели мимо него. Было тяжело держаться, особенно когда Микки разрешал ему приходить каждую ночь под предлогом ухода за больным пациентом, ведь оба они знали, что время, когда Микки требовался тщательный надзор, давно прошло. Но даже в те мгновения, когда тело Милковича плотно прижималось к нему, тот все равно умело держал Йена на расстоянии вытянутой руки, и рыжему приходилось ступать аккуратно, словно исполняя особо сложный танец на яичной скорлупе. — Я сказал тебе, что скучаю, и ты тут же заткнул мне рот языком. Что будет, если я скажу, как сильно тебя люблю? — Йен изогнул брови. — Заткнешь меня чем-то побольше? — Отъебись, — рассмеялся Микки, нежно чмокнув рыжего в губы. — Ну перестань, — простонал Йен, положив ладонь на низ талии Микки, прямо над тазобедренной косточкой. — Мне нужно тебя попробовать, — он облизнул губы и прижал их к изгибу плеча Милковича. — Дай мне тебя попробовать, — почти промурчал он в теплую кожу. Рука его пробежала вниз по животу и уверенно сжала эрекцию, выступающую в серых пижамных штанах. — Воспринимай это как физиотерапию, — быстро обосновал выгоду своего предложения Йен, устроившись так, чтобы он возвышался над Микки, пока его острые колени упирались по бокам от талии брюнета. Склонившись чуть ниже, он начал покрывать кожу вокруг обработанной раны поцелуями; уход, который он самолично прописал еще несколько недель назад. Хоть и не было научного подтверждения, доказывающего эффективность поцелуев при выздоровлении, он уломал Микки на то, чтобы тот хотя бы дал ему шанс. — У тебя все тело болит, дай мне позаботиться об этой боли, — дабы подчеркнуть последние слова, он несколько раз провел пальцами вдоль напряженного стояка своего пациента сквозь тонкую ткань. — И так ты хотя бы немного избавишься от дискомфорта. — Не самый плохой аргумент, Галлагер, признаю, — уступил Микки, подложив здоровую руку под голову и удовлетворенно выдохнув, все это время не отводя глаз от Йена, который медленно осыпал поцелуями участок от груди до живота, а потом остановился и облизнул кожу прямо у кромки пижамных штанов, низко натянутых на бедра Микки. Все эти ночи, на протяжении которых он вынужен был отказывать Йену, чертовски его вымотали, и очень ясные воспоминания о том, как хорошо его член смотрелся у рыжего во рту, уничтожили остатки силы воли. — Даа? — с надеждой спросил Йен, приподняв голову и посмотрев на Микки горящими от нетерпения глазами. Они уже через это проходили; Йен был готов удовлетворить Микки, а тот шел на попятный в самый последний момент, потому что не хотел лишний раз мутить воду в их отношениях. Насколько Йен знал, воды их отношений и так были достаточно мутными, так что от воссоединения его рта с членом Милковича хуже не станет. — Шевелись, блять, пока я не опомнился, — Микки медленно изогнул одну бровь и ненарочито соблазнительно облизнул губы. Судя по тому, как быстро билось сердце в его тяжело вздымавшейся груди, он знал, что угроза была пустой, и он не сможет остановить Йена. Не желая тратить ни секунды, Йен одним движением спустил с бедер Микки штаны; при виде пружинисто выпрыгнувшего из них твердого члена рот его буквально напомнился слюной. Брюнет мягко усмехнулся, услышав едва различимое «ммм», сорвавшееся с губ Галлагера, и приподнял бедра, давая парню понять, что пора прекращать пялиться и заняться делом. Для начала он неторопливо облизал голову члена, позволяя себе насладиться солоноватым привкусом теплой кожи. По удовлетворенному мычанию, доносящемуся сверху от брюнета, было понятно, что тот радуется их воссоединению так же, как и сам Йен. Когда Йен принялся вылизывать член любовника сверху вниз, проводя по стволу всей поверхностью языка, мычание сменилось хриплым матом. Глаза Милковича были прикованы к лицу Йена, который сейчас выглядел пиздец сексуально, облизывая его член, словно таящее мороженое, и хоть Микки и хотелось продолжать наблюдать за этим представлением, он не смог удержаться и, прикрыв глаза, откинул голову на подушку и в экстазе застонал, когда губы рыжего обхватили головку плотным кольцом и скользнули вниз, полностью погружая его член в свой рот. Чувствуя, как сжимается и напрягается стояк Микки у него во рту, Йен замедлил темп, не желая торопить конец. Он слегка отстранился, оставляя внутри лишь набухшую головку, и круговыми движениями языка слизал обильно сочащуюся смазку. Не удержавшись, рыжий снова замычал, в ответ на что Микки приподнял голову и дрожащим голосом произнес: — Нравится, когда тебя вкусно кормят, м? — слова эти отозвались спазмом в члене самого Йена, который мгновенно дернулся, требуя внимания. Йен сунул руку в боксеры и начал ритмично себе надрачивать, одновременно продолжая отсасывать Микки; сам Милкович, убрав руку из-под головы, запустил пальцы в рыжие волосы любовника и надавил на затылок. — Блять, идеальная соска, — простонал он. — Да, сука, вот так… — при звуках голоса Микки яйца Йена возбужденно сжались, и Галлагер торопливо обхватил их ладонью и мягко оттянул, призывая себя не кончать раньше своего партнера. Он был намерен подарить ему лучший минет, такой, что все долбоебы с Гриндера больше не пойдут в сравнение. Воодушевленный мыслями о том, чтобы отсосать Микки так, как этого не делал еще никто, Йен лишь утроил свои усилия, втягивая щеки, дразняще и легко царапая зубами нежную кожу, пошлепывая по головке тяжелым языком, вбирая член Микки максимально глубоко по самое горло и тем самым буквально уничтожая брюнета. Микки чувствовал, как все тело его начинало дрожать, переполненное бурлящей энергией, пока Галлагер отсасывал ему, словно оголодавшее животное. Как только он начинал думать, что знает, каким будет следующее движение Йена, рыжий тут же его удивлял — проводил губами по сжавшейся мошонке, посасывал кожу внутреней стороны бедра или щекотал кончиком языка основание члена, в то время как набухшая головка упиралась ему в гланды. — Блять! — выкрикнул Микки, когда Йен в очередной раз полностью заглотил пульсирующий орган, издавая при этом цокающие звуки, от которых бедра Микки непроизвольно дергались. Йен вновь принялся быстро дрочить самому себе, готовясь кончить одновременно с Милковичем. — Хочешь этого? — хрипло произнес Микки, толкаясь глубже в податливый рот своего любовника. Йен утвердительно промычал, свободной ладонью обхватывая яйца брюнета и массируя их. — Бля, да…! Прямо здесь… — выпустив из груди целую серию дрожащих стонов, Микки бурно кончил в рот Йена, и, словно вкус спермы послужил триггером для самого Галлагера, тот тут же последовал за брюнетом, кончая в боксеры и громко постанывая с полным ртом. — Черт, — выдохнул Микки, хватая ртом воздух. Йен отстранился, издав при этом громкий лопающийся звук губами, в последний раз поцеловал головку и вытер влажный рот тыльной стороной руки. Он посмотрел на Микки и растянул губы в самой пошлой хреновой ухмылке, которую Милкович когда-либо видел. — Дохуя гордый, я смотрю, — Микки почесал лоб и не смог сдержать смеха, глядя на этого идиота. Йен лишь пожал плечами, не скрывая самодовольства. — И правильно. Иди сюда, — он обвил рукой шею Йена и быстро привлек его к себе, жадно целуя и посылая последний импульс по их обмякшим после совместного оргазма телам. Они нехотя отстранились только тогда, когда дыхания стало уже не хватать. — Мне надо одолжить у тебя боксеры, моим пиздец, — сказал Йен, слезая с кровати и направляясь к комоду. Микки не упустил шанса насладиться видом. Его пиздец раздражало то, насколько сексуальным был Йен; будь он хоть чуточку менее горячим, все было бы намного легче. — Запасы для Гриндера? — спросил рыжий, достав из ящика ленту презервативов. — У тебя еще сперма в горле не обсохла, а ты уже хочешь обсуждать эту тему, рыжий лобок? — спросил Микки, чиркая зажигалкой и затягиваясь сигаретой. — Открой окно. Йен пересек комнату, открыл форточку, чтобы слегка проветрить помещение, и сам затянулся сигаретой. — Ты их в основном трахаешь или они тебя? — спросил он, стараясь придать своему голосу беззаботности, хотя и ежу было понятно, что Йен сейчас пребывал в далеком от беззаботности состоянии. — В последнее время здоровье не позволяет, если ты не заметил, — напомнил Микки, прищурив глаза. — Так что никто никого не трахает. — Но когда оно позволяет, ну… ты там всем заправляешь? — Йен сделал глубокую затяжку, не зная, зачем вообще он спрашивает. — Бля, Йен, — осадил его Милкович. — От обстоятельств зависит. — От каких? — Ты бесишь пиздец, ты в курсе? — вздохнул Микки, качая головой. — Ты не в первый раз это говоришь, так что да, я в курсе, — с легкой улыбкой ответил Йен. Он замолчал, пытаясь остановить себя, прежде чем задаст следующий вопрос, но его уже понесло. — Не удалишь аккаунт? — Мы это вроде обсуждали, — ответил Микки, уже зная, что совершил большую ошибку, допустив, чтобы все так далеко зашло. — То, что у нас… Йен быстро кивнул, и голова его мгновенно наполнилась болезненными воспоминания из прошлого. «Ты для меня так, давалка». Он усилием заставил себя воздержаться от дальнейших распросов и прикусить язык, ведь с самого начала он знал, на что шел, и не хотел лишаться того малого, что отвоевал обратно. — А ты там есть? — спросил Микки, закусив нижнюю губу, а затем вновь поднес сигарету ко рту. — Я про Гриндер. — Не, — рыжий прокашлялся. — Все еще встречаешься со своим парнем? — Чего?! — шокированно воскликнул Йен. — Я ношусь за тобой, целую тебя, хочу быть с тобой. С чего ты взял, что у меня есть чертов парень? — Ну, мы с тобой трахались даже тогда, когда у тебя был кто-то, так что… — Микки пожал здоровым плечом. — Не знаю. — Я ни с кем не встречался с тех пор, как вернулся, — лицо Йена погрустнело при воспоминаниях о границе. — Не мог. — Но ебался? Йен закатил глаза и посмотрел на Микки, словно тот спросил какую-то глупость. — Для меня это ничего не значило. Просто утоление потребности, понимаешь? Я пытался держаться, но уже натер ладони. С губ Микки сорвался смешок. — Вот бедняга, — он замолчал и посмотрел на Йена сквозь темные ресницы, словно хотел что-то сказать, но в конце концов решил промолчать. — Принеси мне пиво. — Тебе нельзя, ты на таблетках, — напомнил Йен. — Да заканчивай уже, сестра Рэтчед, я пропущу следующую. Хочу пива. Йен вздохнул и, передав Микки сигарету, пошел на кухню. К своему удивлению, в гостиной он обнаружил Мэнди и Зева, удобно расположившихся на диване; ноги Мэнди уютно лежали на коленях мужчины. Йен знал, что они сходили на пару свиданий, но до этого момента не догадывался, что они уже дошли до фазы полуночных обниманий на диване. Внезапно он осознал, что стоит перед ними почти голый. — Мой слух подсказывает, что пациента ты обслуживаешь максимально качественно, — с понимающей ухмылкой произнесла Мэнди, пока Йен направлялся в сторону кухни. Йен показал подруге средний палец, и Зев недовольно на него глянул. — Никаких грубостей, моя крошка этого не потерпит, — с упреком сказал Зев, покачивая головой. — Он не жаловался, — убедил его Йен, взяв из холодильника бутылку пива. — Заткнись, Зев, — хихикнула Мэнди, когда тот потерся щетиной о ее шею. — Он говорил обо мне, — проинформировала она друга. Йена это открытие явно не впечатлило. — Не надо расстраиваться, что ты не мой малыш. Докажи, что ты того стоишь, и я о тебе тоже позабочусь, — важно обратился к Йену Зев. Йен раздраженно фыркнул и пошел в комнату Микки, не в силах не возмущаться фактом того, что этот огромный, бесячий ублюдок каким-то образом завоевал расположение уже двух Милковичей. Что ж, Йена у него очаровать не выйдет. Без вариантов. Он хотел вдарить по его болтливой роже. Сильно.