☠☠☠
Вечером Гарри сидел за столиком уличного кафе и читал газету с громким заголовком «Ещё одна жертва Сердцееда». Ник должен был подъехать с минуты на минуту. Когда он наконец приехал, парни пожали друг другу руки. – А ты в жизни даже симпатичнее, чем на фотографии! – восхищался Ник. – Ты тоже ничего. Оба улыбнулись и приземлились на свои стулья. Ник поправил галстук и пригладил растрёпанные волосы. Он был несколько взволнован: с нетерпением ждал встречи с Гарри. Ему всегда нравились парни на порядок моложе. Ник чувствовал превосходство рядом с такими, как Стайлс, и, впоследствии, мог позволить себе некоторые шалости. Они молчали какое-то время. Ник перебирал пальцами, а Гарри не отрывал взгляда от газеты. – Любишь читать, значит? – неуверенно спросил Ник. – Ещё как люблю, – приветливо отозвался собеседник. – Всё, что я знаю о мире на сегодняшний день – всё из книг. – А сейчас о чём читаешь? – Об убийстве в моём районе. Не слышал? – О таких вещах лучше не слышать… – Ник оглянулся по сторонам. В такой поздний час парни были единственными посетителями кафе. – Может быть, поедем в другое место? Скажем, в центр… А то здесь как-то пустовато. – Я не люблю большие скопления людей, – сказал Гарри с презрением. – О'кей, о'кей, как скажешь… – наигранно усмехнулся Ник, выставив ладони перед собой. К столику подошёл официант. Ник сделал свой заказ, а Гарри, убедившись, что в кафе готовят внутренние органы животных, попросил одно из экзотических блюд. За едой парни разговорились. Гарри наконец отложил газету и, с улыбкой встречая каждый вопрос или короткий рассказ собеседника, поддерживал любую тему. Напряжение между ними растворилось, и Ник всё тараторил и тараторил: рассказывал о своей маме, о работе, о бывшей жене, на которой женился из-за денег и пышных форм. Гарри оставалось только кивать с выражением заинтересованности. – Ты представляешь! Вооот такие груди, – восторгался Ник, разведя руки в стороны. – Ник, у тебя… – пытался предупредить Гарри, но тот не понял, и он, потянувшись через стол, вытер подбородок собеседника большим пальцем, – майонез на подбородке. – Оу, спасибо… – растрогался Ник. Он окончательно и бесповоротно влюбился в Гарри.☠☠☠
Парни сели в машину. Уже стемнело, и Ник рассчитывал, что Гарри пригласит его к себе, но тот не торопился. Гримшоу ёрзал на месте от нетерпения, глядя на соблазнительно открытые ключицы Стайлса, скользя глазами по краю его футболки и хрупким плечам, вообразив, как сдерёт с него одежду. – Ну что? Куда поедем? – спросил Ник, проведя языком по высохшим губам. Гарри поднял на него вопрошающий взгляд, всем своим видом напомнив несчастную обездоленную овечку. Это была последняя капля: Ник бесцеремонно вцепился в его кудри на затылке и потянул к себе, желая страстного поцелуя… – Подожди, – Гарри упёрся ему в грудь. В этом движении чувствовалось ослиное упрямство, которое взбесило Ника. – Чего ещё? – Прежде чем у нас что-то получится, мне нужно сделать одно неотложное дело. Сможешь отвезти меня кое-куда? – Надеюсь, это не займёт много времени…☠☠☠
Гарри не говорил Нику, куда они едут, только диктовал: «Сейчас направо, потом налево. Прямо…». Поэтому, когда Гарри сказал остановиться у ржавых ворот кладбища, для Ника это оказалось большой неожиданностью. Было темно. Чёрное небо застилало горизонт, и ничто не могло разбавить этой черноты: не было видно ни луны, ни звёзд, словно они поблёкли, страшась жуткого места, в котором очутились парни. Гарри посмотрел на Ника с той же овечьей робостью, что и час назад, и, выйдя из машины, неспешно направился вперёд. Горящие фары освещали небольшое расстояние от капота до ворот, а дальше – только кромешная тьма. Такая плотная и густая, что, казалось, в ней можно утонуть. Гарри шёл к охраннику. Ник всё это время следовал за ним, боясь сделать шаг в сторону. И когда парни вплотную подошли к человеку в полицейской форме и кепке, Ник покрылся холодным потом. Человек этот выглядел так, будто умер и окаменел. Ноги его врастали в гнилую почву, которая кишела маленькими белыми личинками. Как зыбучие пески земля медленно засасывала его, а насекомые ползли вверх по штанинам. Лицо мужчины закрывал козырёк, но было видно впалые серые щёки, покрытые сеточкой паутины. Из-под кепки выбивались засаленные пряди волос, и они шевелились подобно лапкам паука. Гарри сунул свёрток денег в карман охраннику и, поймав на себе ошалелый взгляд Ника, едва уловимым шёпотом ответил на вопрос, готовый сорваться с его губ: – Так принято. Ник сглотнул. Мёртвую тишину внезапно разверз противный скрип открываемых ворот. И тогда, вдруг, с деревьев вдалеке взлетели вороны… Чёртова туча ворон с оглушительным карканьем, отдававшимся эхом по всей округе. Ник подпрыгнул и, состроив такую гримасу, что, казалось, дух вот-вот испустит, вцепился в плечи Гарри, почти крича ему в ухо: – Пойдём отсюда немедленно! – Нет, Ник, моё дело очень важное, и я пойду дальше, – спокойно произнёс он, не замечая происходящих странностей. – Если не боишься оставаться здесь один, тогда стой тут и жди меня. Ник ещё раз посмотрел на тело разлагающегося сторожа и решил, что безопаснее будет пойти с Гарри. Он сжал его руку выше локтя и спросил злобно, так, что оплевал щёку собеседника: – Да что же это за дело-то такое важное, что посреди ночи на кладбище нестись? Гарри даже не взглянул на него. Брезгливо освободившись от цепких пальцев Ника, он сделал шаг вперёд, и они погрузились в царство мёртвых. Ворота за ними закрылись.☠☠☠
Парни шли по дорожке вдоль рядов могил вглубь кладбища. Ник не видел ничего дальше своего носа, поэтому крепко держался за Гарри, с чем тот уже смирился. Когда глаза привыкли к темноте, Нику удалось разглядеть те самые далёкие деревья, с которых несколькими минутами ранее слетели вороны. Шёл только второй месяц лета, и, следовательно, кроны должны состоять из свежих зелёных листьев, но кроны этим деревьям, по всей видимости, заменяли птицы, потому что теперь лесные хозяева оказались абсолютно голыми и возвышались над кладбищем, вытаращив острые ветки, словно ведьмы, тянущие когти к ещё живым гостям. – Почему здесь так тихо? Даже кузнечики не стрекочут, – вопрошал Ник, наваливаясь на Гарри. – Здесь не тихо. Ты что не слышишь? – Не слышу чего? – Голосов. – Гарри, не шути так… – взмолился он. – Пожалуйста. Ник был готов заплакать, обвивая холодную шею напарника и часто дыша ему в затылок. Но вот, они, наконец, дошли до нужной могилы. Это была белоснежная мраморная плита с аккуратным круглым надгробьем. Сияющее доброй улыбкой лицо молодого парня ярко светилось, создавая островок света среди моря тьмы. Будто маяк во время шторма, фотография спасла путников от жадных неупокоившихся мёртвых душ, которые подкрадывались к ним со всех сторон. Теперь, за этой низенькой оградкой, они были в полной безопасности. «Луи Уильям Томлинсон, 1991—2016, Вечная любовь и вечная скорбь», – прочитал на надгробье Ник и сжал плечо Гарри, завороженно смотрящего на своего возлюбленного. – Мне нужно попросить разрешения у него. – Но его же больше нет, Гарри… – Заткнись, – зло осадил его Стайлс и опустился на колени, прильнув лбом к плите. Он сложил ладони в молитвенном жесте и стал тихо шептать что-то, виновато улыбаясь шатену на фото, который, кажется, тоже обратил на него печальные глаза. Ник со вздохом отвернулся. Он порядочно устал от длинного тяжёлого дня и хотел как можно скорее вернуться в машину и трахнуть Гарри. Это всё, о чём он мог думать сейчас, потому что другой более оформленной мысли его перенапряжённый мозг просто не выдержал бы.☠☠☠
В машине Гарри смотрел на Ника опустошённо, пока тот опускал спинки сидений. Ник улыбнулся ему и потянулся к его губам, на что Гарри тоже слегка улыбнулся. Он приоткрыл рот, позволив Нику поцеловать себя. Потом Гарри отодвинулся назад, а Ник перебрался через панель передач к его ногам. Сначала парни долго целовались: Ник перебирал кудри Гарри, Гарри гладил Ника по спине. Целовался Ник хреново, слишком слюняво и беспорядочно, но движения его пальцев в волосах напоминали то, что делал Луи. Луи обожал кудри мужа, поэтому Гарри мог какое-то время представлять его вместо Ника. Но Ник всё испортил. Он вдруг озверел. В глазах его вспыхнуло животное желание: зрачки расширились, и он резким сильным движением разорвал любимую футболку Гарри, которую ему подарил Луи. – Зачем? – возмущённо нахмурился Стайлс. Вещь была ему так дорога, что выражение его лица и голос, который прозвучал пискляво, как у маленькой девчонки, топающей ножкой, выдали степень внутреннего негодования. – Тебе понравится, детка, – усмехнулся Ник, облизывая впалый живот любовника. Луи никогда не рвал одежду Гарри… Он всегда был нежным и заботливым. От этой мысли у Гарри заболело в груди. Он ещё раз взглянул на испорченную вещь, и слёзы всепоглощающего горя подступили к глазам. Но ему нельзя плакать. Не сейчас. Гарри должен быть сильным, каким бы его хотел видеть Луи. И Гарри зажмурился, откинув голову, делая вид, что ему приятно. Ник резво прыгал на нём и громко стонал в оргазмах. Его рука сжимала член Гарри у основания, отрывисто дёргаясь в разные стороны. Гарри чувствовал боль и раздражение, чувствовал, что им снова пользуются. Губы непроизвольно кривились от отвращения и желания шаркнуть по роже этого мудака, но он сдерживал себя. Он ехидно скалился, поглаживая раскрасневшиеся щёки Ника. И Ник верил ему. – Ммм… – с поддельной сладостью замычал Гарри. – какой ты… ммм… какой же ты… – всё никак не мог выдохнуть он, и Ник максимально приблизился к его лицу, чтобы расслышать. – Какой? – прорычал тот в предвкушении чего-то, что поможет ему кончить. И Гарри улыбнулся по-настоящему, проводя по бровям и закрывшимся векам любовника. Когда он нащупал нужные места, его большие пальцы вонзились в глаза Ника. – Какой же ты отъявленный извращенец! – закричал он, загоняя пальцы ещё глубже. Ник завыл, потекла кровь и прозрачная слизь. От паники и болевого шока он не мог произнести ничего внятного, только ноя да пуская сопли и слюни. Он пытался оторвать руки Гарри от своего лица, но был слишком слаб для этого… Когда Гарри почувствовал, что достал до стенки черепа внутри глазниц, он сам убрал руки и, ловко вынув ручку из кармашка пиджака Ника, воткнул её ему в шею. Он пробил сонную артерию, потому что точно знал, где она находится. Кровь хлынула фонтаном. Ник пролаял что-то неразборчивое и упал на Гарри, но тот сразу же скинул его на соседнее сидение. Гарри неторопливо поднялся и надел джинсы, пока жертва за спиной билась в конвульсиях, захлебывалась кровью и рыдала в попытках глотнуть воздуха. Он посмотрел на Ника, изуродованное лицо которого выражало ужас, а потные ладони старались закрыть рану. Тот всё ещё не верил, что умрёт вот так в собственной машине в самом рассвете сил от рук любовника. «Я ещё молодой, мне всего тридцать два, за что?», – будто говорил он. – А Луи было всего двадцать четыре… Сказав это, Гарри понял, что ему совершенно не хочется слушать гадкие хлюпающие звуки и ждать, пока Ник наконец сдохнет. Он вытащил кинжал с изогнутым клинком из ножен, которые покоились на ремне джинсов с момента, как Гарри вышел из дома, и оставались без должного внимания всё это время. Когда Стайлс навис над Ником, замахнувшись оружием, тот видимо почувствовал его дыхание и вздрогнул в последний раз. Гарри разрезал ему грудь и уверенным рывком вынул сердце. Там, внутри, оно ещё билось, а здесь, в ладони, уже погибло, но оставалось горячим и сочным. От этого ощущения Гарри обычно испытывал эйфорию… Просто сегодня был плохой день. Во всех отношениях. И даже убийство не принесло радости… – Ещё один… Никто не может заменить тебя, – отчаянно пробормотал он. Пальцы ослабли, и орган выскользнул из рук, упав на коврик под ногами. – Я ни с кем кроме тебя не могу… Гарри бережно подобрал порванную футболку с пола и прижал к себе испачканными в крови ладонями. – Прости меня… – заплакал он, теребя мягкую ткань. Гарри отдал бы всё за то, чтобы Луи сейчас был рядом, обнимал его и причитал: «Я ведь люблю тебя, дурак… за что ты извиняешься?». Но Луи не придёт. И теперь Гарри может позволить себе плакать сколько душе угодно, потому что ему так больно и так одиноко…☠☠☠
В последние месяцы жизни, Луи чувствовал, что скоро умрёт. Он часто размышлял вслух о том, куда душа попадает после смерти, спрашивал мнения Гарри, и они вместе строили мир, в котором могли бы оказаться, когда умрут. Ещё Луи постоянно говорил о детях, признался, что хотел бы сына. Он подначивал Гарри, но тот твердил, что ещё рано, вся жизнь впереди, и что они ещё успеют обзавестись детьми, а вот молодость и беззаботность вернуть уже не удастся, поэтому надо наслаждаться, пока есть возможность… Луи только вздыхал и грустно улыбался. Всё потому, что он уважал мнение Гарри и всегда считался с ним. За три недели до смерти Луи написал письмо, которое вложил в завещание. Как и полагалось, Гарри прочёл его, когда он погиб. Дорогой Гарри, Если ты читаешь это письмо, значит, я уже умер. Такое бывает, малыш… Кто-то же должен был умереть первым, правда? Так что не плачь по мне много. Обещай, что не будешь плакать. Ты ведь знаешь, что у меня сердце разрывается, когда ты плачешь… Послушай, Гарри, понимаю, это трудно, практически невыполнимо в данном случае, но я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу, чтобы ты нашёл себе кого-нибудь, полюбил и был счастлив без меня. Всё имущество, которое мы с тобой вместе приобрели, теперь твоё. Наша замечательная квартира – отличная возможность создать семью, не правда ли? Хочу, чтобы там звучали детские голоса и твой радостный смех. Слышишь, Гарри? Ты просто обязан стать счастливым. Малыш, не всё так плохо. Мир на мне клином не сошёлся. Поэтому я уверен, у тебя получится! Но так как ты не веришь в свои силы, я тебя успокою: даже если ты не найдёшь своего счастья на Земле, я всегда буду ждать тебя здесь! Тебе, наверное, интересно, а где это «здесь»? Вот когда придёшь ко мне, тогда и узнаешь. Я покажу тебе все здешние достопримечательности и расскажу всё, что ты только пожелаешь услышать! А пока за работу. Создание семейного гнёздышка – дело непростое. Знаешь, Гарри, напоследок хочу сказать, что если станет невыносимо тяжело, пожалуйста, вспомни о том, что я люблю тебя. Моя любовь поможет тебе двигаться дальше. Будь сильным, малыш. Навеки твой, Луи Гарри не смог выполнить последнюю просьбу Луи. Как он и сказал, это оказалось невыполнимой задачей, и Гарри сдался. Он устал страдать, проживая каждый новый день без Луи. Пустоту в его сердце заполнил мрак, с которым не осталось сил бороться. Поэтому Гарри решил, что уже пора. Он натирал верёвку мылом и думал о том, как отреагирует Луи на его поступки. Все эти зверские убийства… простит ли муж его за слабость? Гарри прибил верёвку к потолку старого сарая на заброшенном ранчо Томлинсонов, где раньше жили родители Луи и куда парни приезжали повеселиться и потрахаться в экстремальных условиях. Именно в этом маленьком сарайчике у них был первый секс. Гарри счёл забавным совершить самоубийство здесь. – Я так больше не могу, любимый… Хочу к тебе. Забери меня, – попросил он, глядя вверх. Туда, где за деревянными досками скрывается необъятное голубое небо, туда, где должна обитать светлая душа Луи Томлинсона. Гарри затянул петлю на шее и спрыгнул со стула без страха и сомнений. Перед смертью он позаботился о судьбе маньяка Сердцееда. Люди должны знать, кто стоит за убийством тринадцати человек. Поэтому Гарри оставил все улики на месте преступления после того, как разделался с Ником Гримшоу. По отпечаткам пальцев следственный отдел быстро вычислит личность убийцы. Также Гарри указал координаты ранчо, в короткой записке, оставленной в квартире. А в завещании попросил похоронить его на кладбище Роузхилл. Там, где похоронен Луи.☠☠☠
Гарри проснулся на чёрной могильной плите. Вокруг было темно, и только свет фонарей освещал кладбище. Он посмотрел на свои ладони: они стали полупрозрачными. Теперь он был уверен, что умер. Гарри медленно встал, у него ещё кружилась голова, и он опирался о собственное надгробье, на котором, кстати, была изображена не лучшая его фотография. Парень огляделся. На кладбище находилось более сотни захороненных, и все они сейчас (похоже, была полночь) бродили по территории, общаясь друг с другом и распивая призрачные напитки в призрачных бокалах. Мероприятие напоминало свадьбу тетушки Лолы, только выглядело несколько мрачнее. Гарри пошёл в толпу. Он вспомнил, что ему срочно нужно найти Луи и старался двигаться как можно быстрее, но людей (точнее призраков) было слишком много. Они толкались, пихали его локтями, провожая неодобрительными взглядами. – Осторожнее, молодой человек! – взвизгнула пожилая дама. Гарри робко извинился и вдруг поодаль заметил до боли знакомого парня. Он побежал. – Луи! – выкрикнул Гарри, и парень поднял растерянные ищущие глаза. В то мгновение, когда Луи увидел Гарри и узнал в нём своего мужа, его лицо приобрело по-детски счастливое выражение. Гарри прыгнул на Луи, и они обнялись так крепко, как не обнимались при жизни. – Прости меня! Прости меня, Луи! Я подвёл тебя… Я так и не смог стать сильным ради тебя… – Всё это сейчас уже не важно, малыш, – Луи погладил его по голове, прижимая к себе. – Важно лишь то, что мы наконец вместе. Даже смерть не разлучила нас… Мы вместе НАВЕЧНО.