***
Майский день, любимое время года Арсения. Весна. Новая жизнь, пришедшая на смену старой. Брюнет верит в то, что и его жизнь, наконец, обретет что-то новое. Весна — время возможностей. Весна — вдохновение, чтобы жить. Весна — сиреневый аромат, дурманящий сознание. Весна — надежда на что-то действительно хорошее.***
В отличном настроении Попов пришел на работу, перевернув табличку с «Closed» на «Open», прошел в помещение. Сейчас рабочий день, поэтому он может слегка расслабиться, ибо в это время нет большого потока покупателей. В его маленькой комнатке есть диван, стол, телевизор, холодильник, кофе машина и все-все-все, что ему точно (наверное) пригодится. Взяв кружку свежезаваренного кофе, он побрел к кассе, настраивая все для последующей работы. Приглушенная музыка уже играла на фоне, а Арсений расставлял некоторые флаконы. Его действия прервал звонок на телефон, который предназначен для работы. Немедля, брюнет поднял трубку и ответил на звонок. — Здравствуйте, Вас приветствует парфюмерная компания «Arsscent», чем мы можем вам помочь? — Доброе утро! — послышался приятный и задорный мужской голос, — я бы хотел спросить, когда я могу подъехать, чтобы выбрать себе духи? — Ну, в принципе, вы можете приехать когда угодно, только до восьми вечера. — Отлично! Буду у вас через два часа! Два часа пролетели незаметно, покупателей было уже где-то шесть, Арсений пытался не надоедать, как многие консультанты любят это делать, но и старался угодить всем, чем можно. За это время он и позабыл о том, что ему звонили утром, так как дел было много, да и вообще, звонят ему тоже нередко. Входная дверь открылась, пропуская очередного клиента, коим являлся высокий худощавый парень лет двадцати двух. Мужчина знал его давно, потому что это был сын какого-то там друга отца, он ему раньше очень нравился, вот только Антон, так звали того парня, не знал об этом и вообще, наверное, не думал о любви в те времена. — Ой, Арсеений, привет! Не думал, что это твой магазин, — с задором произнес русоволосый. — Даа, вот так вот, а у тебя как дела? — ответил мужчина. — Ну, как сказать, все отлично, открыл свою выставку фотографии, если хочешь, можешь прийти, — смущенно ответил парень. — Ничего себе! Обязательно приду! А на личном фронте как? — Да… Никак… Давай не будем об этом, хорошо? — Как скажешь, так зачем пришел? — А, да, хочу себе одеколон купить какой-нибудь, что посоветуешь? — Хм, ну пойдем, посмотрим тебе что-нибудь. Следующие минут двадцать прошли в бесконечных репликах Антона: «Слишком крепко, слишком сладко, горько, слишком слабо, слишком дёшево и т.д» За это время они успели и нашутиться и узнать много нового друг о друге, разбить один экземпляр, о который парень порезался, и впоследствии они побежали обрабатывать рану, и в этот момент Арсений пытался отогнать мысли, что симпатия к этой милой швабре осталась. Её зеленые глаза так и светились, улыбка доходила до оттопыренных ушек, а щечки заливались пунцовым оттенком. — Слушай, я вчера буквально доделал новый аромат, но его пока не привез сюда, на самом деле, он мне нравится больше всего, сам им пользуюсь. Можешь завтра прийти, я тебе покажу его, — предложил брюнет. — А… Э… Ну, а я могу его сейчас понюхать как-нибудь? — поинтересовался Антон. — Единственный носитель одеколона на данный момент — только я, — усмехнулся Попов. Он заметил, что юноша замялся, чуть-чуть покраснев, но никак не мог представить его последующие действия. Русоволосый сделал шаг вперед, встав непозволительно близко, тем самым, заставляя Арсения глубоко и прерывисто вдохнуть, далее Антон наклонился к его шее и легонечко провел кончиком носа по смуглой бархатистой коже, вдыхая приятные нотки миндаля и корицы, которые щекотали курносый нос. И, отойдя обратно, русоволосый посмотрел на Попова, который отрешенно смотрел в пустоту, медленно моргая. — Я…я…я…. Прости… — стыдливо произнес парень, направляясь к выходу. Голова Арсения разрывалась на части, мысли бушевали вместе с эмоциями. Нужно ли его внимание юноше? «Я разрушу тебя. Я разрушу тебя, себя, и всё, что было между нами. Я разрушу твоё счастье. Я разрушу твою наивную веру в любовь. Я разрушу твоё сердце» Мысли не давали дышать, давили, роились в голове. «Я не хочу причинять тебе боль. Я сделаю это. Я разрушу тебя» «ДА ТВОЮ МАТЬ! ЗАТКНИСЬ. Я СДЕЛАЮ ВСЕ, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ТЕБЯ СЧАСТЛИВЫМ, ЧЕГО БЫ ЭТО МНЕ НЕ СТОИЛО!» Арсений сорвался с места, догоняя юношу. — Да постой же ты! Антон! — сорвался на крик брюнет. Шастун остановился и повернулся, молча смотря на мужчину, который подошел ближе и, взяв его за руку, потащил в свою комнату, подальше от лишних глаз. Он прижал Антона к стене и начал диалог. — Антон, ты… ты это серьёзно? — Прости… я не хотел. Я-я, ты мне нравишься, еще с той нашей последней встречи, ты тогда был в дорогом костюме, такой крутой, вместе с девушками… А меня будто и не видел вовсе. Я до сих пор ношу браслет, который ты мне подарил, когда мне было пятнадцать, представляешь? Я...я… прости, я не должен… — Антош, послушай, — прервал он парня, — ты не должен извиняться, и тогда, на встрече, я боялся, что могу сделать тебе больно, боялся любить, но любил. Любил до дрожи, до головокружения, боялся, что это не взаимно, поэтому и избегал тебя. — Но ты ведь любил, — грустно сказал парень, — это было давно, не нужно, Арс, — более тихо и болезненно сказал он, опуская глаза. Арсений взял его за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Тош, как же ты не поймешь… Эти три года я очень часто думал о тебе, и этот парфюм я делал, вспоминая тебя, готовил специально ко дню рождения. Я назвал его «Anthony», он только в двух экземплярах. Я тебя любил, и сейчас люблю не меньше. Арсений взял его голову в ладони, поглаживая большими пальцами щечки, разглядывая каждую морщинку, улыбаясь. Антон посмотрел ему в глаза, потом на губы, опять на глаза. Мужчина заметил стеснение парня, взяв инициативу на себя. Он медленно придвинулся к губам, нежно их накрывая, тягуче целуя, прикусывая нижнюю, проводя языком по верхней. Настойчиво вторгаясь глубже, переплетая алые языки, щекоча бархатное нёбо, шумно причмокивая, прикасаясь курносым носом и счастливо улыбаясь сквозь поцелуй. — Предлагаю вечером заехать за одеколоном, а потом на выставку, — прерывая поцелуй, сказал Антон — Обязательно, — с улыбкой ответил Арс, вовлекая в новый трепетный поцелуй. Они счастливы, здесь и сейчас. У этой стены. Они нашли свое счастье. Арсений нашел, он верил. Весна меняет жизни. Весна меняет людей. И только через несколько часов он узнает, что выставка посвящена ему. Каждая фотография — произведение искусства. Они случайные, но такие прекрасные и живые. На всех фотографиях только Арсений. Грустный, счастливый, смешной… Живой. «Я никогда не смогу забыть все, что связано с тобой. Твоя улыбка, глаза, твои губы, твои волосы, голос, твои руки, то, как ты смотришь на меня. Как ты произносишь мое имя, и то, что я запал тебе в душу. Первый раз, когда я поцеловал тебя. Один поцелуй и я был полностью очарован, потому что именно тогда я понял, что ты доверяешь мне»