"Сорян, чувак, забегался..."
"Если скажешь адрес - отдам укулеле на время. она не моя, но похео" И Лопатин печатает свой адрес, чувствуя, как этот холодный и шумный день в нелюбимой Москве становится лучше.***
Паша приезжает минут через тридцать, с рюкзаком и чехлом с укулеле за спиной. Растрепанный и запыхавшийся, словно только что бежал. Приветливо улыбается и говорит "привет". Замёрзший Костя, закутанный в плед, пропускает его в квартиру, закрывает дверь. И парень тут же снимает чехол с плеча и протягивает Лопатину. Сопрано, задорно поблескивающая выкрашенными в синий цвет лакированными боками, приятно ложится в руки, и ХХОС чувствует себя невероятно счастливым в этот момент (хотя, кажется, дело здесь не только в любимом музыкальном инструменте). - Бля, чел, я тебя люблю, серьезно. Обожаю просто! - Костя улыбается во все свои тридцать два и с невыразимой благодарностью смотрит на мнущегося рядом Двачевского. - Больше, чем Нарека и Власова? - интересуется парень, улыбаясь и вопросительно вскидывая брови, разглядывая Старуху. - Даже больше, чем мамку твою, - фыркает Лопатин, ласково поглаживая кончиками пальцев деку укулеле, и Паша тут же коротко хохочет. Они стоят рядом, растягивая губы в улыбке, и пялятся друг на друга, изучая после нескольких недель разлуки. Двачевский был занят своим ЕГЭ, выпускным (у Старухи до сих пор хранятся некоторые фотки из тех, что парень присылал будучи бухим вхламину чуть ли не всю ночь подряд) и всем прочим, а у Лопатина была работа и целая куча дел, которые нужно было разгребать. - Ой, да иди уже сюда, - весело бросает Костя и требовательно взмахивает рукой, подзывая Двачевского к себе. И он быстро шагает вперед, практически впечатываясь в тело Старухи. Плед рискует предательски свалиться на пол, но Паша подхватывает его, заботливо расправляя на Костиных плечах, и крепко прижимается. Целует в шею, мягко касаясь губами родинок. Укладывает голову на крепкое широкое плечо. От Лопатина пахнет сигаретами, новым одеколоном. От Лопатина пахнет чем-то неуловимо близким. И Гаутер нервно сглатывает, прикрывая глаза. Костя обнимает его одной рукой, ласково поглаживая по голове, растрепывая почти идеальную укладку (Паша правда старался на скорую руку привести прическу в порядок, но времени у него было в обрез). Целует его куда-то в висок, тут же ощущая, как Двачевский усмехается, щекотно обдавая дыханием чувствительную кожу.***
После они сидят на кухне с открытым окном и курят Костины LD kompact. На плечах у Лопатина - одеяло и плед. Он перебирает струны укулеле, играет и поет что-то из репертуара Эмили Уэлс и Talking Heads. Сбивается, матерится и шутит. Отвлекается, чтобы глотнуть привезенного Пашей пива и затянуться сигаретой. Гаутер сидит напротив, подпевая, отшучиваясь и хохоча над шутками Старухи. Теребит замок наполовину расстегнутой толстовки и улыбается, как настоящий влюбленный пиздюк (он и ощущает себя таким - это если совсем уж начистоту). ХХОС все-таки доигрывает песню, напоследок проходясь большим пальцем по струнам. - Спасибо, что привез. И что приехал, - отзывается он, и Паша пожимает плечами, даже не пытаясь скрыть эту дурацкую улыбку. - Да не за что же. Лопатин лишь ухмыляется, заботливо откладывая укулеле в сторону. Привстает со стула, чтобы схватиться за воротник толстовки Двачевского и притянуть парня ближе к себе для поцелуя - нежного и долгого. И этот день больше не кажется таким ужасным.