***
Древний свиток мне в зад, я и подумать не могла, что увижу эту одежду снова! Такое одеяние бы себе приобрела и даже парочку! В Солитьюде есть портные. Надо, чтобы они с меня опять сняли мерки и сшили мне такую же прелесть. Уже издалека вижу эти золотые нити и прекрасный шёлк. А эти драгоценные камни, что переливаются в магическом свете, наверняка стоят кучу септимов. И плевать мне на робу архимага. На одежду Анкано я однажды наступила нечаянно. И плюнула два раза, когда он передо мной импозантно вилял своей... плоской задницей. Почему-то мне думается, что этому новому типу очень неудобно и тяжело в такой прекрасной рясе со всеми камушками. Это же сколько можно душ туда засунуть, и не важно, что они будут маленькими. — Пожалуйста, не волнуйся, — опять альтмеры? Весь Тамриэль населён альтмерами? — Я не причиню тебе вреда, — а вот с этим можно поспорить. Кто знает, зачем я тебе нужна, вдруг ты на мне опыты собираешься ставить? Нет, собственная фантазия меня убьёт. Скоро за каждым углом и в каждом кустике во дворе буду всякую чушь видеть. Так, теперь рассмотрим этого альтмера в золотых одеждах поближе. — Приятно познакомиться с тобой лично. Я оглянулась по сторонам. Это он мне? Почему Савос и Анкано стоят неподвижно? Ха, у советника такой вид, что ему точно пинка не хватает. Даже двух или трёх. А архимагу волосы подстричь не мешало бы, вон как отросли. И помыть их. Всех помыть! Налькария, ты напоминаешь Шеогората из рассказов Фенаса. Я знаю, спасибо. Всегда пожалуйста. Не умничай. Аури-Эль, схожу с ума в этой Коллегии... А голос у незнакомца какой? А глаза? Нет, Ондолемар приятней на внешность. У него хотя бы лицо видно. Да и он сам сказал, что ему интересно со мной разговаривать. Мне как-то тоже. Интересно, а в кровати ему со мной тоже интересно будет? Ох, Налькария... Приходится сдержать желание дать себе пинка за посторонние мысли. Веди себя прилично, альтмерка порочная! Ничего не порочная, а самая воспитанная! Шутка века. — Ага, поверю на слово. Вопрос: какого даэдра тут происходит? И чего тебе от меня надо? Не люблю когда всем от меня что-то нужно, потому что потом коснись, помощь понадобиться мне — а все куда-то деваются. Нет, я уже такого насмотрелась, навстречалась и хватает своего опыта. Взять ту же Фаральду — помогла ей, собирала эти проклятые веточки собачьего корня, а потом эта стерва из себя крепость строила. Жаль, что людно было, так бы сожгла её. Да, бегающий и орущий живой факел — такое не забудешь, прям как первый полёт на драконе. — Я просто хочу поговорить, — отвечает мне маг. О, какой голос... — Повторяю, я не причиню тебе вреда, — ах, мужчина, лучше б ты совсем молчал. — Поговорить? Всего лишь? А больше ничего? — тут же оживаю я. — Ну, там прогуляться по берегу моря на закате... Смотреть на меня, как на полоумную женщину, не надо. Мне всего лишь нужна твоя одежда с драгоценными камнями. И почему я питаю слабость к прекрасным одеждам? Помню, увидев одежду Элисиф, размечталась. Но, увы, сшили ей на заказ. А я чем хуже? Я Довакин! Ну, ещё немного альтмер. Хорошо, я просто чистокровный альтмер. Но мне просто обязаны все подавать великолепные дары за то, что я спасла их проклятые земли и задницы. Нет, надо было в Сиродиле оставаться, а не тащиться сюда. Вот приспичило же. — У нас с Вами другой разговор, — как-то отстранёно говорит маг. — Я дал нам шанс поговорить без свидетелей. Но это ненадолго. Будем кратки. А я надеюсь на очень и очень длинный разговор. Надо бы его напоить, глядишь и разговорится. Говорила мне продавщица в соседнем магазинчике дома, что самая болтливая баба — пьяный мужик. И вообще, я, может, не поговорить хочу, а потанцевать на костях Анкано? Или свернуть кому-нибудь шею? Или покататься на призраке Алдуина? Ему не интересны мои желания? — Давай ты меня научишь такому же трюку с остановкой времени, и я вся твоя на веки! — кажется, двойном смысл. Или я так считаю, а он нет. — И зачем нам куда-то спешить? Вся жизнь впереди. Псиджик — а это вроде он и есть, если глаза меня не обманывают — снова странно на меня глядит. А он что, ожидает, что я буду такая же холодная, высокомерная и горделивая, как все альтмеры? Промах. Я взвинчивая, ненормальная и шумная. Почему я говорю только свои плохие качества? — Это лишь временно, — монотонно проговаривает он, уперев руки в бока. Альтмер слишком серьёзный и слишком напряжённый. Я же вижу, как он расправляет плечи, и как под одеждой, под кожей напряжены его мышцы. Может, в Обливион эти тряпки... Налькария, у тебя есть дела — слушать Псиджика! Да я слушаю, слушаю. — Ситуация здесь, в вашей Коллегии, чрезвычайно важна, — наверно, он про Око Магнуса сейчас начнёт говорить. У всех на уме этот металлолом. — А наши предыдущие попытки связаться с тобой провалились. Погодите, как предыдущие? А как же в Саартале? Они бы ещё ко мне во сне явились, и я бы точно умом тронулась. Анкано бы возрадовался, увидев меня чокнутую, я уверена в этом абсолютно. И он наверняка отпустил бы какую-нибудь шутку, но «шутка» и «Анкано» — разве у этих слов есть что-то общее? Хотя да, буквы «а» и «к» есть и там, и там. Бестолочь! Ничего подобного, просто размышляю. — И почему же со мной? — недоумеваю я. Нет, всегда подозревала, что являюсь какой-то особенной, но что бы моей скромной персоной интересовался Орден Псиджиков, и подумать не могла. — Не перебивай, — он говорит недовольно. Посмотрев на застывшего архимага, Псиджик качает головой, и я, чисто машинально, оборачиваюсь на Савоса. Ну, стоит данмер, точно статуя каменная, и что? Не обращай на него внимания, смотри на меня, Псиджик. — Я думаю, что причина наших страхов в этом предмете — Око Магнуса. — Забирайте его, мне он тоже не нравится! — я подпрыгиваю к магу и кладу руки ему на плечи. Боги, это потрясающая ткань на ощупь! И плечи его всё-таки напряжены. — Нас не представили... — Куаранир, — вежливо говорит он, отцепляя мои руки от себя. Только не говорите мне, что он там клятвы своим книгам давал, что к женщине не прикоснётся — всё равно не поверю. Но, если посмотреть на то, что он смотрит на меня, словно я очередной пыльный свиток — возможно. — А меня... — я хочу представиться да лучше узнать этого мага, но меня нагло перебивают: — Так вот, этот предмет, скорее всего, не давал нам с тобой связаться через видения, которые мы тебе посылали. Нет, это нормально? Я воспитанной пытаюсь быть, а он всё Око Магнуса, Око Магнуса, да Око Магнуса. И было у меня какое-то видение или галлюцинация, когда я на крыше стояла, луны изучала. Чуть через парапет не упала, когда показалось, будто рядом кто-то стоит. Я уж подумала, что нечаянно кого-то из Совнгарда позвала, а тут вот в чём дело. Запиской бы прислали, я бы так не волновалась за свою психику, какая конспирация. — И что дальше? Мне надо пойти и уничтожить эту штуку? — спрашиваю тихо и начинаю идти вокруг Куаранира. Хотя, я начинаю злиться, по сути, всем что-то надо. Седобородым — сиди, учи Голос и уважай Паартурнакса. Клинкам — ищи, ненавидь драконов и убей Паартурнакса. Генералу Туллию — избавиться от ярла Ульфрика. Ярлу Ульфрику — избавиться от генерала Туллия. Даже той слишком грубой девчонке из Вайтрана — еду с мясом и кровью. А вот мне ничего не надо, конечно же. Хочу в Сиродил. — Чем дольше он здесь, тем опасней ситуация, — проигнорировав мой вопрос, продолжает маг. А теперь можно игнорировать вопросы от меня. — Всегда, где что-то необычное, есть опасность, — как ляпаю, а. А голос какой умный и мудрый, словно мне уже тысячу лет, а то и больше. — Я люблю опасности, Куаранир. Там всегда есть место для романтики, — добавляю ласковым голосом, останавливаясь напротив него. Маг, оценивающе посмотрев на всю меня, чему-то хмыкает, но его взгляд такой стеклянный и безразличный, что мне становится не по себе. Неужели я не умею флиртовать и соблазнять мужчин? Дожила, Налькария, стареешь. Вообще, я ещё довольно молодая. Ну, как же, тебе... Спокойствие, моё второе «я» слишком много болтает. — Поэтому мне пришлось прийти сюда лично, — растягивая слова, говорит альтмер. Лично пришёл, потому что опасно, или потому романтики тебе захотелось? Но кто их поймёт, этих мужчин. — Лучше бы ты раньше пришёл сюда лично, — сделав шаг к нему, я не оставляю попыток хоть как-то исправить нехорошее положение. Псиджик отступает от меня на шаг. Святое бельё моей бабки, я что, такая страшная, как паук-даэдра? Или я — ворожея? Вроде, по меркам альтмеров, выгляжу очень даже симпатично. И фигура есть, и мозги, и что-то умею... Но не буду себя перехваливать, а то шрам на какой-нибудь части тела заработаю. — Я лучше расскажу тебе, как с ним поступить. — Сбросить с крыши Коллегии в воду, и пусть оно себе тонет, — не буду врать самой себе, что подобная идея у меня в голове долго сидит. Как только привезли сюда эту штуку, все стали словно околдованы. Даже ученики крутятся целый день в Зале Стихий. А кто будет смотреть, как я варю зелья? Или практикую магию? Кто будет смотреть на меня? — Нет, это очень опасно для всего Тамриэля, — что не сделай, всё опасно. Ладно, могу ещё понять запрет некромантии — это действительно плохо, но что опасного в большом летающем шаре? Он увеличится в тысячу раз и раздавит весь Тамриэль? — Если оно так опасно, почему же вы, Псиджики, ничего не делаете? — вам интересно, вы и разбирайтесь. Я к этой штуке не дотронусь даже ногтём и вообще палец о палец не ударю — чего они ещё хотят. — Мы обычно не вмешиваемся... в события непосредственно. А как кто-то к чему-то прикасается или что-то открывает, так вы сразу тут. Прям как Седобородые — сидели себе в храме, а потом им Покричать захотелось, меня позвать. Что за странная логика у всех? — Многие мои собратья примут моё присутствие здесь, как нарушение наших правил. — Значит, чтобы увидеться со мной, ты нарушил не одно правило? О, Куаранир, это очень смело, — как говорила мне соседка... А она, впрочем, много чего говорила, что я уже не вспомню. — И очень красиво. Или я так плохо намекаю, или он очень туго соображает. Какой-то трудный Псиджик, честное слово. Любой другой бы уже всё понял. И не только понял, но и сделал. А этот стоит как столб. Успокойся, Налькария, он же монах, ему можно. И что? Ну, ты же Довакин и тебе можно пожирать души драконов. Он Псиджик, вдруг ему нельзя женщин? Так погодите, по логике — я Архимаг и Довакин и мне нельзя хотеть мужчину? Я говорила, что ты бестолочь?.. Налькария, заткнись. — Я уйду, как только мы закончим беседу, — спешит сказать маг, сделав ещё один шаг назад. Да куда же ты идёшь? Там оранжерея Савоса, он тебе ноги повыдёргивает, если ты ему цветы затопчешь. — В таком случае, не будем торопиться, — я подхватываю мужчину под руку и уже собираюсь направиться к выходу, как он ловко освобождается. Маг точно давал обеты своим Псиджикам и фолиантам. Надо туда вступить и посмотреть, как они там себя ведут. И всех женщин перебить, если они там есть, чтобы всё внимание мне было. Мне! — Я вижу, какое подозрение вызвал мой визит у вашего талморского коллеги, у Анкано, — он кивает на советника. Я всё ещё хочу дать ему пинка. Нет, не Псиджику, Анкано дать пинка. — Мой орден не будет действовать прямо. Действовать будешь ты. Ну, вот, приехали. Я что, всемирный защитник этого самого мира? Может быть, я остепениться, семью, мир во всём мире, мужчину, в конце-то концов, хочу. Во всех смыслах, между прочим. — У меня слишком много дел. И будет лучше, если ты придёшь, скажем, вечером. Неужели мне к тебе сразу на руки прыгать, труднодоходящий? Куаранир и я чувствуем какую-то вибрацию в воздухе, после чего маг быстро смотрит на застывших. Только не говори, что они сейчас совсем некстати очнутся. Мне ещё так много нужно тебе рассказать! — Для тебя есть задание: найди Авгура Данлейского, — вдруг быстро уходит от прежней темы альтмер. Не устраивает меня такой расклад. — Здесь, в вашей Коллегии. — А где именно мне искать этого Авгура? — может, если я поскорее разберусь с этим делом, то поскорее увижу золотого альтмера. — Я... Я не знаю, но он где-то здесь, — сомнительно произносит маг. Ага, не такие уж вы всезнающие. — Поспрашивай своих коллег, наверняка, кто-то из них знает. — Очень остроумно, — иронично замечаю я, посмотрев вправо. И у кого же мне спросить? — Прошу прощения, что не могу сказать большего, но разговор стоит мне больших усилий, — он говорит так, словно умирает, а я выпытываю у него секрет вечной жизни или рецепт омоложения. — Теперь я должен тебя оставить. Мы будем присматривать за тобой и направлять, как только сможем. Надеюсь, что когда я буду купаться в озере, они не будут смотреть, а вежливо отвернуться, иначе у меня начнётся фобия преследования. И лучше бы они тебя направили в мою комнату. — Да... как же, — рассеянно бросаю я. Хватит мечтать, пора действовать! — Залог успеха — внутри тебя. Никогда не забывай об этом. Знал бы ты, как сейчас твои слова меня взбодрили! Когда в моих ушах что-то щёлкает, то Анкано и Савос начинают двигаться. Ну, что, им подождать трудно было? Я тут пытаюсь свою жизнь личную настроить, вообще-то. Можно подумать, у тебя это получилось. — На чём мы остановились?.. — спрашивает архимаг, оглядев Псиджика с ног до головы. — Вот тот ученик, про которого Вы спрашивали, — гневно бросает советник, останавливаясь перед Куараниром и толкает меня в плечо. Я, скрепя зубами, делаю вид, что мне не больно и не неприятно. Задушу его подушкой ночью, но для начала взломаю дверь или просто подорву её. А вдруг он спит голый? И у него хорошее... в смысле, хорошая осанка? О чём я думаю? — Простите, я, наверное, ошибся, — виновато говорит Куаранир. Какой актёр. — То есть? — злится Анкано. — Не прикидывайтесь скромником. Вы просили встречи с членом Коллегии. Вот она, говорите, что нужно. — Наверно, это ошибка, — качает головой Псиджик. Лицо советника, наверное, начинает алеть от гнева. Пусть побегает туда-сюда. Я ещё архимагу скажу, чтобы послал его куда-нибудь. Куда-нибудь далеко. К примеру, в Талмор. Насовсем. — Вы никуда не уйдёте, пока я не выясню, что Вы затеяли! — а ещё совсем недавно казался таким спокойным. Оказывается, вон как кричать умеет. — Я ничего не «затеял», — с нажимом поправляет Куаранир, — и прощу прощения, если я Вас оскорбил. Да ударь ты его уже! Или пальни магией, я даже тебе помогу. Уверена, что и Савос поможет. И вся Коллегия. И вообще весь Скайрим. Массовое избиение Талморского советника — просто замечательно! Чур, я бью вторая! — Это мы ещё посмотрим, — зло говорит талморец и пропускает мага. Тот сразу направляется к выходу. Как только он скрывается за дверью, Арен уходит к своим скляночкам и шелестит страницами книги. А ко мне подлетает Анкано, хватая под локоть, и ведёт в сторону выхода. — Что ему нужно было от тебя? — шипит он в лицо, что у меня опять вылезает желание отвесить ему смачную пощёчину. Сколько раз ему напоминать, что я хрупкое создание и со мной надо обращаться бережно? Ещё все кости переломает. — Ревнуешь? — и это первое, что приходит мне в голову. Жёлтые глаза опасно сужаются, и я очень вовремя вспоминаю, что у меня много и много неотложных дел. И что мне нужно найти этого Авгура. В душе прям тролли с драконами танцуют, вместо положенных оленей и бабочек; в книгах ведь точно олени и бабочки? Не жуки и личинки червей? Фу, это уже мерзость, а не романтика.***
Больше не буду бродить по всяким катакомбам. Скучное это дело, даже в магии не попрактиковалась как следует. А как я хочу спать!.. Просто с ног валюсь. Сейчас доберусь до своей кровати и рухну на неё прямо в одежде. — Как продвигаются успехи? Алдуин тебя сожри! Я швыряюсь снопом искр в сторону. И где, спрашивается, моя магия? Смотрю и вижу... Да-да, кого я вижу? Правильно, Куаранира, который вальяжно сидит на стуле. Нельзя же так пугать! А если бы я голая была? Хотя, по сути, это меня бы никак не смутило. — Замечательно, — я злюсь, что у этого мужчины одни странности на уме. Коллегия — опасное место, в котором у всех мозги переключаются на «Око Магнуса». Я ненавижу Око Магнуса. — Я уже подумала, что ты ко мне пришёл. Проведать. А ты со своим Оком носишься... Надо взять на заметку, что когда я уставшая, то лучше молчать. Всех к даэдра же пошлю. Или ещё куда-нибудь. — Это очень важно, — парирует он, взяв в руки бутылку, и наливает вина в кубок. Это моё вино, мой стакан, моя комната. Это даже мои стул с комодом! — Да-да, можешь не продолжать, — на данный момент я хочу избавиться от промокшей и вонючей робы. За спиной раздаётся вежливое покашливание, напоминающее, что в комнате нахожусь не одна. Правда, я даже не забыла об этом. — Это моя комната, и я вправе делать то, что сочту нужным. Слышу, как он тихо ставит стакан обратно на комод. И шуршание его прелестной одежды, видимо, собирается уходить. Повернувшись через плечо, кусаю губы, ибо вижу, что он просто смотрит на меня. Вот это да, сидит и смотрит как женщина раздевается. Видимо, не у меня одной мысли пошлые. Нет-нет, у меня мигрени, он же монах и у него обеты всяческие! Налькария, ты окончательно сбрендила. — Комнату тебе выделила Коллегия, так что, помещение является её собственностью, — напоминает мужчина. Спокойно, Налькария, спокойно, погаси пламя, иначе спалишь тут всё. Даже эту мягкую кровать, так и не отдохнув на ней. — Вы пришли сюда, чтобы напоминать, чем я обязана Коллегии или зачем-то ещё? — я рву ремень действительно случайно, но меня всё это действительно начинает бесить. И интересно, а за порчу одежды я деньги платить буду? — Прошу прощения, я уже ухожу. Он встаёт со стула, а я уже скидываю робу и остаюсь в рубахе и штанах. Меховые сапожки я благополучно пинаю куда-то под кровать. Ничего подобного, просто так отсюда не выходят, а уж тем более, такие и в такой одежде. — Вот уж дудки! — я резко поворачиваюсь и вижу его удивлённое лицо. Лицо, мать вашу! Я вижу его лицо! Ондолемар с ним рядом не стоит. И пока Куаранир приходит в себя от моего крика — надеюсь, что я никого не разбудила, — я подпрыгиваю к Псиджику и прижимаю его к стене, и вижу весь калейдоскоп эмоций в одну секунду в его глазах. Я всегда думала, что такое пишут только в книгах. В общем, я слишком любопытно его разглядываю, и он, наверное, думает, что я какая-то... первобытная, что ли. — Ты же не просто так пришёл, верно? Хотя нет, молчи, — у него чуть обветренные губы, и мужчина вздрагивает невольно. — Лучше я буду думать, что пришёл ты именно ко мне. Он действительно красивый, и у него мягкие волосы. Все мои предыдущие любовники даже в сравнение с Псиджиком не годятся, а жаль. Но вы только посмотрите на эти губы! Так и просят их поцеловать. Куаранир смотрит на меня... строго, и мне, если честно, не очень комфортно под этим взглядом. Была, не была! Я... Я говорила, что у него обветренные губы? Нет? А волосы... Впрочем, мне плевать на волосы, тут есть дела... или даже части тела куда важнее. Я совсем не заметила, что руки Куаранира неуверенно касаются меня, а после неплохо так прижимают к себе. Да что вы все так обращаетесь, словно я из камня сделана. Кости сломаешь, не дави! — Ещё монахом себя зовёшь!.. — смеюсь я между поцелуями. Но потихоньку начинаю сомневаться, что он какой-то там монах... Если я всегда стараюсь держать ситуацию под контролем, то сейчас я этого не делаю — мне попросту даже не дали толком начать. В общем, мы почти плавно добираемся до кровати, сбив при этом принадлежности с тумбы и пару раз наступив на мою обувь, которую я обувала на праздники. Мой перегонный кубок! Я же на него почти молилась, чтобы он не лопнул во время экспериментов! С Ордена Псиджиков мне алхимический набор и пусть только не пришлют. Я им устрою «кару Налькарии». Когда слышу противный скрежет по камню, то силой воли отрываюсь от его рта и смотрю на выход. Пока Псиджик рисует какие-то узоры одному ему понятные языком — я, впрочем, и сама в шоке от его весьма уверенных действий, но пусть продолжает, мне нравится, — на моей шее, платяной шкаф медленно и громко передвигается к выходу, закрывая проход в коридор. Не забыть и это заклинание у него узнать. Так, на всякий случай. И когда спина прикасается к мягким шкурам на кровати, мысли меня покидают, и я решаю отдаться этим рукам, губам и мужчине. — Один ноль в мою пользу, Псиджик, — единственное, что я успеваю сказать, перед тем, как мой рот нагло запечатывают поцелуем. Да что вы, даже не...***
Я ненавижу этот мир! Надо было дать Алдуину его сожрать! Я говорила, что Анкано паршивец и желтолицая гадина? Надо забыть! Срочно забыть! И плевать, что я сейчас копия Безумного Бога в альтмерской шкуре. Он настоящий подонок! Да не Шеогорат, а Анкано. Сколько раз твердила всей — всей, мать их за ногу! — Коллегии, не верьте ему, не верьте ему, хоть бы кто-нибудь послушал! И что вышло из этого доверия? Правильно, гибель нескольких магов и разгромленная Коллегия. И магическую палку я всё-таки раздобыла. Правда, вспоминать, через что я, Обливион всех задери, там прошла — не хочу даже вспоминать. Особенно этот жуткий голос, высасывающий из меня магию. Лучше бы он содержимое моего желудка высосал, а то меня с самого утра пучило от этого капустного супа Мирабеллы. И сородича не убила. Нет, не сородича даже, а талморца! Ай да я, какая молодец. Наседать на уши научилась у того же Анкано. Почему я не зашла в Вайтран? Нет, почему сама не нашла этот Ваббаджек? Убила бы... Опять нет, до смерти бы забила советника им. А потом превратила в жука. Навозного жука и отправила обратно в Талмор в коробке. Вот была бы потеха! — Думаешь, я не знаю, что ты затеяла? — орёт он, когда я едва переступаю порог, открыв железные витиеватые ворота. У меня на лбу не написано, что я винца попить пришла? Если нет, я могу показать, чтобы он разглядел. — Думаешь, я не смогу тебя убить? — Да я тебе сама руки выдерну, если не отстанешь от этого шарика, — кричу я в ответ, потому что шум и металлический скрежет от Ока слишком громкие. — У меня есть сила, а ты считаешь, что можешь со мной тягаться? Я тебя всё равно убью! — заело, что ли: убью, убью, убью. Смотри не споткнись на ступеньках. Хотя толку с ним говорить, если у альтмера мозги напрочь отсутствуют. В Талморе, наверно, массовое промывание делают каждый год. Толфдир, рьяно скачущий рядом, бросается в талморца магией — к его сожалению, огненный шар пролетает... сквозь него. Это магия сейчас такая была? — Заклинания не действуют на него! — комментирует Толфдир. Нет, а я такая дура, что сама не вижу. Ладно, мы сделаем как-нибудь по-другому. Око раскрывается и начинается светиться, что у меня в голове появляется мысль. Направив посох на сферу, я пару раз палю из него, и Око, будто обидевшись на меня, делается обратно шаром. Закричав, как ненормальная — хотя почему как, если она и есть, — я мчусь на советника, сбив его с ног. И головой его об камень, об камень, об камень... — Налькария! — кричит на меня старый маг, когда я завожу Анкано руки, усевшись на его спину. — Лежать, я сказала! — потянув его руки вверх, определённо делая ему больно, рявкаю я. Талморец невнятно начинает ругаться, шипеть и дёргаться. Ну-ну, не ври, что я тяжёлая, да по весу я пушинка. Куаранир ночью ничего против не имел, когда я сверху ... Вау, лучше не надо вспоминать, как хорошо и почему-то быстро прошла ночь. Уже два ноль в мою пользу, пока они там вина выпивают у себя в Ордене. Глядишь, весь мир спасу, а они всё пропустят. Ко мне быстро — слишком быстро для его-то возраста, — подбегает Толфдир с какой-то верёвкой в руках и начинает тщательно обматывать кисти альтмера. Бывшему советнику, это естественно, не нравится, так как он предпринимает попытки пошевелиться. И ёрзает до тех пор, пока Толфдир не швыряет ему в спину зелёный сгусток магии. Однако, как хорошо, когда Анкано молчит и не двигается. Всегда бы так, а. — Всё-всё, — бубнит старик. — Вот и лежи, — довольно говорю я, вставая, и слабо пинаю в бок Анкано. Не хочу с ним возиться, пусть или Псиджики, или Коллегия, или весь мир с ним разбирается — я своё дело выполнила. Только... — Мы знали, что ты победишь, — что б мне в бездну провалиться, кто пришёл! — Твоя победа подтверждает... — он не заканчивает, потому что не может: у него занят рот, руки, мозг и вообще мужчина весь занят. Мной. Только как-то стоит он подозрительно неподвижно. Неужели старик и в него паралич кинул? Маг, оттаскивая от Псиджика, взволнованно смотрит на меня и прикладывает руку ко лбу. Не болею, Толфдир, не болею. Влюбилась я, влюбилась, представляешь! Следом за Куараниром появляются ещё два мага... в такой же красивой одежде, правда, камней на ней было маловато. Но не беда, мне и этих хватит. — Эй, куда, даэдра подери?! — ору я, замечая, что эти трое куда-то забирают наше Око. Наше! Мы его первыми нашли, пусть становятся в очередь. Сфера исчезла, а вместе с ней и Псиджики. Печально-то как.***
Да, Налькария, роба Архимага тебе всё-таки к лицу. Спасибо, я знаю. Она очень оттеняет твою кожу. Благодарю, мне нравится. А ещё... Мне нужно заткнуться. Вчерашний вечер только и плясала, поговаривая, какая я красивая, умелая и способная. Себя не похвалишь, никто не похвалит. Фаральда открыла свои «ворота крепости», спрашивая меня, не забудет ли архимаг, кто помогал ему в битве. Тебя-то как раз и не видела нигде, подруга моя. Но чую я, что золотая одежда Псиджиков сидела бы на мне лучше. Посмотрев на мирно сопящего рядом мага, я легонько провожу по его губам, хорошо ощущая его дыхание, и хитро улыбаюсь. Или ехидно. Ай, не суть в этом. Выпутываюсь из большого количества шкур, встаю с кровати и начинаю собирать вещи Куаранира по всей комнате. Нет, вот каким образом его сапог висит на ветке дерева? А что левая перчатка делает на... там, в общем? Не припомню, чтобы наша страсть так разошлась. Интересно, Коллегия что-нибудь слышала? Аури-Эль, о чём я думаю?! О всякой ерунде, конечно же, ты всегда о ней думаешь. Как мило с моей стороны, подсказать мне о чём я же и думаю. И почему я разговариваю сама с собой? — Так, — критично смотрю на себя сверху вниз. Нет, одежда мне действительно идёт. Подумаешь, свисает до пола необъятным мешком, что я в ней только путаюсь. На пару размеров бы меньше, чтобы формы обтягивало хотя бы чуть-чуть. Хотя учитывая, что это всё-таки роба, а Куаранир — мужчина, и я пока не видела, чтобы он смотрел на мужчин. Но и женщины — да та же Фаральда, — не смотрят, да и он тоже на них не обращает внимания. Но, не думаю, что это плохо, потому что это даже хорошо. Но вернусь-ка я к одежде. Так вот, и обувь поменьше, а то, боюсь, потеряю, пока куда-то идти буду. Но если сделать так, зажав немного ткань — тогда будет неудобно висеть сумка, а если... — Это не слишком вежливо. Затащить мужчину в кровать, чтобы всего лишь примерить его одежду, — раздаётся позади меня чуть хриповатый ото сна голос. О, проснулся. — Мне всего лишь нужна была твоя одежда, — хмыкаю я, отвернувшись. — Расслабься, Псиджик, — я беззаботно машу ему рукой. — Три ноль в мою пользу, кстати, — видеть бы, как сверкают его глаза недобрым светом, когда он понимает, что им как бы «воспользовались». Или это Брелина тогда напортачила с заклинанием, что у меня периодически в глазах мерцает? Ха, я бы посмотрела на зелёного альтмера. Наверно, это было смешно. — Вылезай из моей одежды, — рычит на меня Куаранир. Выпрыгнув из кровати и прошлёпав босыми ногами по камню, маг останавливается передо мной. Совсем мужчины шуток не понимают, вот дела-то. Налькария, посмотри вниз, а то ночью ты особо не интересовалась, какого мужчину тебе послали... — Закрой рот и подними голову. А? Размечталась, открыв рот? Ничего, всё бывает в первый раз. И такой мужчина, кстати, тоже. — Нет, — демонстративно отворачиваюсь от него, наверняка хлестнув волосами по лицу. — И рот не закрою, и одежду не отдам, и голову не подниму, и... И вообще, иди в Орден в таком виде. Тебе идет, между прочим. А лучше ограбь какой-нибудь дворец. Никто не запомнит твоё лицо, потому что все смотреть будут на... Следующий момент запоминаю так: пол, стена, пол, шкуры, кровать, потолок, нет одежды, холодновато. Как так? Я пропускаю что-то? — Четыре — три, я веду, — он прикасается губами к моей шее. И я понимаю, что он всё-таки ничем не отличающийся от других высокомерный альтмер, со всеми причудами характера. — Мне нравится твоя одежда, Псиджик, — пою я, чувствуя приятную дрожь в теле. И только когда его ласки останавливаются, до меня доходит, что чего-то не договариваю: — Ах да, и ты, кстати, тоже. Я говорила, что хочу вступить в Орден Псиджиков? Так вот, буду первой женщиной. Наверно. Да и всё равно. Ух, для себя я первооткрывательница, даже если там и есть женщины! Да меня распирает гордость, даэдра всех задери!