Женюсь на первой встречной!

По уже сложившейся традиции, Гермиона сидела в их кафе, уткнувшись в книгу. Драко подозревал, что девушка стала чаще посещать это заведение — иначе он наверняка заметил бы Грейнджер, еще когда заходил сюда до близкого знакомства с нею. Естественно, это не могло не радовать. Их встречи в кафе после обеда были чем-то сродни ритуалу и связывали невидимой нитью. — Здравствуй, — улыбнулся Малфой, присаживаясь напротив. Напряжение после вчерашнего тяжелого дня отступило, и на душе было до странности легко. — Что читаешь? — Привет, — радостно откликнулась Гермиона. — Появился список литературы для первого курса, и я решила просмотреть учебники заранее. Ты еще не был сегодня в Академии? — Я заходил поблагодарить декана и профессора, — немного смущенно ответил Драко, — но не знал, что перечень уже готов. И какие же у нас учебники? — Вот, держи, — Грейнджер протянула ему список. — Можешь забрать, он мне без надобности: я уже взяла эти книги в библиотеке Академии. — Спасибо, — благодарно склонил голову Малфой, пробегаясь глазами по строчкам. — Так, эту книгу я уже читал… О-о, нет… — протянул парень в притворном ужасе. — Номер 5 настоятельно советую выкинуть: поверь, библиотека ничего не потеряет… Автор сего творения похуже Локхарта. Хотя, помнится, кое-кто был от него в восторге на втором курсе, — насмешливо добавил он. — Я была молода и наивна, — буркнула Гермиона, заливаясь краской. — А теперь стала совсем взрослой и шантажируешь Визенгамот, — покивал Малфой, старательно сохраняя серьезное выражение лица. Девушка прыснула. — Ты меня вечно этим попрекать будешь? — весело поинтересовалась она. — Что ты! — нарочито возмущенно возразил Драко, кое-как удерживаясь от улыбки. — Это ведь такой повод для гордости — я знаком с шантажистом Визенгамота! Раструблю по всем газетам, а после буду продавать образцы твоего почерка, — парень помахал в воздухе листочком со списком литературы, на котором были оставлены пометки Грейнджер, — и разбогатею за счет твоих фанатов и неудавшихся аферистов… — Малфой заглянул в лучащиеся смехом глаза Гермионы и, не выдержав, засмеялся сам. — С такими идеями тебе стоило поступать на факультет бизнеса или становиться преступником, а не юристом, — шутливо сказала Грейнджер. Улыбка тут же спала с лица Драко. — Пожирателем смерти я уже был, а экономистом чуть не стал «благодаря» своему отцу, — ровным голосом ответил Малфой. — Такие альтернативы меня не прельщают. — Извини меня, — расстроено произнесла девушка. — Я сказала, не подумав. — Ничего страшного, — пожал плечами Драко. Гермиона несколько секунд раздумывала над чем-то и все же решилась спросить: — Прости, если лезу не в свое дело… Но почему мистер Малфой решил за тебя, где ты будешь учиться? — Удел чистокровных — забота о Роде, — вздохнув, пояснил Драко. — Отец считает, что наследник сможет принести пользу семье, только если продолжит его дело и будет учиться бизнесу — а в случае, если я займусь правом, то, по мнению Люциуса, окончу жизнь в нищете. Конечно, я с ним не совсем согласен: думаю, из меня может выйти неплохой юрист. Тем не менее, он пытается решать за меня, а я поступаю эгоистично, в некоторой степени игнорируя благосостояние Рода. — Но никто не имеет права решать, как тебе жить! — воскликнула девушка, сжав кулачки. — Все равно, у меня есть Долг, — Малфой выделил последнее слово. — Отец считает, что мои желания идут вразрез с Долгом. Я же думаю, что смогу заботиться о Роде, став юристом. Жизнь покажет, кто прав. Гермиона кивнула, прикусив губу. — Если честно, завидую твоей смелости, — призналась она. — Меня мистер Малфой пугает, и я бы просто не сумела противостоять ему, как это делаешь ты. — Он, все-таки, мой отец, — улыбнулся Драко. — И он не такой жуткий, скорее… властный. — Да, — согласилась Грейнджер. — Кстати! Помнишь, в прошлую нашу встречу здесь ты упомянул про эгоизм и предложил обсудить эту тему позже? И сейчас ты назвал себя эгоистичным. Почему? Ты ведь просто не хочешь, чтобы решали за тебя. — Ну… — нерешительно протянул Малфой. — На самом деле, я считаю, что все люди эгоистичны. И я, конечно, в том числе. — Ну, в той или иной степени, все совершают эгоистичные поступки, — недолго подумав, ответила Гермиона. — Я не то имел в виду. — Драко покачал головой. — Для меня эгоизм — вещь абсолютная. Нельзя сказать «он больше эгоист, чем ты», или «я сегодня был менее эгоистичен, чем вчера». Просто все люди поступают так, как, им кажется, будет для них лучше, приятнее или выгоднее. Добавим к этому естественные инстинкты, условные рефлексы, устоявшиеся ценности, нормы морали и страхи и получим универсальную систему, которая объясняет все человеческие поступки. — А как же альтруизм? Благотворительность? — Это тоже следствия эгоизма. Либо человек хочет улучшить свое положение в обществе, либо просто хочет считать себя хорошим, добрым… Вариантов много. — То есть, по-твоему, если я хочу сделать другому человеку хорошо — я делаю это для себя? — усмехнулась Гермиона. — Ну да, — Малфой пожал плечами. — Тебе хочется, чтобы к тебе хорошо относились. Или чтобы приносили ответную выгоду. — И все-таки, не могу согласиться, — вздохнула девушка. — Подумать только: лишь вчера я удивлялась тому, какое значение ты придаешь эмоциям, а не чему-то материальному! Драко помрачнел. Парень осознавал, что Гермиона, скорее всего, не поймет, что он подразумевает под эгоизмом, и потому не собирался сейчас развивать эту тему. Тем более он не хотел услышать в голосе девушки, которая ему нравится, интонации: «Как я в тебе разочарована!..» Секундочку. От девушки, которая ему нравится?.. Додумать Малфой не успел. Грейнджер заметила выражение лица собеседника и всполошилась: — Драко, прости!.. Я вовсе не имела в виду, что ты сказал нечто плохое, и уж тем более не хотела тебя задеть! Просто твоя теория прозвучала так… скептично, — Гермиона наконец подобрала подходящее слово. — Я удивлена: как ты можешь считать людей такими недобрыми, заботящимися только о себе, но при этом рассуждать так, как делал вчера? — Я вовсе не считаю людей недобрыми, — возразил Малфой с долей облегчения. — Добро и зло вообще субъективны. Например, нашего декана я могу считать добрым, потому что он мне помог; но мой отец сказал бы: «Нехороший человек!» — просто оттого, что декан помешал его планам на мое будущее. А может быть, он вообще тайком превращает людей в котят — однако нам с тобой декан кажется добрым человеком. Что для одного хорошо, для другого — плохо. — Я бы не отказалась порой побыть котенком, — вздохнула Гермиона, улыбаясь уголком рта. — Особенно ученым котом, умеющим читать книжки. Исчезает столько забот и хлопот… — Это точно, — усмехнулся Драко. — Но дело не в «хорошо» и «плохо». Это просто обозначения для того, нравится нам что-то или нет. А вот эгоизм для меня — вещь абсолютно естественная. Как умение дышать. Человек эгоистичен, потому что он человек — вот и все. Мы рождены такими, чтобы заботиться о себе, чтобы искать удобства, удовольствия, избегать боли, ну и все в таком роде. — Да ты приверженец гедонизма! — воскликнула Грейнджер и пояснила, заметив непонимающий взгляд Малфоя: — Гедонизм — это учение о том, что высшей целью человека является удовольствие. — Может быть, — пожал плечами Драко. — Хотя мне кажется, что все куда глубже. Наслаждение — не смысл человеческой жизни, просто люди таковы, что пытаются сделать себе хорошо или показать хорошими себя, при этом часто выбирая путь меньшего зла. Например, если Блейз попросит денег в долг, мне, может быть, будет неприятно от того, что я лишусь некоторого количества монет — но куда более мне будет неприятно, если Забини будет считать меня скрягой. — И ты утверждаешь, что раздумываешь обо всем этом перед каждым своим действием? — слегка насмешливо спросила Гермиона. — Нет, что ты! Это все подсознательно прописанные сценарии внутри нас. Если человек когда-то решил, что деньги ему дороже, чем расположение близких, то он будет вести себя, как последняя жадина. Если я, попробовав банан и яблоко, понял, что яблоко вкуснее, то я буду предпочитать яблоки и при этом наверняка не сделаю никаких осознанных умственных усилий. Думаю, понятно, что я имею в виду. — Подозреваю, что какой бы пример я не привела, ты все равно сможешь обосновать его, исходя из концепции эгоизма, — засмеялась Грейнджер. — По-твоему, выходит, что забота матери о ребенке или наоборот — тоже следствие эгоизма? Драко виновато улыбнулся: — Отчасти — да, но не уверен. Опека матерью ребенка — такой древний инстинкт, что не возьмусь рассуждать, откуда у него ноги растут… если вообще растут. И, конечно, я могу сказать, что люблю маму просто затем, чтобы она и дальше проявляла заботу, но такая мысль мне самому не нравится. — А что насчет обычной любви? Мужчины к женщине и все в таком роде? — осторожно спросила Гермиона. — Не возьмусь рассуждать. Я, все-таки, сам никогда не влюблялся, — бесстрастно произнес Малфой. Грейнджер грустно улыбнулась: — Ну а я не возьмусь спорить. Для того, чтобы оспорить твою теорию, нужно больше жизненного опыта, — куда веселее добавила она. — Согласен, — облегченно кивнул Драко. Распознать, настоящее веселье Гермионы или же напускное, он не сумел. Некоторое время ребята молчали. Малфой заказал себе кофе и продолжил изучать список литературы. Грейнджер наблюдала за парнем из-под прикрытых век, о чем-то размышляя. — Драко, — Гермиона решила оборвать тишину, — я уже долгое время хочу задать тебе один вопрос. Почему ты на самом деле подсел ко мне тогда в этом кафе? Малфою понадобилось некоторое время, чтобы понять, о чем говорит Грейнджер. — Я ведь уже ответил: меня заинтересовало, откуда у тебя взялась такая книга, — напряженно сказал Драко. — Это неправда, — спокойно возразила девушка. — Ты заметил книгу после того, как подошел. А когда я задала этот вопрос, то просто придумал отговорку. В чем заключается настоящая причина? Это было неожиданно. Малфой всерьез полагал, что Грейнджер поверила наспех выдуманному предлогу, и теперь просто не знал, что сказать. Врать не хотелось, а говорить правду — тем более. От одной только воображаемой картины Драко стало и грустно, и смешно. «Гермиона, так вышло, что я должен на тебе жениться. Потому и подошел к тебе тогда в этом кафе. Нет времени объяснять, выходи за меня, а? Ну пожалуйста! Желательно, в течение двух месяцев». Парень фыркнул, потряс головой, выгоняя оттуда призрак негодующей Гермионы, и выбрал третий путь. — Я не могу сейчас честно назвать тебе причину того поступка, — искренне ответил Драко. — Потом — смогу. Даже обязан. Но не сейчас. — Хорошо, — кивнула девушка. — Но учти: я ловлю тебя на слове! Только попробуй забыть. В крайнем случае, в глубокой старости, лежа в удобном гробу, я буду ожидать твоего появления с подробными объяснениями. — Сплюнь! — Малфой натурально изобразил испуг. — К тому же — с чего ты взяла, что у тебя будет удобный гроб? — Ну, уж настолько важную вещь я смогу себе обеспечить, — невозмутимо ответила Гермиона, но вскоре не выдержала и рассмеялась, а спустя секунду к ней присоединился и Драко. *** Когда кофе закончился, Малфой предложил девушке прогуляться по Косому переулку. — Напоминает школьные годы, — улыбнулась Гермиона и согласилась. Придерживая Грейнджер за руку, чтобы не потеряться среди спешащих куда-то волшебников, Драко напряженно старался не думать над недавно промелькнувшей мыслью о том, что Гермиона ему нравится. «”Не думать” явно не относится к моим талантам», — флегматично рассудил Малфой. Отгоняемая мысль упорно возвращалась. Драко давно понял, что Грейнджер ему симпатична. Вот только до сего момента он полагал, что симпатизирует ей исключительно как другу. А посиделки в кафе и походы в кино предпринимались исключительно чтобы понравиться Гермионе. Это было необходимо из-за глупо данной клятвы жениться на Грейнджер — и никак не из-за влюбленности! Но сегодня Драко подумал о ней как о девушке, которая ему нравится! Не как о друге! В голове царили сумбур и хаос. Малфой не мог понять, случайно ли промелькнула эта мысль или же он действительно относился к Гермионе как-то… по-особенному. Почему-то над этим вопросом сложно было размышлять с привычными ясностью и пониманием, и парню стоило немалых усилий взять себя в руки. Драко давно старался отучиться обманывать себя и осознавал, что раз уж он подумал, что Гермиона ему нравится, значит, так оно, скорее всего, и есть. Этим «скорее всего» Малфой стремился все же оставить себе некоторый простор для маневра. На всякий случай. Теперь перед ним стояла другая проблема: определить, как он относится к тому, что Гермиона ему нравится. Что ему вообще нравится какая-то девушка. И это оказалось куда более сложной задачей. «Может, спросить у Гермионы?» — подумал Драко и тут же отвесил себе воображаемый подзатыльник. Просто замечательная идея: интересоваться у девушки, нормально ли то, что она ему нравится? «Значит, посоветуюсь с Блейзом или мамой», — заключил Малфой. — Драко, а возле того магазина, случаем, не Забини? — спросила Гермиона. Малфой пригляделся. — Действительно, он, — удивленно протянул парень. — Волшебство какое-то: в последнее время все, о ком я думаю, неожиданно появляются рядом. — Надо же, какой ты верный друг: не забываешь о Забини даже тогда, когда гуляешь с девушкой, — с улыбкой сказала Гермиона. — Извини… Тебя это задевает? — осторожно спросил Драко. — Что ты, — отмахнулась Грейнджер. — Я шучу. Очень странно было бы ожидать, чтобы ты все это время думал обо мне. Как будто у тебя мыслей поинтереснее не найдется, — девушка открыто улыбнулась. «Вообще-то, всю дорогу я именно о тебе и размышлял», — подумал Малфой, но вслух произносить не стал. Блейз тем временем заметил парочку и быстро подошел к ним. — Гермиона, я украду у тебя Драко на пару минут? — без приветствия спросил Забини. — Конечно, — Грейнджер кивнула с долей удивления. — В чем вопрос! Блейз быстро отвел Малфоя в сторону. — Какая у тебя понимающая девушка, — заметил Забини. — Она не моя… — Драко осекся, но все же договорил: — Она не моя девушка. Блейз, что случилось? Почему у тебя такой недовольный вид? — Твой долг возрос в несколько раз, — хмуро ответил Забини. — Я в очередной раз спасаю твою мать. Пока ты гуляешь тут со своей не-девушкой, мне приходится ходить по магазинам с твоей не-невестой. — Астория здесь? — В непритворном ужасе Малфой начал быстро оглядывать улицу. — Что она тут делает? И зачем ей твоя помощь в шопинге? — Астория выбирает свадебное платье, — медленно и торжественно произнес Блейз. Драко поднял на него обреченный взгляд. — Как я вижу, твой разговор с невестой увенчался успехом. — Никакого разговора и не было: Гринграсс сразу пожаловалась бы моему отцу, и помолвка состоялась в тот же день. Я решил тянуть до последнего… Кто ж знал, что она уже помчится за свадебным платьем! — Вот и расплачивайся теперь за свои ошибки, — Забини жестом указал на оглядывающуюся в поисках чего-то Асторию. Девушка держала в руках несколько пакетов с покупками — шопинг однозначно удался. Наконец Гринграсс заметила Блейза и Драко и поспешила к ним со счастливой улыбкой, пробираясь через толпу прохожих. — Что делать будешь? — поинтересовался Забини. — Успокойся, — напряженно выдохнул Малфой. — Все идет по плану. — Успокаиваться тут надо тебе, — возмутился Блейз. — И что это за план, наткнуться на Асторию? — Вот такой хреновый у меня план, — мрачно ответил Драко. — А также весьма несвоевременное чувство юмора, — отметил Забини, оглядываясь на приближающуюся Гринграсс. — Дальше разбирайся сам. — Задержи Гермиону, — одними губами произнес Малфой: Астория находилась уже слишком близко. Блейз кивнул и направился в сторону Грейнджер. — Драко! — радостно вскрикнула Гринграсс. Малфой поморщился: все-таки это девушка выражала эмоции слишком громко. — Наконец-то мы встретились! Я уже думала, что ты меня избегаешь, — девушка хихикнула. — Мог бы и зайти к своей невесте! Драко дернулся было, чтобы прикрыть Астории рот, но уже ничего не мог поделать: на такой громкости девушку слышала вся улица… Включая Гермиону. Малфой обернулся в сторону Грейнджер. Та уходила куда-то, и Драко не мог видеть ее лица. Девушку догонял Блейз. «Надеюсь, он ей все объяснит», — подумал Малфой и повернулся обратно к Гринграсс. — Астория, я сейчас занят, — сказал Драко так мягко, как только был способен в таком состоянии. — Ты же знаешь, поступление в Академию, будущая учеба… У меня сейчас просто нет времени на свадьбу и все в таком роде. Кстати, ты уже купила свадебное платье? — Еще нет, — огорченно ответила Гринграсс, — не могу найти ничего достойного. — Не спеши с этим, — посоветовал Малфой. — А теперь — извини, мне пора… — Но почему не спешить? — удивленно крикнула Астория в спину уходящего Драко. — Потом вместе выберем! — на ходу додумал Малфой и ретировался. *** Ни Блейза, ни Гермиону Драко не нашел. В их кафе Грейнджер тоже не было. В конце концов Малфой плюнул и аппарировал домой. Там и нашелся Забини. — Просто отличный у тебя был план, — ядовито произнес Блейз. — Не мог сказать девушке, что у тебя есть невеста — так пусть невеста сама провозгласит это на всю улицу! — Ты прекрасно понимаешь, что никакого плана у меня не было, — мрачно ответил Драко. — Что с Гермионой? Ты ей все объяснил? — Она и слушать ничего не стала, — в голосе Забини на секунду послышалось сочувствие. — Когда я ее догнал, Грейнджер уже почти плакала… Только попытался объяснить, как она сказала: «Не хочу ничего знать о невесте Драко!» — и аппарировала. — Мерлин, — Малфой прикрыл лицо руками. — И что мне теперь делать? — Расскажи ей все, — посоветовал Блейз. — Что, и про клятву — тоже? — ошарашено посмотрел на него Драко. — Хотя бы про то, что пытаешься всеми силами избежать помолвки с Гринграсс. Хотя твои старания, если честно, пока незаметны… — Ну и как мне это сделать? — умоляющим тоном спросил Малфой. — Она же теперь наверняка не появится в кафе! — Значит, жди начала учебного года, — пожал плечами Забини. — Так это же целых две недели! — Тогда вымоли ее адрес у Поттера и заявись домой! — Ее адрес я и так знаю… Только это будет совсем невежливо, — неуверенно сказал Драко. — Гермиона ведь к тебе заходила вчера? Так и ты не бойся! — Но она приходила с хорошими новостями! — Думаю, твой рассказ тоже покажется Грейнджер хорошей новостью, — утешил друга Блейз. — К тому же, совсем недавно была аналогичная ситуация, когда Уизли называл Гермиону невестой. Теперь вы поменялись ролями. Уверен, она тебя поймет. — Хорошо бы, — грустным голосом сказал Малфой и потянулся за сигаретой. — Завтра зайду в кафе, если ее там не будет — придется идти в гости. Он был благодарен Забини хотя бы за то, что тот ничего не сказал по поводу курения. Но Малфою действительно нужно было успокоиться, и ничего с собой поделать он не мог. К тому же, оставался еще один нерешенный и очень напрягающий вопрос. Наверняка Забини скажет, что Драко дурак, навыдумывал себе ерунды и размышляет не о том, о чем надо, но… — Блейз, — позвал друга Малфой, — я сегодня понял, что мне, кажется, нравится Гермиона. Как девушка. Это вообще нормально? — Мерлин, до тебя только дошло? — изумился Блейз. Драко в ответном удивлении уставился на Забини. «И он понял это только сегодня! Надеюсь, он знает, что тоже нравится Грейнджер. Сказать ему, что ли, об этом, на всякий случай? — Блейз покачал головой. — Нет, уж настолько недогадливым он быть не может».