Prom.

— Ты пойдешь со мной на выпускной, Томас Секси-Сангстер? — Если ты не прекратишь так меня называть, то нет. — Томми! Так это «нет»? — Это «заедешь за мной в восемь». Дилан даже просиял и осторожно, будто в первый раз, чмокнул блондина в щеку, обнимая рукой за талию. В первый раз он так поцеловал его в третьем классе. Робко, неуверенно. Сам до конца не осознавал, что делает и зачем. А через неделю у них один из важнейших дней в жизни, означающий нечто намного большее, чем просто окончание старшей школы. И в этот день он собирался прижимать к себе, целовать в щеку и не только не кого-нибудь, а Томаса. Его Томми. Танцевать медленный танец, нашептывая на ухо что-то милое, не с кем-нибудь, а со своим мальчиком. Это будет идеальный вечер. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

ㅤ*ㅤ*ㅤ*

Неделя пронеслась слишком быстро, и вот Томас уже нервно теребит рукав черного смокинга, постоянно поправляет галстук, матеря собственное отражение в зеркале, и поглядывает в окно, облизывая пересохшие губы. Мама все повторяла, какой же красивый и взрослый у нее сыночек, а Томас видел в отражении растрепанного мальчишку с горящим в глазах нетерпением вперемешку со страхом. Он сам не понимал, чего боится, но, наверное, все же это был страх. Когда тишину вечера разрезал гудок автомобиля, Томас даже подскочил на месте и снова принялся критично осматривать себя в зеркале. — Том, ты выглядишь прекрасно, — кажется, в миллионный раз за последние полчаса повторила мама. Томас, почему-то, все никак не верил ей. — Давай, тебя ждет твой молодой человек. Женщина тепло улыбнулась и протянула сыну какой-то искусственный цветок, прикрепляя его к нагрудному карману. Томас уже устал возражать ей и делать так, как нравилось ему, поэтому просто пригладил волосы, вдохнул поглубже и вышел на улицу. Из окна машины выглядывал Дилан, который заулыбался во все 32 при виде парня. Он прошептал одними губами «Ты прекрасен», вышел из машины и открыл дверь со стороны пассажирского сидения, помогая Томасу залезть в автомобиль. Всю дорогу они переговаривались шепотом, боясь нарушить такую… романтическую? обстановку. Томас с легкой улыбкой сообщил Дилану, что тот очень уж понравился миссис Сангстер. Дилан пожал плечами и сказал, что нравится всем. Может, так оно и было. Он притягивал всех своим нескончаемым позитивом и, конечно, все таяли от его великолепной сияющей улыбки. В какой-то степени, Томас даже ревновал его, когда он кому-то вот так улыбался. Но по-особенному Дилан улыбался только в такие моменты, как сейчас. Наедине с Томасом он улыбался так, будто сейчас ничего не имеет значения. Наконец они подъехали к школе. В открытые окна тут же занесло ветром звуки музыки, играющей, наверное, так громко, что слышно было бы за километр. Томас вздохнул и вылез из машины, поежившись. Погода не радовала. Звезд совсем не было видно из-за туч, а легкий, но холодный ветер забирался под одежду и пробирал до костей. Правда, Дилана, кажется, это совсем не волновало. Он сам, казалось, излучал тепло и, едва оказавшись рядом с блондином, заставил его забыть обо всем: и о треклятом холоде, и о музыке, что била по ушам, и о парочках, расталкивавших всех на своем пути, которые, так же как и они, немного припозднившись, теперь торопились в танцевальный зал, чтобы успеть выпить хоть что-нибудь. А на следующее утро они не вспомнят ничего. Доходить до такого состояния ни Томас, ни Дилан, конечно, не хотели, но выпить оба были совсем даже не против. Они взглянули друг на друга, одновременно улыбнулись лишь уголками губ и все же вошли в зал, едва переборов порыв развернуться и выйти тут же. Либо же закрыть уши руками и сесть в самый дальний угол, где этот шум будет не так слышен. Музыка гремела из колонок, выпускники, видимо, уже слегка навеселе, подпевали, кто как умел. Томас нервно хмыкнул и сильнее стиснул руку Дилана в своей, направляясь к столу с напитками и присаживаясь на ближайший к этому столу стул. — А потанцевать? — разочарованно протянул Дилан, уже протягивая Томасу руку. Блондин только качнул головой, хмыкнув. Он твердо решил, что не станет танцевать даже с Диланом, пока не будет достаточно пьян для этого. — Я, пожалуй, посижу. — Хорошо, а я попробую еще раз. Томас Секси-Сангстер, подними свою милую попку и потанцуй со мной, — Дилан довольно ухмыльнулся, когда его слова обрели нужный эффект, и Томас, перекрикивая музыку, выпалил «ах ты засранец, я ведь просил!» и поднялся со стула, кинувшись на парня с твердым намерением отвесить ему подзатыльник. Дилан, впрочем, предусмотрительно отступил на шаг назад, перехватил занесенную руку и обхватил за талию Томаса, который едва не упал. — Томми-Томми… — выдохнул он над самым его ухом, беззвучно рассмеявшись. – Ты ведь знаешь, что я своего добьюсь. Вот ты уже стоишь. А вот танцуешь, да? Томас вдруг осознал, что музыка стала на порядок тише, настолько тише, что он даже расслышал шепот Дилана. Кажется, это был медленный танец. И он действительно двигался вместе с Диланом. Медленно, плавно, осторожно покачиваясь из стороны в сторону. — Ненавижу тебя. — Любишь. — Люблю, — Томас вздохнул, сдаваясь, и уткнулся в плечо Дилана, рассмеявшись. – Но иногда так ненавижу. И в этот же момент Томас понял, что не нужен ему ни алкоголь, ни что-либо еще, чтобы провести этот вечер не просто хорошо, а великолепно. Нужен лишь Дилан, его руки, прижимающие блондина к себе и тихое дыхание над его ухом. И нисколько он не ненавидит этого противного О’Брайена за то, что заставил его танцевать. Внезапно они будто перенеслись в третий класс, когда впервые обнялись так, как сейчас. Не по-дружески и не как-то еще. Они просто стояли и обнимались минуты три. Руки Дилана покоились на пояснице Томаса, а Томасу пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться и почти повиснуть на шее брюнета. Они тогда не знали, что означали эти объятия, но точно знали, что оба хотят, чтобы это никогда не заканчивалось. А сейчас они стоят, обнимаясь точно так же, и снова не знают, чего хотят, кроме этих объятий. — Хочешь, уйдем отсюда? – вдруг предложил Дилан. Он сам не понял, когда это решение пришло в его голову, ведь он так тщательно готовился к этому вечеру, так ждал его. А теперь вдруг осознал, что если Томас захочет уйти, то он будет совсем даже не против. — Нет, — блондин пожал плечами и на секунду отстранился, чтобы посмотреть в глаза Дилана. – Я хочу остаться. С тобой. Дилан кивнул и осторожно прикоснулся своими губами к губам Томаса, слабо улыбнувшись. Он пробормотал в поцелуй что-то, из чего Томас различил только «люблю тебя», и прикоснулся пальцами к щеке блондина. — Все еще надеешься отсидеться? — Вовсе нет. — Я рад. — А я-то как рад. И они танцевали весь остаток вечера, прервавшись лишь раз, чтобы выйти проветриться и покурить. А потом поехали к Дилану, не забыв прихватить в ближайшем круглосуточном магазине бутылку вина, и продолжили праздновать свой выпускной, один из важнейших дней в жизни, там. Вдвоем.