***
Встреча с директором школы была занесена Тони в графу как бесполезная трата времени. Рассуждения о том, почему оба парня поступили так, были слишком долгими, потому что суть была ясна — драка из-за красивой девчонки. Старк прекрасно разбирается в таких конфликтах, ведь она сама являлась в старшей школе такой вот «красивой девчонкой». Она и сейчас ничего, что доказывал взгляд на нее мистера Сименса. — Я вижу еще одну причину, почему ваш сын поступил именно так, — директор выдержал неизвестно какую по счету драматическую паузу. — Он ведь рос без отца? Тони вынырнула из отвлеченных мыслей и недовольно поглядела на мужчину, выгнув бровь. — Да, у Питера не было отца. Но я и сама отлично справляюсь с его воспитанием. — Я прощу прощения, если мой вопрос доставил вам неудобство. Но, заметьте, наша встреча — подтверждение тому, что вы, мисс Старк, — мистер Сименс прочистил горло, — можете кое-где ошибаться. «Если бы вы знали, кто его отец, то ваше мнение круто поменялось», — злорадно подумала Тони. — Вы так думаете? То есть, по вашему, Питеру стоило немножечко подождать и все само бы собой рассосалось? — Возможно, это один из выходов. Старк с шумом отодвинула стул, на котором сидела, и деловито поправила пиджак. — Позвольте с вами не согласиться, мистер Сименс. И спасибо за то, что в очередной раз подтвердили мое мнение о вас и ваших способностях психолога. До свидания, — женщина уже собралась выйти из кабинета, как вспомнила кое-что и обернулась к изумленному директору. — И, кстати, не могли бы вы присылать свои важные письма на эту почту? — Тони положила на стол одну из визитных карточек. — Для увеличения вероятности, что я приду на наши встречи вовремя. Старк на прощание мило улыбнулась мистеру Сименсу и вышла из его кабинета. По пути к машине она успела проставить несколько автографов и побеседовать с парочкой ботаников о принципе функционирования ее костюмов. — Как думаешь, зачем сама Тони Старк посетила нашу школу? Питер и его друг Нед как раз стояли возле шкафчиков в ожидании химии, когда Железная Леди прошла по коридору в компании нескольких парней и девиц. — Понятия не имею, — Паркер пожал плечами и захлопнул дверь своего шкафчика. — Пойдём на урок? Да, Питер Паркер для всей этой школы был обычным ботаником. Хотя «ботаник» — это громко сказано. Питер не стеснялся своей матери — она была действительно классной. Но ему не улыбалось ехать в дорогой закрытый пансион, а в обычной школе — выглядеть в глазах других каким-то невероятно крутым богачом. Не то чтобы это то, чего не желал Питер в глубине души — сейчас он действительно был бы не против, чтобы Тони Старк подошла к нему и заговорила о таких простых вещах, как меню на ужин. Наверно, половина школы желала этого в тот момент. Но Питеру казалось правильным происходящее. Другая фамилия — другая личность. И никто даже не догадывается, что сидит за одним столом или партой с сыном Железной Леди. Телефон отозвался голосом солиста группы Fall Out Boy. — Алло? — Я все уладила, — тон Старк был скучающим. — Директору Сименсу стоит написать свою книгу о причинах школьных драк. У него неплохо получается рассуждать о всякой ерунде. — И какие же причины он назвал? — усмехнулся Питер. — Подростковый возраст, желание выделиться, современное искусство, отсутствие отца, интернет, плохое воспитание. Ничего необычного. Отсутствие отца? Директор Сименс никогда ранее не затрагивал эту тему. Но это был, возможно, единственный его аргумент, который мог приблизиться к истине. — Питер, ты ещё там? — Да, мам, ещё раз прости за этот случай. Мне пора на урок, целую. Питер сбросил вызов и вернулся в кабинет. Навряд ли в тот день его интересовала химия. Тони рассказывала о его отце только то, что он был красивым засранцем, с которым она давно разорвала все отношения. То есть этот загадочный мужчина, что смог достаточно сильно задеть чувства Старк (в основном, гордость) даже не подозревал о существовании Питера. Так что Паркер никогда не питал особой надежды на счастливое воссоединение семьи — Тони никогда не допустит возвращение отца. Это было видно по тому, как она старательно избегала разговора о нем, как неохотно вспоминала его, как сухо рассказывала про него. Кем бы ни был этот человек, Старк не желает видеть его в своей жизни. И в жизни своего сына.***
В Нью-Йорк пришла настоящая зима. За окном крупными хлопьями падал снег и дул холодящий кровь ветер, но Питер до сих пор ходил в школу в осенней ветровке. И в одно зимнее утро Тони не выдержала и схватила сына за воротник, прежде чем он мог выбежать из башни: — Я же купила тебе новую зимнюю куртку. Почему ты до сих пор ходишь в этом? — Мне не холодно, мам, правда. Это, кстати, удивительно! Потому что все мои одноклассники по дороге в школу успевают отморозить себе все конечности, в то время как я — абсолютно спокоен. Старк молча протянула сыну теплую куртку. — Питер, переоденься. Нечего пугать народ. Подросток нехотя переоделся и, помахав матери на прощание, побежал к остановке, где должен был останавливаться школьный автобус. Когда за Питером закрылась дверь, Тони чертыхнулась сквозь зубы и поднялась в лабораторию. Ей не хотелось верить, что Питер все-таки кое-что унаследовал от отца. — Мисс, у меня есть для вас плохая новость, — отозвался Джарвис. — Ну? — Старк облокотилась о ближайший стол. — Из-за суровых климатических условий установленные сенсоры плохо улавливают интересующие вас аномалии. Тони подошла к компьютеру и вывела на экран панель управления. — Я не вижу никаких поломок. — У сенсоров недостаточно силы против такой погоды, мэм. Центральный канал передает, что, вероятно, нас ждет самая суровая зима за многие годы. Старк запустила пятерню в волосы и мысленно сосчитала до десяти. У нее было плохое предчувствие. Едва один винтик выпадает из системы безопасности ее семьи — все катится к черту. — Ладно, не будем терять времени, — громкий хлопок в ладоши заставил прийти в себя. — Нужно исправить эту досадную проблему. За работу, Джарвис! — Есть, мэм. За работой у Тони не было времени поддаться ненужным метаниям типа «а что если». Старк ни на секунду не прерывалась, не считая одного лишь перерыва на кофе. Метель за окном завывала, окольцовывая всю башню Старк, и в такой нулевой видимости к Железной Леди подбирался ее сон — только теперь он грозился стать реальностью. — Мэм, на связи Питер. — Прими звонок, — Тони отвлеклась от экрана компьютера и прикрыла глаза. — Привет, милый, что-то случилось? — Нет, все в порядке. Тест по химии был наилегчайшим и я получил за него твердую A, — Питер явно был горд собой. — И, кстати, можно я сегодня переночую у Неда? Он живет близко от школы, а тут такая пурга… — Да, разумеется, — незамедлительно ответила Старк. — Это прекрасная идея, Питер. Позвони мне, как будешь у Неда. — Конечно, спасибо, до встречи! Звонок оборвался. — Мэм, я мог бы послать за Питером ваш костюм. Он не боится плохих погодных условий, — вставил Джарвис. — Нет, не надо, — отрешенно ответила Тони. У нее было недоброе предчувствие по поводу сегодняшнего дня и лучше бы Питеру оказаться подальше от башни Старк. За окном давно стемнело, когда работа над улучшением сенсором была прервана. У Тони уже расплывались чертежи перед глазами, а Джарвис неумолимо требовал не сбивать режим дня. Опять. Едва Тони покинула лабораторию, ее охватило чувство дежавю. Она прошла по тускло освещенному коридору, зашла в первое попавшееся помещение с баром и в раздумьях остановилась перед полками. Старк не желала даже думать, будто ее сон может сбыться, хотя — после нападения инопланетян нетрудно было бы поверить во все что угодно. — Довольно символично, что наша первая встреча наедине прошла именно здесь. У Тони лишь слегка дрогнула рука с коньяком. Она молча плеснула себе в стакан и нехотя обернулась. Там, в темноте, скрывал свое лицо тот, кого Старк и по голосу узнает. Когда-то она посчитала бы подобную атмосферу романтичной, но сейчас — ей хотелось проснуться. — Хеймдалл поведал мне твою маленькую тайну. — Если ты насчет той рекламы белья, то это была всего лишь шутка, — невозмутимо отозвалась Тони, не спеша выходить из-за стойки. — Меня не интересует, кто еще видел твое тело обнаженным, Старк. Одним больше — одним меньше, — черный силуэт вышел на свет. Тони допила коньяк и налила еще. Какая-то часть ее хотела посильнее насолить стоявшему перед ней мужчине — он ведь терпеть не мог ее пьянство. Довольно опрометчиво было говорить это Тони, но даже эту формулировку она приняла и послушно проглотила. Но, если сейчас из его уст прозвучит хоть одно резкое слово — Старк от него мокрого места не оставит. — Тогда я вся во внимании. Ты покинул свой золотой мир, обошел мои сенсоры, защиту, чтобы сказать мне что-то очень важное. Часы посещений давно кончились, так что попрошу покороче и поясней. Тони не чувствовала страха перед тем, кто был в тысячу раз сильнее ее. Да и он не очень-то пугал. Выбрасывал из окна, сжимал горло своими холодными ладонями, лгал прямо в глаза — но никогда не пугал. Локи Лафейсон. Ну, почему же тебе не сидится в своем чертовом Асгарде? — Я хочу видеть своего сына. Забавно было наблюдать за тем, как выражение его лица приобретало хоть какую-то заинтересованность. Неужели Локи захотелось поиграть в другую игру — в бывших мужа и жену, которые делят бедного ребенка? В кои-то веки Тони тоже захотелось сыграть роль в его концерте. — Питер — мой ребенок, так что проваливай, — Старк указала большим пальцем на выход и осушила второй стакан. К сожалению, Локи все еще оставался на месте. Ну да, станет ли он прислушиваться к приказам какой-то смертной. — Так его зовут Питер? Чересчур земное имя. — Потому что он землянин. — В нем течет и моя кровь. — Кровь лжеца и властолюбца? — язвительно поинтересовалась Тони. — Я бы не стала таким хвастать, Локи. Как ни странно, после этих слов ледяные пальцы не сомкнулись на шее Старк. Лафейсон молча засунул руки в карманы своих дорогих брюк и подошел ближе к Тони — теперь их разделяла только барная стойка. — Я хочу познакомиться с сыном — ты не можешь отказать мне в таком желании. — С чего ты взял, что Питер вообще твой сын? — Тони оперлась руками о стойку. — Я же знать не знаю, что такое верность. — А от кого же он? — усмехнулся Локи. — Неужели от Роджерса? От мистера Справедливость? Или от добряка Беннера? От кого же, расскажи мне, Старк? — Помнится, кто-то сказал мне однажды, что не желает слышать о моих прошлых «похождениях», — женщина изобразила в воздухе кавычки, и взгляд ее совсем почернел. Воспоминания, связанные с Локи, были такими же темными как его прогнившая душонка. И поверить его «исправляюсь ради тебя» было не ошибкой — это было провалом, из-за которого Тони так сильно ударилась головой, что почему-то до сих пор терпит присутствие этого напыщенного божка в своей башне. — Сейчас я хочу услышать только, где находится мой сын. — Пошел к черту, — мило улыбнулась Старк и направила на него перчатку, трансформировавшуюся из часов на ее руке. — Небольшой презент от моих бессонных ночей. — Я не боюсь твоих игрушек, — равнодушно бросил Лафейсон, оставаясь стоять на том же месте. И хуже всего было то, что он никогда больше не уйдет навсегда — даже если Тони сейчас подарит ему парочку ожогов, синяков, гематом. Даже если сегодня Тони победит, завтра — она снова встретит Локи на пороге. И Питер узнает. — Чудненько, — выдохнула Тони и выпустила пару зарядов, целясь Локи прямо в грудь. Жаль, она не могла расплавить его сердце — оно уже было обращено в пепел. У Лафейсона нет дыры в груди, но Старк знает — внутри у него пустота, которую может занять только власть. Локи не выглядит разозленным. Ни один заряд не попал в цель, потому что — да, снова его чертова магия. Тони даже лицо ему расцарапать не может — защитное поле не допустит ее. — Надеюсь, ты успокоилась? — Я больше никогда не буду спокойна, — женщина закрыла коньяк и поставила его на место. — Теперь ты знаешь о Питере. И, разумеется, не оставишь нас в покое, пока и здесь не разрушишь. «Ты ведь всегда все разрушаешь» И они оба знают, что это — правда. Что это не громкие слова, сказанные лишь для того чтобы сделать побольнее. Локи чуть не разрушил целый мир только ради удовлетворения своего эго — что стоит ему превратить в руины одну семью? — Я не собираюсь ничего ломать, Тони, — тон его как будто бы становится мягче. Но это ловушка — Старк лишь поджимает губы. Ей дурно от невысказанного, от непонятого, от скрытого. У нее нет возможности прокричать правду, потому что нет смысла в крике, когда последующей реакции не последует. Зачем срывать голос, если, обернувшись, увидишь тот же самый ледяной взгляд и тот же надменно вздернутый подбородок. Тони криво усмехается, поднимая на Локи взгляд. — Он видел тебя в новостях. В старых выпусках, которые скачивают школьники и обсуждают их наперебой на школьных переменах. Они восхищенно выискивают в дыму побоища Капитана Америку, Халка, Тора, Железную Леди, Хоукая, Черную Вдову. У них перехватывает дыхание, когда камера переходит на главного злодея — им кажется, что все это не могло быть по-настоящему. Что они просто смотрят новый боевик, который на самом деле шел прямо там, на улицах их родного города. Кто-то из выпускников даже видел всю эту катастрофу собственными глазами. Они рассказывают байки младшеклассникам, у которых рот не закрывается от интереса. Питер застал те годы, когда люди все еще вспоминали о пришельцах. В свои семь он сразу же после школы бежал домой, чтобы застать здесь кого-нибудь из Мстителей, чтобы задать кучу новых вопросов. Он спрашивал и о тебе. Снова и снова, пока не узнал, наверное, больше, чем я сама. Старк убрала с лица мешающие пряди волос и молча поглядела на лицо Локи, залитое лунным светом. Он не выглядел измученным сожалениями, муками совести или тому подобным. Он выглядел как… победитель. Тони уже давно ничего не слышала от Тора и понятия не имеет — вдруг Локи уже добился своего. И, возможно, именно поэтому он здесь. Добившись цели, надо искать другую. К сожалению, этой целью стал Питер. — Можешь ли ты представить себе его реакцию, когда ты войдешь в его комнату? Я — нет. — Он не будет меня бояться. Я — его отец. — Только Питер никогда не сможет этого принять, — Тони начинал выводить из себя этот глупый разговор. Больше всего раздражало то, что Локи как будто бы совсем не понимал, чем может обернуться его знакомство с сыном. — И меня он тоже перестанет понимать. — Так ты волнуешься за себя? — ядовито усмехнулся бог Лжи. Тони никогда не сможет назвать себя пацифисткой, ведь при виде этой усмешки ей хочется развязать войну прямо в этой темной комнате. Может быть, даже сравнять эту башню с землей. Потому что — невыносимо. Зачем нужна эта чертова высотка, если и в ней не спрячешься от изумрудного взгляда. Тони ощущает себя старой. Прошло шестнадцать лет, а Локи выглядит все также прекрасно. А у Старк скоро прорежутся глубокие морщины на лбу, высушится кожа, и о молодости будут напоминать только старые выпуски новостей. Но и они в скором времени превратятся лишь в кино, в котором играли будто бы совершенно незнакомые люди. Ну, ладно, это не должно случиться так скоро. Но все-таки у Тони уже вырывается мат при виде морщин на лице. — Да, Локи, ты можешь удивиться, но я чертовски хочу, чтобы наши с сыном отношения были хоть чуточку доверительнее, чем были у меня с моим отцом! И ты… тебе обязательно все всегда портить? — Мальчику нужен отец. — И где же ты это прочитал? Неужели в книжке «Как стать отцом за пять минут»? — язвительно отозвалась Тони. Ее просто поражала настойчивость Локи. Ему точно что-то было нужно от Питера, и да — что бы это ни было, Старк в лепешку разобьется, но не даст этому свершиться. Потому что ей слабо верится, будто Локи собирается пойти с Питером в кино, а затем на аттракционы. Так делают нормальные отцы, но Лафейсон — он слишком далек от всего земного. — Я это знаю на своем опыте, — помедлив, ответил Локи. — Питеру нужен отец, чтобы он смог научить его важным урокам… — О, будешь учить моего сына как захватывать планеты? Как держать детские обиды до старости? Как не сдерживать обещания? Или как… — Прекрати. — Не перебивай, пожалуйста, милый, — раз уж они полезли в этой клубок, так надо размотать его до конца. — Я знаю, ты вернулся, потому что тебе стало скучно. Что, в Асгарде все спокойно? Под властью нового короля? Локи метнул на нее удивленный взгляд. — Это очевидно, — пожала плечами Старк. — К тому же, Тор рассказал нам о твоей «смерти», и, знаешь, я чуть не запрыгала от радости. Я была как раз беременна Питером и была счастлива, что не увижу тебя больше никогда. Но потом до меня дошло: ты вернешься. Даже если ты действительно умер, ты найдешь способ потрепать мне нервы. — И даже ни одной слезинки не пролила, любовь моя? — саркастичной поинтересовался Лафейсон. — Ведь ты всегда говорила — я слишком хорош собой, чтобы умереть. Свои слова Тони помнила отчетливо, будто произносила их только вчера. Каждое слово, которое она сказала Локи, не поддается ее собственной логике. Любовь слепа — да еще и глуха. Как Тони Старк могла опуститься до тех сантиментов, до того подарка, что она преподнесла заклятому лжецу — он вырвал реактор из ее груди и заставил смотреть на свой уход. Ни разу не обернувшись, его последними словами было «дела не ждут, Энтони». — Я ненавидела тебя. У меня текли только слезы счастья, — сухо ответила женщина. — А сейчас? Ты простила меня? Я ведь подарил тебе Питера. — Наверное, ты очень гордишься этим подвигом. Но, поверь мне, в Питере нет ничего от тебя. Он — настоящий герой. — В таком случае, он не пошел ни в одного из нас. Спорить бессмысленно. Ведь это были мысли и самой Тони. Ни она, ни уж тем более Локи — никогда не были героями. Этот ночной разговор явно затянулся. За окном начинало светать. — Тебе пора. Локи посмотрел на нее в упор, как будто бы решая какую-то сложную задачку в уме, а затем растворился в темноте. Наступало утро. Тони снова не спала всю ночь.***
После звонка все дети хлынули из кабинетов на перемену. Питер, выбравшись одним из первых, вместе с Недом отправился в столовую. По пути они обсуждали детали своего проекта по химии — неделю назад они застряли на идее. Но сейчас у них уже был составлен целый план, и они были готовы к любым неожиданностям! — Эй, глянь, это же… очуметь, это же Капитан Америка! Возглас Неда заставил встрепенуться половину школы. Питер вытянул шею и действительно в конце коридора заметил Стива. Он кого-то выискивал в толпе. Подойдя ближе, Паркер услышал, что тот выспрашивал у старшеклассников про сына Тони Старк. Парни были в недоумении и только лупили на него глаза. Питер чертыхнулся и, подождав, пока Роджерс бросит эту затею со старшеклассниками, подбежал к нему. — Стив, что ты здесь делаешь? — он огляделся вокруг себя. — Давай поговорим где-нибудь в другом месте, окей? Пошли. Роджерс беспрекословно последовал за подростком и оказался в пустующем кабинете физики. Питер снова обернулся к нему и выжидающе скрестил руки на груди: — Ну, так зачем ты пришел в школу? — Искал тебя, — Капитан сделал странную паузу, осмотрев Паркера с ног до головы, — Питер Старк. — Шш, ты что? — прошипел Питер. — Я же уже говорил, что в школе никто не знает о моей маме. Для всех я — Питер Паркер, окей? Стив медленно кивнул и сказал: — Хорошо, нам пора. — Стой-стой, куда пора? — Питер был сбит с толку. Роджерс вел себя несколько необычно, и Паркеру не очень улыбалось куда-то с ним ехать. — На секретное задание, — бросил Капитан. — Ты очень нужен команде, Питер. Звучало, черт возьми, заманчиво. И Паркер просто не мог сказать, что у него еще четыре урока по расписанию. Он просто схватил рюкзак и договорился встретиться со Стивом в его машине. Потому что уход Капитана Америка явно не окажется незамеченным, а Питеру надо выскользнуть из школы так, чтобы директор снова не прислал матери приветственное письмо. — Ну так, куда мы направляемся? — воодушевленно поинтересовался подросток. — Мне сейчас надеть костюм или после? Или я как обычно буду «запасным»? — изобразил в воздухе кавычки, став еще больше похож на Тони. — Узнаешь на месте. Костюм не нужен. Голос Роджерса звучал непривычно глухо. И вообще-то что-то в этом Стивене Роджерсе было ненормальным. Питер незаметно настроил прибор на своей руке на боевой режим и покосился на беспристрастное лицо Капитана. — И… где мы? — Одно из заброшенных мест этого мира. — А где все остальные? В чем состоит задание? Зачем тебе нужен я? Стив молча поглядел на подростка, и снова этот взгляд показался Питеру изучающим. Словно Капитан впервые видел его. — Ты — важная часть моего задания. У Питера перехватило дыхание, когда силуэт Стивена Роджерса начал таять, а вместо него… это был… он. Паркер быстро направил на мужчину метатель паутины и, облизав пересохшие губы, хрипло вопросил: — Я знаю, кто ты. Что тебе от меня надо? Локи поправил пиджак и оперся на длинный зонт, который был таким же черным, как и весь его костюм. Его нельзя было спутать ни с кем. Питер видел репортаж про Штутгарт. Мужчина перед ним был точь-в-точь таким же, как и шестнадцать лет назад. — Ничего такого, о чем ты думаешь. — Да ну? То есть ты не выкрал меня из школы? И не привез на заброшенный завод? И не обманул меня? И… не собираешься переманить меня на свою сторону? Или что обычно делают злодеи, когда привозят подростков на пустырь? — Я бы ответил на твои вопросы, если бы ты задавал их чуточку медленнее и с паузами, — спокойно ответил Локи, не сводя с сына взгляда. — Во-первых, я очень рад встретиться с тобой лично. — Ты прости, конечно, но это не взаимно. — А привычка перебивать — у тебя от матери, верно? — Откуда ты вообще знаешь, кто моя мама? — Питер не сводил прицела с мужчины. — И зачем тебе я? — Видимо, пришло время перейти к «во-вторых», — продолжил Лафейсон, расхаживая по сухому потрескавшемуся асфальту и мельком поглядывая на напряженного подростка. — Во-вторых, я вернулся на эту планету ради тебя. Поздоровайся со своим отцом, Питер.***
Тони как раз сделала перерыв на обед, как в интернете произошел целый бум: Капитан Америка посетил среднюю школу Мидтауна. На фото, сделанных школьниками, он находился в коридорах, а потом исчез в одном из кабинетов вместе с… — Вот же ублюдок, — Старк быстро набрала номер Стива. — Питер с тобой? — Что? Тони, что случилось? Питер пропал? — Ну, разумеется, — раздраженно прошипела Тони, бросая трубку. — Джарвис, пробей местонахождение моего сына, быстро. И приготовь костюм, пора кое-кого стереть в порошок. В тот самый момент идея посадить жучок на костюм Питера казалась не «безнравственной» или «неправильной», а самой лучшей за всю ее жизнь! — Было же логично, что он не остановится. Ну да, — Старк раздражала собственная привычка говорить с самой собой — впрочем, Джарвис иногда откликался на ее слова. — Вот бы Питер заклеил его рот паутиной прежде, чем этот асгардский козел решил все рассказать. Джарвис продиктовал местонахождение Питера, и Тони вылетела по адресу. Ее прямо распирало от злости — надо же, он серьезно пытался за ее спиной провернуть эту… подлость? Хотя, почему Старк все время забывает, о ком идет речь? — Локи! Направив репульсорные лучи на мужчину, Тони приземлилась рядом с сыном. — Питер, встань позади меня, — приказала Старк, открывая шлем. Ухмылка впереди стоящего Локи заставила Железную Леди зарычать от злости и впустить в ход оружие. Лафейсон удачно уклонялся от лучей, а затем создал перед собой защитную стену. — Хватит! — голос Питера звучал твердо. От неожиданности Тони опустила руки и обернулась к сыну. — Мам, это правда? Мой отец — неудачный завоеватель планеты Земля? — Я бы опустил слово «неудачный» и заменил его на «восхитительный». — О, заткнись! — воскликнула Тони, выходя из костюма. Питер смотрел на нее… так, как и должен. С непониманием, обидой, злостью. Прямо как во сне. Старк уже была в том кошмаре, который не давал ей спать несколько последних лет. — Питер, этот разговор явно должен был пройти когда-нибудь… никогда, — выдохнула Тони. — Но, в свою защиту, я хочу сказать, что Локи инсценировал свою смерть еще до того, как ты родился. — Но ты знала, что я жив, — снова встрял Локи. — Питер, он — не твой отец. — Давай прекратим лгать! — не выдержал Паркер. — Это же он, тот самый «зеленоглазый брюнет, который любил себя больше, чем нас с тобой». — Ты серьезно так и описывала меня нашему сыну? — Ему было восемь лет, и мне пришлось рассказывать о тебе без нецензурных слов. Питер только закатил глаза. Он даже не мог понять, что чувствует. Его мать так часто была рядом, пока он расспрашивал Мстителей о «том самом злодее». Вот почему она так отчаянно пыталась оградить его от супергеройского общества — все знали о Локи. Вряд ли кто-то знал о том, что он был с Тони Старк. Мама никому бы не рассказала такое — иначе Питер узнал бы правду гораздо раньше. — Я пошел отсюда. — Подожди, я только вызову машину, — встрепенулась Тони, но Паркер остановил ее: — Я дойду сам, — подросток вытащил костюм из рюкзака и отдал его матери. — Я буду у Неда. «Это всего лишь сон» У Тони на языке снова вертится эта фраза, когда она делает резкий глубокий вдох и… все еще стоит на площадке заброшенного завода. Вот же черт.***
Худшее в команде Мстителей было то, что каждый из ее членов норовил влезть в личную жизнь Тони Старк. Самым главным альтруистом был, конечно же, Стивен Грант Роджерс. И месяца не проходило, как он возвращался в башню и пытался вести светские беседы. Но в этот раз он прекрасно знал, что спрашивать. — Что у вас случилось с Питером? Тони отложила паяльник и процедила сквозь зубы: — Ничего особенного. Подростковый максимализм, побеги из школы, отключенный телефон. Знаешь, могло быть и хуже. Если бы все было действительно так, Тони Старк не сидела бы целыми днями в мастерской, не питалась бы одним кофе и не увеличила бы уровень защиты башни. — Прости, Тони, но я тебе не верю, — Стив повернул кресло, в котором сидела Старк, к себе. — Ты можешь все мне рассказать. «Но не станешь этого делать», — подумал Роджерс, видя сплошное упрямство во взгляде Энтони. — Со мной все в порядке, Кэп. Питер достаточно умный, чтобы не повторить моих ошибок молодости, так что — он просто переночует пару недель у своего друга. Как обычный подросток. Без моей опеки. Без опеки Мстителей. — Мне это не нравится. «Как будто бы я, черт возьми, в восторге», — промелькнуло в голове Тони. До сих пор поражало, отчего Стив с таким вниманием относится к их странной семейке. Отчего иногда берет Питера на миссии, хотя Старк все еще не давала на это разрешение. Отчего приносит подарки на день рождения Питера, рассказывает ему про свое время, про своих друзей, про все, чего он никогда бы не рассказал Тони. — Ему нужна свобода. «Свобода есть величайшая ложь» С того дня, как они расстались на той заброшенной площадке, Локи больше не показывался. И это было отвратительно — он снова исчез, сломав не только Тони, но и собственного сына. От правды никому не станет легче, кому как не богу Лжи знать об этом? — Тони, я знаю, что тебе сейчас трудно. Но ты пойми, Мстители не желают тебе зла — они хотят помочь. — С чего вы все решили, что мне нужна ваша помощь? — поинтересовалась Старк, вставая с кресла, но все еще проигрывая Стиву в росте. — С чего бы вам вообще волноваться за меня или моего сына? — Тони, я знаю, чего бы ты хотела для Питера. — Ты не можешь знать меня настолько хорошо, Роджерс. И я уже говорила — у тебя нет способностей к телепатии. Энтони махнула на Капитана рукой и решила покинуть лабораторию прежде, чем он снова откроет рот, но нет же… — Ты желаешь Питеру семью, которой у тебя не было, Тони. Той самой семьи, которая всегда будет рядом, всегда поможет и никогда не предаст. Но ты почему-то все еще не поняла, что такая семья и у тебя, и у Питера уже есть — это Мстители. И, какими бы ты не считала нас людьми, мы рядом не потому, что считаем тебя неспособной добиться своих целей, а потому, что не хотим оставлять тебя совсем одну. Как это было после смерти отца Питера. Стоя сейчас в противоположном конце комнаты, Стив наверняка думал, что время секретов кончилось. Но Энтони Мария Старк еще хранила в себе множество тайн, о которых пришла пора узнать ее сыну.***
Питер уже две недели ночует у Неда, и тот, кажется, совсем не возражает. Он лишь удивляется, отчего Паркер стал таким молчаливым. «Как будто бы решил доказать теорему Ферма», — посмеивался Нед, но его другу по-прежнему было не до шуток. Весь его мир перевернулся буквально за одну встречу. Он половину своей жизни посвятил тому, чтобы узнать, кто его отец — но даже не догадывался об этом. Он смотрел про него выпуски новостей, интервью Мстителей, взламывал наименее защищенные файлы Щ.И.Т.а, где мелькало хоть раз это имя. Шестнадцать лет. — Ты весь в свою мать. Питер подскакивает на матраце и по привычке нащупывает на руке паутиномет, но вспоминает про закон подлости — единственное его оружие лежит на письменном столе в конце комнаты. — Какого хрена ты тут делаешь? — Я смотрю, с нашей последней встречи у тебя заметно прибавилось смелости, — Локи присаживается в старенькое кресло, которое ему явно не по вкусу, но отчего-то вслух он об этом ничего не говорит. Прогресс. — Я удивлен. — Слушай, меня достало твое преследование — ты еще хуже, чем мама, — фыркнул Питер. — Зачем ты снова пришел? Есть еще какие-то секреты, в которые меня не посветили? Может, я бессмертен? — Даже я не бессмертен, так что не обольщайся, — в таком же тоне ответил Локи. — В этот раз я пришел пообщаться с тобой в нормальной для тебя обстановке. — Нам с тобой не о чем говорить. «Но, поверь мне, в Питере нет ничего от тебя», — вспомнились слова Тони. Надо же, она действительно говорила правду. — Я уверен, у тебя есть много вопросов. Так почему бы тебе не задать их? По очереди и с расстановкой, разумеется. Паркер смотрел на своего отца — нет, серьезно, это даже в мыслях звучит странно — и все еще не мог поверить, что им оказался Локи Лафейсон. Он ведь даже не человек! Получается, и Питер наполовину бог? Впрочем… Локи и сам полубог. Следовательно, если в Питере и течет кровь богов, то только на одну четвертую. — Зачем ты вернулся? — Чтобы повидаться со своим сыном, разумеется. О котором все эти шестнадцать лет я даже не догадывался! — Или ты просто не хотел обо мне знать до этого времени, — отчеканил Питер. — Почему ты вообще остался с моей мамой? Ты же терпеть не мог смертных, ты хотел поработить нас! — Поверь мне, Питер, все твои источники не смогут тебе дать полную информацию обо мне. Ты все еще ничего не знаешь обо мне и моих мотивах. — Честно говоря, я уже и не хочу тебя понимать. Ты оказался в точности таким, каким тебя описывала мама. — Зеленоглазым брюнетом? — хмыкнул Локи. — Нет, засранцем, который бросил нас, — Питер испытывал какое-то ненормальное удовольствие, цитируя Тони. — Асгард требовал моего присутствия, — Лафейсон рывком поднялся с продавленного кресла и навис над сыном. — Все это время я улаживал важнейшие дела. — Я тебя поздравляю, — прошипел Паркер. — Но спасибо, что извинился — ты выбросил мою мать в окно, а затем и нас обоих в утиль. Как будто бы ничего и не было — для тебя произошедшее было лишь экспериментом? Хотел узнать, каково это — жить в мире смертных? И где же ты научился изображать любовь? — он просто не мог остановиться, слова сами лились неконтролируемым потоком. Локи мог заткнуть его одним взмахом руки, но он слушал, наблюдал, обдумывал. — Сколько книг тебе пришлось прочитать? Или ты смотрел фильмы? Как тебе «Дневник памяти»? «С любовью, Рози»? Бросив нас, ты так выразил свое авторское мнение по поводу этих фильмов? — Питер взял передышку, мысленно отсчитывая до десяти. — Я знаю, что опять нарушил твои условия — «По очереди и с расстановкой». Но меня так… у меня впервые что-то не укладывается в голове. — Потому что ты видишь во мне образ, который нарисовали перед тобой твоя мать и Мстители. У смертных есть такое выражение: «Прежде чем осудить человека — представь себя в его шкуре». — Но ты не человек, Локи. Я никогда не смогу тебя понять. — Называй вещи своими именами, сын, — Лафейсон недовольно сверкнул глазами. — Ты не хочешь меня понимать. — Потому что меня достало, что все ищут какого-то понимания от меня. Что ты, что мама. Прежде чем требовать этого от меня, вам бы не помешало самим осознать, что за кашу вы заварили! Я чувствую себя лишним в вашей истории не-любви или, в крайнем случае, всего лишь вещью, которую вы отчаянно делите между собой. Локи с удовольствием увидел ту искру, которая и должна была присутствовать в его сыне — эта бескомпромиссная правда, приправленная яростью и решимостью. Питер, не задумываясь, обличил поступки других, и он жаждал объяснений — он требовал все то, что задолжали ему родители. — Ты еще ничего не смыслишь в природе обычного человека или бога, — размыто начал Лафейсон, присаживаясь на постель рядом с Питером. — Но мы с твоей матерью — исключения из любых правил. Когда мы встретились после моего… краха, — слова дались непросто, но это определение Паркер проглотил без возражений, — в нас вскипело что-то запретное, о чем каждый из нас пожалел в будущем. Для нас всегда будет важно настоящее, за которое мы боремся каждый день, чтобы не погрязнуть в прошлом. Твоя мать явно устала вспоминать свои ошибки, заблуждения, ложь — инопланетное вторжение стало для нее последней каплей. Как говорят у вас, чтобы побороть страх — нужно взглянуть ему в глаза. И Энтони довольно храбро посмотрела на меня в нашу первую встречу. Что до меня, то я довольно долго отходил от поражения. Мое возвращение на Землю было продиктовано желанием учиться на ошибках. Как ты понимаешь, моя миссия была отложена из-за… вспыхнувших чувств между мной и твоей матерью. — Хочешь сказать, ты любил ее? — не веря, вопросил Питер. — Чувства бывают разные, — покачал головой Локи. — И такого чувства как любовь просто не существует. Есть страсть, желание, потребность и тому подобное. Нас с твоей матерью объединяла та самая страсть и опасение погрязнуть в давно минувших событиях. У Паркера больше не осталось вопросов, которые он мог бы задать мужчине напротив. Все было изложено предельно просто — не любовь объединяет таких противоположных существ, как человек и полубог… … а страх.***
Система безопасности пришла в активность, когда Тони Старк пыталась окунуться в атмосферу книги «Властелин колец». Питер давно просил, чтобы она прочла ее — ему было невероятно интересно услышать мнение матери об этом творении. Но у Тони то времени не было, то желания. За прошедшие две недели у нее появилось все сразу в придачу к апатии. — Умотаешь ты когда-нибудь в свой Асгард или нет, олень северный? — наигранно насмешливо поинтересовалась Энтони, выглядывая из-за книги. В ту же секунду она вскочила с дивана. — Привет, мам, — стоящий рядом с Локи Питер помахал ей рукой. — На какой ты главе? — Эм, — Тони оглянулась к заброшенной книге, — на пятой. Кажется. — Видно, кое-кто абсолютно не знает, чем занять себя, — усмехнулся Локи. — Неужели закончился металлолом для игрушек? — У меня достаточно «металлолома», чтобы вышвырнуть тебя с этой планеты, — в том же тоне ответила Тони и не смело взглянула на молчаливого сына. — Если, конечно, Питер не хочет, чтобы ты остался. Паркер посмотрел на мать и слабо улыбнулся: — Пожалуй, я смогу терпеть его только несколько дней в году — не больше. На эти слова Локи только закатил глаза, демонстративно не обращая внимания на заметно повеселевшую Тони. Все, что они хотели друг другу сказать — было давно сказано той ночью. Из них не получилось бы счастливой семьи — хорошо, что и Питер это понял. — Ну, раз я уже утомил всех своим присутствием, — саркастично проговорил Лафейсон и перевел взгляд на сына, — я откланяюсь до твоего дня рождения. — Двадцать второе марта, — вставила Тони. — Я знаю, — загадочно улыбнулся мужчина и в тот же миг исчез. Паркер провел рукой по тому месту, где только что стоял отец, и изумленно выдохнул. — Позёр, — фыркнула Тони, подходя к Питеру и приобнимая его за плечи. Повисло короткое молчание. — Я знаю, мне стоит извиниться за то, что скрывала от тебя слишком… важную информацию. — Не стоит, — Паркер посмотрел на мать и помялся. — Локи мне кое-что рассказал о вас. — Да ну? И что же, интересно знать? — Я уверен, ты все это знаешь не хуже меня, так что мне остается только сделать вывод — у меня самая странная семейка во всем мире, — хохотнул Питер и плюхнулся на диван. Теперь стало неловко от того, что Локи дал заглянуть ему за ширму их с Тони отношений. Но прошедшего уже не вернуть, и Паркеру придется смириться с мыслью, что история его матери и отца далека от романтики и счастливого конца. — Не торопись включать Локи в наше семейное древо, — хмыкнула Энтони и села в кресло напротив Питера. — Кстати, о нем, — Паркер придвинулся на краешек дивана, чтобы быть поближе к матери. — Что думает Щ.И.Т. по поводу отсутствия у меня отца? Я не думаю, что они могли оставить это без внимания. Тони занялась рассматриванием своих поломанных ногтей, месяцами не видавших мастера, и попутно она размышляла — как ей начать. Разговор грозился плавно перетечь с шутливой ноты на достаточно серьезную, на которую, к сожалению, Старк никогда не находила времени. Да и не любила она тот тон, которым обычно общался с ней Роджерс — он стоил ей небольшой головной боли и желания поскорее выпроводить Капитана Сосульку за порог. — Мам, ты сейчас со мной? — Питер обеспокоенно помахал рукой перед задумчивым лицом Тони. — Если не хочешь говорить на эту тему, мы можем отложить этот разговор. Но только на пару недель — я не хочу испытать сразу несколько откровений уже на последнем курсе колледжа. — Забавно, что ты заговорил про колледж, но… — Старк прокашлялась, — лучше мы уже закончим эту череду «невероятных открытий». Тони поднялась с кресла и на пару минут скрылась в своей комнате. Питер от нетерпения начал пристукивать пяткой по полу. Вообще-то, он еще не отошел от оригинального исчезновения Локи — часто ли увидишь такое на улицах Нью-Йорка? Не считая выступления фокусников, но это было другое. Старк вернулась в гостиную с небольшим альбом в руках и, заняв место рядом с сыном, раскрыла фотоальбом на нужной странице. Питер мельком видел фото Говарда и Марии Старк, на одном фото они были все вместе, но Паркер не успел рассмотреть его — Тони дошла до конца альбома и аккуратно провела большим пальцем по фотографии неизвестного мужчины, улыбавшемуся им из прошлого. — Это Ричард Паркер. Твой папа. Питер внимательно всмотрелся в его черты лица. Этот человек наверняка был кем-то особенным для Тони Старк, раз она обманула весь мир, вписав его имя в графу «отец». Фамилию этого мужчины Питер пишет на всех документах, она стоит у него в паспорте, и непростительно то, что он до сегодняшнего дня считал ее ничего незначащей. Когда Питер в далеком детстве спросил мать, почему она дала ему именно эту фамилию, Тони ответила пожатием плеч. И Паркер был слишком мал, чтобы разглядеть печаль, расплывшуюся в темно-карих глазах Энтони Старк. — А где же он сейчас? — Там же, где и мои родители, — Тони сцепила похолодевшие ладони в замок. — Он погиб в автокатастрофе, двенадцать лет назад. Тебе тогда только исполнилось четыре, и Ричард обещал приехать и завезти «нашему карапузу» подарок. Он любил тебя так называть — карапуз. Иногда мне казалось, что Рик просто забыл твое имя, но, — Старк усмехнулась, — ему просто нравилось это прозвище и все. Теперь Питер смотрел на фотографию Ричарда Паркера и не видел его лица — лишь высокий мужской силуэт, кружащий его на руках по всей комнате. Питер не уверен, его ли смех наполнял короткий период его детства, но хотел бы, чтобы это было именно так. Потому что это несправедливо — этот человек наверняка любил его даже сильнее, чем настоящий отец. Ричард Паркер был рядом — это главное. Он был рядом с Тони, когда она переживала не лучшие времена. Он был рядом с Питером — жаль, что теперь подросток не может вспомнить хоть один день, проведенный с ним. — Кем вы были друг для друга? — Питеру даже страшно было задавать этот вопрос после того, что объяснил ему Локи. Но он должен был знать, потому что Тони навряд ли когда-нибудь будет так честна с ним, как сегодня. — Я не знаю, — без промедлений ответила Старк, откидываясь на спинку дивана. — Я любила Рика. Но не как любовника, а как… настоящего мужчину. Как друга, которого у меня никогда не было да и не будет. Даже спустя столько лет я не могу себе представить, что двигало Ричардом, когда он впускал меня раз за разом в свой дом, в свою душу и свою будущую семью. Взгляд Тони стал окончательно мутным — она погрузилась в воспоминания. Питер почти не дышал — так он хотел услышать всю историю. — Я познакомилась с Ричардом Паркером в университете, и тогда нас объединяли лишь общие лекции и желание сделать мир лучше. Только методы у нас были разные. Время потом показало, кто из нас был прав — и это была не я. После Афганистана мы вновь встретились и уже тогда — начала зарождаться та дружба, в которой я нашла свое спасение. Тогда-то я узнала, что Ричард Паркер стал работать на Щ.И.Т., а ему не стоило никаких трудов узнать, что я — Железная Леди. Мы оба были вечно одиноки, но я ни разу даже не подумала о Ричарде как об очередном любовнике. Как видишь, он был красив, но дело было в наших отношениях — мы слишком много знали друг о друге, чтобы довольствоваться простым сексом. Пресса была настолько сбита с толку нашим поведением, что каких только небылиц не придумывала, — Тони выдавила смешок. — Но Ричард никогда не увлекался новостями, а я была к этому привычна. На пару лет контакты между нами прервались: Рика отправили на долгосрочную миссию в Гонконг, а я пыталась разобраться с делами компании и, не будем скрывать, новыми врагами. Когда началась битва за Нью-Йорк, я была рада, что Ричард сейчас далеко. Не хотелось бы видеть его в джете вместе с Наташей и Бартоном. Не хотелось бы постоянно следить за ним, чтобы убедиться — жив ли он еще. Мы не виделись так давно, что, оказалось, я уже успела сойти с ума — на горизонте появился Локи с его идеальной прической и острыми скулами. То ли на меня так подействовал радиационный фон, то ли я все-таки хорошенько пробила своей головой стекло — случилось то, что случилось. Старк на минуту замолкла, переваривая сказанное, а Питер с грустной усмешкой подумал, что дело было вовсе не в радиационном фоне или ударе головой — все было гораздо серьезнее, глубже, запутанней. Но говорить об этом вслух — зачем? Тони и сама все прекрасно знает — в этом не было никаких сомнений. — Я была уже беременна тобой, Питер, когда Ричард, наконец, вернулся. Он застал меня в бессмысленных метаниях и самых радикальных идеях. Пресса бы обогатилась только на заголовках: «Тони Старк понятия не имеет, что ей делать». Этот олень северный сбежал по-асгардски, а мне оставалось только идти к Ричарду и все ему рассказать. Он вполне мог просто выслушать меня и попрощаться в тот же час. Но я просидела в его служебной квартире целый вечер, и Рик даже не думал выгонять меня. Вместо этого мы как идиоты валялись на узкой постели, тупо уставившись в потолок. Не имею понятия, о чем думал в ту ночь Ричард, но я — я больше не могла думать ни о чем. Каждая моя мысль заканчивалась чьим-нибудь убийством. К утру Ричард просто заявил мне, что он почтет за честь стать отцом моего ребенка. Я только нервно расхохоталась, потому что — это было просто невозможно. К тому моменту Рик был уже женат, Питер. Я была на той свадьбе, я сидела в первых рядах и улыбалась — я была действительно рада за Ричарда и Мэри Паркер. И мне не верилось, что он мог предложить такое — это бы не обошлось ему просто так. Щ.И.Т. бы загудел, Мэри бы не поняла, а что выиграл бы Рик? Ничего хорошего уж точно. Так что я сразу же отказалась, но уже к полудню мы обсудили все детали нашего сумасбродного плана. Уверена, Ричард не спал всю ночь, чтобы наутро покончить с моей затяжной депрессией и вернуть меня в строй. У него получилось, Питер. Что он сказал Мэри — также является для меня загадкой, но его жена продолжала мне при встрече улыбаться и часто спрашивала, как там поживает наш Питер. Меньше всего я хотела называть тебя Говардом или Стивом, как бы хотел того мой отец, так что имя Питер было лучшим выходом из положения — оно нравилось и мне, и Ричарду. За короткий срок мне удалось распространить слух, что я давно мечтала о ребенке и поэтому решилась на искусственное оплодотворение. А Щ.И.Т. любил лезть не в свое дело, так что нам с Ричардом пришлось попотеть только в плане твоей ДНК — если бы нас разоблачили, то лишних вопросов было бы не избежать. Тони молча притянула сына ближе к себе и поцеловала куда-то в затылок. — Теперь, когда ты все знаешь, я хочу попросить тебя никогда не привязываться к Локи — как бы он ни пытался, его мысли далеки от нашей планеты, от наших забот и проблем. Я понимаю, как тяжело будет свыкнуться с тем, что самые дорогие люди не смогут быть рядом. Прошло двенадцать лет, а мне все еще непривычно праздновать твой день рождения только с тобой. И моей любви уж точно недостаточно для тебя, но, — Тони запнулась, а затем нехотя продолжила: — у тебя есть Мстители. Они все любят тебя, Питер, даже если Стив слишком часто поучает тебя, а Наташа периодически колошматит тебя на ринге. — Вовсе она не колошматит! — надулся Паркер. — Мне просто нужна практика, и однажды — я выиграю! — А кто сомневается? — развела руками Тони. — Как видишь, никто, ведь Романофф неизменно принимает твой вызов, а я молчу в тряпочку. Хотя тебе все-таки надо научиться придерживать язык за зубами — пожалей Клинта, он отец троих детей. Питер не может сдержать смеха, представив, как бы Бартон сейчас разозлился — он терпеть не может, когда ему намекают на возраст и немощность. Странно, что в Тони пока что не прилетела ни одна стрела — уж она стебется над Клинтом больше, чем все вместе взятые. Как, впрочем, и над всей остальной командой. Но Питер-то знает, что она жить не может без их небольшой супергеройской семейки. И Паркер счастлив, что он — неотъемлемая ее часть.