Пьяная ежевика

Вино дурманило. Разливалось сладостью по губам — тонким, упрямо сжатым и изогнутым в кривую, напоминающую собственную жизнь. Сначала опьяняюще сладко, затем — вязко и самую малость… гадко. Вливая в себя четвертый бокал, Иво прекрасно осознавал всю трагедию, произошедшую с ним после разрыва с мужчиной, от которого до сих пор вело и болело. Ему не обещали преданности и постоянства, как и любви, от которой могло бы трепетать сердце. Омега получил незабываемый секс, но не чувства, обернутые в целлофановое нечто, что принято называть душой. Его предупреждали. Где-то на задворках сознания маячило красным, напоминая о том, что омегу бросили, внутри же оглушало удушающим маршем… В этой жизни все складывается иначе, чем требует сердце, тело и прочая ерунда, напоминающая поэзию прошлого века. Нужно уметь мириться с обстоятельствами. Еще лучше — повторять это как мантру. Когда тебе почти тридцать, ты по-прежнему скуп на улыбки и проявление чувств, то поневоле приходится делать выводы, от которых стынет кровь. И ведь столько загубленных отношений из-за самого себя. Иво не был глупым и наивным омегой, никогда. Просто вырос таким, что любая эмоция казалась проявлением слабости, а не чертой характера. Одни предлагали секс, другие — общий быт, но так или иначе Иво сбегал еще до того, как это могло перерасти в добротную привычку. С Гордоном, казалось, все было иначе. Альфа был образцом мужественности и тактичности по отношению к омеге, который мог только щуриться и односложно отвечать на любой вопрос. А тот взял и пробил эту броню: разговаривал, подталкивал к более развернутым ответам, завлекал и дарил так необходимую ласку. И, может, у них был шанс на что-то большее и существенное, если бы не знание того, что альфа влюблен в другого. Иво был благодарен Гордону за прямоту и искренность в каждом слове и действии. Это действительно облегчало все душевные муки после их спонтанного, но вполне ожидаемого разрыва. Альфа объяснил свой поступок, не единожды извинился и пообещал быть рядом в любой ситуации, потому что уважает и в какой-то степени любит холодного омегу. Иво тогда долго смеялся… В тишине собственной квартиры, сидя на полу небольшой веранды, он смеялся с чудаковатого альфы, у которого слабость к хмурым и самую малость неадекватным омегам. Иво мало знал о другом омеге, но знал себя: за ледяной маской скрывалась вся нерастраченная страсть. Гордон смог это разглядеть и наградил сполна. Иво же попытался собрать себя заново, не желая давиться пустыми обидами и замыкаться в себе еще больше. Просто на отношения теперь смотрел иначе, еще прозрачней и почти без интереса. Вино больше не пьянило. На языке разлилась странная горечь, словно вязкое послевкусие от обманно-сладкого фрукта. В голове шумело, руки растерянно взмывали над барной стойкой, и очередной бокал все-таки был опрокинут… Не на себя, черт бы его побрал, а на другого человека, неизвестно как оказавшегося рядом именно в этот момент. Иво осторожно обернулся и нерешительно замер, стараясь сфокусировать взгляд на мужчине, который даже и не думал спасать свою загубленную рубашку от ярких пятен. — Прошу прощения… — Иво схватил бумажное полотенце, поданное барменом, и протянул незнакомцу, продолжая виновато заглядывать в чужие глаза. — Я возмещу ущерб, только оставьте свою визитку. — Не стоит, — альфа покачал головой, принимая из его рук полотенце. — Просто случайность, за которую брать деньги с омеги — самое унизительное. Составите мне компанию? — Боюсь, я уже не в том состоянии, чтобы вести диалог, — вино развязало язык настолько, что Иво с непривычки покраснел, машинально опуская взгляд на темные пятна. — Я пойду, еще раз извините. — И все же? — мужчина удержал зрительный контакт, и омега, сам того не понимая, послушно уселся на свое место. — Можете молчать, если считаете, что болтливость вам не к лицу. Меня зовут Армин Берне. — Иво Ланге, — омега протянул руку, получая в ответ крепкое рукопожатие. — Рад знакомству… Иво, — мужчина улыбнулся, ненадолго отвлекаясь на бармена. Заминка лишь послужила прекрасным дополнением к уже намечающемуся образу незнакомца. Иво усмехнулся. С ним познакомились в ответ на оплошность без какого-либо намека на интим. Такая редкость, с учетом того, что они находились в баре, где в полном одиночестве отдыхал далеко не трезвый омега. Многие бы воспользовались, а этот… назвал свое имя и, кажется, предлагал выпить и помолчать. Заработанный алкоголем шум постепенно стихал, и омега уже яснее осознавал происходящее вокруг него. Людей в будние дни всегда было меньше, но общего гама хватало с избытком, отвлекая от нерадостных мыслей. Даже нарисовался собеседник, правда, не особо желающий что-то там выискивать в помутневшем от вина взгляде. Армин молчал, а Иво беззастенчиво скользил взглядом по его профилю, дорисовывая в голове неутешительный образ. Альфа с военной выправкой и хорошо поставленным голосом. Суровая внешность с резковатыми чертами лица на контрасте с теплыми карими глазами и мягкой улыбкой. Приятный как снаружи, так и внутри. От него не разило самодовольством и желанием легкой наживы. Альфа привлекал внимание плавностью жестов и терпким ягодным ароматом, который, хоть и слабо, но все же напоминал аромат другого. — Я вам нравлюсь? — альфа развернулся на стуле, оказываясь лицом к омеге. — Простите? — Иво растерянно отпрянул, не ожидая подобного вопроса. — Я дал вам время на осмотр, но вы все еще продолжаете меня рассматривать. Нравлюсь? — мужчина улыбался понимающе, но по-прежнему тепло, что не вызывало и капли отвращения. — Нравитесь, но исключительно как привлекательный образец противоположного пола, — сухо отозвался Иво, возвращая все внимание полупустому бокалу с вином. — Всего доброго, господин Берне. — До встречи, — Армин задумчивым взглядом провожал удаляющуюся спину холодного даже на вид омеги. __________ Утреннее солнце било по всем рецепторам. Голова болела и настойчивый шум так никуда и не пропал за короткую ночь. Иво нехотя поднялся с постели, принял душ и, едва позавтракав, отправился на работу. Образ неожиданного собеседника почти размылся, оставляя после себя лишь тонкий аромат и что-то необъяснимое, но нисколько не обременяющее больной с похмелья рассудок. В офисе без изменений протекало очередное утро, наполненное стайкой омег в кухонном помещении и бесконечно злыми альфами, слоняющимися из одного кабинета в другой. Рутина была безжалостна к больным головам и внеофисным проблемам — здесь всегда царила неизбежность, растасовывающая каждого по своим накопленным делам. Омегу точно так же ждали запланированные на день звонки, стопка документов, которые надлежало передать руководству уже этим вечером, и удушающая жара личного кабинета. Иво распахнул окно, переставил горшок с кактусом чуть подальше и осторожно опустился в кресло, принимаясь за неизменную работу. И только ближе к полудню, когда небольшое помещение наполнилось прохладой и ароматом зеленого чая, к Иво заглянул господин Рихтер, на ходу ослабляя петлю галстука и грузно опускаясь на один из стульев. — Добрый день, Иво, — начальство без спроса потянуло руку к только что заваренному чаю, минуя недовольный взгляд омеги. — Чем обязан, господин Рихтер? — Иво брезгливо поморщился, но почти сразу смирился с внезапной потерей своего бодрящего напитка. — Ты помнишь Шредера? — альфа отставил чашку и, навалившись грудью на край стола, внимательно посмотрел на своего сотрудника. — Конечно, — Иво кивнул и осторожно потянул документы из-под начальства, внутренне морщась при виде мятых уголков. — У вас сегодня встреча с его поставщиками, если мне не изменяет память. — Да-да, все верно, — альфа натянуто улыбнулся, все еще продолжая заискивающе заглядывать в глаза омеги. Иво хмурился. Господин Рихтер был весьма специфическим представителем среди альф руководящего звена, поэтому его напряжение, да и в целом незапланированный визит, предвещали разве что мелкие неприятности, которые по его мнению решить мог только Ланге, но никак он сам или его принципиальный секретарь. Пришлось смириться с не только потерянным чаем, но и обедом, что плавно приближался к своему завершению, так и не начавшись. — Так вот, по поводу предстоящей встречи… Господин Шредер и его компания не прошли проверку, — уже тверже и с явным акцентом произнес альфа. — Не прошел? — Иво напрягся, хотя и старался выглядеть равнодушным к происходящему. — И что теперь? — Мы пойдем на встречу, более того, сам Шредер будет на ней присутствовать, но… — Рихтер поднялся со стула, начиная расхаживать из одного угла в другой. — Ты поедешь с нами. Будешь вести переговоры, попробуешь внушить им, что мы по-прежнему собираемся заключать с ними сделку и постараешься выиграть время. — Для чего? — Там будут федералы и группа захвата, — альфа остановился напротив Иво, смотря на него сверху вниз, будто бы это как-то могло повлиять на ситуацию. — Шредер у них в списках, а нам посчастливилось посодействовать… — Вы смеетесь? — Ланге поднялся и уперся ладонями о край стола. — Да они просто решили воспользоваться нашей компанией, которой не повезло познакомиться с этим господином Шредером! Вы хоть понимаете, что мы выступаем в роли наживки и последствия могут сказаться на дальнейшей активности компании? А что если кто-нибудь пострадает? В конце концов, почему именно я должен там присутствовать? — Ты наш переговорщик, Иво. Сколько крупных международных контрактов ты принес или напомнить тебе о том, как ловко ты окучиваешь представителей других компаний, чтобы привлечь новые инвестиции? — И вы готовы рискнуть своим ценным сотрудником? — слова омеги сочились ядом и неприкрытой злостью. — Привлеките других и можете спокойно умасливать вышестоящие органы! — Это не обсуждается! Через час у главного входа, — Рихтер развернулся на пятках и вылетел из кабинета, даже не думая как-то оправдаться перед омегой за свои слова. __________ Даже спустя час, вышагивая вдоль центрального входа в здание и ожидая Рихтера, Иво не мог поверить в происходящее. Он мог смириться с положением компании и желанием угодить федералам, но то, что его завуалированно приравняли к статусу офисной шлюхи — стерпеть уже не мог. Почти сразу появилась мысль о скором увольнении, но следом за ней пришло понимание, что в нынешних условиях терять работу не самое лучшее решение. Остаться и усложнить жизнь своему руководству? Вот это было куда эффективнее, чем трусливо поджимать хвост. В конце концов, Ланге был умен и терпелив, а это могло сыграть ему на руку даже в том случае, если с работой все-таки придется расстаться. Дорога до складского помещения заняла не больше сорока минут с учетом короткой пробки на пересечении центральных улиц. Еще месяц назад, когда их компания вышла на Шредера, Иво задавался вопросом, почему все сделки с этим человеком и его представителями заключаются исключительно на нейтральной территории или на складах, где находилось предоставленное покупателю оборудование. Омега собирал информацию, дважды встречался с заместителями и таким же консультантом, как и он сам, но нигде не встречал даже намека на то, что Шредер как-то связан с криминальными сферами. Рихтер не зря так пекся о своей шкуре — помощь федералам могла открыть ему многие двери, через которые он мог вытянуть не только компанию, но и заручиться весьма влиятельной поддержкой в госструктурах. Иво тоже мог на этом заработать, но рисковать своей жизнью? Что если группа не успеет вовремя и переговоры перейдут в место расправы? Конечно, никто и не догадывался, что за подписанием договора будет скрываться иная задача, но интуиция омеги уже сигналила красным с перебоями на темно-синий. — Ланге, не будьте таким консерватором, — альфа похлопал омегу по плечу, после чего спокойно, но с ожидаемым трудом, выбрался из машины. — У вас неверное представление о том, как я отношусь к подобным мероприятиям, — Иво подошел со спины, коротко переглядываясь с Вернером и Майхе, исполняющих в этом спектакле роль зама и помощника Рихтера. — Расслабьтесь, по завершении всего я замолвлю словечко… — Избавьте меня от этого, — Иво почти рычал, едва скрывая раздражение и нарастающий страх. — Как знаете, — альфа потоптался на месте и наконец направился в сторону ворот. — Ваша задача, господин Ланге, тянуть время и попытаться разговорить Шредера. Иво лишь скептически приподнял брови. Рихтер иногда поражал своей навязчивостью и не всегда осознанными поступками. Внутри склада их уже ждали. Четверо альф и один бета, перекладывающий документы с одного конца стола на другой. На вид — обычный офисный клерк, в услугах которого нуждались не больше, чем в самом стороже данного помещения. Остальные же напоминали клубных секьюрити: такие же громоздкие и с отсутствием интеллекта на грубых лицах. Сам же Шредер мало чем отличался от тех мужчин, поскольку не уступал ни в комплекции, ни в угрожающей ауре. Его Иво видел лишь мельком на страницах интернета, когда омега собирал недостающую ему информацию. В жизни альфа оказался куда проще, лишившись натертого лоска вездесущего фотошопа. Виднелась и лысина, и поплывшие бока, выступающие за пояс брюк. Эдакий ухоженный свин, упакованный в дорогой костюм от Армани. Была бы ситуация иной — Иво бы уже смеялся, скрывая смешки за кулаком, прикрывающим его тонкие губы. Но сейчас омегу ощутимо потряхивало, словно он оказался в центре криминальных разборок, где является чуть ли не главным персонажем. И вот это все действительно раздражало и натягивало и так расстроенные за последние пару часов нервы. — Ох, господин Рихтер, я и не думал, что ваш помощник окажется таким симпатичным омегой, — Шредер сжимал его руку, но маслянистый взгляд был направлен только на Иво. Иво же от этого чуть не задохнулся. Мало того, что его представили помощником, коим он никогда и не являлся, так еще и всплыл тот факт, что Рихтер предупредил о присутствии омеги на этой встрече. Все было спланировано и явно не этим утром, однако это нисколько не упрощало задачу Ланге: его хотели поиметь обе стороны, но в разных плоскостях. Нужно было выкручиваться и действовать по той линии, которую он сам для себя определил. Будет разговаривать, спрашивать детали и тянуть столько, сколько сможет. Что будет потом, Иво старался не думать. Следующие полтора часа проходили как в тумане: омега дошел до точки, когда говорить больше не о чем, а собственное эго подстегивало к тому, чтобы послать этих альф на все четыре стороны. Рихтер неестественно улыбался, раз за разом подкидывая Иво новые темы для обсуждения. Шредер начинал нервничать, не понимая, почему их сторона тянет с подписями, когда, казалось бы, все уже было решено. А потом на очередном витке вопросов Иво заметил их. Трое или четверо находились на втором этаже, который проходил только по краям самого склада, напоминая выступающие по всему периметру балконы. Еще двоих омега заметил недалеко от входа, где находились двухметровые коробки, обтянутые полиэтиленом. Люди в масках готовились появиться в любой момент, а у Ланге сперло горло, потому что один из них направлял оружие в их сторону. Ни вздохнуть нормально, ни прочистить горло, потому что смелости попросить бутылку с водой уже не было как четверть часа. Она словно испарилась, оголяя омегу и заставляя бояться всем своим существом. А если начнут стрелять? У Иво кончалось терпение и он неловко дернул головой, натыкаясь взглядом на еще одного человека в маске. Приблизительно в семи метрах от него, за спиной Шредера и его людей, военный или кем бы он ни был, поднимал автомат на уровне своей груди, почему-то смотря прямо в глаза омеги. Иво замер и тяжело сглотнул, боясь отводить взгляд от прицела. Мимолетное движение — и Ланге замечает, как тот кивает ему головой, давая понять, чтобы омега не выдавал ни себя, ни группу специального назначения. А потом… Все произошло за считанные секунды. Шредер был придавлен лицом к бетонному полу, его сопровождение точно так же валялось обездвиженным и без возможности сопротивляться. Не пойми откуда появились федералы, окружившие компанию Рихтера. Иво как-то незаметно оказался в стороне ото всех, пустым взглядом наблюдая за полицейскими, огромными альфами в масках и оружием в руках и за теми, кто явно возглавлял всю эту процессию. И неизвестно, сколько бы еще он простоял так, пока к нему не подошел один из тех бойцов, на лице которого виднелись только глаза — все остальное скрывала натянутая черная маска, уходящая куда-то за шиворот куртки. — Вы в порядке? Иво дернулся, но все-таки упрямо посмотрел в его глаза, уже через секунду понимая, что они ему знакомы. И не потому, что этот альфа был тем, кто навел на него оружие, а потому что глаза были знакомы по ситуации извне. Вот только пережитый стресс мешал вспомнить и хоть как-то определить для себя этого мужчину. — Да, все хорошо, — кивнув для порядка, омега снова замолчал, внимательно рассматривая незнакомца. — Нравлюсь? — карие глаза прищурились, как если бы мужчина улыбался. — Или только как привлекательный образец противоположного пола? — Простите? — Иво подобрался и едва сдержал возмущенное «вы», когда альфа стянул пальцами маску со своего лица. Армин Берне улыбался все так же тепло, но в этот раз улыбка была ярче, показывая и маленькую ямочку на правой щеке, и сеточку морщин в уголках глаз. Альфа явно не испытывал дискомфорта от ситуации, в которой им довелось встретиться, а Ланге едва ли мог поверить, что он снова встретит этого мужчину и в подобных обстоятельствах. Но только эта мысль оформилась, как на ее смену пришла другая… — Там, в баре, — Иво сделал шаг ближе, боясь, что они могут быть услышаны, — вы ведь знали к кому подсаживаетесь, я прав? Альфа не спешил с ответом, продолжая отвечать на взгляд и вдыхать аромат омеги, который оказался в непозволительной близости рядом с ним. — Знал, — наконец он ответил. — Это тоже часть моей работы. — А если бы знал я, — Иво произнес это почти в губы альфы, — то не извинялся бы за пролитое вино. А затем развернулся и твердой походкой направился к Рихтеру, чтобы узнать, когда ему можно покинуть это место. __________ За окном растекалось чернильное небо, на котором постепенно высвечивали мелкие крапинки звезд. Воздух стал влажным и самую малость прохладным, проникая в комнату через распахнутое настежь окно. Иво сидел на диване, завернувшись в плед и потягивая бокал красного вина. Взгляд то и дело замирал на какой-нибудь одной точке, и омега усиленно пытался вспомнить причину, из-за которой все его мысли сводились к одному-единственному человеку. Они встречались только два раза, каждый из которых напоминал разыгранную театральную сценку — без начала и конца. Ланге не врал себе: интерес был и вполне обоснованный. Альфа с неожиданной для омеги профессией уже не маячил размытым образом, являя собой полноценного мужчину, которого хотелось узнать ближе. Иво списывал все на пережитый стресс и то, что Армин был довольно привлекательным альфой. Высокий, с выдающимися физическими данными, обладающий приятным тембром голоса и взглядом, который без слов мог усадить тебя на место. Иво помнил, как тогда в баре его просто прибило к месту, хотя альфа даже не пытался как-то повлиять на омегу. Просто умел это делать — то ли в силу своей неоднозначной работы, то ли потому, что это являлось его природным качеством. Иво понимал, что его интерес не должен перерасти во что-то большее, но раз за разом прокручивал в голове мельчайшие детали, будь то оттенок чужих глаз или же милая ямочка на правой щеке. А еще он понимал, что больше не вспоминает Гордона и то, что было между ними еще каких-то жалких два месяца назад. Сейчас в груди не отдавало чем-то щемящим, а тот удушающий марш больше не трубил под коркой сознания. Словно все затерлось и покрылось тонкой пленкой, сохраняя некие воспоминания, но вырывая болезненные последствия после расставания. Все к лучшему, а быть может просто истек срок годности и вот тут уже было не важно, чего именно. Звонок в дверь оказался настолько резким, что Иво дернулся, разливая остатки вина прямиком на себя. На чудесном карамельном цвете его любимой футболки сейчас расползались уродливые пятна. Ланге тут же подумал о том, что это похоже на выстрел в грудь… Там, где его поймал прицел и чужие карие глаза, будто говорящие, что это предельный конец. Иво усмехнулся, ломая тонкие губы в некрасивую линию. Какого черта его дергают в заслуженный выходной? Звонок повторился, и омеге пришлось подниматься, чтобы уже через минуту замереть перед открытой дверью. — Добрый вечер, — Армин снова улыбался, держа в руках бутылку дорогого вина. — Я не приглашал вас, — Иво машинально отдернул майку, начинающую липнуть к его груди и животу. Берне проследил за этим движением, мазнул взглядом по босым ступням омеги и снова посмотрел на его лицо. — Было бы странно ожидать от вас приглашение, — альфа склонил голову набок и снова улыбнулся, придавливая Ланге одним своим чертовым взглядом. — Было бы странно, если бы я его сделал, — пришлось отступить, пропуская гостя внутрь квартиры. — Я не жалую соседей, поэтому не принимайте на свой счет. — Конечно, — Армин коротко обернулся на омегу, а затем молча прошествовал в зону кухни, без проблем отыскивая в одном из шкафчиков штопор. — Я хочу выпить с вами. Не против? — А я хочу знать, что вы забыли в моей квартире, — привалившись спиной к стене, Иво наблюдал за плавными движениями альфы. Армин разлил вино по двум бокалам, протянул один из них омеге и сам занял похожую позу, подпирая ягодицами разделочный стол. Иво молчал в ожидании ответа на свой вопрос, параллельно с этим рассматривая непривычный образ альфы. Тот выглядел иначе, словно омега в третий раз знакомится с этим мужчиной. Сначала строгий интеллигентный, затем военный, а сейчас — черная футболка и джинсы, плотно облегающие крепкие бедра. Просто мужчина из повседневной жизни, ничем не отличающийся от сотни других альф, ничем… Кроме того, что он притягивал взгляд и определенно вызывал интерес у Ланге. — Вы мне понравились, Иво, — альфа пожал плечами и сделал глоток вина, снова опуская взгляд на темные разводы. — Но я вас не звал, — во рту пересохло, и омега повторил движение, выпивая почти половину. — И не позвали бы? — Армин отставил бокал, сложил руки на своей широкой груди и как-то слишком понимающе улыбнулся, больше утверждая, нежели спрашивая и так очевидное. — Нет. — Вот поэтому я пришел сам, — мужчина оттолкнулся от стола, не спеша подобрался к омеге и, заставив того полностью допить вино, забрал бокал из его рук. — Я готов разложить тебя прямо здесь… — шепот мгновенно вызвал оцепенение, — но я хочу, чтобы ты попросил сам. Немедленно. Иво, все еще находясь в шоке от услышанного, сильнее вжался в стенку. Армин смотрел спокойно, хотя темные глаза уже разгорались неприкрытым желанием завладеть. Он уперся руками в стену по обе стороны от лица Иво и наклонился еще ниже, позволяя омеге почувствовать запах, который сегодня не был укрыт ни горьким дымом бара, ни порохом, который Ланге почуял еще тогда на складе. — Я похож на того, кому припекло и он готов на секс с первым встречным? — Иво старался не втягивать аромат, потому что ноги непроизвольно начинали слабеть и подкашиваться. — Ты похож на омегу, которому нужен альфа, — Армин повел носом у его шеи, оставляя едва ощутимый поцелуй на сгибе. — У меня в глазах бегущая строка со всеми личными данными? — хотелось смеяться от абсурдности, но вместо этого омега вздрагивал, распаляясь от каждого легкого движения альфы. — Нет… — Армин отстранился, позволив Иво поймать его неожиданно серьезный взгляд. — Я просто выбрал тебя. __________ Щеки заливал лихорадочный румянец. Иво казалось, что он сгорает изнутри, снаружи — покрываясь мелкой россыпью теплого пота. Грудь вздымалась рвано, дыхание было шумным и почти оглушающим на фоне тишины комнаты. Армин наблюдал за ним издалека, просто стоял и смотрел на то, как омега мечется среди своих же желаний, стараясь абстрагироваться от сложившейся ситуации. Он вырвался из мнимого захвата и сейчас просто стоял спиной к альфе, которому было любопытно увидеть дальнейшую реакцию. Иво был смущен и растерян, но и в той же степени зол, потому что понимал смысл каждого слова. Армин хотел его и не скрывал этого, Иво терпел поражение, стараясь выиграть не столько сражение, сколько время для собственных мыслей. Согласиться на близость — значит снова оказаться в шкуре временного увлечения, которому чуть позже будет предъявлен срок годности. Альфу хотелось до темных пятен под сжатыми веками, но еще больше хотелось, чтобы его оставили в покое. — Уходи, — наконец произнес Иво, не оборачиваясь и продолжая стоять к нему спиной. — Почему? — голос стал ближе, а запах альфы еще сильнее. — Потому что я не хочу рисковать. — Ты не можешь знать наперед то, что произойдет, — Армин подходил тихо, продолжая улыбаться, чего не видел, но чувствовал омега. — Ты хочешь секса, а не доверительного разговора, — Иво все-таки обернулся, встречаясь с ним взглядами. — Может, потому, что я хочу тебя? — альфа едва заметно пожал плечами, а затем неожиданно дернул омегу на себя, жестко снимая с того все еще влажную футболку. — Я не готов, — оказавшись наполовину обнаженным, Иво с нарастающим раздражением посмотрел на альфу. — И не давал своего согласия. — Прекрати обманывать себя, — Армин крепко зафиксировал подбородок омеги пальцами, заглядывая тому в глаза. — Я дам тебе время, но только после того, как повяжу тебя и сделаю своим. — Здесь отсутствует выбор, Армин, — Иво замер, потому что запах альфы полностью осел на его губах. — Ты его уже сделал. Все так же удерживая его за подбородок, Армин накрыл омежьи губы своим ртом, сминая и практически клеймя. Пальцами свободной руки зацепил резинку домашних штанов Иво, потянул вниз, а затем отстранился и стянул полностью одним рывком. Иво стоял обнаженный и крайне смущенный — альфа напротив раздевался так же быстро, продолжая сверлить его тяжелым взглядом. А потом и вовсе подошел ближе, подхватил под колени, игнорируя возмущенный крик, и беспардонно скинул на диван, тут же придавливая своим телом. — Я вижу тебя насквозь, — альфа провел большим пальцем по его нижней губе, оттягивая ее почти до красноты. — И не буду сдерживаться, ни сейчас, ни потом. Пальцы поползли ниже, обхватывая шею и слегка надавливая. Армин целовал грубо и настойчиво, проникая глубже и цепляя чужой язык своим. Он заставлял подчиняться и действовать следом за ним. Не глушил инициативу, которая все равно переходила к нему, когда пальцы омеги пугливо сжимались на его плечах. Иво же пытался сохранить крупицы здравого рассудка, хотя чувствовал, что его уже уносит под тяжестью мощного тела, придавливающего так сильно, что отчасти было больно и неудобно. Хотелось скинуть с себя мужчину, даже ударить, но он покорно принимал грубые ласки, задыхаясь от накатившего желания. Его возбуждал не столько запах, сколько сам альфа, его властность и манера управлять омегой, заполняя пространство только собой. Иво распалялся с каждой минутой, теряя маску равнодушия, за которой прятался всю свою жизнь. В подобные моменты, когда страсть застилала глаза, омега менялся, совершенно переставая стесняться или отказывать себе в долгожданном удовольствии. Он сам тянулся к чужим губам, заводил руки за голову и выгибался, позволяя увидеть себя открытым и ко всему готовым. И этот раз не был исключением. Армин брал его, оставлял метки и доводил до хриплого шепота, чтобы тот остановился. Но все продолжалось, накручиваясь спиралью и уводя куда-то за грань. Омега был перевернут и распластан на твердом диване. Альфа же возвышался скалой, удерживая и придавливая еще сильнее, не боясь причинить боли — просто заявлял права, доказывая силой и таким физически ощутимым желанием. Иво принимал это и подавался сам, прижимаясь спиной к груди альфы. Эмоции растекались обжигающей лавой, принося мучительное удовольствие от самого процесса и того, что было после… Армин сжимал и не давал вырваться, прикусывал шею и терпел болезненные стоны. Иво слышал только шепот и тихую просьбу — потерпеть, принять и, наконец-то, смириться с тем, что его не отпустят. __________ Небо растекалось в холодный серый, пропуская размытые лучи восходящего солнца. Иво не спал. Взгляд, словно завороженный утренним действом, ловил каждое изменение, происходящее за окном его небольшой квартиры. Внутри же… Стоял одуряющий аромат из запахов пота, смазки и тех, что принадлежали омеге и все еще спящему альфе. Горячее тело согревало и мерно убаюкивало, но сон так и не шел, впуская неспешный поток удивительных в своем роде мыслей. Иво позволил. Он думал о том, что готов принять новые отношения, готов строить их и прилагать усилия, но… Ему снова ничего не обещали, обматывая коконом из страсти, нестерпимого желания и брошенных в порыве слов. Выбрать — еще не значит остаться рядом и посвятить себя одному человеку. Омега так некстати вспомнил Гордона и его любовь с горьковатым оттенком черного кофе. Альфа боролся, ломал преграды, потом опускал руки и снова возвращался к тому, без чего уже не представлял свою жизнь. Он победил, но был ли счастлив? Иво не знал, но каким-то внутренним чутьем понимал, что там присутствует завершенность. Ему тоже хотелось остановиться и выбраться из дурацкого колеса, которое он крутил из года в год. Больше не хотелось собирать шишки при очередном падении, не хотелось начинать все заново, испытывая себя на прочность. Он омега, в конце концов. И как другие желал получить свой титановый якорь, вокруг которого можно было строить свою жизнь. Вспомнилась и старая мечта. Просыпаться под сиплое дыхание уставшего альфы, готовить ему завтрак, наблюдая за тем, как тот щурит глаза от удовольствия и того, что его омега рядом, а потом провожать на работу, опаздывая на свою. И вот этих мелочей хватало бы сполна — утро, день и ночь, наполненные взаимностью и бесконечным чувством тихой любви. В одну крохотную мечту вплеталось желание быть счастливым, знакомя своего альфу с родителями, сообщать тому о своей долгожданной беременности… ловить первый взгляд, обращенный на их желанного первенца. Иво вздохнул, понимая всю абсурдность. Он не представлял этого даже с Гордоном, а сейчас, как сопливый мальчишка, пытался спроектировать в голове образ счастливой и относительно правильной мечты. Армин что-то задел внутри него, что-то, что уже не болело, но изредка напоминало о себе такими вот внезапными стенаниями. Иво сжался и уткнулся лицом в подушку, заглушая рвущийся наружу всхлип. Иногда ведь можно, только время было выбрано неверно. За спиной начали возиться, и тяжелая рука сначала обняла поперек груди, а затем подтянула ближе, укутывая омегу в теплоту объятий. Ланге старался дышать тихо и был расслаблен настолько, чтобы внушить альфе, что он все еще спит. — Ты замерз, — хрипло и все еще сонно произнес Армин, крепче сжимая объятия. Иво чувствовал, что тот снова затихает, и незаметно для самого себя — уснул под мерное дыхание альфы. А утром его ждало очередное разочарование. Армин Берне ушел тихо и незаметно, оставив после себя тонкий шлейф пьянящей ежевики и недопитое вино с похожим названием, от которого хотелось рыдать. Любимая футболка отправилась в мусорный пакет, бокалы были трижды перемыты, а комната целый день вдыхала прохладный воздух из открытого окна. Иво сбежал после полудня, стараясь не вспоминать и не болеть от ситуации, которую он сам и допустил. Он мог отказать, мог поставить альфу на место, но подпустил так близко, что скорлупа трескалась и причиняла еще больше нестерпимой душевной боли. Обещал же себе, обещал быть тверже и решительней, умнее, в конце концов. И снова наступил в тот же капкан, что однажды уже откусил от него ощутимый кусок. Иво снова забрался в свое колесо, бегая по кругу и набирая никому ненужную скорость. Ближе к вечеру он забрел на выставку молодых дарований. Помещение было поделено на несколько секторов, большая часть из которых была отдана юным художникам. Ближе к центру были представлены скульптуры и сложные конструкции, рядом с которыми Иво замер на долгое время. Какие-то хитрые сплетения, ломанные линии и растянутые ленты. Безобразное нечто, которое не укладывалось в общую картинку. Иво хмурился, пытаясь разглядеть глубокий смысл, но раз за разом сталкивался с глухой стеной собственного непонимания. Он не видел ничего, кроме хаотичного безобразия. — Ты бежал от своры собак? Иво обернулся так резко, что заставил отшатнуться альфу, подошедшего к нему со спины. Армин выглядел уставшим, но уже знакомая за последнее время улыбка растягивала его губы вплоть до маленькой ямочки, так удивительно шедшей этому мужчине. — С чего ты взял? — голос омеги прозвучал непривычно… равнодушно? Армин не соврал, когда говорил, что видит омегу насквозь. Видит и чувствует так, как положено человеку, выбравшему себе пару. Альфа читал досье, знал про последний роман, хотя информации о нем были сущие крохи. Взгляд Иво говорил о большем — его бросили, а он в который раз принял все как должное, упиваясь безысходностью. Замкнутый, не желающий идти на контакт и подпускать к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Берне просто перешагнул через это, сломал последний оплот и попал в зону комфорта, из которой едва ли можно было увидеть просвет. Иво не хотел его пускать, а Берне хотел там остаться и пустить свои корни. Завладеть омегой, от которого сжималось нутро. Ланге действительно был холоден снаружи, олицетворяя образ каменной, лишенной эмоций статуи. Колкий взгляд с недовольно поджатыми губами, вырисовывающими странную кривую. Зато сердцевина горела нерастраченным огнем и жаждой быть нужным и любимым. Армин догадывался об этом, но только ночью, подминая желанного омегу под себя, альфа осознал — Ланге исключительный и только для него. — Лохматый, в мятой рубашке и брюках, которые тебе совершенно не идут, — альфа подошел ближе, опуская ладонь на его спину. — Сбежал от воспоминаний? — А ты сбежал по другой причине? — Иво впервые не хотел молчать, сжимаясь от легкого тепла, греющего его в районе острых лопаток. — Я ушел на работу, не видя смысла будить того, кто не спал всю ночь, — Армин обнял его со спины, укладывая подбородок на плечо омеги. — Ты не умеешь притворяться, и тебя всегда будут выдавать глаза. — Там очень ясный посыл, господин Берне, — отозвался Ланге, понимая, что голос все-таки дал слабину. — Там приглашение отправиться домой, — Армин на короткое мгновение сжал объятия и едва ощутимо поцеловал омегу в висок. — Пора привыкать к тому, что твой альфа будет уходить и возвращаться в разное время суток. Меня обязывает профессия, и я готов смириться с отсутствием ужина. — Я всегда готовлю ужин, — растерянно прошептал Иво, интуитивно сжимая руку, обхватывающую его поперек груди. — От тебя пахнет белыми розами, едва слышно, — альфа ненавязчиво потянул омегу к выходу. — Дома тебя ждет сюрприз. — Там корзина роз? — Иво с недоверием посмотрел на мужчину. — Слишком мелко, — Армин подмигнул и по-мальчишески улыбнулся. Сердце Иво пропустило удар, и уже через мгновение омега с ужасом подумал о том, что, наверное, его квартира сейчас похожа на ботанический сад.