Простые радости

«Простые радости. Что это? Это солнце, освещающее летом своим теплом детскую площадку, где играют маленькие и не очень дети, это небо и птицы, парящие по нему, куда-то постоянно спешащие и кружащие то над домом, то над лугом. Травка, такая зелёная и мягкая, что рвать не хочется, а наоборот, упасть в неё, и гладить, пропуская словно вод сквозь пальцы. Простое счастье, оно вокруг, как маленький ручеёк, который протекает где-то в кустах, мелодично журча, но мы можем слышать лишь этот сокрытый от человеческих глаз источник жизни. Обычные вещи, окружающие нас, вот это настоящее счастье!..» Виктор закрыл книгу, и положив её на стол, оглядел комнату, в которой находился. Простые радости, говорите. Такс, стул, стол, чайник, кстати, давно вскипевший, но так никем и не снятый с огня… Чайник! Никифоров подлетел к плите и выключил её, пока не забыл, а то мало ли что может случиться. Этим всегда занимался Юри, но сейчас его нет рядом, и Виктор не знает, как вообще дальше жить. Как ему справляться со всем этим?! Нет, он, конечно, как-то вёл раньше холостяцкий образ жизни, но это было так давно, что непонятно, что и как делается, да и вообще зачем. Найти девушку или парня? Ой, да кому они сдались?! Эти люди, кем бы они ни были, никогда не сравнятся с любимым Юри. Таким тёплым, родным, домашним, но почему-то уехавшим в неизвестном направлении, оставив Виктору лишь жалкую записку. Нет, он не заплачет, он сильный. Хотя… Хотя, какой он сильный, просто шок ещё не отошёл, уступив место неимоверной боли. Многие говорят, что душевная боль не сильнее физической, и Витя полностью с ними согласен, но лучше бы он сломал руку, чтобы потом лениться на коленках своего любимого, чем вот это вот всё. Кто-то скажет, так почему ты не позвонишь ему? О да, он звонил. Много звонил и многим звонил. Только вот номера Юри не существует, родители говорят, что домой он не уезжал, Пхичит без малейшего понятия, и даже Плисецкий ничего не знает. Вот. Понимаете теперь, какая жопа настала в жизни седовласого мужчины? Вещи пропали так же бесследно, как и их обладатель, а единственная оставшаяся вещь — это записка, оставленная его солнышком. Записка маленькая, почти микроскопическая, но такая важная, что Виктор думал повесить её в рамочку, и передумав только потому, что рамочки он не нашёл. «Прости, но я просто ещё раз хотел сказать, как сильно я тебя люблю. Твой Юри.» И всё. Текста мало, ровно так же как и информации, но всё же, это единственное, что он оставил. Вернёмся к простым радостям. Да какие в жопу простые радости?! Без его Юри жизнь не только потеряла краски и счастье, но ещё и смысл! Счастье, это то, что нас окружает? Да какое это счастье, если в этом окружении нет любимого лучика света, радости, любви. Если в этом окружении нет Юри! Солнце? Да в этом городе погода вообще не знает, что это такое! Трава? Вот эта измученная жизнью коричнево-серая масса на газонах? Нет спасибо. Это всё тлен. Без Юри жизнь тлен. Куда он пропал? Жив ли он? Вот этого Виктор боится больше всего. Ведь если живого Юри ещё можно найти, обнять, спросить, что произошло, ведь всё же было так хорошо, а ты уехал, то мёртвого можно только помянуть, принеся на могилу цветы. Вот где он сделал что-то не так? Даже самые одарённые медиумы теряются в догадках. Не помыл посуду? Не повесил одежду? Ночью забрал одеяло? Сжёг завтрак? Не погулял с Маккачином? Если так посудить, то Никифоров вообще один сплошной косяк, как тумбочка, о которую постоянно стукаешься мизинцем, но Юри же любил его таким, какой он есть… Со всеми достоинствами и недостатками! Или не любил, а только притворялся? Нет, такого не может быть, нельзя так хорошо врать. Или можно… Виктор так бы и терялся в своих бесконечных догадках, сидя на этой чёртовой мелкой кухне, потерявшей смысл, ведь после ухода Юри он всё равно почти не ел, а если и ел, то точно не дома, если бы не зазвонил телефон. Лежал он в другой комнате, поэтому мужчина было решил его игнорировать, но эта сволочь не торопилась сбрасывать. Пришлось встать и прийти в гостиную, только ради того, чтобы увидеть неизвестный номер. Палец остановился в миллиметре от кнопки сброса, так как неизвестные номера он никогда не брал, но на его забитый всякой дрянью умишко пришла странная мысль. А вдруг это Юри? Подумав, мол, ай, была не была, Виктор ответил на звонок, приложив телефон к уху. Голос был хриплый, совсем не похожий на Юри, но говорящий куда более неожиданные вещи, чем фигурист планировал услышать: — Здравствуйте, это Виктор Никифоров? — Д-да.- голос моментально леденел от ужаса, охватившего Виктора в следующий момент. — Мы нашли труп Вашего мужа.