***
4 вечера. Звонок в дверь. — Боже, да не ужели. И где его носило? — Бормоча себе под нос, Праворульный отложил ноутбук и лениво побрел к входной двери. За порогом стоял Хейз. — Привет, проходи, — Дима улыбнулся. — Привет, — улыбаясь, Захар ступил за порог. — Чаю? — Да, пожалуй… Дима ушел на кухню ставить чайник. Хейз снял обувь и прошел следом. — Аккуратнее, на полу могут быть осколки, — Дима полез за кружками. — Тебе большую или маленькую? — Давай большую, — Захар сел на табуретку рядом со столом. — И часто ты кружки бьешь? — Это не я их бью. Они сами. Только за последний месяц четыре кружки полетело. Обычно ночью бьются. — Весело. — У тебя дела как? — Да так, потихоньку… Чайник вскипел и через минуту две чашки чая уже стояли на столе. — Причем кружки я на краю не оставлял. Бывало даже из шкафа падали, — Дима отпил из кружки.— Что у тебя на лбу? — Он только сейчас заметил бинты на голове Хейза. — Да… Ничего особенного. Упал и лбом об край стола… — Он улыбнулся. Они медленно попивали чай, изредка обмениваясь фразами. Диме было немного неловко, так как он не совсем понимал о чем можно поговорить. А с другой стороны, он был рад возможности сделать коллаб с кем-то более опытным в плане вич-хауса, тем более, с самим Summer of Haze. Захар пытался подавить волнение и унять дрожь в руках, понимая, что все его последующие движения должны быть четкими и уверенными. Он допивает оставшийся чай раньше собеседника. — Кружку в раковине оставить? — Да, потом помою… Хейз встал, поставил кружку в раковине, он оперся о край гарнитура и тяжело выдохнул. — Все в порядке? — Дима развернулся. — Да, все нормально, — Хейз простоял еще секунду и, убедившись, что Праворульный развернулся к нему спиной, с силой приложил его головой об стол. Тот вырубился. Кружка упала и остаток чая вылился на стол. Захар развязал бинты на лбу и открыл третий глаз.***
Дима очнулся с дикой болью в голове. Хейз сидел на краю кровати, на которой лежал Дима. И, кажется, еще не заметил, что тот очнулся. Праворульный попытался встать, но ему не позволили верёвки на руках. Он только сейчас заметил, что связан и только сейчас понял, в каком положении находится. В его голове даже промелькнула мысль о том, что его могут изнасиловать, но он надеялся, что это просто жестокая и глуповатая шутка. Услышав движение за спиной, Хейз развернулся. — Ты как? Третий глаз, мягко говоря, поверг Праворульного в шок. — Какого черта?! — Закричал он, шире раскрыв глаза. — Ты по поводу глаза? — Хейз указал себе на лоб. — Он настоящий, — сказал он моргнув. Хейз старался вести себя спокойнее, ибо понимал, что от беспокойства все будет только хуже. — Отпусти меня! — Дима дернулся, пытаясь освободиться. Его захватывал страх. — Не шуми, иначе мне снова придется вырубить тебя, — Захар навис над ним. В его руке был белый нож с черным лезвием. — Ч-что ты… — Праворульный не успел договорить. — Я сказал, заткнись! — крикнул Хейз. Он вовсе не хотел пугать его, но из-за того, что ему мешали собраться он сорвался. Дима дрогнул. Его сердце забилось быстрее, а тело покрылось легкой дрожью из-за страха. — Извини. У нас мало времени. Я не сделаю тебе ничего плохого… — Хейз с трудом подбирал слова. — Я просто хочу, чтобы ты доверился мне, ладно? — Угу… — С таким же напуганным лицом кивнул Дима. — Вот и хорошо, — Захар убрал волосы с его лба. — Потерпи немного… Лезвие ножа коснулось его лба выше и левее переносицы. Хейз сейчас надеялся на то, что третий глаз не подвел его и он не зря это делает. Он давил пока нож не уперся в кость. Из-под ножа потекла кровь. Праворульный не чувствовал ничего. Это пугало его еще больше. Но когда Хейз провел лезвием вдоль лба, оставляя после себя глубокую рану, он почувствовал боль. Она была не такой, как ожидалось. Она была выше раны. Было ощущение, будто что-то хочет выбраться из-под его кожи. Боль была резкой и невыносимой. Что-то неестественное творилось с его телом. Он почти перестал слышать и что-либо чувствовать, кроме этой боли. Дима кричал, заставляя голос срываться, но даже после этого продолжал хрипеть. — А теперь, открой его! Праворульный не реагировал, а лишь продолжал хрипеть и корчиться от боли. Еще секунду Хейз прибывал в ступоре, думая, что делать дальше и как заставить Диму открыть глаза. Не придумав ничего лучше, он накрыл его губы своими. Праворульный резко раскрыл все три глаза. Боль покинула его голову. Он смотрел в лицо Хейза, не желающего отрываться от его губ. Дима будто видел все его сознание. Все мысли, прошлое и будущее. Для него он перестал быть загадочным музыкантом. Он знал про него все. — Я люблю тебя… — полушёпотом произнес Захар. — Ч-что? Мы едва знакомы… — На секунду Дима замолчал. — И я не гей, — у него было ощущение, будто он знал про то, что Хейз скажет это. — Я тоже, но… — Хейз вздохнул. Почему-то ему стало сложно подбирать слова. — Я знаю, что у тебя есть девушка и ты можешь меня отвергнуть. Я посчитал, что нет смысла скрывать это теперь… Захар заметил, что взгляд парня устремлен куда-то в потолок за его спиной. Он обернулся. Под потолком повисло бесформенное существо. Едва можно было отличить лицо, волосы, конечности. Оно просто было похоже на одно сплошное черное пятно. Хейз взял нож и, резко развернувшись, бросил в пятно. Оно будто превратилось в маленькое облако черного дыма, которое скоро рассеялось. Нож вошел в стену под потолком примерно на два сантиметра. — Что это? — прохрипел сорванным голосом Праворульный. — Это то, что било твою посуду. Где-то через неделю, оно могло бы убить тебя, а патологоанатомы еще долго бы строили догадки о причине смерти. Хейз снова замолчал, рассматривая глаз Праворульного. Он был не таким, как у самого Хейза или кого-либо с третьим глазом, что ему доводилось видеть. У него не было зрачка, а вся роговица переливалась из темно-синего в черный, что напоминало космос. Сам глаз был больше, чем обычно. Это могло быть из-за того, что Захар сделал слишком длинный надрез. — Не показывай его никому. Так будет лучше, — тихо произнес Хейз, снова занимая место на краю кровати. — Развяжи меня… Захар достал нож прямо из глаза, тем временем, нож из исчез из стены. Он молча разрезал веревки. Дима сел. Он посмотрел в лицо Захара. Оно выражало какое-то сожаление. Праворульного интересовало не это, а его глаз. Он был ни больше, ни меньше, чем остальные два. Даже цветом он не отличался. Единственное, что он блестел немного по-другому. Он был более матовым. Дима сделал вид, что ему все равно. Он встал и направился в ванную, оставив Захара одного. Музыкант только сейчас заметил, что весь его дом кишит существами, подобными тем, что убил Хейз. Только они были меньше и ему казалось, что никакого вреда они не принесут. Так и было. Они не замечали его. Лишь некоторые изредка удостаивали Праворульного своим взглядом. Все вокруг казалось более бледным и бесцветным, чем обычно. И он понимал, что это из-за глаза. Он глянул на свое отражение в зеркале. Все лицо в крови, а на лбу красуется глаз. Праворульный на секунду усомнился в реальности всего происходящего, но увидев очередное существо, пробегающее по его коридору, он понял, что все взаправду. — Извини, слишком большой надрез сделал, — Хейз подошел к нему сзади. Дима молча открыл кран и смыл с себя кровь. — Удивительно, что тебя не пугает все происходящее вокруг. — Я просто еще не до конца поверил… Summer of Haze заявился ко мне домой, вырубил меня и открыл мне третий глаз. И пусть кто-нибудь поверит в это… — Дима дотянулся до полотенца и вытер лицо. Хейз усмехнулся. Повисло молчание. — И что мне делать дальше? — Праворульный посмотрел на отражение Захара в зеркале. — Ну… Убивать существ, которые могут убить тебя… Прятать глаз и… Жить с этим… Ты быстро привыкнешь. — Когда ты уезжаешь? — Дима развернулся. — Э-э… Часа через два… — Хейз глянул на часы. — Уже почти три часа ночи… На секунду в ванной повисло молчание. — И ты оставишь меня с этим, так ничего и не объяснив? — музыкант указал пальцем на существо за спиной Захара, которое вот уже третью минуту пялится на него огромными пустыми глазами. Хейз обернулся и через секунду меж глаз существа оказался нож. — Если я останусь сейчас, то останусь навсегда.