Подтвержденное убийство

Наутро Чарли проснулась с головной болью, но точно помня, что хотела дождаться звонка от Рэдбока. У нее была куча свободного времени, и Чарли решила принять душ: она встала под лейку, скинув с себя одежду, и стала ждать, включив кран, когда польется теплая вода. Но вместо приятных теплых потоков по плечам прошелся с треском жидкий лед. Чарли вскрикнула и, не растерявшись, подогрела воду руками, полностью расслабляясь. После душа Чарли завернула сырые волосы в полотенце и, накинув на голое тело халат, отправилась инспектировать кухню на предмет чего-то съедобного. Запахнувшись и потуже затянув пояс халата, Чарли остановилась у пустых шкафчиков, перебирая их глазами: пусто, пусто, одна пыль, пусто, пусто… Чарли со вздохом опустилась за стол и подперла щеки руками, тяжело вздыхая. На уме не было ни одной хорошей идеи по заработку денег, и Чарли огорчалась себе все больше и больше, но план на ум так и не спешил приходить. В конце концов, Чарли уповала на звонок от Рэдбока, а потому считала, что денек пожить на одной воде — обычная себе такая перспектива. До трех часов дня Чарли просидела на кухне, смотря в окно и ожидая, когда же высохнут волосы, а ровно в три десять она ответила на звонок с выдохом облегчения: — Мистер Рэдбок? — Чарли в нетерпении ерзала лопатками по стене, к которой прислонилась. — Откуда ты знаешь, что это я?! — не то возмутился, не то разозлился Рэдбок. — У Вас что-то важное, сэр? — перебив его, с предвкушением спросила Чарли, даже зажмурившись. — Конечно! — сердито пробубнил в трубку Рэдбок. — Я звонил сказать, что в твоих услугах газета больше не нуждается! — Рэдбок искрометно бросил трубку, а Чарли осталась стоять у стены, смотря на свое отражение и хлопая глазами. В голове просто не укладывалось, что из-за ее же проделок Рэдбок мог от нее избавиться, боясь какой-то вымышленной злодейки. Чарли осела на пол, дыша с трудом: она не знала, что сейчас хуже — чувствовать вину перед Мако и родителями, или быть в ярости на саму себя. Чарли проглотила саднящий ком слез в горле и, обхватив колени руками, опустила на них голову. В квартире, и без того прохладной, повеяло грозой и туманом — белый пар увил всю мебель и опустился на пол, а хлысты воды из включившихся кранов по всей квартире начали заплетаться в причудливые крепкие косы и леденеть прямо под потолком. Чарли подняла голову, и глаза ее блеснули вспыхнувшими квазарами с дымкой темноты — она вскочила на ноги и понеслась в залу, к большому камину и просторному низкому столику. Пока яркий огонь отогревал замерзшее тело и отбрасывал блики по стенам комнаты, Чарли обводила на сотый раз имя Рэдбока в списке своих наметившихся врагов. Следом за ним шел Человек-Паук, и Чарли, взяв красный фломастер, размашисто написала рядом: «Убить при любом удобном случае». Кулон на шее сверкал, когда Чарли привязывала на пояс плеть, найденную в шкафу со всяким барахлом и дисками Дэвида Боуи. Вернувшись с кухни с кружкой черного кофе без сахара, Чарли плюхнулась за стол на пол и, сделав ободряющий глоток, принялась за чертежи. Она выводила ровные линии на чистом листе с таким усердием и старательностью, будто ей за это должны были заплатить. От чересчур сильного нажима карандаш переломился, и Чарли, схватив канцелярский нож с высокой полки водной плетью, стала с энтузиазмом его точить. Через несколько мгновений Чарли сидела у камина и старательно корректировала ледяную подошву своих сапог обычной шариковой ручкой, выдалбливая в них следы против скольжения. Затем, воодушевившаяся, она продумывала свою маску, то и дело вспоминая о Человеке-Пауке: выкидывала из шкафа всякий хлам — журналы, гитару, пальто, санки, ролики, униформу, бутылки, книги, мотоциклетный шлем… Чарли выдернула шлем и, держа его в руках, запихала весь хлам назад в шкаф и вернулась к камину. Кулон с фотографией Мако жег, кажется, прямо до костей. Но это всего лишь ледяное сердце теперь боялось быть расплавленным. Чарли напялила шлем на себя и, открыв забрало, просияла от озарившей ее мысли. Отломив забрало элегантным движением руки, Чарли тут же сплела ему резинку из инея и снега, которая отлично легла на волосы. Из-под темного забрала Чарли смотрела на свое отражение несколько секунд, а затем с предвкушением взмахнула рукой — со всех краев пополз белый иней, останавливаясь только у глаз. Чарли удовлетворенно выдохнула и, отбросив назад сухие волосы и спрятав под ними резинку забрала, она ураганом унеслась в свою комнату. Натягивая на замерзшие ноги свои синие штаны, Чарли всякий раз раздражалась, когда замерзшие пальцы на ногах цеплялись за скрипучий латекс. Двигая бедрами, Чарли прокляла шарлотку тети Мэй за то, что чуть было не влезла в штаны. Затягивая лассо на поясе, Чарли обулась в обновленные сапоги и, проведя пальцами по ремешкам на животе, одернула рукава синей водолазки и перчатки разом. Перед зеркалом Чарли стояла недолго — в основном потому, что пыталась сделать «колесо» или «сальто», а потому не видела своего отражения. После пятидесяти неудачных попыток и шишки на копчике, Чарли глянула на список своих врагов и, ухмыльнувшись, шмыгнула в свою комнату. Окно в ней выходило прямо в дворы, и Чарли бесстрашно перепрыгнула через подоконник, угодив прямо в объятия водного столба, который уже поджидал ее на улице, стоило ей только открыть окно. С шумом нырнув в самом начале высоченного столпа, в самом конце Чарли уверенно вышагнула на асфальт, прицокнув, совершенно сухая. А вода с шумом и брызгами разлетелась в стороны за ее спиной, словно взорвавшись и потеряв форму. Уверенной походкой, стараясь не привлекать к себе внимания, Чарли пошла по улице, как ни в чем не бывало, цокая каблуками и подвиливая бедрами. Ошарашенные люди оборачивались ей вслед: пожилые недовольно роптали и перешептывались, расступаясь и уступая дорогу; мужчины же наоборот — преграждали путь, чтобы столкнуться с Чарли грудь к груди и пропустить ее вперед, оценивающе смотря на ее задницу; дети же с восторгом говорили, что это — супергероиня, ведь потому она так красива в своем сине-белом латексном костюме и забрале от шлема, покрытым инеем. Чарли чувствовала, как десятки пар глаз провожают каждый новый ее шаг прямо до пункта назначения. На обратной стороне улицы какой-то плотный темно-кожий юноша завопил: — Это же Сайрекс! — и тут же смолк, поскользнувшись на мгновенно образовавшейся луже. Чарли довольно улыбнулась, а люди вокруг заохали и заахали — так продолжалось несколько кварталов подряд, до тех пор, пока Чарли не вошла в большой дом в частном секторе. Через несколько минут крыша дома была пробита ледяными шипами, на которых была нанизана вся мебель из дома. Растянутый на канатах в одном нижнем белье и с кляпом во рту, жалобно смотрел на собравшийся люд Рэдбок — усы его почти дымились от досады. Чарли выходила из дома, перевалив за плечо сумку, набитую деньгами, пока все смотрели на нее, уже ожидая вызванный патруль полицейских. Не оборачиваясь, Чарли махнула рукой наотмашь, и на уцелевшем куске крыши большими буквами, покрытыми инеем, проступило: «Он изменяет жене,» — толпа заохала, женщины зааплодировали Чарли, и она, дойдя с мешком до канализационного люка через расступившуюся толпу, напоследок глянула на Рэдбока со смехом — теперь рядом с ним висела его любовница — Китти Пинк. Залившись победоносным хохотом, под поток нескончаемых женских аплодисментов и оваций Чарли снова нырнула в столб воды, появившийся из канализации. Через минуту все стихло, а самые любопытные дожидались полиции и смотрели на открытый люк с заворажением. *** На этот раз Чарли шла до дома, уже ничего не стесняясь: в доме Рэдбока она успела поживиться не только деньгами, но и шикарным пальто цвета крема самого Рэдбока и дорогущими туфлями Китти Пинк. Увы, под пальто не было ничего, кроме нижнего белья, но Чарли этим было не смутить — она, дыша полной грудью, чувствовала, как исполненная месть укрепляет льдом ее замерзшее сердце. Чарли тащила тяжелую сумку перебежками, давая себе отдохнуть — и всякий раз, когда она останавливалась, чтобы перевести дух, мужчины смотрели на ее роскошные волосы и ноги. До родного подъезда Чарли добралась с большим трудом — бахнула сумку под дверь и, со стоном выдыхая от усталости, запрокинула голову и прислонилась спиной к прохладной стене. — Чарли! — выдохнули спустя пару минут, словно ждали ее под этой подъездной дверью. Чарли настороженно сощурилась: — Питер?! — Добрый день, — улыбнулся тот. — Уже вечер, — глянув в небо, вымученно вздохнула Чарли, посильнее схватившись за ручки сумки. — Помочь Вам? — подсуетился Питер и, не дождавшись согласия, подхватил сумку с такой легкостью, словно она была пустой. Чарли сдержалась от одобрительного свиста и услужливо открыла Паркеру дверь в подъезд. — Откуда это ты такой взялся? — «На мою голову,» — хотела договорить Чарли, но вместо того она лишь шла, молча смотря в юношескую крепкую спину Паркера. — Я? — предсказуемо переспросил Питер, сжав сумку в руках сильнее. — Из школы, — заверил он честным голосом. — У нас была контрольная по биологии, очень легкая, как мне показалось. Про нуклеотиды и цепи ДНК. Чарли нахмурилась. — Ни слова не поняла из того, что ты только что сказал. Разве только то, что, выходит, ты умнее меня, — она неловко почесала затылок. — Неправда! — звонко рассмеялся Питер с наигранностью, а сам смутился от неявной похвалы. Они остановились у дверей в квартиру Чарли, и она, нечаянно задев ладони Питера своими, перехватила сумку. — Спасибо, что помог, Питер, — радушно сказала она и вдруг вспомнила о вчерашнем свитере. — Подожди секунду! На ходу по привычке скинув с плеч плащ, уже привыкшая к перепадам температуры, Чарли не почуяла холода на плечах и, сцапав свитер со спинки стула в гостиной, зацокала каблуками к двери. — Вот твой свитер, — она протянула его остолбеневшему онемевшему Паркеру, который, кажется, забыл, как правильно нужно дышать: густые темные локоны волос спускались под лопатки, приподнятая в бюстгальтере упругая грудь блеснула, а за ней и плоский живот, а потом и крепкие ножки в красивых дорогущих туфлях Китти Пинк. Чарли пощелкала пальцами перед лицом Питера, приводя его в чувства, но мыслями тот уже давно не был тут и вообще не стоял столбом. — Паркер? — Чарли даже принюхалась, всучивая ему свитер. — О, нет, простите! — отмерев, Паркер покраснел до глубины души и, схватив свитер, ракетой унесся на следующий этаж, крича вдогонку: — Я ничего не видел! Чарли хмыкнула и заперлась, а затем проскользнула в комнату мимо зеркала со своим полуголым отражением… А затем женский визг стыда услышал даже Паркер, до сих пор смущенный и красный, забившийся в дальний угол ванной комнаты… *** К вечеру Чарли, боясь попадаться на глаза Паркера, запаслась баксами и двинулась в торговый ряд, чтобы сегодня за столько времени по-божески поесть. Чарли шла по улице, а из головы не шел дикий восхищенный взгляд Питера: конечно, полуобнаженную девушку он наверняка видел впервые, но это совсем не отменяет правил приличия даже для него. Фыркнув, Чарли вошла в магазин и с наслаждением потянула ноздрями вкусный запах продуктов. Взяв тележку, она просто пошла вдоль полок и стала скидывать к себе все, что ей нравилось — ореховую пасту, поп-корн, ветчину, бананы, молоко, медовые колечки, шоколадные подушечки, кофе, бутылочку лимонада, торт «Чехия», прихватки, одноразовую посуду, дрожжи, жвачку, розовый зефир и спагетти с пачкой кетчупа в подарок. Чарли оглядела содержимое тележки критичным взглядом и, хмыкнув, покатила ее к кассе. Пока привередливый кассир раскладывал покупки по пакетам, Чарли то и дело поглядывала на улицу через окно — уже стемнело, опасно будет возвращаться одной… Как только Чарли взялась за ручки двух здоровых пакетов, ей сразу стало ясно, что домой она вернется за полночь. Ну или к утру. Жаба давила заказать такси, да и телефона-то с собой не было, поэтому Чарли покрепче сжала ручки пакетов и, вскинув подбородок, гордо направилась домой. Через футов сорок Чарли прислонилась спиной к стене какого-то темного переулка, чтобы отдышаться. Но слева от нее послышались скорые шаги и перешептывания — Чарли напряглась всем телом — мимо прошла воркующая парочка голубков, у Чарли от выдоха облегчения все внутренности свело. А потом она и в самом деле перепугалась, когда с обеих сторон ее стали зажимать какие-то преступники. — Что вам нужно?! — далекий свет фонаря достал до проулка и осветил лица нападавших: Чарли узнала их — те самые, с пляжа. Все внутри похолодело, когда Чарли узнала в лице со шрамами лицо борзого… — Не узнаешь нас, цыпа? — просипел борзый и снова, как и тогда, стал медленно надвигаться. — А я тебя узнал, ты та самая, из газеты, — продолжал он гнусным голосом. Чарли вжалась в стену, уже приготовив кулак для драки. Только она хотела запустить плотной ледышкой в чью-нибудь голову, как ноги борзого обвило крепкой паутиной — вжух! — и в следующую секунду он уже висел в воздухе головой вниз, болтая руками. Остальные как-то сразу стушевались и поднапряглись, а Чарли наконец отлипла от стены. — Впятером на одну беззащитную девушку? — со свистом паутины над головами собравшихся пролетел Человек-Паук с крайне невозмутимым лицом в маске. — Малость нечестно — не находите, ребята?! — он плавно приземлился аккурат в середину толпы, закрыв Чарли своей неширокой, но крепкой спиной. Чарли хотела фыркнуть и оттолкнуть его, но потом подумала и снова вжалась в стену. — Пусти нас, насекомое! — загорланил борзый, и Человек-Паук заткнул его рот липкой паутиной. — Помолчи-ка, приятель, — Чарли показалось, что он усмехнулся и подмигнул преступнику. Ну что за ребенок?! — Пора нам расходиться, друзья, даме пора домой, — он обернулся к Чарли через плечо, и та застыла, растерявшись. — Пора ведь? — уточнил Человек-Паук, и Чарли, не придумав ничего лучше, закивала быстро-быстро. — Во-о-от, — протянул он, разводя руки в стороны. — Кому дороги его кости — лучше убежать сейчас… — паутина стала сочиться на землю толстенными канатами, и вся шайка мигом разбежалась — и след простыл. Чарли вышла из-за спины Человека-Паука и подошла к борзому, который болтался на паутине, скрежеща зубами от ярости. — И я тебя узнала, — сказала она спокойно и со всей силы прописала ему неимоверную больную пощечину, которая обожгла кожу в шрамах. — О-о-о-оу!!! — сочувственно выдохнул Человек-Паук где-то сзади, и Чарли обернулась к нему. — Я бы справилась сама, — сказала она с высокомерием. Человек-Паук, кажется, опешил: конечно, ему только что шаблон сломали — беззащитная одинокая дама отказывалась признавать себя одинокой и беззащитной. — Точно? — Человек-Паук подхватил пакеты Чарли одной рукой, и Чарли сощурилась. — Тогда, может, позовем всех обратно? А я сделю вид, что просто пролетал мимо? — В следующий раз, — Чарли бесцеремонно подошла к нему и, обхватив его плечо рукой, твердо назвала адрес. — Ко мне, — добавила она яснее. — Ого, какая быстрая, — смутился Человек-Паук. — Хорошо-хорошо… В следующие минут пять Чарли визжала так, как не визжала никогда в жизни — сорвавшийся с цепи, Человек-Паук как специально дергал паутину все резче и резче, все выше и выше, все сильнее и сильнее, так, что Чарли в самом деле начала опасаться за свою жизнь и сохранность пакетов. — Не разбей мне яйца! — завопила Чарли, когда они пролетали над какой-то высоткой. Человек-Паук, расхохотавшись, предусмотрительно завел пакеты за спину. Посадка была мягкой, хоть и резкой — Чарли чуть не отбила себе пятки, спрыгнув на землю, а Человек-Паук спрыгнул рядом, поставив пакеты на крыльцо подъезда. — Что ж, — сказал он, потирая руки в перчатках. Чарли с претензией на кислую мину уставилась на него. — Герою полагается награда? — он неловко посмеялся, а Чарли закатила глаза. — Все вы за деньги работаете, — пробубнила она, потягивая из кармана купюры. — Что? — опомнился Человек-Паук, словно один забывчивый рассеянный подросток. — Деньги? Нет-нет! Я не то имел в виду! — затараторил он торопливо, и Чарли вскинула брови: — Тогда что же? — и голос ее прозвучал не менее растерянно, чем голос самого Человека-Паука: — Поцелуй? — словно предлагая, спросил он. Сначала Чарли истерично рассмеялась, затем ее хохот перерос в хихиканье слабже говора, а затем она заткнулась в один присест, таращась на парня в трико дикими глазами. — Ты серьезно? — она прикусила нижнюю губу. — Конечно, почему нет, — тот пожал плечами, почувствовав уверенность — видно, дошло, что, пока он в маске, Чарли не может его узнать. Человек-Паук подошел ближе, взял Чарли за талию и притянул к себе с какой-то девственной робостью. И у Чарли глаза блеснули — нужно кое-что проверить… Она осторожно, не выдавая своей маниакальной идеи, взялась за маску и приподняла ее, обнажив его молодые тонкие губы — Человек-Паук шумно скромно выдохнул. Чарли незаметно вздохнула и, закрыв глаза, подалась вперед — они встретились губами, и Чарли почувствовала, как ледышка ее сердца даже болезненно дернулась, чуть подтаяв. Человек-Паук отстранился первым — тяжело дыша, он тут же натянул на себя маску и исчез, куда-то вверх пульнув своей паутиной. А Чарли, подхватив пакеты и направившись к подъезду, поняла, что Человек-Паук — не старше ее самой: какой-то подросток, который и целоваться-то толком не умеет и очень любит яблоки и повидло…