Путь к свободе

—Увезите ее как можно дальше. Она здесь никому не нужна,— грубо произнесла высокая светловолосая женщина, надменно посмотрев на маленькую рыжую девочку. «Мама. Мама. Хочу к маме. Мамочка, где же ты?»— это все, о чем я могла думать в этот момент. Я стояла, прижавшись к стене, и смотрела на незнакомых людей, окруживших меня. —Папа, мне страшно,— я умаляющее взглянула на отца. —Все хорошо, Василиса, не бойся,— в голосе отца прозвучали нотки презрения,— эти люди,— он указал на мужчин, одетых в черное,— отвезут тебя в новый дом. —Нет, я не хочу! —я побежала к папе и обняла его, но он тут же небрежно меня оттолкнул. Я упала и больно ударилась локтем о пол. —Ах ты, маленькая дрянь! —завопила блондинка и подняла руку, готовясь дать мне пощечину, но чья-то рука схватила ее за запястье, не давая причинить мне боль. —Достаточно, Елена, больше она не сможет портить нам жизнь,— повернувшись ко мне, отец сказал,— это для твоего же блага. И тут я почувствовала адскую боль в затылке, в глазах потемнело, и я стала терять сознание. Последние слова, которые мне удалось услышать были: «Она всего лишь мусор, от которого необходимо избавиться». Папа… *** 10 лет спустя. Как же все надоело. Не жизнь, а сплошное разочарование. Я шла вдоль тропинки в числе других подростков. Нас сопровождали люди, вооруженные автоматами и следили за каждым нашим движением. Солнце безжалостно пекло, обжигая незащищенные плечи и оставляя красные отметины. Нам не давали воды и не разрешали сделать привал. Любой малейший проступок карался тяжелыми избиениями, которые в редких случаях приводили к смерти. Это место— тюрьма для нас. Оно представляет из себя военный лагерь, окруженный огромным и длинным забором, находящимся под напряжением. Всякий, кто пытался сбежать, получал порцию электрического заряда и моментально лишался жизни. Здесь оказываются брошенные дети или те, которых продали родители с условием, что ребенку еще нет 6 лет. Я отношусь ко вторым. Когда мне было пять, моя мама умерла, и у отца появилась новая женщина, которая всем сердцем и душой возненавидела меня. Именно по ее инициативе я и оказалась здесь. Из нас готовят будущих солдат и убийц, которые должны беспрекословно выполнять все поручения Капитана. Капитан тут самый главный. Это он создал лагерь и установил здесь свои правила. У всех «заключенных» один режим: подъем в 5 утра, пробежка, затем завтрак состоящий из сухарей и отвратительной на вкус каши, с 7 до 12 нас обучают различным боевым приемам, и мы частенько оказываемся грушами для битья. Отказ от тренировок или проявление слабости автоматически делают из тебя ненужных балласт, от которого быстро избавляются. И вновь сухари, затем небольшой перерыв. Остаток дня мы проводим, занимаясь тяжелой работой, которой в лагере всегда хватает: колем дрова, работаем в поле под палящим солнцем, кто-то готовит еду, кто-то вычищает оружие до блеска. Все это время мы находимся под наблюдением. Черт. Как же хочется пить. Единственное время, когда мы можем хоть немного расслабиться, так это за полчаса до отбоя. Сейчас полдень. Нас ведут на Жертвенное поле. Мое самое ненавистное место. —Стоять. Мы пришли,— скомандовал голос надзирателя. Перед нами раскинулась небольшая поляна, в центре которой стоял Вольт, главный приспешник Капитана, его правая рука. Возле него на коленях, склонив голову стоял рыжий парнишка. На вид он был мой ровесник. « Билли.» « Это Билли! Что он натворил?»— донесся чей-то шепот в толпе. —Молчать! —рявкнул стоявший рядом охранник. Наступила гробовая тишина, были слышны лишь тихие всхлипы того бедняги. —П-пожалуйста, я…я ничего плохого не сделал,— заикаясь прошептал Билли. —Ничего плохого, да? —в голосе Вольта прозвучала плохо скрываемая ярость, он больно пнул Билли ногой в живот и тот сморщился от боли. Вольт был почти 2 метра ростом с огромными мускулами и короткой стрижкой почти под ноль. Его лицо было изуродовано огромным шрамом, протянувшимся от правого виска до нижней губы. Он злобно посмотрел на нас и громко произнес: —Этот мальчишка был пойман во время кражи капитанской еды. Сколько лет мы растили вас? Мы давали вам еду, тратили свое драгоценное время на то, чтобы обучить вас, оболтусов, приемами борьбы. Мы позаботились о вас, когда ваши дрянные родители вас бросили. И это ваша благодарность?! Все замерли. —Это не так,- в толпе вдруг послышался чей-то голос,— вы нас не спасли, а просто взяли в рабство. Из толпы вышел высокий парень с ледяным взглядом, темной копной волос и голубыми глазами. Все внимание было обращено на него. «Он сумасшедший? Точно, больной на голову. Ему что, жить надоело?». Эти мысли заполнили мою голову. —Благодарность? —тем временем продолжал он без капли страха и сомнения,— о чем вообще речь? Вы морите нас голодом, заставляя выполнять все ваши прихоти. Вас не заботит наше мнение и наши чувства. Вы думаете, что спасли нас? Ошибаетесь. Вы лишь избавили нас от одного ада, поменяв его на это место, что тоже по сути является адом… Он хотел сказать что-то еще, но двое охранников схватили его, и ударив электрошоком, заставили опуститься на колени. Спустя мгновение, перед ним оказался Вольт и, ни слова не говоря, ударил его по лицу, отчего у парня из губы пошла кровь. Затем схватил его за волосы, поднес свои губы к самому уху и медленно произнес, брызгая слюной: —Ты пожалеешь об этом, подлец. Уведите его. Охранники подняли парня на ноги, одели наручники и уже хотели увезти, как тот повернулся и плюнул прямо перед сапогами Вольта. —Нет, это вы пожалеете,— с угрозой в голосе сказал он. —Заткни пасть! — его снова ударили электрошоком, отчего тот вскрикнул. Когда его увели, то вспомнили про Билли, все еще сидевшего на коленях. —Прошу вас,— рыдая взмолился он,— я не… Сверкнул нож, и окровавленное тело распласталось по земле. Все в ужасе уставились на Вольта, державшего нож, с которого стекали капли крови. —И так будет с каждым, кто посмеет выкинуть нечто подобное. А теперь живо за работу, бездельники! Нас опять построили в ряд и повели обратно. Я все еще не отошла от шока. Хотя я видела это много раз, никак не могу с этим смириться. И что насчет того парня? Он либо очень смел, либо очень глуп. Знал же, что его накажут. Я видела его раньше. Он всегда был холодным и ни с кем не разговаривал. Единственным его другом был сероглазый блондин. Кажется, его имя Ник. Интересно, как же зовут брюнета? Весь оставшийся день я думала о сегодняшнем инциденте. Наступило время ужина, и я пошла к костру, ибо вечером тут бывает прохладно. Не успела я сесть, как возле меня появилась девочка с двумя куцыми хвостиками. —Привет, Василиса,— улыбнулась она мне. —Привет, Захара. Захара моя лучшая подруга. Она оптимистка и всегда старается поднять мне настроение. Именно благодаря ей моя жизнь кажется не такой уж и бессмысленной. Мы стали обсуждать сегодняшнее происшествие. Во время разговора к нам присоединилась группа ребят, которые были не прочь поделиться своим мнением. —Это было слишком жестоко,— мрачно сказала Серафина,— за что они так с нами обращаются? —Кто-то должен за это ответить,— поддержал Кай. —Но что мы можем? Все бояться,— грустно произнесла Виола. —Но если у нас будет план,— задумчиво сказал Кай. —Не выйдет, в любом случае мы не сможем выбраться отсюда из-за электрического забора,— верно подметила Захара. —Его можно отключить,— все уставились на Алекса, семнадцатилетнего паренька с круглыми очками. —Что? —он удивленно вскинул брови,— я неплохо разбираюсь в технике и мог бы это сделать, если бы попал в центр управления. Я рассмеялась. —Ты? Сможешь отключить? —произнесла я с иронией,— хорошая шутка. Ребята переглянулись и посмотрели на нас с Захарой. И тут Кай улыбнулся: —Конечно, это шутка. Сейчас нам только шутить и остается, даже, Алекс? —Кай легонько хлопнул того по спине. —Эээ…да, разумеется,— ответил Алекс. —А кто был тот брюнет? И что с ним теперь будет? —поинтересовалась я. —Кстати о нем,— сказал Кай,— его наверно постигнет участь Билли. —Что? Неужели ему нельзя никак помочь —жалостливо пробормотала Захара. —К сожалению, тут мы бессильны,— подала голос Виола, девочка лет 14, сидевшая возле Серафины. —Что верно, то верно,— согласился Кай. И тут прозвенел гудок. Сигнал, что нужно приготовиться к отбою. —Что ж, нам пора,— ребята встали и уже собирались разойтись, как вдруг я спросила: —А как зовут того парня? Кай повернулся и, посмотрев мне в глаза, ответил: —Феш.