Как все начиналось?

*** Когда Стайлз потерял голову? Когда он перестал осознавать свои действия? Может быть, в тот момент, как выпил залпом шестой бокал какого-то алкогольного напитка? Или когда увидел, как его любимая девушка целуется с другим парнем? И не с кем-то, а с Уитмором. Конечно, было темно, но он не мог их не узнать. Они сидели на диване посередине комнаты, разговаривали, а когда Стайлз собирался подойти и забрать Лидию, то неожиданно Джексон поцеловал ее. Просто так поцеловал. И, возможно, если бы Стайлз не выпил до этого пару бокалов, он бы надрал задницу этому мудаку, который посмел прикоснуться своими губами к Лидии, а потом превратил бы его лицо в кровавое месиво. Но алкоголь здорово ударил по здоровой голове, превращая в больную, поэтому Стайлз, не долго думая, вернулся к бару, который был в виде кухонного стола, и налил себе еще напиток. А потом еще. И еще. Адекватное состояние вмиг ушло от него, высвобождая пьяное, неразумное существо, которое мало того, что не подавалось контролю, так еще и сексуально распущенно. А в данной ситуации это очень и очень плохо. Поэтому не было ничего удивительного в том, что на утро Стайлз проснулся в голый в кровати с девушкой. Также голой. И Стайлз было уже обрадовался, что это Лидия — со спины ведь очень похоже, такие же рыжие волнистые волосы — но, как только она повернулась к нему лицом, то в его радость, как рукой сняло. Перед ним лежала Джейд собственной персоной. Осознание медленно, но уверено, подходило к нему, и вскоре оно достигло нужного результата, заставляя сердце сжиматься. А сам факт того, что он изменил своей любимой болью отпечатался в голове, добавляясь к боли от вчерашнего веселья. Если спросить у Стайлза, была ли эта боль сильнее, чем от похмелья, он бы ответил, что в тысячи раз. Для своего состояния он очень быстро встал с кровати, собрал свои вещи и вышел из комнаты. А напоследок его добил тот факт, что был он не в доме, где проходила вечеринка, а в доме, судя по всему, Джейд. На стенах висела куча фотографий девушки и еще каких-то людей. Тяжело вздохнув, он по памяти нашел выход из этого логова соблазнительницы — правда, еще неизвестно, кто кого соблазнил — и вышел за его пределы. И Стайлз сразу вспомнил, что его дом находится буквально в двух кварталах, поэтому не спеша побрел в ту сторону, обдумывая всю ситуацию. Воспоминания потихоньку возвращаются к нему, и злость окутывала его полностью. Почему он тогда не подошел к Лидии и просто не поговорил? Почему он не поговорил с ней, а бросился в крайности? Сейчас он полностью уверен, что это не Лидия поцеловала Уитмора, а наоборот, а сам поцелуй длился недолго. Он сам себе поклялся, что больше никогда не будет пить. Затем в голове появились лишь обрывки того, что было дальше. Он слышал голос Скотта, который говорил, что ему достаточно выпивки, слышал голос Эллисон, которая спрашивала, все ли в порядке с ним. А дальше была рыжая копна волос, зеленые глаза и милая улыбка. И в темноте пьяный Стайлз определенно подумал, что это его дорогая и любимая Мартин. Но сейчас, идя по улице, Стилински понимает, что очень сильно ошибся. И эта ошибка стоила, скорее всего, ему отношений. Те глаза были не яркие, те волосы были не мягкие, а та улыбка была не такая. Все было не таким. А чувство вины просто съедает его изнутри. Стайлз готов расплакаться из-за этого. Возможно, он потерял близкого человека в лице Мартин. Ведь Стилински не сможет смотреть ей в глаза, не сможет обнимать и целовать, зная, как поступил с ней. *** — Стайлз, дорогой, это ты? — Зайдя в дом, он сразу услышал голос дорогой тетушки, поэтому прошел в гостиную, где она и сидела. — Ты какой-то помятый. Неужели переспал с кем-то? — Напрямую спросила Маргарет, а Стайлз поднял одну бровь вверх. Прямо по больному. — Возможно. — Натянуто улыбнулся Стилински, но тетя этого не заметила. — Когда ты уже девушку найдешь? Постоянную девушку, Стайлз. — Он уже хотел было сказать, что она у него есть, но не стал. Скорее всего, ее у него нет с этого самого дня. Лидии нужно сказать о том, что он сделал, как поступил с ней. Тетя сказала, что завтра — а точнее обед — будет готов через час, поэтому парень, не долго думая, ушел в свою комнату. Нужно подумать. Нужно что-то решить. Спросить совета у лучшего друга? Нет, он не станет этого делать. Скотт не должен узнать об этом позоре. Да, Стайлз действительно считал это позором. Самым ужасным позором за всю его жизнь. А голове обрывками звучат слова, однажды сказанные Лидией. «Я ненавижу предательства» Измену можно считать предательством? Однозначно. Лидия будет его ненавидеть? Возможно. Стайлз готов поклясться, что его сердце на миг замерло от осознания того, что Лидия будет его ненавидеть. Он слишком сильно был влюблен в эту девушку, чтобы видеть в ее глаза ненависть к себе. Как бы сильно он не хотел потерять ее, так же сильно он не хотел обманывать. Да и не смог бы он. Ему нужно сказать правду. *** Придя в школу после выходных, Стайлз готов поспорить, что все не так. Школа была какой-то мрачной, она не вызывала тех эмоций, что раньше. Окружающая атмосфера давила на него, перекрывала кислород. Он перестал дышать. Все выходные он не отвечал на звонки Скотта, Эллисон, и почти ответил на звонок Лидии, если бы не вовремя заговорившая совесть. Такое нельзя сообщать по телефону. Стайлз не был уверен, что сможет сказать про свою измену лично, но он был уверен, что сказать должен. — Стайлз, ты ебанутый? — Услышал Стилински голос своего лучшего друга. А потом даже улыбнулся, видя обеспокоенность на лице напротив. — Ты какого на звонки не отвечал? Ты знаешь, как я волновался? Как волновалась Лидия? А Эллисон? Я даже приехал к тебе домой, но Маргарет сказала, что тебя нет! — Конечно, он в этот момент был в парке, в самой глубине. На том самом месте, где они со Скоттом познакомились. На их месте. — Прости. — Только и сказал Стайлз, обходя друга. *** — Стайлз, привет. — Стоя у шкафчика, Стайлз не сразу заметил надвигающуюся опасность в виде Джейд. А когда заметил, было поздно. Вздохнул один раз, вздохнул другой, а потом повернулся к ней лицом, делая фирменное надменное выражение лица. — Ты в тот раз ушел, я даже не услышала. Когда ты еще раз зайдешь? Мы должны повторить. — И снова прямо по больному. — Этого больше не будет, Джейд. — Стайлз и сам удивился тому, с каким ядом были сказаны эти слова. — Та ночь — ошибка. — Да что ты такое говоришь? — Воскликнула она, а Стайлз молился всем богам, чтобы никто из его знакомых рядом не стоял. Они не должны узнать о его позоре вот так. От возгласов бешеной фурии. — Заткнись, а еще лучше отойди. Я не собираюсь распинаться перед тобой, а также не намерен возобновлять наши отношения. Я тебя никогда не любил и любить не буду. — Но… — Я закончил, а теперь дай пройти. — Со всей дури херакнув шкафчик (как только дверка не отвалилась?), Стайлз оттолкнул свою бывшую, тем самым заканчивая диалог и ставя жирную точку в их недо-отношениях. — Ты еще пожалеешь, Стайлз, что так поступил со мной. Он жалел все выходные. Все выходные он жалел о том, что засунул свой член в эту шалаву, предав свою девушку и друзей. Ой, как он жалел об этом. *** Избегать весь день своих друзей? Самых важных людей в жизни? Да запросто! Стайлз это сделал! Он совершенно не понимал, как будет оправдываться перед Лидией, перед Скоттом, но понимал, что это нужно. Он все выходные повторял себе то, что это нужно, особенно в те моменты, когда хотелось ответить на звонки, поступающие на телефон. — Ничего не хочешь мне сказать? — Перед ним неожиданно возникла Мартин. Как раз в тот момент, когда он шел домой. Какого черта? Он не готов! — В зависимости от того, что ты хочешь услышать. — Стайлз не знает, откуда в нем силы на сарказм, но факт остается фактом. — Правду. Я хочу правду, Стайлз. — И тогда он все понял. — Ты знаешь правду, ведь так? — Нервно улыбнулся парень, а потом поднял голову, натыкаясь на зеленые глаза. Как он мог их перепутать? Как он вообще мог перепутать Лилию с кем-либо? — Хотела убедиться. Видимо, я это только что сделала. — Спокойствие в ее голосе поражало. — Почему ты так поступил, Стилински? — Я… — И он не знал, что ответить. Не было ответа на этот вопрос. Просто не было. — Если ты хотел секса, мог просто сказать. — И опять это ледяное спокойствие. Почему она не кричит? Почему не ударит его? Стайлз ждал удара, но никак не ледяного голоса и спокойствия на лице. Этот голос был холоднее, чем льды в Арктике, а бил прямо в сердце. Делая разрыв еще больше, боль — сильнее, воспоминания — ярче. — Я не хотел только секса, Лидия. — Он нашел в себе силы ответить. — Тогда почему? — И снова прямо в сердце. — Я был зол, я увидел тебя и Джексона… — И ему не дали договорить. — У нас ничего не было. — И на секунду Стайлзу показалось, что в глазах этой ледяной королевы появились слезы. Самые настоящие слезы. И от этого легче отнюдь не становилось. — Я знаю, но… — Он осекся, он не знал, что сказать. Лидия смотрела на него, заглядывая в душу, прожигая изнутри. — Я, кажется, говорила, что ненавижу предательство. Я тебе говорила это, Стайлз, но ты все равно предал меня. — И теперь он серьезно видел слезы, что начали катиться по щекам девушки. Кажется, ледяная маска раскололась. Ей больно. Также, как и ему. — Я был пьян, Лидия. — А что еще он мог сказать? — Это ничего не меняет, Стилински. — Мартин вытерла рукой очередную слезу. — Я ведь любила тебя, Стайлз. Так сильно любила. — Удар ниже пояса. Зачем она это сказала? Зачем? Зачем она это сказал, а потом ушла? Он обернулся и увидел лишь спину. Девушка ушла, оставив после себя лишь запах духов и горький осадок. «Я ведь любила тебя» «Любила тебя» «Любила» И Стайлз в этот момент понял одну очень важную вещь. «Я тоже тебя, Лидия» Он любил ее. Он так сильно любил ее, что без нее дышать трудно. А ведь эта любовь с каждым ее шагом от него становилась сильнее, становилась больнее, становилась невыносимее. И слеза оставила мокрый след на его бледной коже. И любовь оставила кровавый след на его сердце.