Бабочки

Меллиорн закрепляет бабочек на занавесках в своей комнате, война уносит слишком много жизней. Все Фейри скорбят, каждый о своём, весь благой двор увешан бабочками, но Меллиорн в своей скорби одинок. Изабель София Лайтвуд пала жертвой войны. Весь институт облачён в белое, и Меллиорн тратит кучу времени на поиски белых бабочек. Его народ смотрит на него с немой жалостью, он первый и единственный кто скорбит по нефелиму. Это больно, надевать кофту и задыхаться от запаха Её духов, вспоминать как она его обнимала и доверчиво утыкалась носом в шею. Меллиорн берёт на заметку найти те духи которыми Она пользовалась и опрыскать всю комнату, кажется, он мазохист. Фэйри облачаются в доспехи, эта война не щадит никого. Меллиорн ставит перед собой цель перебить как можно сторонников Валентина и демонов, что бы хоть как то отомстить за Иззи. Только сколько он не убьёт, это даже ни на грамм не уравновесит чашу весов. Все их души ничто по сравнению с душой яркой идеальной Лайтвуд. Но это хоть что-то. Когда всё заканчивается Меллиорн идёт в тату салон и наносит на грудь, на уровне сердца бабочку. Фэйри только качают головами, он поклялся в вечной скорби и верности. Это так похоже на чувства, только вот благие не могут чувствовать. Заключён мир между нежитью и нефелимами. Меллиорну больно смотреть на представителя конклава - Александра Лайтвуда, он слишком похож на Сестру. И напиться в компании Рафаэля единственный выход, сейчас уже не имеет значения кого бы Она выбрала. Боль объединяет. И спустя много лет ничего не измениться. В комнате и на груди Меллиорна бабочки, скорбь не утихла за прошедшие годы. Гардероб благого состоит только из белой одежды и за ним тянется шлейф цветочных духов которые так любила Охотница. И однажды Рафаэль спросит у Меллиорна любил ли он Её, на что получит честный ответ. Фэйри ведь не умеют лгать, впрочем, они и чувствовать должны, но кого это волнует?