Нежный

      «Жан умеет быть нежным», — Юра уверен: он не ошибается.       Потому что Он, Леруа, и правда такой. Холодный, обожаемый всеми (ну, или почти) Король, он же на деле не такой. Он добрый, милый. Это Жан, с ним не может быть по-другому.       «Дамы вперед» и «Принцесска» в его исполнении — это ведь что-то, да? Он говорит это так, что одновременно и вмазать хочется, и — фу, Юра, что за мысли! — наброситься и засосать, да так, чтобы с ног, чтоб об пол, знать будет. И плевать, что камеры-Виктор-люди — пусть смотрят и знают, что Жан у Юры охуенный. И только его, никакой не Изабеллы, ни-ка-кой, это Юра сразу понял — по красному лицу девчонки, исчезновшему с пальца кольцу и радостному Жану.       Иногда случалось (да и случается до сих пор), что Юра смотрел в потолок — как сейчас — и долго думал, почему ж именно ему эта нежность досталась. А потом мелькала мысль, что, чёрт, а может и не досталась вовсе? Может, ненадолго?       И эта мысль тут же уходила. Ну, просто потому... — Юр, опять думаешь?       А Юра поворачивает голову, улыбается и понимает: ему досталось всё, ведь если Жан - то и весь мир. — Ага.       Лёгкий поцелуй, который уж и поцелуем то и не назовешь — утренний, вошедший в традицию, как должное, и все-таки любимый.       Такой же любимый, как Жан.